***
Серенити растерла в ладонях цветки чабреца и вдохнула приятный аромат, которым пропитались ее перчатки. Девушка еще раз взглянула на результат своей работы: получилось вполне сносно. Изящные сиреневые веточки хорошо сочетались с темно-синим бархатом, в который была завернута шкатулка. Она прислушалась — разговоры за спиной так и не утихли. Гвардейцы стояли неподалеку, придерживая под уздцы неспокойных коней. На загорелых лицах мужчин ярко выделялись белоснежные улыбки. Они тихо смеялись, вспоминая былые поездки к графине. От этих историй девушке стало не по себе и желание ехать куда-то, которое и так было невелико, исчезло окончательно. «И зачем он меня только торопил?» — она поймала в поле зрения Эндимиона, который уже несколько минут что-то пытался объяснить конюху. Гвардейцы снова звучно загоготали, припомнив очередного несчастного посыльного. Сцепив руки в замок, графиня обхватила голову и спрятала лицо в коленях, тихо застонав. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем ее позвал Эндимион. Его собеседник — низенький человек с налетом первой седины, чуть прихрамывая, шагал к группе деревьев, в тени которых пряталось приземистое здание, сколоченное из крепких бревен, и нырнул в темный зев двери, когда Серенити поравнялась с принцем. — Что происходит, Ваше Высочество? — удивилась девушка, внезапно погрузившись во тьму: он отнял у нее весь мир, скрыв его под прохладными ладонями. Наивность этого жеста заставила улыбнуться. — У меня есть для тебя сюрприз, — юноша сказал это тихо, по-заговорщицки, словно ребенок, замышляющий шалость. — Иди прямо. Ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться и довериться ему. Почти без потерь они добрались до дверей. Перешагнув через порог, о котором ее заблаговременно предупредили, она почувствовала запах прелого сена. — Вот, — принц взмахом кисти очертил горизонт и замер, аки памятник собственному тщеславию, гордо выпятив грудь и нацепив сверкающую улыбку. — Ну как? Думаю это отличный подарок. Перед ними стояла красивая молочно-белая кобыла с длинной гривой. Она с любопытством уставилась на вошедших, приподняв морду над корытом с водой, и, как показалось Серенити, недовольно фыркнула, заметив Эндимиона. — Мой принц, — осторожно начала девушка, боясь, что это чудо исчезнет, и вопросительно взметнула брови, - это? .. — Да, теперь она твоя, — он подтолкнул ее к животному, но сам подойти не решился. — Невероятно, — Серенити по-детски захлопала в ладошки и запрыгала на месте, весело смеясь. А Эндимион молча наблюдал, как она бегает вокруг лошади, рассматривая ту со всех сторон. — Ваше Высочество! Маленькое счастливое создание заключило его в свои объятия. Эндимион, отвыкший от столь искренних и открытых поступков, растерялся: обычно люди пытались скрыться за маской официоза и почтения, когда он находился рядом с ними. Но этот человек, казалось, и не видел в нем первое лицо королевства. Этот ребенок жил в ином месте, и непрерывно тянул его за собой туда — в свой мир, где можно доверять людям и не строить из себя несгибаемого воина. Стало невероятно тепло и приятно. И принц, в знак благодарности осторожно положил руку пажу на голову. Тот, опомнившись, смущенно отдалился, вперив взгляд в сено под ногами. В районе груди, в том месте, куда так трепетно прижимался другой человек, снова проснулся холод. В голове возник расплывчатый образ потерянного детства и потерянных родителей, которые однажды также разжали объятия, оставив его одного в плену роскошных пустых комнат дворца, в окружении голодных хищников. Эндимион интуитивно схватил мальчика за запястья: принц боялся потерять тепло, которого ему так не хватало все эти годы. Сейчас он держался за ту спасительную нить, что может вывести его из ледяного лабиринта одиночества. — Знаешь, мой друг, — Эндимион поджал губы, подбирая слова, — мне кажется, будто я нашел в тебе младшего брата, — он тихо усмехнулся, поражаясь собственной глупости, и отвел взгляд от макушки пажа в сторону окна. — Ты будто стал частью моей семьи, которой у меня фактически и не было. Я очень рад, что встретил тебя на своем пути. — Спасибо, — робко шепнула Серенити. Эндимион посмотрел вниз и увидел небо, окантованное золотом ресниц. Оно было гораздо ярче, чем за окном, и гораздо больше. И сейчас оно принадлежало только ему. Мир вокруг исчез, а сердце забилось быстрее. Даже полумрак конюшни не смог скрыть красоту румяной юности этого лица и прелесть печальной улыбки, такой доверчивой и нежной. Принц подался вперед. «Мужчина не может быть столь прекрасен, — пальцы коснулись нежной кожи и смахнули одинокую слезу. — Он словно ангел». — Спасибо, — повторила девушка еще раз и отвернулась, окончательно развеивая сказочность момента. Принц пару раз моргнул, снимая морок, и отшатнулся, больно ударившись спиной о стену. «Что за чертовщина опять со мной твориться! — Эндимион накрыл лицо руками и почувствовал, как кровь мощно билась в висках. Его поведение никак не поддавалось алгоритму привычной жизни, тем правилам, что он сам выработал для выживания. Откуда только взялся этот человек, который сбил проложенное русло реки его жизни, заставив поток нестись в другую сторону? Почему он вынуждает его снова чувствовать? — Зефир. Принц убрал руки и в недоумении уставился на пажа. Тот стоял к нему спиной и гладил лошадь, чья грива, подсвеченная солнцем, сияла золотым ореолом вокруг головы. — Прости, Что? — он не был уверен, что это ему не послышалось. — Зефир, — смущенно повторила девушка, обернувшись. — Так зовут моего коня. Дома. — Зефир? Ты серьезно? — Эндимион рассмеялся немного нервно и рвано, но это помогло расслабиться. — Почему ты так назвал своего коня? Паж надул губы. Светящийся локон соскользнул с его пальцев и снова лег в идеально расчесанную гриву лошади. — Потому что белый. — Ты полон сюрпризов мой друг, — оттолкнувшись от стены, принц подошел к пажу, продолжая смеяться, и потрепал того по плечу. — Но что бы ты знал: это лошадь, а не конь. И ее кличка — Феломела — Какое интересное имя, — за заинтересованностью во взгляде было спрятано удивление, граничащее с возмущением. Почему?! Почему эту лошадь он назвал ее детским прозвищем? — Мне оно тоже понравилось. Знаешь, когда ее привезли, она хотела меня укусить, — продолжил Эндимион, непроизвольно потянув руку к месту несостоявшегося укуса. Серенити с трудом сохранила серьезное лицо. — Помнишь, я рассказывал тебе про девушку, которую я спас в лесу? «Он до сих пор помнит меня? — сердце пропустило удар. — Невероятно». — Эта лошадь повела себя точно так же, как та дикарка в лесу. Я к ней со всей душой, а она зубы скалит, — Серенити мысленно постучала головой по ближайшему дереву. — Поэтому я ее так и назвал. Это имя той самой девушки. «Боже, — графиня спрятала свое покрасневшее лицо, прижав его к теплому боку лошади. — Он назвал в мою честь лошадь». Лошади двигались почти беззвучно. Выстроившись в неровную шеренгу, они несли небольшую делегацию к воротам, возле которых возились слуги. Спины гвардейцев закрывали весь вид и она не знала, почему произошла заминка. Поверх руки, сжимающей поводья, легла его ладонь. Принц выглядел растерянно. — Селенит, — Эндимион оторвал взгляд от земли. — Ты моя последняя надежда. Прошу, — он перешел на шепот, — сделай все возможное. Моя жизнь теперь в твоих руках. Его имя застыло на языке, готовое сорваться в любую секунду. Студеный воздух обжег разгоряченное горло, когда девушка бездумно разомкнула губы, но слова так и не смогли вырваться наружу. Они спрятались где-то глубоко внутри на уровне сердца, стоило посмотреть в лицо возлюбленного. Боже! За какие грехи она заслужила видеть столько надежды и благодарного блеска в его взгляде, адресованных ей одной. Она не спала столько ночей, мечтая о его глазах, но получив их, испытала не наслаждение, а горечь. Судьба — это дама со странным чувством юмора. Ей,видимо, показалось забавным, целиком и полностью возложить ответственность за предстоящую свадьбу принца на в хрупкие плечи влюбленной в него девушки. — Я сделаю все для Вас, мой принц. Клянусь. Он признательно кивнул и, развернувшись, отправился в сторону дворца. Ее ладонь безвольно опустилась и сжалась в кулак. «Я буду молиться всем богам, чтобы ты испытала то же, что и я, Рейанна!» — Серенити смотрела вперед в отталкивающую и пугающую даль, сквозь статные фигуры гвардейцев, мерно покачивающихся на лошадях. Где-то там, за плотной стеной леса находился дом семьи Белькастро. Их встреча была неизбежной. Спящий вулкан ее ярости начал просыпаться, заставляя кровь медленно закипать. Она уже не чувствовала боли и усталости, лишь ненависть и бесполезную ревность.***
Поместье семьи Белькастро располагалось среди густого леса, на берегу небольшого, но живописного озера. Дом, внезапно показавшийся из-за листвы, был похож на праздничный пряник, с вырезанными в нем окнами и рядами поребриков. Виноградные лозы, ползущие по красным стенам, постепенно перерастали в зеленую черепицу башен, увенчанных острыми шпилями, сияющими на солнце. Во дворе кипела жизнь. И появление делегации, казалось, осталось замеченным только собакой, скачущей вокруг лошади с громким лаем. — А ну брысь! — женщина окатила беднягу из ведра и та убежала, жалобно воя. — Чего изволят благородные господа? — она поклонилась, пытаясь рукой скрыть пятно на переднике. — Сообщите миледи, что к ней посыльные от принца, — девушка была настроена решительно, и ее голос прозвучал высокомерно. Но едва заметная улыбка, осветившая лицо служанки, пошатнула ее уверенность. — Прошу Вас подождать, господин, — она развернулась, подняв облако пыли, и гордо понесла свою тучную фигуру к дому. Серенити спрыгнула с лошади. Ноги, после долгой поездки затекли и с трудом держали ее в вертикальном положении. Ей было даже немного стыдно и завидно, когда она смотрела на то, как держатся гвардейцы: в них не было ни малейшего намека на усталость. Со стороны дома послышался топот и недовольное ворчанье. Им навстречу спешил человек. Судя по его одежде это был дворецкий. Судя по внешнему виду — заблудившийся медведь, который по ошибке вышел из леса. — Прошу прощения господа, но графини сегодня нет дома, — объявил мужчина, чинно вытянувшись. — Как это нет?! — в эту секунду она была готова растерзать дворецкого. Ей потребовалось столько усилий, чтобы добраться сюда. А тут он. Деликатное покашливание за спиной заставило ее смерить пыл. — Что ж, — Серенити, нацепив маску безразличия, обошла вокруг слуги и уселась на крыльцо, — в таком случае я подожду. — Но господин… — Я не сдвинусь с места, пока не встречусь с графиней, — девушка была непреклонна. — Что ж не смею вам мешать, — слуга неуверенно двинулся к двери, но не успел ее закрыть. — Милейший, — она окликнула его, когда дверь почти захлопнулась, — передайте своей госпоже, что у нее проблемы с фантазией. Дворецкий что-то крякнул, но спорить не стал. Когда он ушел, Серенити встала и начала ходить из стороны в сторону, ожидая вердикта. — Чертова дверь, — она ее от души пнула. Боль из ноги распространилась по всему телу. Кошка, вертевшаяся неподалеку, испугавшись, нырнула в кусты. — Только попробуйте меня не впустить, — шипела она сквозь зубы, — я тут все разнесу. Дворецкий вернулся достаточно быстро. — Госпожа настоятельно просит Вас уйти, — слуга стоял в дверном проходе, а в его взгляде плескалось презрение. — Вам лучше меня впустить, — девушка уперла руки в бока, пытаясь принять более грозный вид. — Иначе будет хуже. — Я не могу этого сделать. — Ты смеешь перечить воле принца? — в ход пошли козыри. Дворецкий неуверенно помялся на входе и тряхнул неудачно собранной шевелюрой. — Я выполняю приказы госпожи, — он бубнил это себе под нос, не глядя на собеседника. – Я, как и Вы — человек подневольный. И к тому же — мужчина прямо посмотрел на нее, — госпожа устала от визитов всяких настырных типов, вроде Вас, и мой долг оберегать ее покой. Девушка недоверчиво посмотрела на него. Возможно ей только показалось, но: — Ты ее ревнуешь? — отчего-то Серенити сказала это вслух и прыснула в кулак. — Мне больше не о чем с Вами говорить, — дворецкий побагровел. — Идите вон, или я вызову охрану. Спешно соображая, что делать дальше, девушка схватилась за ручку и уперлась ногой в косяк, не давая захлопнуть дверь. В щель был виден кусок богато украшенного холла. — Что еще, — слуга резко распахнул дверь, отчего Серенити отпрыгнула. Дворецкий сделал несколько шагов ей на встречу и замер, раздвинув ноги и сложив перед собой руки. — Я вас предупреждал, господин. Артур! Со стороны ворот к ним стал приближаться грозного вида мужчина в форме. Эта надвигающаяся гора мышц не сулила ничего хорошего. Вот только отступать было неправильно и поздно. Дипломатический подход был уже не к месту, поэтому выход оставался только один. Шустро присев, Серенити проскользнула между ног высокого дворецкого, благо рост позволял, и помчалась к двери в конце коридора, попутно бросив через плечо стремительно приближавшемуся дворецкому: — Прости, мой друг, сам понимаешь, служба. — Тебе это не сойдет с рук, гаденыш! — это было последнее, что она услышала, прежде чем залететь в комнату и захлопнуть дверь прямо перед носом запыхавшегося слуги.