Испытание

Король молчал. Чародей продолжал покорно стоять перед ним на коленях, смиренно опустив голову. Цепи снова были надеты на его худые истерзанные запястья, но Мерлин не обращал на них никакого внимания. Боль душевная намного превзошла физические страдания. Артур в одночасье перестал верить ему, абсолютно не доверял, а хуже того – боялся. - Ваше Величество… - робко позвал Мерлин, решив наконец нарушить слишком долго длящуюся тяжелую вязкую тишину. - Я не разрешал тебе говорить, колдун! - сурово отчеканил Артур, и Мерлину стало не по себе от его леденящей все вокруг интонации. Артура, его Артура действительно не было, был лишь разгневанный король, собирающийся карать преступника. - Простите, сир, - всхлипнул Мерлин, с ужасом осознав, что Артур больше не называл его по имени, - Но Вы ведь уже вынесли мне приговор, да и терять мне больше нечего, раз я уже утратил доверие моего короля. Кроме этого у меня больше ничего нет… Артур подошел к окну, скрестив руки на груди, по-прежнему стоя спиной к своему бывшему слуге. Ему было невыносимо больно, какая-то липкая противная тоска навалилась на него, заполонив целиком без отстатка. Он привык делить с Мерлином все свои удачи и невзгоды, доверял ему, был очень снисходительным господином и прощал практически все, защищал даже от собственного отца. И вдруг оказалось, что под личиной непутевого слуги скрывался колдун, подобравшийся к самому сердцу Камелота – его королю, и даже пытавшийся навязать и ему, и Камелоту угодную себе королеву по своему вкусу и выбору. Надо было бы отдать его палачам, чтоб выяснили его истинные цели и мотивы, но… Артур, злясь сам на себя и ругая себя, называя сентиментальным идиотом и никчемным правителем, так и не смог отдать приказа допросить Мерлина под пыткой. - Сир, - умоляюще прошептал Мерлин со слезами в голосе, протягивая к королю скованные руки, - Я ведь не изменился, я остался таким, каким был, каким меня знал сначала мой принц, потом мой король… Я ведь по-прежнему все тот же неуклюжий деревенский паренек, абсолютно преданный своему господину. Я по-прежнему Ваш слуга, Ваш Мерлин… Неужели Вы думаете, что если бы я хотел… В это время дверь распахнулась, и в кабинет вошла королева. Король слабо улыбнулся ей. Гвиневра подошла к Артуру, села к нему на колени и приникла губами к его губам, даря сладкий поцелуй. Король обнял ее, с удовольствием отвечая на ласки молодой жены. Юная королева улыбнулась и, обернувшись, наконец-то заметила стоящего на коленях Мерлина, сейчас старающегося быть как можно более незаметным. Гвиневра удивленно взглянула на слугу, соскользнула с колен мужа и подошла к магу, сочувственно глядя на него. - Почему ты на коленях? Ты прогневил короля? «Какая же она юная! – не к месту подумалось Мерлину, - Совсем ведь еще девочка. И такая красивая девочка!», а вслух тихо ответил, обоими рукавами вытирая обильно струящиеся по лицу слезы: - Да, миледи… - Ты провинился перед Его Величеством? - Да, миледи, - всхлипнув, вновь тихо повторил чародей, - И очень сильно… - Но ты раскаиваешься в этом, ведь так? – с надеждой спросила юная королева. Вместо ответа Мерлин закрыл лицо руками и еле слышно застонал. Гвиневра появилась в королевстве совсем недавно и пока еще не обладала ни достаточным авторитетом королевы, ни обычным влиянием жены на своего мужа, кем бы он ни был, хоть королем, хоть скотопасом. Тем не менее, она подошла к своему венценосному супругу: - Сир, - робко сказала Гвиневра, усаживаясь обратно к нему на колени и нежно целуя руку короля, - Я могу попросить Ваше Величество проявить немного милости к провинившемуся? - Тебе не следовало бы просить о нем, Гвиневра, - сурово ответил король, бросив на слугу уничтожающий взгляд. - Он плачет, сир, - прошептала красавица, умоляюще глядя на Артура. Но тот был непреклонен. «Все они плачут, как до дела доходит», - горькая мысль прожгла, как молния. Король был мрачен. Он молчал, ничего не отвечая жене и не глядя на слугу. - Ведь это моя привилегия королевы просить нашего повелителя быть к нам более снисходительным… - красавица умоляюще смотрела на Артура, - Я прошу Вас, государь. Артур вздохнул и отвел взгляд в сторону, ничего не отвечая. Гвиневра была очень деликатным человеком, к тому же воспитана по-королевски. По словно наэлектризованному в помещении воздуху, который, казалось, с минуты на минуту начнет искрить, она поняла, что сейчас здесь явно лишняя. Королева вновь встала и поспешила уйти: - Я буду ждать Вас, Ваше Величество, - Гвиневра поклонилась королю, украдкой бросила сочувствующе–ободряющий взгляд Мерлину и тихонько выскользнула из кабинета. - Ты желал черную прислугу на моем троне вместо принцессы, которая сейчас заступается за вероломного изменника, - резко бросил ему Артур, - Что ты возомнил о себе, колдун? - Я раскаиваюсь в этом, сир, - пробормотал Мерлин, глотая слезы, - Теперь вижу, что я сильно ошибался. Но я искренне желал Вам добра. - Ты лжешь, предатель! – почти выкрикнул король, уже с нескрываемым отвращением глядя на него, - Я устал от постоянного вранья, от подковёрной возни, от интриг! Я никому не могу доверять, я ни на кого не могу полностью положиться! Вы все жаждете только власти и привилегий, больше ничего! - Власти и привилегий? – Мерлин впервые осмелился поднять на Артура глаза, - Я занимал весьма скромное положение Вашего личного слуги, сир, и разве я претендовал на что-то большее? Я даже одежду ношу до сих пор такую же, в которой пришел… Это было правдой, на это Артуру было нечего возразить. - Откуда я знаю? – тем не менее, произнес король, - Возможно, ты просто ждал своего часа или подходящего момента! - Да не нужно мне ждать никакого момента, захоти я действительно что-то сделать с тобой! – обреченно выкрикнул Мерлин, засверкав глазами, и забыв обо всем из-за захлестывающей его и рвущей на части боли, от отчаянной безысходности создавшегося положения, - Ты и сейчас в моей власти! Артур вздрогнул и резко повернулся к нему, взявшись за рукоятку меча: - Что ты сказал? – король развел руки в стороны, приглашая и побуждая к действию, - Ну давай! Сделай со мной что-нибудь! Мерлин, не владея собой, вскинул руку в направлении Артура и выкрикнул непонятную фразу. Глаза чародея сверкнули золотом, и в тот же момент неведомая сила, пришедшая ниоткуда, швырнула короля к противоположной стене. Но Мерлин продолжал держать руку в его направлении, Артур лишь успел прикрыть глаза, едва осознав, что сейчас его просто разобьет о стену, но… та же неведомая сила задержала его в нескольких дюймах от роковой стены и аккуратно поставила на ноги. Артур ошеломленно смотрел на мага, который, всхлипнув, вновь уткнулся лицом в пол: - Я скорее умру сам, чем причиню Вам вред, сир, Вы ведь знаете это, - горько сказал Мерлин, - Почему же Вы мне не верите? Неужели я не доказал за все это время свою верность и преданность? Но Артур пока еще не мог прийти в себя от увиденного. Ему и в голову не приходило, какой могущественный маг все это время находился рядом с ним. Он с гремучей смесью отвращения, страха и презрения смотрел на него: - Ты мог бы испепелить меня одним взглядом… - как-то растерянно прошептал король. - Нет, - Мерлин покачал головой, - Не мог бы. Я лучше сгорю сам. - Это участь всех колдунов в Камелоте, и ты прекрасно знал об этом! – сурово отчеканил Артур. - Я знаю это, сир, я знаю, что меня ждет. Но Вы сами признаете, что я без труда мог бы справиться с Вами... - начал было Мерлин - Любой бы сделал это на твоем месте, - горько усмехнулся король, - Давай, воспользуйся своим могуществом. - Нет, сир, как бы вы не провоцировали и не испытывали меня, - тихо, но твердо ответил Мерлин, - Я уже почти четыре часа стою на коленях перед моим королем, пытаясь убедить его, что я не враг. Если у меня это не получится, то мне незачем жить. - Значит, подчинишься моему приговору? – зловеще-насмешливо спросил король. - Да, - подтвердил Мерлин, - И я не перейду той черты, даже если это будет стоить мне жизни. Артур, поджав губы, откинулся назад в своем резном кресле и вцепился руками в его поручни так, что побелели пальцы. Однако он молчал. - Ну да, конечно, Вы король, а я... я всего лишь был Вашим слугою, - бормотал Мерлин сквозь слезы, - И совсем неважно, что Ваш слуга искренне любил Вас и был к Вам привязан. Я делал все сначала ради моего принца Артура, потом ради моего короля. Принц тоже не раз рисковал жизнью ради своего никчемного слуги, защищал меня даже от своего отца, нашего прежнего короля, а сейчас… - Закон один для всех, Мерлин, - отчеканил король, - В том числе и для нас с тобой. Король не может себе позволить иметь любимчиков. - А друзей? – робко спросил чародей, - Друзей тоже не может? - Не может, в этом я убедился благодаря тебе. Наказывать друзей несоизмеримо тяжелее, нежели обычных подданных. - Артур, но ведь я, - Мерлин даже не заметил, что назвал короля по имени, - Я не делал ничего плохого. Я родился таким, я не выбирал своей судьбы. Но служить Вам, сир, и помогать во всем было моим сознательным выбором. Да, я маг, я владею магией, и я был рожден магом, чтобы служить вам и защищать моего короля и моего друга… - Друга? – с усмешкой повторил король, - Ты считаешь себя другом короля? Ты, смерд? Не много ли на себя берешь? - Слуга отполировал доспехи и ушел восвояси, - грустно улыбнувшись, ответил несчастный чародей, - И только друг может вступиться, не взирая на последствия. Я выдал себя, защищая своего друга, и я сделал бы то же самое, повторись это еще раз. Ни секунды ни колеблясь. - Хватит, Мерлин! – резко сказал король, - Уходи! Я не желаю тебя больше видеть. И вот еще что, ты не мой друг, а мой слуга. Точнее уже бывший слуга. А моим другом, как выяснилось, ты никогда и не был. - Ваше Величество, умоляю Вас… - прошептал Мерлин, вновь падая к ногам короля, - Пощадите меня… Я не хочу на костер, я… мне страшно, Артур! Мерлин весь сжался, даже подобрал цепи, взяв их в свои изможденные руки, словно стараясь быть как можно незаметнее. Если бы он мог, то слился бы сейчас с полом, но… он не мог. Он очень боялся вновь напугать Артура своим могуществом. Да и ему просто не хотелось демонстрировать королю свое превосходство. Мерлин обладал слишком мощной силой, разумеется, Артур при всех своих навыках и нерядовых способностях рыцаря и воина не смог бы ему противостоять. Король смотрел на мага. Жалость, сострадание и привязанность к этому лопоухому недоразумению боролась в нем с долгом короля и правителя. «Я король, - сказал сам себе Артур, - И должен наказать мага. Это мой долг. Будь на месте Мерлина любой другой, я бы не пощадил его, следовательно…» - Стража! – крикнул король, - Уведите этого человека! Он виновен в тяжком преступлении и завтра на рассвете будет казнен. - Как? Уже завтра… - нечто похожее на стон сорвалось с губ Мерлина. Стража тащила его к выходу, как безвольную марионетку. Мерлин не сопротивлялся. Казалось, жизнь уже покинула его худое нескладное тело. - Мерлин, - вдруг сказал король, сделав знак стражникам на секунду задержаться, - А ведь я любил тебя...