Виноваты звёзды. Альтернативное продолжение.

***

      Есть кексы всухомятку, нам с Итаном показалась не лучшей идеей, потому мы решили всё-таки сходить и взять кофе. - Крутые штучки у тебя всё-таки торчат из носа,- сказал он, отпивая кофе. Я засмеялась. Впервые искренне со смерти Огастуса. «Крутые штучки торчат у тебя из носа»- фраза довольно оригинальная. - Ты профессиональный пикапер, Итан. Это фраза, она отменная. - Но ведь это правда! Мы засмеялись, и смех не прерывался несколько минут. Посетители кафе озадаченно на нас смотрели. - На нас все пялятся,- тихо сказала я. - Они просто не знают, о чём идёт речь. Я улыбнулась. Это было очень странно, ведь я очень давно не подпускала к себе никого: мама, папа, Кэтлин, ни с кем я толком не разговаривала несколько месяцев, а тут смеюсь с парнем, которого едва ли знаю два часа. И это после смерти Огастуса. Совесть меня не мучает, потому что я уверена, он не хотел бы, чтобы я провела остаток жизни, как депрессивный подросток. Итан рассказывал смешные истории из своей жизни, а я просто слушала, изредка вставляя свои реплики. Несправедливо, конечно не говорить ему о моей болезни, но было приятно почувствовать себя обыкновенным здоровым человеком, даже на несколько минут. - А чем ты увлекаешься, Итан? Расскажи о себе,- попросила я. - Обо мне?- он осмотрелся вокруг,- Ну если я начну рассказывать, то на это уйдёт вся твоя жизнь,- он усмехнулся. «Не так уж и много»- подумала я,- «Несколько недель» Опять же, юмор висельника. - Но всё же,- ответила я. Итан вздохнул и, сделав глоток кофе, принялся за рассказ. - Я родился в Миннесоте, но по некоторым обстоятельствам, мы вынуждены были переехать сюда. Недавно поступил в МСС… - Ты учишься в МСС?- переспросила я. - Да, а ты тоже? - Можно сказать, что я уже закончила. Итан улыбнулся и продолжил рассказывать. - Я люблю играть на гитаре, строить карточные дома, есть мороженное с кокосовой стружкой, но больше всего на свете я люблю скейтборды. Это моя страсть,- он с особым благоговением сказал о скейтбордах. Кажется, это и вправду его любимое занятие,- Это пока основное, что я люблю. Я, улыбаясь, кивнула. - Давай по очереди, я говорю что-то о себе и ты говоришь что-то о себе,- предложил он. - Ну что ж, давай,- согласилась я. Рассказывать о себе мне было особо нечего, но немного всё-таки было. Гвоздём программы была новость о моей миленькой болезни. Мне была интересна его реакция. Мне казалось, что он поспешит поскорее убраться от меня как можно дальше. Обычно так поступали окружающие, узнав о моём раке. Было странным то, что он не понял всё по трубкам, ведь они явные показатели болезней лёгких. - Тогда, твоя очередь,- сказал Итан. Я осмотрелась вокруг, стараясь вспомнить интересные факты о себе. В голову приходили только книги, но рассказывать Итану о «Царском недуге» казалось плохой идеей. Это было несправедливо, потому что эта книга была только нашей с Огастусом. Если я расскажу о ней Итану, он спросит и о Питере ван Хутене, а положительно отзываться о нём я не в силах. Да и вспоминать те три дня в Амстердаме, я не хочу. Слёзы польются сами собой. - Ну…я люблю читать. А ещё смотреть топ- модель по-американски,- ответила я, - Наверно это мои единственные увлечения. - Дай угадаю, любимая книга «Цена рассвета». - Ну… она среди любимых. Я не была многословной, и как мне казалось, тем для разговора больше не осталось. Повисла тишина. - Это всё что ты о себе расскажешь?- наконец, сказал он. Я замолчала, обдумывая, стоит ли рассказывать ему о моём раке. Может и стоило. Он же должен знать с каким человеком общается. - А ещё я больна раком. Итан сначала с интересом смотрел на меня, а потом вздохнул. - Честно говоря, Хэйзел, я догадывался,- сказал он, после небольшой паузы,- Да и тележка с баллоном. Он улыбнулся. Эта улыбка не была такой, как у знакомых после того, как они узнали о моей болезни. Он улыбался по-обычному, будто я только что рассказала ему забавную историю. Мне так больше по душе. Пусть он лучше смеётся надо мной, чем жалеет. Я молчала и, наверное, он решил, что я обиделась, так как решил извиниться. - Прости. Я не хотел тебя обидеть. - Всё в порядке. Терпеть не могу, когда меня жалеют. Особенно выводит из себя фраза… -…мне очень жаль?- опередил он. - Именно она. Чёрт возьми! Мне то, какое дело до ваших жалостей и соболезнований. Я же ведь, вроде как не умерла ещё! У этих людей есть хоть капля человечности?! Неужели они не понимают, что обидно знать, что люди уже причислили тебя к мертвецам? Это же…Это…Я не знаю, это издевательство. Меня пропёрло. Итан не ожидала такого навала эмоций с моей стороны и просто молча наблюдал за моей бурной жестикуляцией. Из-за неспособности моих лёгких выполнять данную им природой задачу, я вскоре обессилено облокотилась на стол. - Эффектно, Хэйзел. Нечего сказать,- похвалил он,- Знаешь, я с тобой полностью согласен. Люди поступают нечестно по отношению к тебе. Ты жива Хэйзел, а это самое главное. Эта фраза «Ты жива, Хэйзел, а это самое главное», понравилась мне больше всего. Я напишу её на большом листе и повешу в своей комнате. Итан настоящий философ, я смотрю. - Вау… - Что? - Круто сказано. Реально нереально. Итан прыснул. Последняя фраза его развеселила. - Реально нереально? Ты серьёзно? Чёрт возьми, вот эта фраза она невероятна. Надо её записать,- он вытащил из кармана небольшой блокнот с ручкой и за пару секунд начиркал мою «невероятную» фразу. - Обыкновенная фраза,- пожала плечами я. Итан покачал головой. - Ты неправа, Хэйзел. Ты запредельно неправа. - Не думаю. - Ты не права в самом корне. В мире нет ничего обычного, Хэйзел Ланкастер. Даже воздух. Он тоже удивителен. Мы его не видим, не слышим, но он есть. Это само по себе круто, не считаешь? - Я считаю, что ты почётный член клуба анонимных подростков-философов,- сделала вывод я. Итан внимательно смотрел на меня, потом засмеялся. - Я даже понятия не имел, что существуют такие клубы. Стоп, а почему анонимных? - Не знаю, просто обычно такие клубы бывают анонимными. - Исчерпывающий ответ. Мы замолчали и тихо допивали кофе, пока новый поток мыслей не атаковал Итана. - Твоя мама, должно быть, очень сильная женщина. - По крайней мере, самая сильная и мужественная женщина, которую я знаю. Она морально переживает всё со мной. - Ей очень больно, наверно. - Даже больней, чем мне. Ты наверно знаешь, Итан, физическая боль меркнет по сравнению с душевной. - Думаю, это известно всем. - Всем кто хоть немного понимает, по каким правилам играет жизнь. Итан ничего не ответил и просто с грустной улыбкой наблюдал за мной. - Что? - Хэйзел Ланкастер, ты удивительная. Не забывай это. - Постараюсь.