Завтра — другой день

      Коляска замедлила ход и остановилась около небольшого, недавно отремонтированного дома с коричнево-красной черепицей и большими раскрытыми настежь окнами. Из них, трепеща на ветру, рвались на волю кружевные занавески. Как и все дома в Чарльстоне, этот тонул в зелени.       Скарлетт сжала губы, расправила плечи. Ретт, громко засмеявшись, помог ей сойти.       — Неужели так обязательно привлечь внимание всех соседей? Они еще успеют почесать языки, обсуждая меня, — прошипела Скарлетт.       Ретт расхохотался еще громче.       — Не вижу в этом ничего смешного!       — А я вижу. Не принимайте такого решительного и м-м… неприступного вида, Скарлетт. Создается такое ощущение, будто вы идете на штурм крепости, а не в гости к любящей вас свекрови. Уверяю вас, в доме нет ни одного янки с пистолетом. И даже без пистолета.       — Прекратите, вы, дьявол! Чудовище!       — Ну наконец-то вместо не подходящих мне эпитетов «дорогой» и хм... таких же в этом роде, вы стали называть меня привычными и мне, и вам нежными именами, которые более соответствуют нашим отношениям. Я не обижаюсь на вас и позволяю вам себя так называть, но умоляю – только когда мы одни. Сомневаюсь, что мама и Розмари поймут столь тонкий юмор.       — Паршивый лицемер!       Скарлетт ускорила шаг, испытывая сильнейшее желание вцепиться ему волосы и расцарапать лицо.       Открыла им пожилая служанка. Она была аккуратно причесана и опрятно одета - ничего лишнего. Глядя в ее каменное лицо, Скарлетт пожалела, что наговорила Ретту гадостей. Теперь он наверняка с удовольствием помучит ее, поможет своей матери и сестричке поиздеваться над ней. Она не хотела с ним ссориться. Ну зачем он стал изводить ее, заставил вспылить?       Она обернулась и умоляюще посмотрела ему в глаза. Он сделал вид, что не заметил этого. Он небрежно скинул сюртук на руки служанки, забрал у нее шляпку.       — Сара, позови миссис Батлер и Розмари в гостиную.       Служанка удалилась, шурша юбками. Он жестом пригласил ее пройти дальше, в комнаты.       — Ретт!       — Никогда еще не видел, как Скарлетт О’Хара чего-то испугалась.       — Ах вы…       — Ну ладно, ладно. Зароем на время топор войны.       — Чего?       — Пойдемте.       Он взял ее за локоть и ввел в гостиную.       В уютно обставленной гостиной оказалась только миссис Батлер. Она поспешно поднялась с глубокого кресла и, замешкавшись на секунду, легонько приобняла Скарлетт и чуть коснулась губами ее щеки. Скарлетт ожидала всего, что угодно, но только не этого. Она была готова и к едким нападкам, и к куче колкостей, и к молчаливому презрению, к чему угодно, но такое искреннее радушие и никаких вопросов привели ее в замешательство. Она стояла в объятиях свекрови как деревянная. Ретт добродушно усмехнулся.       — Она думала, мама, что за эту грубость ее серьезно накажут. И я бы так и сделал.       — Нет, нет, — кротко улыбнулась миссис Батлер. — Я не сержусь на Скарлетт. Это было недоразумение. Так, Скарлетт?       Скарлетт пробормотала что-то, что можно было принять за согласие.       Скрипнула дверь, и в комнату вошла женщина средних лет. С ее тугим пучком черных, уже седеющих волос и безвкусным недорогим платьем Скарлетт вначале приняла ее за служанку и очень удивилась, когда та, приветливо кивнув Ретту, остановилась и окинула ее долгим внимательным взглядом.       Никакая служанка не имела права так, чуть презрительно и надменно, рассматривать гостей своих хозяев. Растягивая слова, странная дама сдержанно с ней поздоровалась. Скарлетт была совершенно сбита с толку.       — Скарлетт — Розмари, Розмари — Скарлетт,— представил их друг другу Ретт. «Вот оно что! — подумала Скарлетт. — Ну и семейка. Все шиворот-навыворот. Хотя чего ждать от старой девы?». Она критически осмотрела безвкусный туалет и замкнутое, неприятное лицо Розмари.       Повисло неловкое молчание. Розмари неприязненно глянула ей прямо в глаза.       — Скарлетт, вы были в монастыре? Зачем же это вам понадобилось?       Скарлетт остолбенела. Она уже решила, что допроса такого рода ей удалось избежать, и никак не ожидала такого подвоха со стороны Розмари. Ретт, посмеиваясь, ждал ее ответа. Эти его смешки и вывели Скарлетт из себя.       — Да что вы ко мне прицепились, как пиявки? Какое вам всем дело, зачем я туда приехала? Это лично мое дело. Мое!       Розмари не ожидала такой ярой нападки и растерялась.       — Вы думали, я буду защищаться и смущенно оправдываться?       Миссис Батлер, казалось, была поражена больше всех. Она неодобрительно поджала губы и покачивала головой одной ей известным мыслям. Гнев, обида, досада на них и на себя захлестнули Скарлетт. Все смотрели на нее с неприязнью, неодобрительно и с досадой. Она понимала, что ведет себя неподобающе, но ничего не могла с собой поделать, да и не хотела. Еще острее чувствовала она свое одиночество и с горечью подумала о том, что, вероятно, до конца жизни одна будет обороняться против всех. Окажись она в такой ситуации в детстве, она бы зло заплакала и затопала ногами, а сейчас грубо и дерзко нападала в ответ:       — Может, вы еще скажете, что я приехала тайно от мужа? Это вы хотели сказать, Розмари? Ха! Да это муж тайно от меня приехал сюда. Я даже не имела понятия о его местонахождении! Да он мне не написал за это время ни строчки, не прислал и клочка бумажки!       Миссис Батлер еще больше растерялась и, ища объяснения, взглянула на сына. Скарлетт мстительно улыбнулась. Ретт на мгновение растерялся, но тут же нашел лазейку:       — Я писал Скарлетт. Писал, что еду сюда, и ее приглашал. И очень удивился, не получив ответа. Обычно мы со Скарлетт переписываемся, когда я уезжаю по делам.       Скарлетт задохнулась от злости. Лгун! Мерзавец!       — Я не получала никакого письма! Не получала!       — Вот видите, недоразумение разрешилось. — Спокойно сказал он. — Просто письмо затерялось где-то и не дошло. Скарлетт, успокойтесь. Это все ваш ирландский пыл.       Но успокаиваться не входило в планы Скарлетт. Она вновь раскрыла рот, но Ретт положил ей на плечо свою тяжелую руку, и она умолкла.       — Все дело в том, что Скарлетт устала с дороги. Я отведу ее в комнату, которую мы ей выделили…       «Избавиться от меня решил! Ненавижу!»       — …Моя не оборудована под женскую спальню, и Скарлетт там будет некомфортно. Мы уже давно спим в разных спальнях, — добавил он и, не успела миссис Батлер осознать еще одну свалившуюся на нее неожиданность, пояснил: — У Скарлетт очень чуткий сон, а я храплю.       Она хотела возразить, но, взглянув ему в лицо, передумала.       — Прошу вас. На второй этаж.       Она медленно шла по коридору, чувствуя его тяжелый взгляд и понимая, что сейчас случится что-то нехорошее.       — Вот сюда, налево. В эту дверь.       Он вошел за ней и закрыл дверь. Его лицо все сильнее темнело и дергалось от гнева, который он больше не сдерживал.       — Маленькая дрянь!       — Это я – дрянь?! — истерически взвизгнула Скарлетт. — Я?       — Как вы себя ведете? Что вы себе позволяете? Вы что, совсем с ума сошли? Не смейте оскорблять самых близких мне людей! Да еще говорить им это в лицо.       — Избавьте меня от вашего общества!       — И не подумаю, — спокойно возразил он. — Какой у вас жалкий вид, моя дорогая. Но я повторю: не смейте оскорблять!       — Лгун! Жалкий лгун! «Самых близких тебе людей», — передразнила она, не замечая, что перешла на «ты». — Как ты их защищаешь! А до меня тебе и дела нет. Притащил меня сюда только за тем, чтобы не запятнать репутацию. Да плевала я на эту репутацию! О, как я тебя ненавижу!       Не в силах сдержаться, она заплакала и отвернулась. Он стоял, прислонившись к косяку двери и скрестив на груди руки. Он смотрел на нее, такую хрупкую и одинокую, на ее поникшие плечи, и выражение его лица разгладилось, и стало почти добрым.       — Я… я ведь тоже ваша семья… — глухо сказала Скарлетт, размазывая слезы по лицу тыльной стороной ладони. — Уходите. Пожалуйста, уходите.       — Не надо, Скарлетт, не надо, — мягко сказал он. — Ведь и Розмари не злая сама по себе. То, что я у вас уже третий муж, ей как соль на рану. Ну, перестаньте плакать. Утрите слезы. Кажется, у вас скоро будет коллекция моих платков.       Он подошел к ней и протянул платок. Она взяла платок, не глядя на него.       — Обед будет через час. Спускайтесь. Я все улажу.       Он вышел, прикрыв дверь. Не сразу уйдя, он некоторое время стоял около двери и слышал ее приглушенные рыдания.       — К сожалению, я ничем не могу помочь, — пробормотал он.       Оставшись в одиночестве, она в изнеможении опустилась на кровать. Ей так было нужно почувствовать чью-то заботу и ласку. «Вы ведь никогда не пытались быть мне бальзамом, дорогая». Теперь она его поняла.       Она сидела, забыв о времени, и прижимая к мокрой от слез щеке его платок. Платок Ретта, сохранивший его запах, его тепло. Она могла бы сидеть так очень долго, сидеть, ни о чем не думая, и собирать силы, которые ее покинули.       Но у нее нет времени. Она бросила взгляд на часы и поспешно поднялась. Растрепавшуюся прическу она поправит сама, а вот переодеться без служанки будет трудно. Ну ничего. Скарлетт подошла к зеркалу и внимательно себя оглядела. Надо умыться. Хорошо, что ее вещи уже перенесли сюда. Быстро и умело собрала свои черные волосы в модную прическу и заколола их черепаховыми гребнями – на, съешь, Розмари.