***
Вэнэрэн: Мы уже были близ Дейла, когда Оин заметил огромную синюю фигуру на одной из стен города. Я посмотрел туда, куда указывал гном и заметил Сапфиру, гордо восседавшую на камнях. Это значило, что Кэтэлина вернулась. Я улыбнулся своим мыслям и покачал головой. Любила моя подруга красиво появляться в нужное время. — Что это Вэнэрэн? — спросил Кили, подходя ближе ко мне. — Возможно какая-то статуя, — попытался отмахнуться я, но в этот момент Сапфира расправила свои крылья и грозно рыкнула. Я прыснул со смеху, увидев шок моих товарищей. — Это дракон! — воскликнул Фили, вытаскивая меч из ножен. — Вообще-то дракониха, — поправил его я, направляясь прямиком в город. — Но разве Смауг не был последним драконом? — спросил Бофур, который так же достал своё оружие. — Нет, их двое. Пойдёмте, друзья, она не причинит нам вреда, так что уберите оружие. Здесь угроза идёт лишь от вас, — сказал я продолжая идти к разрушенному городу. — Почему ты так в этом уверен? — поинтересовался Кили, но всё же пошёл за мной. Меч он убрал, но рука его крепко сжимала эфес, показывая, что он не терял бдительности. — Потому что я знаю её всадника, — ответил я, пожав плечами. Я остановился и обернулся. — В самом деле, мне ли вам рассказывать, что ваше оружие бесполезно? Уберите его, не стоит злить дракона. — Это всего-навсего легенда, Вестников Огня не видели в мире уже очень давно, — задумчиво пробормотал Оин. Я лишь улыбнулся, качая головой и пошёл дальше. Было так забавно наблюдать, как мир гномов рушится у них на глазах. Им говорили, что эльфы никогда не помогут, потом рассказывали что всадников не существует и наконец, что Смауг последний дракон. Я чувствовал некоторое удовлетворение от того, что их вековые устои нарушаются с каждым днём всё больше. Вскоре мы дошли до того, что когда-то было главными воротами города (судя по их внушительным размерам). — Тебя уже ждут, — громко прорычала Сапфира, слегка склонив голову. — Кто бы сомневался, — фыркнув и закатив глаза, произнёс я. Гномы немного опасливо поглядывали на дракониху, от чего я слегка посмеивался, как впрочем и сама Сапфира, в глазах которой поблёскивали искорки смеха. Сейчас я заметил, как сильно она напоминала мне Кэтэлину. У моей подруги в глазах часто сверкал тот же огонь, когда мы устраивали что-то необычное, но это было раньше. Сейчас я едва бы узнал Кэт, если бы встретил спустя долгое время. И дело было дальше не в том, что она изменилась внешне, сколько в том, как сильно изменился её взгляд на многие вещи. Её мысли с трудом было понять, а порой и вовсе казалось, что мою добрую подругу кто-то подменил. Но я знал то, что ни капли не изменилось, а именно её любовь к близким и друзьям. Сколько бы всего между нами не было, она всегда пришла бы мне или кому-то из нашей четвёрки на помощь. — Aaye, mellon, * — услышал я голос Кэтэлины, когда мы прошли за стены и обернулся. Она стояла в тени, скрестив руки на груди. Её взгляд был серьёзным, а напряжённая поза говорила о том, что грядёт что-то ужасное. Она медленно вышла вперёд и остановилась перед нами, глядя точно мне в глаза. Я чувствовал тревогу, волнами исходящими от неё. — Я тоже рад видеть тебя, — нахмурившись ответил я.***
Кэтэллина: — Ты бы не стала подвергать Сапфиру опасности, без веской причины, — скорее утвердил, нежели спросил Вэнэрэн, подходя ко мне ближе. Я повернулась к нему спиной и глубоко вздохнула, стараясь собраться с мыслями и объяснить всё, что меня так сильно тревожит. Глаза бегали из стороны в сторону, стараясь зацепиться за что-то, как за спасительный круг. — Поверь мне, есть причина, — спустя пару минут сказала я, посмотрев на Сапфиру, которая ходила кругами, пытаясь поймать свой собственный хвост. От чего-то мне казалось, что ей это было вовсе не нужно, а так она просто пыталась успокоить меня. — Говори, ты же знаешь, что можешь мне доверять, — произнёс мой друг, присаживаясь на небольшой камень. — Мы все в опасности, — просто сказала я. Вэн скептически глянул на меня и покачал головой. — Как будто я без тебя этого не понял, — сказал он, складывая руки на груди. Я втянула воздух сквозь зубы, борясь с раздражением от его пренебрежительного тона. — Армия Азога идёт к Одинокой Горе, к утру четвёртого дня они будут здесь, — медленно произнесла я, но даже эти слова никак не подействовали на него. Зато они подействовали на гномов, которые сразу всполошились и начали что-то тихо обсуждать. — Но нас всего семнадцать, если считать Бильбо и тебя, — задумчиво произнёс Кили. Он был встревожен и мне это было понятно. Хоть гора и могла долго продержаться в осаде, но для этого им нужны были припасы, а этого у них почти не было. — Я стою пары тысяч лучших воинов, — возмущённо рыкнула Сапфира, гордо выправив плечи и вытянув шею. Кили опасливо посмотрел на неё и дёрнул плечами. — Помимо Азога к Одинокой горе придёт войско Трандуила, который наверняка захочет вернуть самоцветы, чей свет белее звёздного. Он считает их своей реликвией и его не за что винить, он несёт свою правду. Однако Торин наверняка откажется отдавать их по доброй воле, поэтому Лесной король применит силу, — подумав рассказала я. — Ещё есть люди, которые лишились своего дома и всего, что у них было. Они озлоблены и сильно напуганы, и если ваш король не сдержит своё слово, не поделится с ними богатствами горы, они примкнут к эльфам и заберут то, что вы им наобещали. Я глубоко вздохнула, зная, что именно так всё будет и Торин не станет ничем делиться. — Торин никогда не нарушит своего обещания, — произнёс до сих пор молчавший Фили, заставляя меня взглянуть в его глаза. — Я искренне надеюсь, что так и будет, но всем нам следует объединиться, — сказала я. — Эта гора важна для кое-кого, но вовсе не из-за своих богатств, а из-за своего стратегического положения и завладев ей, ему откроется путь почти во все земли. — И кто же это? — поинтересовался Бофур, почёсывая голову под шапкой. — Кто этот таинственный поработитель? — Тот, кого считали мёртвым многие столетия, истинное зло, — сказала я, слегка поморщившись от неприятных воспоминаний, вызванных встречей с Сауроном. Руки начали мелко трястись и я сжала их в кулаки, стараясь скрыть свой страх от остальных. — Есть и хорошие новости, мой народ согласен вам помочь. — Твой народ? — усмехнувшись спросил Фили. — Да, потому что то, что произойдёт здесь так или иначе коснётся всех свободных народов этого мира, — кивнула я. — Значит будет война? — тихо спросил Кили, хмурясь от не самой светлой перспективы. — Уверена, не так вы представлял себе окончание этого похода, но всё идёт своим чередом. Верите или нет, но захват Одинокой горы был запланирован очень давно, а вы лишь вынудили их действовать. — печально ответила я. — Это очень старая война, которая оставила свой отпечаток на всех. Долгие годы жизнь текла мирно и своим чередом, никто бы и не подумал о том, что что-то грядёт. Всё что происходит сейчас — ошибки прошлых лет, но прошлое не изменить и мы лишь можем бороться за то что действительно любим. — Кэт, я знаю, что это всё очень серьёзно, — начал Вэн. — Но Торин не станет тебя слушать, он скорее умрёт, чем согласится сражаться с эльфами. — Я знаю, будет трудно, но если каждый будет сам за себя, то все мы проиграем, — устало проведя рукой по лицу сказала я. — Останется только убедить в этом его самого, — вкрадчиво дополнил друг, многозначительно посмотрев на племянников подгорного короля. — Торин мудрый правитель и наверняка согласится, — сказал Фили, кивая каким-то своим мыслям. — Он прислушается к доводам и сможет перебороть себя. — Не будь так уверен друг мой, — ядовито подметил Вэнэрэн, посмотрев на меня с просьбой о помощи. — Его дед и отец сошли с ума, а это было ещё до того как дракон захватил Эребор. — Как ни прискорбно, он прав, — подтвердила его слова я. — Дракон долгие годы отравлял своей злобой сокровища этой горы и сейчас только ваш король решает судьбу всех нас. Сдаться безумию или победить в этом сражении. — Поверьте в него так же, как верим мы, — попросил Кили, сделав шаг к нам. Я печально улыбнулась молодому темноволосому гному и кивнула. Быть может не всё потеряно, наша четвёрка изменила судьбы многих в этом мире и если я смогла спасти Смауга, быть может мы сможем так же спасти Торина от трагичной судьбы, что настигла его отца и деда. Может не всё потеряно и когда мы войдём в Эребор, то увидим гордого и справедливого короля, который готов пожертвовать своей гордыней ради спасения всех. От мыслей об этом в груди стало тепло, словно маленькие росточки надежды проклюнулись сквозь толщу страха и отчаяния. * Привет, друг (С Синдарин)