Последствия иного выбора

Все это казалось каким-то бредовым сном. Не совсем кошмаром, но чем-то пограничным. По давно установленным меркам чем-то слишком нереальным и неправильным, чтобы сходу претендовать на правду. Слишком… не так все было. И прежде всего то, что меня видели насквозь, как на долбанном рентгене. И защититься я не мог, потому что не знал, как, и уже не хватало на это ни сил, ни желания. В конце концов, не рядом с Сэмом. Не рядом с единственным, оставшимся в живых родным человеком, которого я столько раз хоронил. И ровно столько же раз он возвращался. Каждый раз другим: темным и жадным до крови, бездушным и безжалостным, уставшим и сдавшимся с белым флагом в руках. Или как сейчас… кем-то неизвестным, странным и сильным, но все равно тем же самым Сэмом. Пусть с горящими глазами, пусть светящимся ярче ангельской благодати, пусть растворяющимся в воздухе всполохом света – неважно, потому что в итоге все сведется к одному единственному факту: он мой родной брат, и останется им, даже если исчезнет Земля. Даже если он сам… исчезнет. Даже если мне придется… его отпустить. Потому что так должно быть правильно. В конце концов, должно же в нашей дерьмовой жизни быть хоть что-то правильное! Даже если принять это что-то будет ничуть не легче, чем вырвать и вышвырнуть на всеобщее обозрение то, что годами росло и врастало внутрь, медленно разлагая душу. Я вырос убийцей и вырастил убийцу из брата. Вопреки его желаниям, вопреки всем его упрямым попыткам сбежать навстречу мечте. Вполне вероятно, если бы я позволил, и меня не пугало до холодного пота одиночество, все сложилось бы по-другому. Все было бы иначе: решения, последствия, будущее… Вероятно, я не был бы сейчас здесь и не смотрел, изо всех сил подавляя дежавю, как мой брат стоит лицом к лицу с королем преисподней, умелым движением вкалывая ему свою кровь. Кроули, похоже, была до фени наша пляска над ним. Он уже заметно кайфовал: расплылся на стуле и прищурил глаза, как холеный, обнаглевший кошак. - Эй… - Сэм залепил демону звонкую пощечину, швыряя в сторону четвертый использованный шприц. – Кроули! Ты это чего? В голосе Сэма зазвучало недоумение, когда Кроули ответил ему бессмысленной улыбкой и блаженно подкатил глаза. И лишь тогда меня осенило… - Ты же не в курсе! – выпалил я, быстрым шагом огибая ловушку. - Чего? – Сэм вскинул на меня взгляд, но не успел я толком прочесть выражение, он зажмурился, смаргивая свечение, и приложил к лицу ладонь. - После того раза… - я сглотнул мгновенно подкативший ком. – В общем, после вашей прошлой аудиенции твоя кровь так его накрыла, что он месяца три прочно сидел на игле и даже проституток раскручивал на добровольное донорство. Удивленный новостью, Сэм округлил глаза. - Заткнись, Белка! Не было такого, - для формы стал отбрехиваться Кроули. - Тебя глючило! - А какой он добренький был… - я присвистнул для полноты эффекта и подмигнул брату. – Просто жуть! - Надо же… – Сэм, явно гордый собой, скрестил на груди руки, сверху вниз глядя на демона, как сердобольный наставник на нерадивого ученика. – А я все думал, с чего вдруг ты такой покладистый. Ты, оказывается, подсел. Как ни удивительно, Кроули ничего не съязвил в ответ, не состроил отвратительную гримасу и даже не ухмыльнулся. Просто уставился на нас стеклянными глазами и промолчал. Снова. Хотя всякий раз, когда Сэм оказывался с ним рядом, мне казалось, что демон неизбежно проговориться. О том, что мы сделали с ним у Сэма за спиной: накачали святой кровью и этим запланировали внести решающие коррективы во все, что делает Сэм. Но демон молчал, и я решительно не понимал, почему. Ведь это чертов Кроули! Адская тварь, пойманная в ловушку и способная на все, чтобы выбраться, или, по крайней мере, доставить своим палачам максимум проблем. По принципу «разделяй и властвуй» Кроули достаточно было сказать Сэму правду, а потом сидеть и наслаждаться зрелищем. Он не говорил. И каждый раз, когда он этого не делал, я сжимал кулаки и опускал глаза. Ни о чем не подозревающий Сэм рядом удовлетворенно хмыкал на покладистость своего пациента и тоже молчал. Или запрокидывал голову и медленно, звучно вдыхал, словно успокаиваясь или успокаивая что-то, что было скрыто внутри. Наблюдая за братом и краем глаза за демоном, который, кажется, в очередной раз отбыл в нирвану, я прикусил изнутри губу, стараясь побыстрее занять мысли чем-нибудь другим. Например, тем, как спокойно все шло. Чересчур спокойно. И такое спокойствие, как затишье перед бурей, душило так, будто из этих стен разом выкачали весь воздух, а давление подняли атмосфер на пять. Это состояние подвешенного ожидания я всегда ненавидел, предпочитая кровавый бой с ежесекундным риском тому, чтобы отсиживаться в окопе и гадать, что произойдет в следующую минуту. В итоге, чтобы отвлечь себя хоть чем-то, я снова взял в руки ангельский клинок и, сбоку подойдя к витражу, осторожно выглянул наружу. Убийственно пусто и тихо. А еще мрачно, как обычно бывает за полчаса до полного заката. Позади что-то со звоном упало, и, обернувшись резче, чем хотел, я посмотрел на Сэма, с упреком покрутив пальцем у виска. Он проигнорировал меня и ловко чиркнул зажигалкой – в двух футах рядом с ним полыхнула промасленная разбитая амфора, разрывая мрак косыми рыжими вспышками. На стенах заиграли зловещие тени, сделав из без того не маленькой фигуры брата гиганта Гулливера. - Слишком тихо, – не выдержав, я глухо озвучил подозрение вслух, и крутнув в ладони клинок, отошел от витража подальше. – Не может быть, чтобы они так запросто вручили нам карт-бланш и сами отсиживались в покорном ожидании конца. - Для них все слегка круче, чем простое желание остановить меня любой ценой. Дин, я все еще сосуд Люцифера. Они до последнего будут выжидать. И демоны. И ангелы тоже, которым, по сути, уже нечего терять. Они все пойдут ва-банк, в последний момент, когда окончательно рухнет клетка. В его голосе не звучала вечная ненависть к демонам, или прежнее благоговение к ангелам, или страх перед грядущей перспективой того, что на наши бренные головы свалится гнев обеих сторон. Впервые за все время я не слышал в словах брата мести. Лишь вызов, лишь взгляд, должный стать для них всех красной тряпкой, командой «Фас!» к нападению. Потому что он был готов, он верил в свои силы и в этот раз он точно знал, на что идет. Чем снова жертвует. - Ладно, - я махнул рукой, чтобы хоть немного ослабить напряжение. – Забудь. Будем решать проблемы по мере поступления. Или по мере их важности. Потому что назревшая у меня проблема определенно не терпела отлагательств. Она могла либо решиться, причем решиться в самое ближайшее время, либо… не решиться. - Слушай… - я в нерешительности почесал затылок, сомневаясь еще несколько секунд, после чего пошел в лобовую. – Раз меня ты раскрутил на жалкое нытье, будет справедливо, если я тоже задам тебе пару-тройку провокационных вопросов. - Валяй! – с неожиданной готовностью отозвался Сэм, давая этим понять, что любые мыслимые преграды, которые еще могли существовать, сегодня пали. Сегодня он был открыт, как книга и честен так, как не был с тех самых пор, как будучи ребенком, научился врать. Совесть мучительно больно пнула меня куда-то под ребра, и я почти позволил себе отвернуться под невыносимо открытым взглядом брата. Не отвернулся, лишь сглотнул, старательно составляя нужные слова в первый крайне важный вопрос. Как же было тяжело об этом говорить. На самом деле, всегда было непросто, а со временем, по мере того, как далеко мы оба заходили, становилось только тяжелее. Не легче – нет. Только страх исчез, и возникла куча дополнительных, местами нужных, местами лишних условий, которые исключить было нельзя ровно также, как из песни выкинуть слов. Они просто были. Они просто… данность. Я смотрел на него. Смотрел и молчал, не в силах повернуть язык. Это было слишком сложно. Должно быть, сложнее, чем, будучи одержимым, сказать что-то наперекор твари, владеющей твоим телом. - Дин, пожалуйста… - Сэм начал первым и запнулся, а я отвел взгляд и сжал челюсти. Это стало бы простым решением и безоговорочной победой, если бы касалось меня лично. Жертвовать собой всегда было просто: как рефлекс, над которым даже думать не нужно. Но все иначе теперь. Как сказал Сэм, сегодня все слишком иначе. Сегодня я не смогу поставить себя между ним и его целью, как делал это все время прежде. Не смогу! Я обязан, я… должен… - Ты, правда, готов? – процедил я, хватаясь за безжалостно ускользающую мысль. – Умереть за тех… незнакомых людей, кто ничего тебе не дал? Кто всю твою жизнь только и делал, что методично отбирал у тебя все, о чем ты мечтал? Сэм мотнул головой, убирая волосы с лица. - Не ждал услышать это от тебя, - он напряженно усмехнулся. - От кого угодно другого, но не от тебя, который безвозмездно отдал человечеству столько, сколько нет и никогда не найдется у всей небесной рати. - И что получил взамен? Смертный приговор, выписанный на десяток моих псевдонимов в одной части штатов и пожизненный срок в другой? Или ту пулю в лоб от Картера, который даже не хренов монстр? По лицу Сэма пробежала заметная тень. Не от пляшущего рядом огня, но другая, похожая на… сожаление? Жалость? Я люто ненавидел себя за это. За то, что вызывал жалость, за то, что позволял ему смотреть на меня так, как он смотрел. Я проклинал себя, но сделать ничего не мог, потому что предательский страх был сильнее. Впервые за всю свою жизнь я не знал, что будет завтра. А это было хуже ада и дьявольских питбулей на хвосте, хуже ангелов с их Апокалипсисом, хуже смерти в лапах монстра на охоте. Вся моя жизнь – охота, все мои знания – охота, мой смысл существования и ориентир – охота. Я отдал ей всего себя и всех, кто был мне дорог. Кроме нее у меня остался… только он. Как бы ни звучало это странно, неправильно и эгоистично, но это было так. А если у него все получится, то он исчезнет, забрав с собой последнее. Потому что если я не охотник и не брат, то никто. - Дин, среди всех незнакомых и ничего не давших у меня есть, по меньшей мере, один знакомый, давший мне все и даже больше. Это ты. И я снова здесь не ради кого-то. И делаю я все это, - он отрывисто кивнул в сторону, где сидел Кроули, - не для кого-то. Пойми же наконец! …превыше тебя. Никогда! Никого! Пойми же наконец! Он говорил моими же словами. Значило ли это то, что мы негласно поменялись ролями или Сэм просто… окончательно повзрослел, я не знал. И не хотел знать. Я просто боялся осознать всю важность решения, на которое младшему хватило сил, а старшему нет. - Я понимаю, - в который раз я избежал встречи взглядов. – Или… пойму. Ты ведь знаешь, я на слова не горазд… Мне проще кучу всего переделать, чем один раз вслух сказать «спасибо». Хотя, знаешь, - пересилив себя, я все же посмотрел на него, - я ведь должен быть уверен, что ты выбираешь правильно. Что ты не накосячил в очередной раз и не влился в плохую компанию. Ты ведь... мой младший брат. Сэм не состроил недовольную напоминанием об ошибках прошлого гримасу, не отвернулся пристыжено. Он улыбнулся, как не улыбался уже много лет: светло и искренне. Словно у него за душой не было никаких черных секретов и пугающих тайн. Как будто ему снова шестнадцать, а я снова тот самый балагур Дин, которому мелкий спешил поведать о своих первых романтических победах. - Нет, - продолжая улыбаться, Сэм покачал головой. – Только не в этот раз. Я уверен. Дин! Это все, о чем я мечтал и одновременно все, о чем после Джесс, Сары,.. и Амелии я боялся даже думать. Он сказал это таким тоном, с таким лицом, что самые тугие узлы моих сомнений стали медленно, но верно распадаться. Я верил ему. И чем больше верил, чем дольше смотрел на него, тем четче понимал, что должен сделать. Что будет правильно, вне зависимости от того, чего бы мне хотелось. Когда-то я уже хотел не быть один, и увез Сэма из Стэнфорда. Вместо двух дней на десять лет, а если считать время, что он пробыл в аду, почти на два века. Слишком долгий срок даже для такого патологического эгоиста, как я. Вдохнув и выдохнув, я терпеливо подождал, пока в висках уляжется грохот инстинктивного протеста. Кашлянул, прочищая в один момент пересохшее горло. - Сэм, я должен… В горле стало совсем сухо, язык онемел, а в виски помимо сбрендившей крови ударила боль. Достаточно сильная, чтобы заставить меня молчать, но при этом терпимая, чтобы я не подал Сэму видимых знаков, что что-то не в порядке. «Не нужно, Дин, - ее требовательный голос зазвучал в голове. – Пусть все останется как есть». Едва помня о том, что надо думать, а не говорить вслух, я отошел от Сэма чуть ближе к Кроули, якобы проверить, как он. «Я передумал, - в эту мысль я вложил всю убедительность, которую только мог в себе наскрести. – Забудь! То, что я тебе сказал. То, что ты задумала сделать, чтобы оставить Сэма здесь. Забудь это и действуй по изначальному плану. Пусть будет так, как он решил». Я хотел обернуться к брату и уже даже раскрыл рот, чтобы все ему рассказать, но язык оказался скован, а мысли забиты и несобранны, совсем как с утра после бурной ночи. «Прошу, Дин, молчи». «Я не хочу вставать между вами. Не хочу в очередной раз ему врать и единолично рушить его планы». «Это не твоя ложь, Дин, - возникнув из воздуха позади Кроули, она посмотрела на меня горящим взглядом. – Не тебе ее раскрывать». Что ж… Это многое становило на свои места, поворачивая ситуацию именно под тем углом, под которым я видел ее изначально. Но многое – это далеко не все. И в скрупулезном отделении одного от другого я порядком запутался. «Ты ведь…» Исчерпывающий ответ я получил раньше, чем закончил мысль. Едва материализовавшись, она метнулась к Сэму, прижалась к нему и почти вся скрылась в его медвежьих объятиях. А Сэм положил руку ей на затылок и приник губами к ее макушке. На этом у меня закончились не только слова, но и мысли. Пользуясь моментом, пока никто не видел, пока Сэм не видел, я всплеснул руками. Она это почувствовала и чуть развернулась в руках Сэма лицом ко мне. Ей даже не нужно было что-то мне внушать, или говорить вслух. Я увидел все, что нужно, в ее глазах. «Я сделала то, чего не следовало делать, Дин. Я стерла грань и позволила этому зайти слишком далеко». «На вид ты вроде современная… А мыслишь, как средневековая монашка. «Зайти далеко» - на твоем языке значит влюбиться? Ну и пожалуйста! Сэм вроде не против». Она прикрыла глаза в немом отрицании всех красивых доводов, которые я так старательно выжимал из той сцены, свидетелем которой был. «Мы из разных миров, Дин. И даже если Сэм уйдет со мной сегодня, он будет лишним там. Его место было и всегда будет здесь». Я закрыл глаза, чтобы не видеть лишний раз, как трепетно брат прижимает ее к себе, и не сдержал мыслимых проклятий в ее адрес. Кому, как ни ей было знать, насколько тяжело Сэму впустить кого-то нового в свою жизнь. В этом плане он меньше всего походил на меня. Ему никогда не было достаточно просто перепихнуться с первой фигуристой официанткой и разбежаться еще до восхода солнца. А всякий раз, как у него вроде что-то получалось, оно в конечном итоге разбивалось вдребезги, настигая его дождем острейших осколков. «Но ведь должен же быть выход! – не по чести, но я внезапно ощутил себя ребенком, слезно выпрашивающим то, что не мог получить. - Не хочешь его забирать? Отлично! Чудненько! Останься сама. Ты отлично вписалась в наш сумасшедший мирок». Теперь она смотрела только на Сэма, ему в глаза. Он также смотрел на нее. И конечно же, он вряд ли видел, как на все это смотрел я, лучше него понимая, что Апокалипсису сегодня быть. Если не для всей планеты, то для одной человеческой судьбы точно. И я в любом случае окажусь к этому причастен. «Я хочу этого, Дин. Хочу, чтобы все было так просто, как это представляешь ты. Но иногда нужно уметь сделать то, что правильно, даже если оно не совпадает с желаемым и причиняет боль. Рай, ад, все их обитатели и сам Люцифер исчезнут, но лишь вместе со мной. Так будет правильно». «Тогда сделай все по протоколу, покажи начальству средний палец и вернись обратно. Ты ведь можешь!» Она усмехнулась. Вслух или в моей голове – я так до конца и не понял. Отлипнув от Сэма, который пошел к Кроули с очередной дозой, она полностью развернулась ко мне, так, что я оказался лицом к лицу с голубой бездной ее глаз, по ту сторону которых плескались надежно запертые слезы. «Не могу, Дин! Он человек. Он смертный. Я… бессмертна». Дальнейшие попытки смысла не имели. Черта была подведена, приоритеты расставлены. Мне осталось лишь содрогнуться от мысли, как я буду все… это объяснять Сэму. Завтра или уже через пару часов. - Приведи мысли в порядок и соберись, Дин, - она обратилась ко мне вслух. – Ты должен быть сконцентрирован. - Буду, - я сказал жестче, чем должен был, чтобы не вызвать у Сэма подозрений, но, к счастью, он был слишком увлечен процессом. Впаяв Кроули новую порцию, он так и замер рядом с ним, вдыхая слишком глубоко и выдыхая слишком громко для воцарившейся мертвой тишины. - Ты в порядке? – я шагнул в его сторону, оперативно осматривая его со спины в поисках малейших признаков опасности. Вроде бы на ногах держался твердо, стоял ровно и уверено, двигался в меру резко и реагировал адекватно. - Да, - он ответил уверено. Когда я был уже достаточно близко, развернулся ко мне лицом. Его глаза пылали изнутри, и, судя по всему, убрать этот свет ему уже не удавалось. Тонкие белесые линии текли мерцая по венам на его оголенных руках, а использованный шприц корежился и плавился в светящихся пальцах. – Лучше держись на расстоянии, Дин, - он предостерегающе выставил перед собой ладонь. - Почему я, Сэм? – внезапно заговорил Кроули, пытаясь вернуть себе утраченное внимание. – Почему из тысяч тварей ты выбрал меня? Тогда и… даже сейчас, после того, как из-за меня ты умер. Глядя на меня, Сэм сглотнул. После напряженной борьбы, которая не прошла для меня бесследно, его взгляд потускнел. Не полностью, свечение осталось, от чего цвет его глаз казался намного ярче обычного, но сплошная белесая дымка сошла. - Тогда ты просто был доступнее остальных, - ответил брат, медленно разворачиваясь к демону. – Сейчас… Сейчас я точно знаю, что ты не безнадежен. Ты был с Дином, ты спас его, когда я не смог. Мне честно плевать, оттого ли это, что в тебе играла человеческая кровь, или тебе просто это было выгодно… Я уверен, что в тебе есть то, чего у других тварей нет. Я просто пытаюсь это реанимировать. - Спас? – Кроули подался ближе к Сэму, смаргивая с глаз подозрительный блеск. – Спас?! Это я рассказал ему про первый клинок! Я свел его с Каином и самодовольно наблюдал, как этот недоделанный аскет впаивает проклятье в его руку! - Началось… - я раздраженно процедил сквозь зубы. – Кроули, расслабься. Ты лишь снабдил меня информацией. Все остальные решения я принимал сам. - Но я… Я не помог тебе, когда ты в одиночку пошел на Метатрона. Я позволил тебе умереть, хотя знал, что метка вернет тебя демоном. Я переглянулся с Сэмом и многозначительно закатил глаза. Брат в ответ опустил уголок губы и выражением лица дал понять, что также не в восторге от перспективы все это слушать. - Еще три, - подытожил я, косясь на лежащий на полу, заметно опустевший кейс. – Кстати, в этот раз ты не соблюдаешь интервалы, или я потерялся во времени? - В этот раз у нас нет лишних восьми часов, - Сэм ответил ухмылкой и покосился на демона. – Да и Кроули хорошо поддается. Следующий сделаю минут через двадцать. А там посмотрим… - Ага… - без выражения согласился я, прекрасно зная, что под туманным «посмотрим» Сэм имел в виду свое состояние. - Дин, - он окликнул, вынуждая меняподнять взгляд. – Ты ведь понял, в чем отличие… этого раза? Я был абсолютно уверен, что не хочу обсуждать эту тему, но Сэм вынес ее первым пунктом в списке оставшихся, не предоставив мне выбора. - Ты жертвуешь, я принимаю жертву и уважаю твое решение. - Если совсем кратко – да, - брат утвердительно кивнул, поигрывая в руке ножом, в прозрачное лезвие которого охотно утекал его внутренний свет. – Но у нас еще осталось время, поэтому… - Сэм, давай-ка… - Да нет же, Дин, - наигравшись с ножом, Сэм метнул его через все пространство в дальнюю из стен. – Вспомни! Все прошлые разы, когда это происходило с нами. Желтоглазый забросил меня на свои голодные игры в Южную Дакоту, и ты продал душу, чтобы спасти меня. Я связался с Руби и стал демоническим наркоманом, чтобы отомстить за тебя Лилит… Чтобы отомстить за меня, ты согласился на дьявольское проклятье. Каждый раз одно и тоже, каждый раз словно по проклятому кругу: один из нас пытается спасти другого ценой своей жизни. - Что есть то есть, - я пожал плечами, не имея в рукаве ни одной козырной карты. - Все кончено! - он подался ближе ко мне, и его глаза вспыхнули ярче, отражая эмоциональный всплеск. – Порочный круг разорван. Сегодня мне не грозит ад, или небеса с их вечной иллюзией, или чистилище с вечной бегатней и борьбой за выживание. Пусть я исчезну, и меня не будет рядом в общепринятом понимании, но… Дин, я уйду туда, где буду счастлив. Откуда меня не надо будет спасать. Уйду, наведя здесь долгожданный порядок и оставив для тебя возможность. Чтобы ты не жил в вечной борьбе и каждое утро просыпался с мыслью о мести тому, кто виновен в моей смерти. Виновных не будет. Не будет и тех, кого тебе придется убивать, чтобы выживать. «Сэмми… Пожалуйста! Просто заткнись. А лучше запомни, как следует все, что только что сказал, и имей это в виду через пару часов. Я ведь и правда готов тебя отпустить…» – Пообещай мне кое-что, Дин, - Сэм доверчиво чуть склонил голову набок и слегка прищурился, от чего его лицо моментально приобрело то самое фирменное щенячье выражение. – Прямо сейчас, пока есть возможность. - Что угодно, - моментально отозвался я, и лишь потом понял, что собственноручно вколачиваю финальный гвоздь в гроб его доверия. – Сэм… - Обещай мне, что попробуешь жить. Тебе тридцать шесть всего. Еще не поздно наверстать упущенное. Купи дом. Такой, о котором мы оба мечтали, пока мелкими были. Заведи собаку. Овчарку! Ты их любишь! А еще… - Сэм резко запнулся и умерил пыл, точно передумал говорить. – В общем, просто… обещай, что устроишься, как надо. Сэмми… Какая же ты все-таки дотошная девчонка. Лет пять-шесть назад это еще могло иметь смысл. Я еще имел что-то… кого-то, кроме охоты. У меня был путь к отступлению. Была дверь, в которую я мог постучать, уверенный, что за ней меня примут любым: избитым, раненым, грязным, пьяным, голодным, одиноким… Таким, какой я есть. Таким, каким я был эти пять лет назад. А тогда я был человеком. Пусть не образцовой выправки, с паршивенькой, пожеванной адом душой, но человеком, которому не зазорно было войти в чужой дом. Сейчас все изменилось, я… изменился, я слишком больно получил граблями в лоб, чтобы наступить на них еще хоть раз. Прости, Сэмми, я не… …не стану обещать того, что не смогу исполнить. Не могу. Не хочу накатывать еще больший ком из сплошного вранья, в котором нам обоим предстоит разбираться. Я твердо решил и уже поднял взгляд, чтобы ответить ему, но… …но встретил это лицо, застывшее в доверчивом ожидании, и эти глаза, которые из последних сил он сохранял человеческими, смаргивая, подавляя нарастающее свечение и старательно загоняя его глубже внутрь. - Обещаю сделать все, что смогу, Сэмми. За свою ложь я был вознагражден поистине ослепительной улыбкой, от чего мне стало совсем тошно. Совесть скрутила в тугой узел, и я дорого бы дал, чтобы сей же миг провалиться сквозь землю. Хоть прямиком в ад, лишь бы не смотреть в эти глаза, которые… верили. - Сэм, я должен… Что? Что, черт возьми, я должен!? Огреть его правдой, от которой легче никому не станет, в момент, когда он собрался претворить в жизнь свой ночной кошмар? Сказать ему: «Сэмми, тебя снова поимели?» - а потом ждать, что он сможет продолжить как ни в чем не бывало и не наделает глупостей просто от того… да хотя бы от того, что он живой человек, а не запрограммированный робот! Нет уж, если выбирать между мертвым,братом и живым, но вечно ненавидящим за подлый обман, то лучше моей совести заткнуться! - Ты скажешь уже наконец? – голос Сэма прозвучал немного требовательно, и я моргнул, осознав, что в который раз залип на полуслове. – Это уже второй раз, когда ты что-то мне должен... Оперативно собравшись с мыслями, я выдавил дежурную улыбку и продолжил с оборванного места, старательно заменяя одну правду другой, более безопасной на данный момент. Не то, чтобы она давалась легче, просто в нее Сэм точно мог поверить. Должен был... Сделав пару шагов ему навстречу и начисто проигнорировал все его попытки сохранить дистанцию, я положил руку ему на плечо. Жар ощущался, он не на шутку пугал, но я не дал себе заострить на этом внимание, быстро направив мысли в иное русло. - Я гожусь нами, Сэм. Горжусь тем, что не смотря на весь творящийся кругом нас бедлам вселенского масштаба, мы… все еще братья. Ты и… я. И не дергайся ты так! – я усилил хватку на его плече, не позволяя ему стряхнуть мою руку. – От пары градусов выше нормы ничего со мной не станется. Каменные мышцы под моей ладонью слегка расслабились, бледные губы дрогнули то ли в улыбке, то ли в попытке что-то ответить… До сути дело не дошло, потому что пол у нас под ногами затрясся, а сверху донесся грохот почище громового раската, без предупреждения обрушив удар в центр сводчатой крыши. - Началось, - полушепотом озвучил Сэм и, пригнувшись для равновесия, вскинул взгляд к потолку, по ту сторону которого точно царапали гигантским гвоздем. - Они здесь... - Коли оставшиеся! - сминая в кулаке его горячую и мокрую насквозь рубашку, я подтолкнул Сэма ближе к дьявольской ловушке, окольцованной для удвоения эффекта енохианскими иероглифами. – Сейчас! Не жди! - Дин! – Сэм протянул руку, надеясь и меня втащить за границу защиты. - Действуй, Сэмми! – приказал я, выворачиваясь из его цепкой хватки. - У каждого из нас есть дело. Как всегда. Сработаем слажено – поимеем всех! Выставив перед собой ладонь в знакомом манящем жесте, я призвал взглядом нож, который Сэм так опрометчиво далеко метнул. Едва коснувшись ладони, холодная поверхность вспыхнула, а по всему телу разлилась чужая сила. Та самая, что позволила мне сквозь стены обозреть масштабы катастрофы. «Их слишком много…» «Доверься мне, Дин». «К черту! Просто сделай, что сможешь. Остальное я как-нибудь сам утрясу. И еще,.. если вдруг встанет выбор между мной и Сэмом... Ты долго не думай, ладно?»