Нулевой километр

      Малия уже несколько раз набирала комбинацию цифр на мобильном телефоне, но в нерешительности стирала номер, либо вовсе выключала аппарат. Девушку точно нельзя было обвинить в робкости и уж тем более трусости, однако позвонить по оставленному Скотту номеру, все же сил не хватало.       Хейл просто не была готова услышать знакомый голос Мартин. Не готова была отдать Лидии то, что принадлежит ей и только ей. Банши не имеет никаких прав на ее чувства и воспоминания. Кто она вообще такая, чтобы так нагло забирать у нее драгоценные моменты жизни. Может, она только-только начала жить по-человечески и радоваться этому гребанному существованию на этой планете. Может только начала планировать свою жизнь и строить планы на будущее.       Вместе со Стайлзом.       Но у жизни определенно были свои планы, шедшие вразрез с представлениями о грядущих днях всех, кто был втянут в водоворот трагических событий после автокатастрофы, в которой пострадал Стайлз.Малия понимала, что доводы Скотта о том, что Лидия должна знать об их жизни, если не все, то большую часть. И честь рассказать о жизни стаи без Лидии Мартин этой самой Мартин выпала именно ей. Малия долго сопротивлялась и спорила с МакКоллом, необоснованно обвиняя в том, что Скотт вместе с Лидией ломают, нет, просто разносят в щепки то, что так долго выстраивалось между Стилински и Хейл. То, что Малия теперь ценила и ревностно оберегала. - Он тебя не помнит, - в голосе Скотта холод и небывалая отчужденность.       Малия честно пытается понять его. Даже немного понимает, где-то в глубине души, однако, до сих пор не признает. Да, Скотт переживает за Стайлза наверно больше, чем все они вместе взятые. Да, он взвалил именно на свои плечи ответственность за их так называемую благую ложь. Назад дороги нет, если они хотят помочь Стайлзу встать на ноги, то должны оберегать его и эти воспоминания. Пусть и неправдивые. Несуществующие.       - Когда-нибудь он вспомнит, а сейчас ему нужна только она.       Она. <tabМалия ненавидит Лидию. Ненавидит так, что готова вцепиться той в глотку, выпуская фонтан крови, обрывая целую жизнь. Еще одну жизнь.       Мартин не жалко.       Ведь Малию почему-то никто не жалеет, так почему она должна «входить в положение» и «помочь Лидии». Почему нет желающих помочь ей самой?Хейл кажется, что если ее жизнь не уничтожают, то растаптывают в пыль точно. - Только ради тебя, Стайлз, - шепчет она самой себе, в очередной раз набирая уже заученные наизусть числа. – Надеюсь, ты меня вспомнишь. - Да? - Встретимся в кафе напротив больницы. В два. Не опаздывай, я не буду тебя ждать.       Вот так вот.Осталось вывернуть себя наизнанку и выложить перед этой зазнайкой всю свою душу на блюдце их со Стайлзом прошлого.

***

      Дождь настойчиво барабанит по стеклам, оставляя после себя мокрые сползающие по вертикали дорожки. Две девушки за столиком у окна молчат, уставившись на размытые уличные пейзажи. Малия, собравшая волю в кулак, смогла пригласить на разговор Мартин. Хейл изредка посматривает на замершую Лидию. Банши выделяется ярким пятном на фоне серой забегаловки и пасмурного неба за окном. Она всегда умела выделяться, всю свою жизнь стремилась быть первой во всем, лучше других. Даже будучи испуганной девочкой, чудом вернувшейся в общество спустя годы после аварии, в которой погибли мать и сестра, Малия, только познакомившаяся со стаей МакКолла, поняла, что Мартин - обособленная фигура на шахматной доске их жизней, которые тесно переплелись еще давно. Хейл казалось, что Лидия выбыла из этой изысканной игры, которую так любил Стайлз, и которую не понимала сама Малия, улетев в Англию, оставляя их в прошлом. Однако сейчас, похоже, Мартин, сама того не желая, собирается сделать решающий ход. - Я не думаю, что это хорошая идея, - помешивая давно остывший чай, произносит Лидия.       Малия лишь хмыкает в ответ и складывает руки на груди, показывая всю свою враждебность и нежелание начинать разговор. - Я хотела ему сказать… - Ты с ума сошла, - Хейл вдруг подается вперед, яростно сжимая пальцы в кулак. - Я не смогла. Я просто не смогла…Стайлз, понимаешь, он так искренне верит в то, что говорит…Он сказал, что я дарила ему свитер на Рождество, что мы отдыхали в Италии и про грандиозные планы на будущее в этой стране…я…Малия, я хочу помочь. Я должна знать все, как и чем жил Стайлз эти годы…без меня.       Шах и мат.       Лидия замолкает и смотрит на собеседницу. У Малии в глазах слезы и ярая ненависть к происходящему.Малия помнит, что Стайлз говорил про эту игру – ее надо не только понимать, просчитывая ходу наперед, ее нужно полюбить и играть так, будто от этого зависит исход всей жизни.Хейл не любит проигрывать, не любит терять. Она и так потеряла в этой жизни слишком много, а обретя, не собирается лишиться этого вновь.       Её партия еще не сыграна.

***

- Мистер Уиттмор, - приветствует начальника Эрин. - Доброе утро, Эрин, - Джексон мимолетно оглядывает секретаршу, отмечая слишком прозрачную блузку с глубоким декольте.Банально. Дешево. И, пожалуй, пошло.       Эрин чувствует, как щеки предательски пылают. Прошлая попытка сделать финансисту массаж закончилась для девушки полным провалом. После того как она, по ее мнению, грациозно и чувственно опустила свои ладони на плечи Уиттмора и чуть склонилась над ним, чтобы он почувствовал ее сбивчивое дыхание и немую мольбу о прикосновениях или хотя бы теплом взгляде. Взгляде, который выражал бы не исключительно деловую озабоченность по рабочим вопросам, а предназначался именно ей. Но Джексон лишь слегка напрягся, потом поддаваясь мимолетному давлению рук секретарши, расслабился и откинулся на спинку кресла, запрокинув голову, посмотрел прямо в глаза Эрин.       Сердце сладко заныло, и Эрин была готова продать душу дьяволу за то, чтобы ее начальник смотрел на нее так вечность. Вдруг Джексон улыбнулся, и девушке казалось, что она прямо сейчас рухнет к его ногам. Она ожидала от него всего: вспышки гнева и последующего увольнения, равнодушия и просьбы покинуть кабинет, в глубине души тлела надежда на его отчаяние в ответ на глупые поступок этой Мартин, которое непременно выльется в измену. О, Эрин была готова статья любовницей. Ей не было стыдно. Ни капельки. То, что так желанно… - Знаешь, я кое-что понял, - её вырвал из фантазий голос Джексона. «Понял, что тебе нужна спокойная, уравновешенная девушка, готовая идти за тобой в пропасть? Которая будет обожать тебя и заботиться о тебе? Ведь Лидия совсем не…» - Мм… - лишь промычала в ответ блондинка, мысленно коря себя за «красноречие», но Уиттмор не обратил на это никакого внимания, продолжая вглядываться в ее лицо. - Я понял, за что люблю Лидию.       Руки Эрин дрогнули и она сделала маленький шаг назад.Он все испортил. Испорил момент. Её момент. - Не за то, что она фантастически красивая и умная. Не за ее характер, он у нее не сахар, надо признать, - продолжал Джексон, - и даже не за крышесносный секс.       Эрин еле сдерживалась, чтобы не броситься прочь, оставляя озадаченного начальника в одиночестве. - Она чертовски верная. Верная тому, что любит и ценит. Она бросилась на помощь к друзьям и это…это правильно. Я такой идиот, что понял это так поздно и злился на нее из-за пустяка. Она… - он осекся, наконец, замечая как подрагивают губы его секретарши, готовой вот-вот разрыдаться. – Эй, Эрин, ты чего? Послушай, если в твоей жизни что-то случилось, ну с парнем может там, и все такое, то ты так не расстраивайся. Ты хорошая девушка и хороший сотрудник. Я ценю твою работу.       Внезапный порыв искренности был не замечен Эрин.       Хорошая девушка? Нет.Хороший сотрудник. Всего лишь сотрудник. Глупая, глупая девочка, верящая в принца, встретившая в принца, влюбившаяся окончательно и бесповоротно. Девочка с разбитым сердцем, потому что у принцев есть принцессы.       В этот момент она всей душей ненавидела Лидию Мартин и желала ей потеряться по пути из Штатов, попасть в аварию, потерять память и забыть, забыть своего парня. Может быть хоть тогда у Эрин появится хоть какой-нибудь шанс?

***

      Прекрасная рыжеволосая незнакомка снова манит Стайлза в чарующую даль. Он не видит ее лица, лишь фигуру и голос. Такой родной и такой чужой одновременно. Она зовет его, просит пойти за ней. Ему хотелось бы следовать за ней, но не может. Словно парализованный стоит среди поля и ничего не остается, как оглядываться вокруг, наблюдая простирающееся по обе руки поле, а за спиной скалистый обрыв. «Стайлз?», - парень смотрит по сторонам, пытаясь обнаружить кому принадлежит второй голос, ведь нимфа исчезла, ее силуэт утонул в топи синих полевых цветков. «Стайлз…» - кто-то зовет его тихо и настойчиво и Стилински чувствует щемящую боль в сердце. Если прекрасная незнакомка дарит чувство эйфории и заставляет чувствовать себя окрыленным, то этот голос…Этот голос напоминает ему о безвозвратной потере, о разрывающей тоске и скребущей душу…вине.       Ему удается повернуться лицом к обрыву, и он видит её. «Мама?» «Мой мальчик, - слезы текут по щекам женщины. – Мой дорогой, мой любимый малыш, мы скоро встретимся. Я так скучала, мой милый, так скучала». «Мама, о чем ты говоришь?» - Стайлз почти не удивлен тому, что ему не удается сделать шаг к матери. Ближе к ней. Ближе к пропасти. «Стайлз, пойдем со мной, пожалуйста, - мелодичный голос рыжеволосой раздается за спиной. – Твое время еще не пришло». «Мой сын, моя душа, ты так много страдал, ты заслужил счастья, - голос мамы пронизанный прежде заботой и нежностью становится резче. – Она – причина твоих страданий. Пойдешь за ней – погубишь себя. Со мной ты будешь в безопасности».       Мама и незнакомая девушка, которой хочется верить. Так тяжело выбрать кого-то одного. А Стайлз знает, чувствует, что ему нужно выбрать. «Стайлз», - молящее произносит незнакомка. «Стайлз», - настойчиво зовет Клаудия. «Я…я не могу…я не хочу выбирать!», - он хватается руками за голову и падает на колени. «Тебе и не придется, - холодно раздается третий голос, и воздух разрезает свист выпущенной из лука стрелы.       Перед глазами Стилински словно замедленные кадры: вот из ниоткуда появляется Эллисон, выхватывает из-за спины стрелу, натягивает тетеву и без сомнений поражает его мать. Та криво усмехается и оступается назад…Ему хочется кричать, но горло сдавила невидимая рука, заставляющая жадно хватать воздух. «Она станет твой смертью», - по полю эхом разносится голос матери. «Стайлз, пожалуйста, верь мне, иди со мной», - рыжеволосая безликая девушка протягивает ему свою руку.       И Стайлз идет. Ему удается сдвинуться с мертвой точки. Ради нее. Он чувствует, ради нее он готов на все. Ради нее он готов умереть.       Они идут по цветущему полю, Стилински оглядывается на улыбающуюся ему Эллисон Арджент.

***

      Лидия медленно сползает по стене в коридоре больницы, Скотт трясет ее за плечи и что-то сбивчиво говорит, но она его не слышит, лишь впервые в жизни видит, как МакКолл плачет.       Прошел всего час, как ей сообщили о резком ухудшении жизненных показателей Стайлза.       Прошла целая вечность, как Мелисса, шепча бескровными губами, вынесла приговор – клиническая смерть.