Сломленный

Когда Аннатар объявил, что он и есть Саурон, и развязал войну против Эрегиона, весь долгий путь через Эриадор Элронд пытался понять, чего в нем больше — гнева или чувства вины. Гнев охватывал Элронда при мысли, что можно было бы предотвратить нападение, как и события, предшествовавшие ему. Да, он разослал письма с предупреждением об Аннатаре, а Эрейнион даже не позволил тому войти в пределы Линдона, хотя ни король, ни Элронд не сказали бы точно, почему они опасаются странника. Но они действительно боялись его, и из посланий это было ясно видно! Однако их предостережения оставили без внимания. И Элронда терзало чувство вины — он не должен был ограничиться письмами. Он должен был знать, что требуется большее, ведь положение дел в Эрегионе вовсе не было секретом. Келеборн и Келебримбор не ладили между собой. Чем больше Келеборн желал прислушаться к предостережениям, тем скорее Келебримбор усомнился бы в них. Посулы Аннатара поделиться могущественными тайнами кузнечного мастерства только усугубили раскол между лордами, а голословность предупреждений довершила дело. Возможно, Элронду следовало раньше отправиться из Линдона. Возможно, он должен был примчаться в Ост-ин-Эдхил и бросить вызов Аннатару лично. Возможно, он обязан был сразу разоблачить подручного Моргота и призвать эльфов объединиться против их древнего врага. Так метались мысли Элронда всю дорогу от Линдона до Бруинена — и оборвались внезапно, когда он повел свое войско через реку, в Эрегион. Их место занял всеохватный ужас, и из стонов скал и плача деревьев Элронд понял страшную правду: он опоздал. С усилием он закрыл свой слух для ропота, что катился по Арде, и двинул армию вперед. Каждый из воинов чувствовал присутствие орков, и руки застыли на тетивах и рукоятях мечей. Продвигаясь вглубь Эриадора, эльфы столкнулись с несколькими разрозненными отрядами врагов и быстро расправились с ними, надеясь, что новость о появлении эльфийского войска не достигнет ушей Саурона. День за днем они высматривали спасшихся из Ост-ин-Эдхиля, но упорные, скрытные поиски увенчались успехом лишь две недели спустя. Однажды утром мыслей Элронда коснулся принесенный ветром невнятный гул. Он умел уже доверять своим предчувствиям и повел войско следом за отзвуком на юг. Вскоре послышался шум сражения. Воины бросились вперед, деревья расступились перед ними… и они оказались вдруг в гуще свирепой битвы. В толчее и неразберихе Элронд нашел Келеборна, загнанного и изнуренного, измотанного врагами до того, что он не мог толком организовать отступление. Огромная толпа орков напоминала рой слетевшихся на падаль мух, и впереди омерзительного войска, словно в насмешку над стягами эльфов, воздето было на древке изуродованное тело Келебримбора. Они спаслись бегством. У Элронда не хватало воинов, чтобы дать отпор такому множеству врагов, а сородичи Келеборна были слишком измучены и подавлены горем. В лучшем случае они могли лишь наметить путь отступления — если им удастся сделать хотя бы это. Беглецам везло — орки держались позади и пожирали мертвых, но последнее только добавляло Элронду мучений. — Зачем бы им спешить за нами? — спросил Келеборн с такой ненавистью, что у Элронда кровь застыла в жилах. — Они — лишь часть полчищ, что неустанно преследуют нас. Остальные ушли, чтобы перекрыть западную дорогу. Мы не сможем соединиться с Гил-Галадом. Удивительно, что вы отыскали нас без приключений — как ты рассказываешь. — Мы перешли Бруинен севернее и затем шли на юг, — объяснил Элронд, восстанавливая в памяти путь. — Может статься, руки Саурона не так длинны, как тебе кажется. Келеборн некоторое время смотрел на него.  — Что ж, если ты надеешься на это — надейся. И если ты считаешь, что можешь вернуться той же дорогой, какой пришел — мы последуем за тобой, поскольку иными путями нам не пройти. Это не слишком-то ободряло; но Элронд ощущал напор врагов с запада, с юга и с востока. По-видимому, доступным оставался лишь северный путь, и они пошли на север. Но дороги на запад они так и не нашли. При попытках прорваться Саурон всякий раз отбрасывал эльфов, и в конце концов их оттеснили в нехоженые дебри у подножия гор. Им пришлось бороться за жизнь и разыскивать выживших, и они лишь гадали, когда Саурону прискучит водить их и он обрушит на них всю мощь своего войска. Убежище нашел Гилдор Ингларион. Он не оставил привычек следопыта даже во время отчаянного бегства, исследовал местность на севере Эрегиона и однажды отыскал укромную долину. Долину, которую легко было защищать и в которой можно было бы закрепиться. Долину, в которой они могли бы собраться с силами, пока оставались укрытыми от чужих глаз. Но, чтобы достичь ее, требовалась удача, счастливый случай, который позволил бы им оторваться от воинства Саурона. Подарком судьбы стали гномы, что вышли вдруг из Казад-дума и огласили леса ревом рога Дарина. Орки ринулись навстречу новому противнику, гномы отступили в свои чертоги и затворили врата, но их вылазка дала Элронду и Келеборну достаточно времени, чтобы скрыть все следы и уйти в долину Гилдора. Элронд никогда не забудет чувство невероятного облегчения, охватившее его, когда он поднялся на гребень скалы и увидел прорытое рекой ущелье. Нетронутая врагом долина была зеленой и цветущей, чистый поток струился по ней. Беглецы вышли к долине, когда заходящее солнце скрылось за горизонтом, а Гил-Эстель замерцала над ним, поднимаясь в густеющих сумерках. Эльфы сочли это хорошим предзнаменованием. Элронду свет вечерней звезды не сулил надежды — слишком хорошо он помнил о Сильмариле; однако ради такого случая он отрешился от воспоминаний. После года борьбы и скитаний ощущение безопасности потрясло его сверх сил. Он упал на колени, шепча благодарственную молитву, и склонил голову, когда Келеборн схватил его за плечо. Гилдор повел отряд с утеса вниз, но Элронд и Келеборн остались на скале. В молчании они любовались спасительной долиной и смотрели, как их товарищи спускались, пока ночь укрывала пустоши своею тенью. Глубоко внизу герольд Элронда, омытый звездным светом, поднялся на высокий берег бурной реки и воздел знамя. Потом он воткнул древко между камней, и Элронд почувствовал, как следом и его феа соединилась с этой землей. Здесь он возведет свою крепость. Сюда Саурон не войдет. В следующие три года окрестные земли одна за другой пали под натиском Саурона. Но Элронд и Келеборн держали твердыню в потаенной долине, которую назвали Имладрисом.