Маленькая мисс Поттер

Нас­то­ящее вре­мя. Лондон, 4 августа 1995 года.       Аластор Грюм всегда внушал Гарри некий страх и невольное уважение. Один его вид: многочисленные шрамы, исполосованная кожа, покрытая глубокими рубцами, отсутствие ноги и жуткий волшебный глаз говорил о том, что этот человек не стеснялся полностью погружаться в то, что считал своим призванием. Втайне Гарри надеялся, что когда-нибудь сможет стать таким же: о подвигах Грюма ходили легенды. К тому же, он крепко дружил с Дамблдором, а это многое значит. — Только вот преподавать мне немного пришлось, а? — гость хохотнул. От каркающего, хриплого голоса кожа парня покрылась мурашками. — Вот мы и встретились, Поттер. — Откуда вы узнали, что я приеду? — выпалил Гарри, задав так интересующий его вопрос. — Дамблдор сказал, — последовал ответ. — А теперь собирайся, вопросы задавать будешь потом.       Вставая, одеваясь и собирая те немногие вещи, которые он успел распаковать, Гарри не переставал думать о том, откуда Дамблдор узнал о его побеге. В голове не укладывалось, откуда человеку, который за всё лето ни разу не напомнил о себе, не считая письма Дурслям, стало известно о планах мальчика. Пусть он сам написал, что хочет, чтобы Гарри отпустили пораньше, но откуда он мог догадаться, что это случится в ту же ночь?       Неужели Рон и Гермиона ему рассказали? — Побыстрее, Поттер, — прорычал Грюм. — Времени в обрез. Мне ещё нужно успеть тебя дезиллюминировать. — Деза... Что? — непонимающе переспросил парень, замерев на секунду, однако угрожающий взгляд бывшего профессора красноречиво напомнил ему, что они торопятся и медлить нельзя. — Заклятие дезиллюминации, — терпеливо пояснила Гермиона, сложив руки на груди. — Делает объект, будь то вещь или человек, абсолютно невидимым и сливающимся с обстановкой. — Верно, Грейнджер, — похвалил Грозный Глаз. — Я бы добавил десять очков Гриффиндору, жаль однако, что мы не в Хогвартсе. — Почему мне просто нельзя надеть мантию? — перебил Гарри, начиная немного нервничать. Как не грустно ему это осознавать, но после Оборотного зелья на втором курсе он с опаской относится к новым зельям или заклинаниям. Мало ли что. — Глупый вопрос, Поттер. Её может сорвать, пока ты будешь лететь. Честно признаться, я думал, что ты будешь поумнее. Иди-ка сюда...       Подойдя ближе, Грюм вытянул руку и с силой стукнул мальчика своей волшебной палочкой по макушке. По всему телу словно бы потекли ледяные струйки, от начала головы и до кончиков пальцев, и у Гарри возникло стойкое ощущение, будто бы он попал под холодный душ. — Класс, — выдохнул Рон, глядя на друга. Гарри опустил глаза и увидел... Ничего не увидел. То, что раньше являлось его телом, теперь совершенно точно повторяло интерьер неумело обставленной комнаты гостиницы. Он медленно пошевелил рукой, ногой. Ничего, он стал абсолютно невидимым. — Ну, выходим, — объявил Грюм, беря в руку толстый чемодан Поттера и отпирая палочкой дверь. — Ночка сегодня ясная, лететь придётся осторожно, есть риск, что нас заметят.       Гарри, всё ещё совершенно ничего не понимая, послушно последовал за профессором. К чему такая скрытность? Неужели за то время, пока он находился в мучительном неведении, успело произойти что-то такое, что теперь ему необходимо скрываться?       На языке вертелась куча вопросов, однако Гарри так и не осмелился их задать. Хотя он практически и не знал настоящего Грюма, но за время их недолгого знакомства даже Дадли бы понял, что с ним шутки плохи.       Тем временем они вышли на задний двор паба. — Почему только три? — непонимающе спросил Гарри, разглядывая три "Кометы", аккуратно прислонённых к кирпичной стене. Кто-то останется здесь? — Гермиона полетит со мной, — объяснил Рон, слегка улыбнувшись. — Она же не умеет летать.       Девушка фыркнула и показательно отвернулась. — Хватит болтать, — рявкнул Грозный Глаз. — Все смотрим на небо и ждём сигнала.       Внезапно, словно вторя его словам, вышину неба пронзил гранатовый луч, пущенный, несомненно, из палочки. Немного задержавшись в ясной синеве, тонкая полоска заклятья рассыпалась на сотни ярко-красных искр. — Садимся на мётлы, — продолжал командовать мужчина, уже оседлав свою. Гарри с нетерпением сел на "Комету", тут же ощутив, как она едва заметно задрожала, словно ей тоже хотелось поскорее очутиться на месте. Гермиона опасливо закинула ноги на метлу и как можно крепче прижалась к Рону. От взгляда Поттера не укрылась довольная физиономия рыжего.       В небе снова появились искры, на этот раз зелёные. — Пора, — заключил Грюм. Повторять дважды не имело смысла.       Гарри резко оттолкнулся от земли. В лицо мгновенно дунул холодный ночной воздух, рванув за непослушные волосы и словно окутав всё его невидимое тело. Редкие огоньки в окнах "Дырявого Котла" стали стремительно удаляться, и уже через пару минут их нельзя было различить среди многочисленных огней Лондона, даже если очень постараться. Парень чувствовал, как всё его существо наполняется безграничной радостью: неважно, куда, но он летит, окружённый самими дорогими людьми. И скоро они будут вместе. Не об этом ли он грезил всё лето?       От ледяного, пронзающего насквозь ветра на глазах выступили слёзы. Они набирали высоту. — Право руля! Летим на юг! — заорал Грюм, пытаясь перекричать шум стихии и хлопающих мантий волшебников.       По его команде три метлы свернули в указанном направлении. Гарри опустил взгляд: город был далеко внизу, даже пятнышки света, исходящие от фар, фонарей и окон стали размытыми и совершенно не разборчивыми. Повинуясь командам профессора, четвёрка постоянно меняла курс то на юго-запад, то на юго-восток, то снижаясь, то поднимаясь. Гарри чувствовал, что замёрз. Сколько они уже так летят?       Внезапно Грюм пошёл на спуск. Поттер, Уизли и Грейнджер — за ним. Опускаясь всё ниже, они приближались к огромному скоплению света, старательно освещённому микрорайону. Уже можно было различить отдельные здания... Ещё минута — и они стоят на земле, переводя дух после трудного полёта. Грозный Глаз уже отстёгивал чемодан. — Где мы находимся? — наконец спросил Гарри, осматриваясь. Пейзаж выглядел совсем не привлекательно: маленькие разбитые окна, облупившаяся от серых невзрачных стен краска, мешки с мусором на каждом углу. Подобные виды он видел на самых окраинах Литтл-Уингинга, которые славились своей неблагополучной обстановкой. Неужели нельзя было выбрать место получше?       Грюм проигнорировал вопрос мальчика, достав из кармана смутно знакомую серебряную зажигалку. Щёлкнув ей несколько раз, он каким-то образом потушил все ближайшие фонари. Затем он схватил Гарри под локоть и поволок на тёмный тротуар, попутно сунув в ладонь какой-то клочок бумаги. Когда они остановились, Поттер достал палочку и осветил пергамент.

"Штаб Ордена Феникса. Площадь Гриммо, 12"

— Что за... — начал Гарри. Его взгляд плавно перескочил с одиннадцатого дома на тринадцатый. Где же двенадцатый? — Повтори мысленно, — перебил Аластор, тут же выхватывая бумажку и поджигая её концом своей палочки. — И запомни на будущее.       "Площадь Гриммо, 12... Площадь Гриммо, 12..."       Внезапно стены одиннадцатого и тринадцатого домов начали раздвигаться. Словно из ниоткуда появилась грязная, закопчённая дверь с каменными, кое-где уже разрушенными ступенями, а следом за ней — такие же стены. Прямо перед ним за какую-то долю секунды возник ещё один дом. И маглы-соседи, которых он мог видеть сквозь старые окна, кажется, ничего не заметили. — Ну же, живее, — ворчал Грюм, подталкивая Гарри в спину по направлению к двери. Рон и Гермиона уже по-хозяйски топтались на пороге, ожидая, когда он присоединится. Поднявшись по ступеням, профессор негромко, но сильно стукнул палочкой по двери. Где-то внутри послышалось звяканье и скрежет металла. — Заходи быстро и ничего не трогай.       Первое, что заметил вошедший парень — ударивший в нос затхлый запах гнили, острый, слегка приглушённый, но всё равно ощутимый. Он вспомнил, как в детстве лазал по заброшенному дому рядом со школой, и его посетило сильное чувство дежавю. Грюм, разобравшись с замками, едва слышно закряхтел и снова стукнул Гарри по голове. Горячая волна, вызвав мурашки, прошла по телу. Он снова стал видимым. Рон, держа в одной руке пустую клетку Букли, а в другой — руку ещё не пришедшей в себя Гермионы, осторожно позвал друга. — Гарри, идём. Нечего стоять на пороге.       Послушавшись, Поттер проследовал за ними. Его взору открылись покрытые паутиной, увешанные картинами высокие стены с облезлыми обоями и выцветший ковёр на полу. В приглушённом свете повидавшей виды немытой люстры можно было разглядеть высокую крутую лестницу, ведущую наверх, и множество дверей, в полумраке напоминающих пустые глазницы огромного зверя.       Внезапно в конце коридора, разрезая оглушительную тишину, послышался топот. Мальчик вздрогнул, но через мгновение перед ним стояла заметно похудевшая, но всё ещё безумно гостеприимная и приветливая миссис Уизли. — Гарри, милый, как же я рада, что ты приехал, — тихо произнесла она, заключив его в крепкие объятья. — Мы чуть с ума не сошли, когда узнали, что ты сбежал от дяди и тёти. Римус даже порывался идти за тобой, но Дамблдор уверил, что искать тебя нужно в "Дырявом Котле". — Люпин? — оживился Поттер, услышав знакомое имя. Под ложечкой в предвкушении засосало. — Он здесь? — Да, дорогой, и он, и Тонкс, и Кингсли, и бог знает кто ещё... Удивительно, как эта лачуга может вместить столько гостей. — Я должен его увидеть, — твёрдо сказал парень, попытавшись отстраниться от слишком сильных объятий Молли. — Не сейчас, Гарри, не сейчас, — сказала женщина, умоляюще заломив руки. — Вы сможете поговорить за ужином, правда, его придётся немного подождать... Идите наверх, только ведите себя тихо и постарайтесь ни к чему не прикасаться. Я позову вас, когда всё будет готово. Аластор, поторопись, собрание уже началось, — понизив голос, она добавила: — Он уже здесь. — Кто? — в нетерпении поинтересовался волшебник, когда взрослые скрылись в самой дальней комнате, громко захлопнув дверь. — И что за собрание? — Тише, — шикнула Гермиона, прижав палец к губам. — Узнаешь всё наверху. В прихожей оставаться небезопасно.       Повинуясь, Гарри шёл следом за друзьями, минуя тяжёлую подставку для зонтов, весьма напоминающую ногу горного тролля, жутковатые светильники в виде змеиных голов и отрубленные головы эльфов на подставках, прикреплённых к стене. Каждый шаг троицы отдавался громким скрипом столетнего дерева, и где-то внизу послышалось омерзительное шипение.       Когда они достигли двери, ведущей, судя по всему, в комнату Рона, Гарри с порога спросил: — Что это за место, скажете уже мне наконец?       Гермиона молчаливо опустилась на незастеленную кровать. Рон поставил клетку в угол и смущённо переминался с ноги на ногу. — Штаб-квартира Ордена Феникса, — наконец заявила девушка, наматывая кудрявую прядь на палец. — Орден — это тайное общество, своеобразное сборище тех, кто когда-то боролся против Вол... Сам-Знаешь-Кого. Людей немного, мы знаем не больше двадцати человек, но уверены, что есть и другие. Они периодически устраивают собрания, но нас туда не пускают.       Передохнув, она с опаской взглянула на Гарри, по-прежнему стоявшего у двери с руками в карманах. Он молчал, поэтому она продолжила: — Несколько дней назад Фред с Джорджем решили использовать своё очередное изобретение, Удлинитель ушей, и из них мы узнали, что основная идея Ордена — следить за Пожирателями, которые заметно оживились после возвращения Тёмного Лорда, а также набирать новых людей в клуб и что-то охранять, однако мы так и не узнали, что именно. Миссис Уизли случайно наткнулась на один Удлинитель и дико разозлилась, теперь близнецы прячут то, что осталось, а мы не можем подслушать то, о чём они говорят: кто-то наложил на кухонную дверь заклятие Недосягаемости. — Тогда чем вы тут занимаетесь, раз на собрания вас не пускают? Кто-то говорил, что вы были "очень заняты", — саркастически заметил Поттер. — Это правда, — подтвердил Рон. — Сам видишь, здесь жутко грязно, мы убираемся каждый день, но всё равно не можем навести порядок. То и дело обнаруживаются очередные твари, которых нужно морить, или прочие поганые находки... — Так чей это дом? — Сириуса. Здесь давно никто не жил, ну, кроме Кикимера, здешнего эльфа. Но он жутко неразговорчив, постоянно на всех орёт, вспоминает хозяйку и старается как можно больше хлама утащить к себе. Странный тип. Мечтает, чтобы его голова оказалась на стене рядом с теми, — Уизли поморщился.       На пару минут воцарилось молчание. Вопросов было ещё много, но Гарри не знал, с чего начать. Он был слишком ошарашен, обижен, взбешён. Значит, пока он куковал с ненавистными родственниками, друзья коротали время в обществе Сириуса, Люпина и других волшебников... Да и от скуки не страдали, судя по всему. Он бы тоже предпочёл очищать дом от разных существ, чем торчать с Дурслями. — Ты злишься на нас? — осторожно спросила Гермиона, вставая с кровати. Весь её вид выражал озабоченность. Прежняя раздражительность ушла, сменившись виной и неуверенностью. — Ну, как бы сказать... — он изобразил задумчивость, но злой тон не укрылся от парня и девушки. — Прости, Гарри, прости. Мы понимаем, что ты расстроен, но мы ничего не могли сделать. Нам ничего не разрешали, всё только по указанию Дамблдора... Он считал, что будет лучше, если ты ничего не будешь знать... Мы хотели поговорить, но у него очень мало времени, за всё это время мы видели его только два раза. Он взял с нас обещание, что мы ничего не напишем и не расскажем до того момента, как ты приедешь сюда, — голос Грейнджер упал, а из больших карих глаз брызнули слёзы. — Прости. — Ладно, — поспешно бросил Гарри, смягчившись при виде слёз девушки. Обида никуда не ушла, но вдруг они действительно не могли? Тем более, у него не было никакого желания ссориться с друзьями. Очевидно, в данной ситуации нужно говорить лично с Дамблдором.       Парень подошёл и обнял Гермиону. Она прижалась к нему, положив голову на плечо, и изредка судорожно всхлипывала. Рон выглядел совершенно растерянным. — Ладно, — повторил парень, пытаясь подавить в себе боль. Успокойся, Гарри, ну же... — Я верю, что вы не виноваты. Надеюсь, вы хотя бы быстро введёте меня в курс дела.       Гермиона отстранилась, лицо её посветлело. — Да, да, конечно, — пообещала она, вытирая слёзы тыльной стороной ладони. — Спрашивай, что хочешь. Правда, мы сами почти ничего больше не знаем. — Кто ещё здесь, помимо Люпина и Сириуса? — Папа, Кингсли, Тонкс — они работают в Министерстве, Эммелина Вэнс, Дож, Гестия Джонс, Наземникус Флетчер... Тот ещё тип, папа говорит, что он постоянно что-то ворует. Я вообще не понимаю, как его допустили до членства в Ордене, — перечислил Рон. — Билл, его девушка. Ещё несколько человек, которых мы не знаем... Ну и Снейп. — Снейп? — изумился Гарри, чувствуя, как начинает сползать по стене. — Да, представляешь, — рыжий криво усмехнулся. — Я сам не поверил, пока его здесь не увидел. Но он, похоже, всерьёз встал на нашу сторону.       Гарри недоверчиво хмыкнул. Даже несмотря на то, что профессор Зельеварения много сделал для его сестры, всё равно не верилось в то, что он станет поддерживать противников Волдеморта, а, следовательно, и Гарри.       Внезапно его осенило. — А где Мари? — резко выпалил он, чем немного привёл друзей в ступор. В этой суматохе с полётом, Орденом и его членами он совсем забыл про собственную сестру... Его охватило чувство вины. — Эм-м... Я ожидала, что ты это спросишь, — сказала Гермиона, опустив глаза. — После твоего отъезда, практически сразу, Дамблдор подумал, что в Хогвартсе, в отсутствие преподавателей, ей будет одиноко, и поэтому решил, что ей будет лучше там, где её смогут не только лечить, но и общаться, помочь влиться в социальную среду... Всё-таки сам понимаешь, почти четырнадцать лет находиться в заточении в палочке, безо всякого общения... — Конкретнее, Гермиона, конкретнее! — Ну, она здесь. Только миссис Уизли просила не заходить к ней часто, пока ей нужен покой. Ещё она постоянно пьёт зелья Снейпа... — Где?! — Вторая комната слева... Но, Гарри, прошу, будь тише, тут повсюду разные вещи...       Но Гарри уже не слушал её. Пулей вылетев из комнаты, он побежал в коридор, по пути чуть не упав через мраморную статуэтку, непонятно зачем стоявшую на полу. Безусловно, он был слишком громким, и со всех сторон слышался шёпот, но его это сейчас абсолютно не волновало. Найдя нужную дверь, Поттер, что было сил, рванул её на себя.       Мрачная, сырая, затхлая комната. Те же пустые стены с отклеивающимися древними обоями, то же немытое окно, выходящее на грязный двор, та же кровать с толстыми, вычурными матрасами... И миниатюрная, рыжеволосая девушка, сидящая на ней. Услышав шум, она подняла голову, и тревога в её тёмных изумрудных глазах сменилась такой тёплой, искренней улыбкой и обожанием, словно только что она увидела перед собой, по меньшей мере, Бога.       И тогда Гарри понял, что ради этого готов опять пережить и Дурслей, и Турнир, и возрождение Тёмного Лорда.