О проблемах сегрегации

      Грязь, похоть, разврат и интеллект на уровне картофельного пюре, непременно комковатого. Вонь немытых тел, испражнений и еды недельной давности, а среди этого – «игрища» ударной силы Флотзама и тружениц тела, тут же, в ближайших кустах. А некоторые – не отходя от трапезного стола.       Рума никак не могла припомнить в ее родном Скайриме ни единого борделя. Неужели ее мир настолько свят? Войны, бандитизм, грабежи, вымогательства, до полного комплекта борделя не хватает. По возвращению не мешало бы открыть один, пойдет на ура. Хотя… К чему платить за то, что можно взять силой? Вполне похоже на нордский нрав и образ жизни, хоть доминион и пытается перекроить мир на свой лад. Сюда бы этих желтых поганцев, все быстро забыли бы о доминировании человеческой расы.        – Дремора им в спальни, это центр и сосредоточие их безопасности? Геральт, я могу прямо сейчас их всех перерезать, они и не заметят разницы. Мир чище станет.        – Я разделяю твои чувства, девочка. Тем более этот гад – Лоредо обзавелся баллистой! – Роше негодовал, глаза его пылали праведным гневом, но вот не могла Рума серьезно воспринимать человека в столь нелепом шапероне. И что еще за наглость – девочка?! Она его в два раза старше.       – Видать комендант решил войну устроить. Вот только против кого? По белкам стрелять собрался?        – Геральт. Нам нужно избавиться от баллисты. Любым способом.        – Так может мы их всех того? – Рума недвусмысленно провела пальцем по горлу. Даже взгляд Роше не заставил ее смутиться.        – Где ты, говоришь, взял ее? А неважно. Это надо сделать тихо.        Пошла минута молчания. На суровых мужских лицах появилось выражение ожесточенного поиска мысли. Руму всегда забавляли вояки-мыслители, в ее родной гильдии таких не было, ее мужчины думали быстро и просто, фонтанируя гениальными идеями через край. Но молчание затягивалось.        – Геральт, не проверить ли нам вон те уютные кусты? – на лице ведьмака недоумение сменилось пониманием, затем смятением. – У меня руки ловкие, – добавила Рума, и у Геральта пришел черед панике.        – Рума, кхм… мне кажется это не самое лучшее время и место.        – Правда? А где и когда мы тогда будем демонтировать баллисту?        – Баллисту?        – Боже, Геральт, до чего иногда ты туго соображаешь. Эликсирами соображалку выжгло? – Роше взял Руму за руку и направился к ближайшим от баллисты кустам. – Пошли.        – Полегче, красавчик, нам не к спеху. – Рума нарочито громко сказала и обворожительно, насколько могла, улыбнулась. Прижавшись к командиру Синих Полосок, уже шепотом на ухо добавила: – с таким сосредоточенным лицом, приличные люди по кустам не ходят.        Роше смекнул и опустил свою руку чуть ниже талии.        – А так приличные люди ходят по кустам?        – Вполне, похоже, – Рума поцеловала его в губы и довольно улыбнулась. – Ради конспирации.        Наконец парочка неспешно направилась к цели. Рума улыбалась и зазывающее поглядывала на своего спутника, периодически теребя завязки на декольте. Роше же ободряюще похлопывал ее чуть ниже талии, с удовольствием вживаясь в роль. Стражник у баллисты завистливо глянул на них, смачно харкнул и отвернулся в другую сторону. То, что и нужно. А дальше ловкие пальчики Румы, под одобрительное «не торопись» и «да, так мне нравится» сняли парочку необходимых для работы баллисты деталей.        Спустя пару минут довольные, приобнимая друг друга за талию они направились к Геральту, который уже нашел себе собеседника.        – Твои ловкие руки еще в состоянии действовать? Мне тут птичка напела, что на заднем дворе у нашего коменданта есть ловушка для кейрана.        – Для кого? – Рума недоуменно уставилась на ведьмака.        – Большая ядовитая тварь с щупальцами.        – И?        – Большая тварь – большие деньги.        – Так что ж ты с главного не начинаешь. Куда, говоришь, идти?       Обойти стражников не составило труда, как и добраться до, так называемой, ловушки. Рума приметила весьма удачный лаз на верхние этажи, и окна так соблазнительно хрупки. Ну так и напрашивается этот дом на профессиональную чистку. Рума решила в ближайшее время наведаться. Может даже после беседы с Лоредо или как его там.        – Слава богам, ты вовремя. Нам пора, – Роше от нетерпения мерил шагами пятачок земли у лестницы.        – Ловушка у тебя?        – Конечно. Аккуратно разобрана и укомплектована в потайные карманы.       Геральт многозначительно окинул взглядом ее обтягивающий наряд, но воздержался от высказываний о местоположении «потайных карманов».       Комендант оказался грузным, средних лет человеком (ну конечно, не ожидала же она в оплоте шовинизма увидеть эльфа у руля), с бледными серыми глазками, которые тут же принялись внимательно оглядывать ведьмака и Руму. Роше оказался не у дел и для привлечения внимания негромко, но настойчиво кашлянул.        – Убийца королей, ведьмак Геральт. Добро пожаловать! Представишь свою компанию? Я вижу, ты завел себе эльфийского выкидыша, – Рума закатила глаза к потолку, моля небо о терпении.        – Я бы на твоем месте был бы повежливее. Это Рума – травница, чародейка и драконоборец, прибывшая по моему личному приглашению. И Вернон Роше, надеюсь известно кто это.        – Мало кто не знает командира Синих Полосок, ну о деревенщине речь, конечно, не идет. А что же вы, госпожа чародейка, неужто палящее солнце совсем не дает вам жизни? Или, может быть, дегтярные омолаживающие ванны? Что у вас сейчас в ходу?        В руках Румы полыхнули молнии.        – Еще только слово, – данмерка сделала шаг в сторону Лоредо, – не стоит наживать себе таких врагов.        – Ну что ты, что ты. Я и не думал, простите. Это наш провинциальный Флотзамский юмор. Я, собственно, хотел предложить вам, господа, сделку. Обоюдовыгодную.

***

       Только на улице удалось вздохнуть свободно.        – Ты возьмешься за белок? – У Вернона Роше были свои счеты с Йорветом, и идея по отстрелу его банды, предложенная Лоредо, была чертовски соблазнительна.        – Скажу честно, я не хочу вмешиваться в политику.        – Ты уже по уши в ней.        – Это не значит, что я хочу затопить и макушку. Разберусь с кейраном, а в грызню Йорвета и местной власти лезть не хочу. Рума, куда ты?        – А? Да так, прогуляюсь, уж больно места здесь живописные.        – Я начинаю сомневаться в твоей профессии. Чем ты говоришь, на жизнь зарабатываешь?        – Расскажу тебе за кружечкой доброго меда. А ты мне поведаешь о прелестях местной торговли.        Домашние сады – это так прекрасно. Ухоженные ли, дикорастущие, это всегда на пользу положительной энергетике дома. Особенно лианы, растущие по стенам, уж очень живописно. А какой шарм дому придают ветхие, рассохшиеся оконные рамы, романтика во всей своей красе.        А одно из самых прекрасных интерьерных решений – прикроватный ночник, что бы впотьмах ненароком не пройти мимо спящего, не поцеловав его в лобик.        Сапоги из мягкой кожи бесшумно ступали по полу, шелест одежды – всего лишь ветер в неплотно затворенных окнах, мягкие блики на темной коже и только слегка светящиеся медовые глаза. Приятные мелочи в сундучках, немного монет, немного украшений, в частности перстней. Рума никогда не понимала мужчин падких на перстни, а потому активно ликвидировала такие цацки.        В первую очередь она решила посетить верхние этажи. Замок поддался легко, позвякивание шпильки и ножа даже не потревожило спящих стражников. Молокососы. Представшую перед ее глазами комнату украшали цепи на стенах, кандалы, конструкции для фиксирования…тел? Пыточная? Или что-то более неприятное. В глубине оказалась еще одна дверь. Рума бесшумно открыла ее и… Беременная эльфийка?        – Ты, – голос ее был слаб, потрескавшиеся губы еле шевелились. – Смерть. Наконец-то пришла за мной. Забери меня в свои вечные объятия.        – Что? – Рума растерялась. Кажется, ее опять приняли не за того.        – Твои теплые объятия. Больше никакой боли и унижений. – Исступленное бормотание прервал сдавленный стон. Рума с ужасом обнаружила, что у той начались схватки. – Пожалуйста. Пожалуйста, пожалуйста, я не хочу больше боли.        Руме пришлось неоднократно применить на ней Успокоение, прежде чем эльфийка утихомирилась, прекратив приступы паники и суицидальные поползновения. Вор, превратившийся в акушера – что может быть нелепей? Только попытка вывести полоумную эльфийку и ее новорожденного младенца из этого злосчастного дома. Благо малыш вел себя тихо – первый крик ему придется показать миру позже. Крепко примотанный шелковым шарфом к Руме, он с лицом философа стоически взирал на окружающий его хаос. Эльфийка же бездумно брела за Румой, в окно ее, правда, пришлось выносить. Во избежание лишних глаз, территорию особняка покинули через крепостную стену: накеры и эндриаги безопаснее местных забулдыг, именующихся слугами народа и поборниками справедливости. Прячась от каждой тени, замирая от каждого шороха, они добрались до Биндюги. Не придумав ничего лучшего, Рума постучалась в двери единственного известного ей в этом городе эльфа.        – Седрик, я тут… – Рума отошла в сторону, показывая новоиспеченную беглянку.        – Мориль?!