Хранители миров

      Динозавр со всех ног несся мне навстречу.       На секунду я окаменела, дыхание замерло, а сердце нашло себе место в пятках. В следующий миг что есть силы оттолкнулась от земли, прыгнула в кусты, которые, очевидно, тоже были против моего присутствия здесь и сильно царапнули ветками по лицу.       Перелетев через куст, я кубарем прокатилась по склону, а когда остановилась, сильно ударившись о дерево, почувствовала острую боль в спине. Дыхание свело от боли, а вместо брани я могла издать лишь глухой стон.       Зажмурилась, полежала так минуты две, может, три, а может, и пять. И плевать, что ту женщину могут убить в любой момент! Подняться я не могла.       — Твою мать! Сашка! — простонала я, когда почувствовала, что боль утихает. Очевидно, одежда успела выделить заживляющую мазь. А будь я в обычных тряпках — скорее всего, перелома было бы не избежать. Хоть отделу снабжения спасибо.       — Что там произошло? Я услышал только треск, — отозвался в моей голове голос техника.       — Меня чуть не раздавил трицератопс! Когда ты уже научишься точно рассчитывать переход? Что произошло, блин...       Я попыталась подняться. Мир перед глазами качнулся, на миг померк, покрылся разноцветными мушками. А если бы вот так головой да на камень? Не жить мне тогда. Расскажу-ка о Сашкиных переходах Богдану Валерьевичу. Пусть переведет его в межмировой музей. Достал уже!       — Я же говорил, точно просчитать переход невозможно, а ты сама просила как можно ближе к цели, — оправдывался техник. — Цель видишь?       — Заткнись уже! Ты меня чуть жизни не лишил, — озлобленно пробормотала ему. — И выберись из моей головы хоть на полчасика!       Почувствовав, что боль понемногу утихает, я поднялась на ноги. В спине что-то хрустнуло, а голова закружилась так, что казалось, я вот-вот снова окажусь на земле.       Чертов Сашка.       Протерла пальцами глаза и поняла, что мое лицо залито кровью.       Зараза! Спасибо, кустики!       Вынула из бездонного кармана платок, протерла щеки, лоб, нос, шею. Платок тоже выделяет заживляющую мазь, но только бы шрама не осталось. Выравнивание кожи аппаратом из мира Ф-21 — процедурка не из приятных.       Понемногу приходя в себя, я двинулась к пыльной дороге. Теперь я точно знаю, какой из миров ненавижу больше всего. Вот этот долбанный П-7, хоть он и человеческий. Надо же, мало того, что здесь выжили динозавры, так здешние великие умы, вместо того чтоб изобретать транспорт, решили использовать ящеров как средство передвижения. Трицератопсы вместо машин, велоцерапторы вместо мотоциклов, птеродактили вместо самолетов, брахиозавр — подъемный кран и, конечно же, тираннозавр-грузовик!       Представляю себе здешнюю рекламу: "Пятиместный семейный бронтозавр "Мерседес". Ест всего пять овец на сто километров и абсолютно экологичен, так как какает раз в неделю". Хотя, кажется, здешние ящеры генетически модифицированные и испражняются только тогда, когда им это разрешит владелец.       Вышла к дороге, просто-таки кишащей доисторическими рептилиями. Кажется, я стала свидетелем динозаврьей транспортной пробки. Несколько трицератопсов громко орали, всадник тираннозавра что-то пытался объяснить, отовсюду лилась местная брань.       Из-за меня все, что ли?       Осмотрелась. Люди спокойно шли по своим делам, не обращая на меня ни малейшего внимания, хоть я в своей одежде здесь выглядела так, как выглядел бы человек в костюме черепашки-ниндзя на Майдане Независимости.       А может...       Сашка, кажется, колдовал над моей курткой, и здешние люди наверняка видят вместо неё некое подобие цветастого пончо.       Ну и где же цель?       — Сашка, где она?       — Юль, ты же просила меня умолкнуть, — с явной издевкой в голосе протянул техник. — Касурбия Джанас на базаре, через дорогу от тебя.       — Спасибо, — буркнула Сашке.       Аккуратно, стараясь не касаться ревущих динозавров, перешла через дорогу. Они хоть и генетически модифицированные, но все же вызывают подсознательный страх. Вдруг сбой программы и этот гад решит мной полакомиться? Один из всадников окинул меня презрительным взглядом, а парнишка лет пяти, подпрыгивающий в седле за ним, показал мне язык.       Дети. Наверное, они везде такие.       Здешняя архитектура так и навевала мысли о Ближнем Востоке — обогретые ярким солнцем приземистые дома песочного цвета, такие же башни, о предназначении которых я могла только догадываться, покрытые пылью дороги. Разве что вместо верблюдов — чертовы динозавры. Воображение так и рисовало бедуинов с чалмами на головах, проживающих в этих домиках.       Вход на базар располагался между двумя одноэтажными постройками. Вывеску на здешнем языке, конечно, я прочитать не могла, но почувствовала запах пряностей, неудержимо проникающий в мой нос. Переводчик звуковой речи работал хорошо, но вот с письменной он явно не справлялся.       Ну и где же эта Касурбия?       А ведь покушение на её жизнь вполне может произойти в толпе.       — Сашка, веди меня, — вызвала техника.       — Прямо и направо. Она у лотка с платками, — отозвался он.       Как только я вошла на базар, меня сразу же ослепило неестественным блеском. Море серебра, золота, даже одежда с позолотой. То, что у нас было ценными металлами, здесь использовалось как обычное украшение. А ведь кто-то мог бы разбогатеть, скупая здесь украшения по дешевке и переправляя в наш мир.       — Лучшие сладости! Лучшие сладости в Камнаре! — кричал кто-то.       — Самая прочная и красивая одежда! — перекрикивал его другой.       — Корм для динозавров! — орал третий.       — Попробуйте мое мясо! — почти что пел четвертый, а дым, идущий с его кухни, безжалостно резанул меня по и так еле выдерживающим местный блеск глазам. Кто-то проехал среди толпы на велоцирапторе. Спасибо, что не на тираннозавре.       Протискиваясь между людьми, я вышла на небольшую усеянную лотками торговую площадь. Здесь хоть не было толчеи и можно было спокойно дышать.       Вот она, Касурбия. Успела. Пока что эта женщина кажется живой. Подошла ближе, прислушалась.       — Как вам этот платок? — говорил ей бородатый продавец. — А вот этот? Синий, по-моему, вам к лицу. — Посмотрите-ка еще на вот это.       Она примеряла платки один за другим, усмехалась, поддерживала беседу с торговцем, даже не зная, что, по всей видимости, сегодня её попытаются убить. Только кто и зачем? Загадка. Кому понадобилось убивать её копии во всех мирах? Пять человек за два дня. А ведь ни одна из её вариаций не была кем-то значимым. Полицейская в Ж3, продавец в Я-11, обычный житель мира летающих сумок, мелкий бизнесмен в нашем мире и здесь учительница!       Кому понадобилось уничтожать одну её вариацию за другой — ума не приложу. Но как бы то ни было, Касурбия — единственная копия этой женщины, оставшаяся в живых, а значит, её следовало охранять.       Забрать бы её на время да спрятать на нашей базе в поезде хоть на недели две — но инструкция не позволяет.       Кажется, она закончила выбирать платок и, повязав его на шею, двинулась меж базарных рядов, а я устремилась за ней. Любой из прохожих может в любой момент пырнуть её чем-то острым или застрелить.       — Вор! Ловите вора! — прокричал кто-то, и мальчик, несший в руках, по-видимому, что-то ценное, пронесся рядом, чуть не сбив меня с ног. Вслед за ним побежали двое краснолицых полицейских, облаченных в сливающуюся по цвету с их физиономиями форму. Надо же, додумались стражей правопорядка в красное рядить.       Я надела очки, некоторых замаскированных иномирян в них все же смогу распознать. Но, похоже, пришельцами здесь и не пахло.       Базар закончился, и Касурбия Джанас вышла на узкую улочку, ведущую к её школе.       — Сашка, я не смогу за ней следить в помещении школы. Направь ко мне вампира.       — Ларс на задании. Обследует трупы копий Джанас.       Твою ж...       — Найди пульт от одежды в карманах и нажми код FN798. Сможешь спокойно передвигаться по школе без лишних подозрений, — сообщил он.       Где он, этот пульт? Нашла. Как там? FN798? Ну, ввела. Но, похоже, ничего не изменилось.       — И что? — спросила у техника.       — Люди сейчас видят тебя как девочку восьми лет, — рассмеялся он.       — Сволочь!       Это известие меня прямо-таки взбесило. Ну не мог он сделать меня если не учительницей, то хотя бы старшеклассницей! Шутник чертов!       — С розовым бантиком на голове, — продолжал захлебываться смехом техник.       Убью!       — Надеюсь, ты успеешь на урок творчества, — продолжал смеяться Сашка.       — Заткнись уже!       — Я серьезно. Одна девочка заболела и не пришла в школу. Пойдешь на урок заместо неё. Тебя зовут Ламисти. И тебе восемь. Имя хоть запомни.       — Придурок! Сам запоминай, — прошипела ему, хотя сама понимала, что по-другому не выпускать из поля зрения Касурбию Джанас не выйдет. Батареи невидимости на весь урок не хватит. А мой новый напарник вампир, способный соединиться со своим миром и скрываться от взора постоянно, похоже, был занят. Все никак не привыкну к синей обезьяне-напарнику, но стоит согласиться, что свои плюсы у него имеются.       Школа оказалась таким же желтовато-песочным зданием, как и все остальные дома этого мира. Двухэтажная, с небольшими круглыми окнами, напоминающими иллюминаторы подводной лодки. В дворике перед ней росли несколько деревьев с непривычными мне красновато-золотистыми листьями и, конечно же, толпилась орава учеников.       Да, действительно, у большинства девочек на головах было что-то напоминающее бант. Не пошутил Сашка.       Осмотрела школу сквозь очки, но ничего, чему в этом мире не место, не обнаружила. А если её не попытаются убить? Мне что тогда, вечно ходить за ней по пятам и прикрывать от возможной угрозы? Но Богдан Валерьевич был более чем уверен, что покушение состоится сегодня.       Люди вообще-то умирают каждый день во всех человеческих мирах, но тот, кто убивает вариации Касурбии, явно может путешествовать между мирами и, следовательно, несет угрозу безопасности.       Медленным шагом, осматриваясь вокруг, я прошла в здание школы. Что у них за страсть к желтому цвету? Изнутри стены тоже оказались грязно-песочными. Пятьдесят оттенков желтого. Иначе не придумаешь. Других цветов здесь разве что динозавры. Непривлекательный мир, если ты не любитель подобной цветовой гаммы.       — Тебе в класс номер семь, — напомнил о себе Сашка. — Их семерка выглядит похожей на латинскую букву дубль-ве.       Я не ответила. Неохота было с ним общаться. Прошла по длинному коридору, нашла этот самый седьмой класс. Номер на его двери букву дубль-ве напоминал мало, но отдаленное сходство присутствовало.       Ну что же, вспомним школьные годы. Второй раз в первый класс.       Дети. Много детей. Пара десятков. Никогда не любила детей в этом возрасте. Какой-то мальчик подбежал, ущипнул меня за живот и спрятался за одной из парт. А если бы я была девочкой его роста, что было бы на этом месте? Ясно. Не только в нашем мире дети учатся трогать за интимные места противоположный пол раньше, чем читать.       Следующие минут пять показались мне вечностью. Лучше бы еще одна встреча с динозавром! Повсюду крики, шум, писки...       И как эти учителя выдерживают?       Я уселась за одну из парт, такого же песочного цвета, как и все здесь, которая была мне явно маловата. Как только прозвучала сирена, да уж, нашли чем заменить здесь звонки, Касурбия Джанас немедленно вошла в комнату, и дети, не поднимаясь с мест, дружно поприветствовали её. Хоть какие-то плюсы — в отличие от земных школ, учеников не заставляют для этого вставать.       — Прошу сдать рисунки, — сказала Касурбия, и дети по одному начали подходить и класть на её стол листы бумаги.       — Ламисти, а где твой рисунок? — посмотрела на меня учительница.       — Дома забыла. Завтра принесу, — ответила я, надеясь, что Сашка не забыл загрузить голосовую маску.       — Что же, ждем завтра, — она принялась что-то объяснять, рисуя ручкой прямо в воздухе какой-то текст. А мир не из недоразвитых — воздушные чернила, миникомпьютер, с которым тихонько возился мальчик за соседней партой.       Я осмотрела класс сквозь стекла очков — ничего подозрительного. Ученики все выглядят обычно, в тени никто не прячется. Вот как её тут убьешь? Разве что из снайперской винтовки через окно. Но подобный вариант кажется маловероятным. По крайней мере, посмотрев в окно-иллюминатор, подходящей позиции для снайпера я не нашла.       — Хлорная атмосфера? — произнесла учительница, и эти слова заставили меня пошатнуться.       Хлорная атмосфера!       — Карамия, ты уже знаешь, что такое хлор? Тебе, наверное, папа помогал писать сочинение?       — Мне это приснилось, — ответила маленькая щупленькая девочка за первой партой. — И трава, сделанная из камня, тоже. И живые горы!       Хлорная атмосфера! Каменная трава! Живые горы! Все это сочетается только в одном из известных миров! Самом опасном! Именно оттуда агрессивная раса Дитуранцев строит свои козни! Последний мир в классификации! Я-99.       Дитуранцы!       От этой мысли по спине пробежали мурашки. Вспомнился краснокожий уродец, выявленный месяц назад. Этот гад тогда умудрился скрываться под личиной моего мертвого напарника Юрия. Эта девочка — дитуранец? Но смысл? Зачем? Что они здесь делают?       Тихонько, стараясь не привлекать внимания, я вынула из кармана парализатор. Прицелилась.       — Ларс доложил о трупах, — голос Сашки в голове заставил меня подпрыгнуть на месте, а оружие чуть не вывалилось из руки. — Трупы двойников Касурбии, — продолжил он. — Они не люди. Роботы. Дитуранские. Она Единственная! Дитуранцы запустили по мирам роботов-двойников, пытаясь скрыть от нас её природу Единственной. Но зачем?       Единственные или Уникалы, как говорится в рукописи Войнича — это люди, не имеющие копий в других мирах, существующие в единственном числе. В службе контроля за параллельными мирами могут работать только Единственные — ведь у них нет шанса встретиться с самим собой из другого мира, что почти неминуемо ведет к катаклизму. Я тоже Единственная. Как и Сашка. Но что дитуранцам надо от Уникала? Завербовать, а потом подсунуть нашей организации в качестве шпиона?       — Им нужен шпион у нас? — шепотом спросила я Сашку. — Сейчас я смотрю на девочку, предположительно замаскированного дитуранского агента, которая рассказывает ей об азотной атмосфере и каменной траве!       — Ламисти, кому ты там шепчешь? Посиди, пожалуйста, тихо! Урок еще не окончен! — строго сказала Касурбия.       Черт. Я и забыла, что для них являюсь восьмилетней девочкой. Захотелось уйти в тень, но тогда чертов дитуранец поймет, кто я и что здесь делаю.       — Не только это, — ответил Сашка. — Ты рукопись Войнича хорошо прочла?       — Просмотрела, — шепотом ответила я, снова получив негодующий взгляд от учительницы.       — Еще одно слово, и придется применить дикрикуцию.       Что такое дикрикуция, конечно же, я не знала, да и не горела желанием узнать. Потом в справочнике надо будет глянуть.       — Единственный, никогда не бывший в параллельных мирах, может создать собственный мир. Силой мысли при определенном стечении разных факторов. Так написано в Войниче, хотя я подобного до сих пор не встречал, — пробормотал Сашка. — Они пытаются настроить её на создание мира, подходящего для жизни дитуранцев, причем в более выгодном положении для атаки на человеческие миры.       Зараза!       Рукопись Войнича, нашу, так сказать, главную инструкцию, написанную первым межмировым путешественником, я читала давненько. Но сейчас, словно по велению волшебной палочки, в памяти всплыла та самая глава о Единственных.       Создатели. Создатели, черт возьми. Любой Единственный, никогда не переходивший в другие измерения, может стать создателем своего мира. Во избежание подобного, если мы находим уникума, проводим его через другой мир, в некоторых случаях вербуем в свою организацию. Мало ли, что он может натворить. Например, создать мир с цивилизацией хуже дитуранской. Дитуранцы спрятали Касурбию в надежде сделать создателем, а сейчас усиленно программируют.       Я всматривалась в малютку за первой партой. Обычная девочка в голубом платьице и с бантом на голове. А внутри — самое страшное чудовище во вселенной. Существо, для которого война является чем-то красивым, а смерть — эстетичным.       — Найди мне ближайший переход, — прошептала я еще тише, чем в прошлый раз, — я возьму дитуранца.       Касурбия обернулась, очевидно, услышав мой шепот, наверное, у всех учителей отличный слух, и её глаза округлились от удивления. Меня она уже не увидела. Я была в тени. Искала позицию для выстрела, чтоб не дай бог не задеть парализатором учеников.       А девочка-дитуранец, наверное, поняв, что происходит, начала медленно подниматься. И ни одной эмоции на лице. Абсолютно пустой взгляд. Как у статуи. Она обвела взглядом класс, пытаясь меня найти. Не видят они тень без спецприспособлений. Не должны видеть.       Но, похоже, я ошиблась.       Она смотрела прямиком на меня, а её рука начала медленно подниматься.       Но я выстрелила первой.       Раз, еще раз, но она даже не пошатнулась.       Что за черт!       А потом она прыгнула. Прыжок на три метра, треск разбивающегося стекла, и, повернув голову, я увидела её уже бегущей по улице.       Быстрая тварь!       Очень быстрая!       Я выскочила в окно вслед за ней, сбежала по стене.       — Сашка, преследую её. Пошли кого-то провести в другой мир Касурбию.       Сашка что-то пробормотал в ответ, но я его не слышала. Ветер свистел в ушах, желтые краски в глазах размывались, а я догоняла девочку.       Опять догонять! Ненавижу бегать!       — Гони её в переулок через полкилометра справа от тебя, — орал Сашка. — Я навожу координаты для Ларса. Возьмете её в кольцо!       Но в моей голове сейчас царствовала другая мысль — какого черта парализатор не подействовал?       Словно ниоткуда перед девочкой-беглянкой появился наездник на велоцерапторе. Она ловко подпрыгнула и одним ударом ноги сбила всадника с динозавра, сама же уселась на его место. Теперь точно убежит!       Но нет. Добравшись до базара, она была вынуждена замедлиться, но все равно двигалась быстрее, чем я.       Отключив маскировку и выйдя из тени для экономии батареи, я побежала по стене ближайшего дома. Да, знаю, нельзя вытворять подобные фокусы при местных. Это еще с цивилизацией уровня земного средневековья можно все спихнуть на магию или демонов, но с технической не выйдет. Ну и черт с ним. Вызовут команду зачистки со стирателями памяти. Дитуранца упускать нельзя.       Снизу огромными удивленными глазами на меня смотрели люди. Кто-то показывал пальцем, кто-то громко кричал. Но мне было плевать. Главное — поймать врага.       Расстояние между нами неуклонно сокращалось.       Кажется, я над ней.       Достану, гадость.       Толчок ногами от стены, прыжок.       Мои пальцы буквально впились в руку девочки, стаскивая её с рептилии. Падая, я сильно ударилась плечом и вспомнила такие словечки, которые нормальному человеку и не снились.       Схватившись за плечо, я встала. Нашла взглядом девочку, которая лежала уткнувшись лицом в асфальт в нескольких метрах от меня.       Попалась!       Но, кажется, она двигалась.       Она повернула голову, выставила руку, а из пальца показалось что-то черное. Оружие.       Она целилась в меня, а я стояла посреди толпы людей, разрываясь между возможностями отпрыгнуть в сторону и подставить ни в чем не виноватых жителей этого мира или же принять удар на себя. Одежда должна выдержать.       Должна!       Но если в голову!       Я стояла и смотрела прямиком в наведенный на меня черный ствол. Все тело покрылось липким холодным потом, сердце заколотилось, казалось, с космической скоростью, а мир померк перед глазами. Крики людей, вездесущий желтый цвет, небо над головой, рев динозавров, запах дыма — все слилось в единую массу, а потом исчезло. Казалось, в мире есть только я и этот дитуранец, целящийся в меня из чего-то явно смертоносного.       Только не голова! Прошу, Господи, если ты существуешь, только не голова.       Синеватый свет появился словно ниоткуда, заставив меня на миг зажмуриться. А когда я открыла глаза, над девочкой висел вампирий портал. Ларс восседал на девочке, прислонив к её спине длинный продолговатый предмет.       Электрошокер?       — Этьо рьоботь! — выговорил Ларс, как всегда смягчая звуки. — Дитурянсьсый рьоботь. Такьой же, какь кьопии Касьурбии Джанась. Рьоботь. Рьоботы нье любять электричестьвя.              Всегда ненавидела эти разборы полетов! А после этого, чувствую, возненавижу еще больше. Команде зачистки пришлось обработать несколько сотен человек, видевших меня, бегущую по стене, и синюю обезьяну Ларса. Дитуранца не было, девочкой оказался хитрый механизм. Касурбия Джанас потеряла сознание, увидев, как её ученицы шныряют из окна школы. Благо, с ней все обошлось. Богдан Валерьевич встретился с ней и, кажется, даже принял в нашу организацию.       Чертов разбор полетов!       Мы сидели в нашем купе поезда, которое, как говорилось где-то по телевизору, больше внутри, чем снаружи, и находится вне всех измерений. Я, вампирчик Ларс, к которому у меня даже начинала возникать симпатия, шутливый техник Сашка и шеф Богдан Валерьевич.       — Ну что, наделали следов? — сказал последний, и я потупила взгляд. — А ведь не зря, — изрек он, доставая из кармана какой-то маленький неизвестный мне прибор. — Временной дестабилизатор. Это нашли, когда разобрали того робота. Похоже, дитуранцы стащили его у альруми. Робот путешествовал во времени и промывал Касурбии мозги раз за разом в одном и том же временном промежутке. То сочинениями о хлорной атмосфере, то рисунками живых гор, то треугольным солнцем. Это все складывалось в её подсознании, и если бы мы не вмешались — завтра-послезавтра, максимум через месяц имели бы копию Я-99, причем на границе с внутренними мирами.       Неужели не раскричится на нас? Выглядит, кажется, веселым.       — Но вы кое о чем забыли, — сказал шеф. — Убийства роботов — копий нашей учительницы. Если бы не они — мы не пошли бы по следу. Как думаете, кто их уничтожил и тем самым навел вас на след?       — Вы, Богдан Валерьевич? — я недоуменно пожала плечами.       — Нет, — он покачал головой. — Вы сами. Точнее, еще уничтожите. Мы в лаборатории немного переделали этот дестабилизатор, подстроив его под наши системы, так что можем открыть портал в недалекое прошлое. Вы с Ларсом сейчас отправитесь туда, найдете копии Касурбии Джанас во всех мирах и уничтожите их.       — В прошлое? Это возможно? — удивившись, спросила я.       — Сейчас сама удостоверишься, — улыбнулся шеф и бросил технику аппарат. — Сашка, открывай портал.