Под одним небом

С утра в больнице было так же жутко, как и в любое другое время суток. Кейт казалось, что стены госпиталя помнят слишком много смертей и слез, слишком много горя. Ещё были свежими воспоминания, как её, тогда шестнадцатилетнюю девчонку, привели сюда после смерти матери: она не понимала, зачем совершенно здоровую и отвратительно живую Кейт притащили к какому-то мистеру Блейку, который долго и нудно пытался заставить рассказать о потере и не держать всё в себе. Сейчас было по-другому. Но легче от этого не становилось. Кейт с облегчением заметила, что отца не было около её палаты: в голову закралась мысль, что он пытается жить дальше, больше не угасает, глядя на умирающую дочь, но это было не так — Кейт заметила его раньше, чем успела прошмыгнуть внутрь палаты. Джим медленно сел на один из пластиковых стульев и достал какую-то книжку из внутреннего кармана куртки. Он неловким движением выудил между страниц фотокарточку и с нежностью провел пальцем по изображению своих любимых девочек. Судорожно вздохнув, Беккет отвернулась, борясь с подступающими слезами. Какой эгоисткой она была! Всё время думала, что единственная, кто переживает смерть матери, что ее горе сильнее, но, чёрт возьми, она совсем забыла об отце. Кейт глянула на двери палаты и сжала кулаки: она будет жить. Ради своих близких. Чтобы успокоиться после встречи с отцом, понадобилось несколько часов и недюжинная выдержка. Кейт считали одним из лучших детективов, она повидала многое — и изуродованные трупы, и истерики близких, и ярость преступников в допросной — но сейчас она чувствовала себя потерянной, маленькой девочкой. Она почти физически ощущала эту давящую тоску по чужим объятиям и утешающим прикосновениям. Хотелось забыться, чувствуя ладонь отца на плече и слушая мерный стук его сердца. Но реальность была такова, что, возможно, ей уже никогда не удастся сказать, как он ей дорог, и услышать в ответ "я знаю, Кейти". Серое небо заволокло тучами, стал накрапывать мелкий дождь. Кейт вытянула руку вперед, но капли будто бы избегали её, проходя сквозь. Тоска усилилась в несколько раз, грозя превратиться в истерику. А ещё пару дней назад Беккет была почти рада, что ничего не чувствует. Она потеряла счет времени, стоя под дождем, проклиная всё на свете и пытаясь найти решение. Мысли путались, отчаянно не желая складываться в определенную картинку происходящего, и, обессилев, Беккет направилась к дому Касла. Может, за ночь он повзрослел и придумал, что делать. Пройти внутрь лофта оказалось непростой задачей: дверь была заперта, а пролезть через окно не позволяла совесть. Помешкав пару минут, Кейт запихнула свои предрассудки куда подальше и аккуратно пробралась внутрь, оказавшись в кабинете писателя. Самого Касла не было, и Беккет досадливо поморщилась, хотя умом понимала, что у неё нет права чего-то от него требовать. Он и так был слишком добр к ней. В кабинете Касла царил творческий беспорядок: ноутбук стоял на стопке бумаг, рядом одиноко примостилась пустая кружка, а книги на полке были распиханы кое-как, обещая повалиться, как домино, от одного неаккуратного толчка. Беккет с опаской начинающего грабителя прошла в гостиную и присела на диван. Находиться в доме чужого человека в качестве гостьи было странно и неестественно, но Кейт не видела другого выхода. Касл, как бы эгоистично это ни звучало, был ей нужен. Стоило вспомнить о писателе, как послышался щелчок и шаги, и Рик появился в дверях. Недоверие в его голубых глазах быстро превратилось в восхищение, и Кейт почувствовала себя неуютно под его восторженным взглядом. — Ты всё-таки реальна, — с облегчением выдохнул он, и губы его непроизвольно растянулись в улыбку. — Я уж подумал, мне примерещилось и пора звонить психологу. Кейт неловко улыбнулась. — И не надейся так легко от меня избавиться. Касл, хмыкнув, повесил пальто на вешалку и направился в сторону кухни. Беккет нехотя поднялась с дивана и поплелась за ним. — Так где ты была с утра? — Дела. Мужчина кивнул, признавая, что это было вовсе не его дело. Конечно, она не должна была докладывать о каждом своем шаге. У неё была своя жизнь. Он сам удивлялся тому, как легко принял тот факт, что его знакомая — призрак. В душе он всегда знал, что не всё так просто в этом мире, но одно дело догадываться, и совсем другое — видеть своими глазами. Беккет, опёршись на стол, наблюдала за тем, как Касл заученными ловкими движениями готовит кофе. Ох, как она скучала по чарующему запаху свежего кофе! Рик поставил одну из чашек перед ней, но тут же осекся, поймав печальный взгляд гостьи. — Прости, я забыл... Кейт покачала головой. — Ничего. Я тоже часто забываю. Касл сделал глоток из своей кружки, стараясь скрыть смущение. Он тайком наблюдал за Кейт, каждый раз поражаясь, насколько реальной она казалась. Ему хотелось узнать её. Чем она живет, её привычки, скрытые желания и мечты; как проводит свободное время и какие фильмы любит; кого бы выбрала — Бэтмена или Супермена? И ещё кучу мелочей, которые были частью её натуры. Кейт едва заметно улыбнулась своим мыслям, и сердце Касла пропустило удар. Чёрт возьми, он готов был сделать всё что угодно, лишь бы увидеть эту улыбку ещё раз. — Я чем-то рассмешил тебя? Кейт подняла взгляд на него. Улыбка всё ещё не исчезла с её лица, но стала печальной. — Нет. Знаешь, мне понадобилось зависнуть между жизнью и смертью, чтобы понять прелесть некоторых повседневных моментов. Касл в задумчивости посмотрел на неё, в который раз задавшись вопросом, каким было прошлое Кейт. Такие девушки, как она, обычно становятся юристами, а не детективами убойного отдела. А значит, в её биографии было тёмное пятно, о котором она вряд ли захочет поговорить с ним. Во всяком случае, не сейчас. Беккет качнула головой и вернулась обратно в гостиную, оставив Рика смотреть ей вслед. Он поднес кружку с кофе к губам и, прежде чем отпить глоток, пробормотал: — Похоже, ты действительно моя муза.