Ради Андрюши

      А в это время в Петербурге в Николаевской военной гимназии дела шли своим чередом. В пятом классе начался новый учебный год. Четырнадцатилетние подростки после занятий в первый день, 20 августа, высыпали на плац. Самые отчаянные пытались курить так, чтобы воспитатели ничего не заметили.       Считалось, что это полезный навык: потом можно будет курить в разведке или в окопе так, чтобы враг не обнаружил тебя! Соскучась друг по другу за каникулы, товарищи собирались группками и рассказывали всякие небылицы. В этом году к тематике небылиц прибавились мнимые похождения кадет по женскому полу.       Владимир (я думаю, все уже догадались, что Воронцов), гимназист пятого класса, только приехавший из Москвы, из дому, пытался отвлечься от грустных дум и принимал деятельное участие в мальчишеском разговоре. Когда очередной однокашник начал деланным голосом хвастаться тем, сколько барышень он покорил, Владимиру показалось, что он выпал из реальности. Во сне, в бреду или наяву он вдруг увидел гостиную в их московском доме (скоро ли он туда попадёт снова?), зеркало в ней – у них не было дома такого причудливого зеркала! И смутный девичий силуэт в нём. Ему почудился голос: «Суженую увидишь!»       Через минуту он уже пришёл в себя и, как любой мальчишка, тем более будущий военный, которому чужды всякие сантименты и сказки, стряхнул с себя наваждение: «Вот ещё ерунда какая!»       Прошло семь лет. Позади была гимназия, позади даже Николаевская военная инженерная академия. Он вернулся в Москву. Родители сказали, что подыскали ему невесту.       Увидев Нину, Владимир очаровался её красотой и молодостью. Честно говоря, Нина была в прямом смысле этого слова - красавицей! Строгий взгляд из-под соболиных бровей, роскошная фигура, густые волосы в медных кудрях. Жениться он не стремился, но родители настояли. О давнем мальчишечьем видении он и думать забыл. Но, когда увидел зеркало, которое Нина выбрала для себя, оно напомнило ему что-то, как будто он его уже видел.       Затем был медовый месяц, объятия, поцелуи, ласки, шутки, шалости, прогулки, игры… Но, выпускник академии, он отправился в войска и получил боевое крещение в Туркестане.       В Москве умерли его родители. Пожилые уже были. Наверное, поэтому его и женили поскорее: не хотели оставлять его одного на белом свете.       Но с годами между ним и Ниной росла и расширялась пропасть. Будучи рядом, они не знали, о чём поговорить. Нине нравилась светская жизнь, к которой она привыкла с детства. Всё крутилось вокруг салонов. Владимиру эта суета была совсем чужда. Жена так и не родила ему ребёнка. Она часто отправлялась за границу, говорила: на лечение.       А он прятался от семейной жизни, от жены, да и от себя самого в боевых операциях, благо (если здесь можно употребить такое слово) войны не кончались.       И всё чаще любимый родительский дом стоял пустой. Даже в краткие визиты между боями в Москву ему не хотелось возвращаться в него, и он гостил у друзей либо останавливался в гостинице.