Чуждый край

3 Скотти был не одинок в своих опасениях. Их разделяла большая часть команды. Помимо Спока, на борту звездолета ни о чем не тревожился, пожалуй, лишь капитан Кирк и то только потому, что никто не потрудился поставить его в известность о причине всеобщего беспокойства. Капитан был ранен при высадке на одну из планет, в ходе столкновения с десантом клингонов. Клингоны оправдали свои действия тем, что перепутали их с агрессивной формой жизни, обитающей на планете. Во имя поддержания мира их объяснения приняли, и конфликт был замят. Рана была неопасной, но Маккой воспользовался случаем, чтобы отыграться за все те случаи, когда Кирк рисковал жизнью, прибавляя ему седых волос и уменьшая количество нервных клеток. Так что, когда зашла речь о сроках устранения Кирка от командования кораблем Маккой категорически уперся. – Три дня, – упрашивал Кирк. – Неделя, – не поддавался уговорам Маккой. Спок не сомневался кто победит в этой заведомо неравной борьбе. Маккоя было трудно переспорить в том, что касалось его компетенции. В вопросах медицинского характера он чувствовал себя в своей стихии. – И благодари бога за мою доброту, что не больше. В следующий раз, когда ты подставишься под батлет, я не стану размениваться на мелочи. Он пошел на единственную уступку, разрешив Джиму провести вынужденный отпуск не в лазарете, а в своей каюте. Оговоренная неделя к моменту встречи с таинственным шаттлом не истекла. Так что, когда Спок направился в лазарет к Маккою за сведениями о незнакомце, капитан продолжал томиться в строгом заключении. Тем не менее, Спок ни секунду не колебался, стоит ли тревожить его докладом о происшествии. Он полностью разделял мнение доктора о том, что капитану нужно время, чтобы набраться сил после ранения. А вот солидарность Маккоя со Скотти и остальной командой подверглась тяжелому испытанию. Опасения никуда не делись, но несколько отступили перед тем, что доктор узнал о физиологии незнакомца. В результате интерес ученого победил разумную осторожность. Никакие предубеждения теперь не заставили бы Маккоя отказаться от возможности изучить необычного пациента. – С ума сойти, Спок, это не вписывается ни в какие известные рамки, – такой репликой встретил вулканца Маккой; от возбуждения, переполнявшего его, он не мог стоять на месте: уследить за его перемещениями по лаборатории было практически невозможно. Спок почувствовал легкое головокружение и чтобы избавиться от него сразу перешел к делу. – Вы определили его происхождение? Маккой ответил широченной улыбкой. – Что вы знаете об асцидиях? В его вопросе явно крылся подвох. – Земные беспозвоночные, другое название «оболочники»…– несколько неуверенно начал Спок. – Да, да, это все прописные истины, не цитируйте то, что знает любой студент-первокурсник, – замахал руками Маккой не хуже ветряной мельницы. – Удивите меня. Удивить? Споку было стыдно признаться, но он растерялся. По асцидиям он знал куда больше Маккоя и вычленить именно тот крошечный фрагмент информации, который сейчас подразумевал доктор, представлялось неимоверно трудной задачей. У него не было точки отсчета для анализа. – Гемоглобин, – снизошел до подсказки Маккой. – Считается, что в его основе у асцидий лежит не железо, а ванадий. Но его роль в переносе кислорода так и не была доказана. – Теперь доказана. Представьте себе Спок: живая разумная жизнь, основанная не на железе, меди или кобальте, а на ванадии! – Кровь представителя такой формы жизни будет бесцветной, и обладать окислительными свойствами. Это наш гость? – В ваших устах всё звучит до отвращения прозаично, – огорчился Маккой отсутствию энтузиазма у вулканца. – Да, это наш гость. И он полон сюрпризов. – Еще сюрпризов? – Спок намеренно поддел доктора на крючок и преуспел. Маккой охотно проглотил наживку. – Можете и дальше скептически поигрывать бровью, но то, что происходит в вашем организме – стоячее болото по сравнению с процессами, бушующими в нем. Их можно сравнить с вулканической деятельностью. Они сжигают его изнутри, разрывают на части! Его существование бросает вызов теории эволюции. – Даже так? На что же они похожи? – В том-то и дело, что ни на что! Его обмен веществ чудовищен. Не представляю, зачем любому живому организму могло понадобиться вырабатывать настолько гигантское количество энергии. Это же неразумное, бессмысленное расточительство! – Не каждый день услышишь подобное признание из ваших уст. Вы меня заинтриговали, доктор. – Там такой взрывоопасный коктейль! Вам, Спок никогда этого не понять, – отмахнулся Маккой. Он выговорился, выдохся и, соответственно, потерял интерес к дальнейшему разговору. Спок догадался, что отведенное ему время вышло. – Да, доктор, никогда, – еле слышно произнес он и послушно развернулся к двери. – Еще у него очень странная ДНК, – напоследок обронил Маккой, словно размышляя вслух, что было недалеко от истины: он вернулся к изучению данных медицинского трикодера. Спок выжидательно обернулся. – Насколько странная? – Не могу сказать. Мне не хватает материала для проведения сравнительного анализа. – Будем надеяться, что, когда он очнется, то предоставит вам недостающие сведения. – Угум, – маловразумительно пробурчал Маккой в ответ.