Скучные дни и яркие ночи

***

— Что это ещё за сообщения? «Дерьмо». «Дважды дерьмо»? Моника, я просил тебя писать мне все детали вашей репетиции, — Орихара Изая хмурил брови, от чего на его лбу показалась еле заметная морщинка. Он сидел на диване свесивши голову над шахматной доской, переставляя одну фигуру за другой. Моника уже вернулась со своего первого дня. Вид у неё был такой, будто она съела пару лимонов. Отчитываться перед Изаей ей хотелось меньше всего, однако долг зовёт. — Чего ты заводишься? Я могу и так тебе всё пересказать, — устало вздохнула девушка расслабленно плюхаясь рядом с информатором и облокотившись о его плечо своей спиной, Моника вытянула ноги, которые гудели и жгли. — Так чего же ты ждёшь? — спросил японец не сгоняя с себя Монику, а только наклонившись ещё ниже, чтобы той было удобнее опираться на него. — Ну, всего там двенадцать человек, включая меня и директора, — начала Борре устало прикрыв глаза. Время было не очень позднее, ближе к девяти часам вечера но, юное дарование здорово утомилось пока скакала на сцене. — Нужен ещё тринадцатый, на главную мужскую роль. Там сегодня из-за этого скандал был. Есть два кандидата на это место и они никак не могут решить кто лучше. Даже директор. Я предложила поискать кого ни будь ещё, кто долго работает в этой сфере и сможет переплюнуть этих двоих. И разумеется, эти двое на меня надулись, а вот директор одобрил. Теперь мы будем искать талантливых и известных актёров. А директор вообще во всём соглашается, чтобы я ему ни говорила. На других кричит, а меня почему-то слушает. — Этот директор может сослужить нам службу, — улыбнулся информатор отрываясь от доски. Моника немного приподнялась, догадавшись, что Орихаре нужно срочно сменить положение, иначе его тело атрофируется. Он же воспользовавшись возможностью опрокинулся на спинку дивана и потащил Монику за собой, укладывая её на свою грудь. Будучи усталой, француженка не хотела сопротивляться и поудобнее устроилась на предоставленной "подушке". — Мы же договаривались, что ты не будешь использовать кого-то из моих знакомых в своих целях, — напомнила Моника, обвивая тонкими руками торс информатора. — Никто не пострадает, уверяю. Попляшет чуток под нашу дудку и всё. Он даже не поймёт этого. Поможет тебе быть более эффектной на сцене, заплатит полагающийся гонорар, и вы разойдётесь каждый в свою сторону, — расслабленно говорил Изая и последовал примеру кудрявой: закрыл глаза и обнял тёплую девушку, которая так доверчиво лежала на его груди. — Тогда ладно, — неохотно согласилась Моника. — Ещё одиннадцать: это девушка Микки, с розовыми волосами, которую не заткнёшь ничем, кроме как криком и руганью на неё. Девушка Лора, вот не знаю настоящее это имя или псевдоним но, её называли все так. Она носиться за Микки как приклеенная. Старается во всём ей услужить, только что сопли её не вытирает но, думаю, что вытрет. Если Микки её попросит. — Эти двое тоже пригодятся, — ухмыльнулся Изая и получил от Моники лёгкий щипок в бок. — Дальше, — сурово прошептала Борре. — Ещё три девушки. Одна Харука, скромная до ужаса. Японка до мозга и костей. Почти всегда одна и разговаривает лишь с Сатоси. А Сатоси мужчина в годах и как я поняла, он часто даёт Харуке советы о том, как научиться не опаздывать на то или иное мероприятие. Самой-то Харуке не больше пятнадцати лет. Наверное совмещает школу и театр. — Или бросила учёбу ради любимого дела, — предположил Изая. — Эти двое не интересные, давай дальше, — он уткнулся носом в мягкие и кудрявые волосы Моники, что пахли чем-то лесным. — Дальше, - послушно продолжила Борре. — Девушки Айя и Кана. Жуткие сплетницы! Спрашивали меня, правда ли я переспала с директором, чтобы получить главную роль! Моему возмущению не было предела! Изая тихо засмеялся представляя то, что устроила Моника этим двоим подружкам. — Теперь мужчины. Про Сатоси я уже сказала, про директора тоже. Его, кстати, зовут Амадзуки Шики. Двое парней, что не поделили главную мужскую роль: Арон и Фуджита. Арон довольно забавный и приветливее всех общался со мной. Сказал, что любит Лору, хотя она только Микки замечает, любит запах чистого тела и яблочный сок. Зачем мне это знать, я до сих пор не поняла. А вот Фуджита очень грубый. Носиться по всей сцене без дела, а когда пытаешься с ним заговорить, реагирует так, как будто ты враг всего человечества. И ещё два паренька. Один, не помню как зовут, умудрился заснуть прямо на репетиции. И проспал до того момента, пока не получил по шее от директора. И последний Осами. Обжора. Почти всё время ел и просил перерывы для этого самого занятия. Окончив перечислять всех новых знакомых и по совместительству своих новых коллег, Моника тяжело вздохнула и, зарыв лицо в шею Орихары пробормотала, что не представляет как работать с этими людьми. Они не разу не вошли в свои роли и вообще не были серьёзными. Кто-то поглядывал на Монику, а за тем на директора. Наверняка подхватив слух, что она спала с ним ради получения главной роли.

***

Моника. То ли усталость виновата, то ли я наконец осознала, что Орихара мне не безразличен но, так спокойно и хорошо мне не было давно. Не один его подкол не злил меня. Даже слова: —«Эти нам пригодятся», — не разбудили во мне бушующую ненависть. Я лежала на его груди стараясь слушать размеренных стук сердца. Убаюкивающая мелодия для тех, кто умеет слушать. К счастью, я умела. И запах от Изаи приятный. Поймав себя на мысли, что я нагло нюхаю этого человека, я слегка отстранилась. — Можно я пойду спать? — спросила я у такого же, полусонного парня. Он ответил мне мотая головой, что явно означало его отрицательный ответ. — Спи так, как лежала до этого, — наконец заговорил он, при этом силой ложа меня обратно на себя. Спустя минуту я осознала весь ужас ситуации. Я прямым текстом попросила у него разрешения. Ни издеваясь, ни увиливая, ни в споре, а так… Как будто так и надлежало. Так, как будто я делаю это всю жизнь. Так, как будто без его разрешения я не могу и шага сделать! А самое главное, не получив разрешения я, как щеночек, послушалась его и теперь мирно нежусь в его объятиях. Так не должно быть. Я уйду от сюда, как только весь этот фарс окончиться. — Орихара? — позвала я его шепотом. — В чём дело? — так же шепотом отозвался он. — Что ты со мной сделал? — вопрос прозвучал убийственно даже для меня. — Всего лишь разукрашиваю твои вечера. У тебя скучные дни поэтому, должны быть яркие ночи.