Не кукла

… ты одна и рассчитывать тебе не на кого. В этот раз ты должна справиться сама. В прошлом сражении, помещение было более выгодным для меня, так как была возможность укрыться. На поляне же сделать этого нельзя, так что придется время от времени отступать и скрываться за стволами деревьев. Если повезет, в чем я очень сомневаюсь, то во время боя я буду иметь возможность сбежать. Так как противник действительно сильный (опыта у Сасори намного больше, а еще в придачу он является преступником ранга «S»), то в моем случае рисковать и продолжать вести с ним битву было бы довольно глупо. Но при всем моем желании не начинать бой, вероятность осуществления отступления ничтожно мала. Акасуна просто-напросто не даст мне этого сделать. Постольку поскольку пребывать в ожидании действий со стороны противника мне было бы опасно, я беру себя в руки и решаю атаковать первой, пока Сасори не достал своих марионеток и не лишил меня права на первый ход. Расстояние между нами было невелико, поэтому я оказываюсь перед ним в считанные секунды. Пытаясь нанести удар по Сасори, я промахиваюсь и сношу дерево, которое было сзади него. Не думала, что у него — ниндзя, специализирующегося на дальних боях — такая хорошая реакция. Хотя я точно помню, как он в прошлый раз увернулся от железной глыбы, по которой я ударила в его сторону. Рванув по направлению к нему, я снова принимаю свой промах, сделав огромную трещину в земле. Я поняла, что потеряла свои шансы хоть как-нибудь задеть красноволосого, когда он достал свиток. Секунда — и перед ним марионетка. Две секунды — и я не могу пошевелиться от охватившего меня с головой шока. Передо мной стояли два человека, один из которых не являлся живым. Этого просто не может быть! Неужели я и бабушка Чие сражались только лишь с его марионеткой?! Тогда поэтому он живой и сейчас стоит передо мной? Но как мы могли не заметить, что настоящий Сасори скрывался? Он лишь игрался с нами своей очередной куклой, которая являлась с ним одним лицом! — Но как? — я не узнаю свой дрожащий голос, который выдает мое удивление и мой испуг. — Я не кукла, Сакура, — добродушно ответил он, ожидавшей примерно такой моей реакции. Только я не понимаю, зачем он раскрыл мне правду? Чтобы таким образом посмеяться надо мной перед смертью? — Вот почему ты сказал, что нам тебя не одолеть, — глухо шепчу я, но противник все-таки меня услышал: — Я знал, что даже бабушка Чие не сможет догадаться, поэтому изначально у нее не было ни единого шанса. Как и у тебя сейчас, — его спокойствие меня пугало ровно так же, как и его уверенность в победе. Но я не могу проиграть, я не могу сдаться. Я должна сражаться! В этот же момент из живота марионетки Сасори в меня летит острие железной цепи, и я бегу. Как можно быстрее, чтобы она меня не задела. Потому что один удар с его стороны — и он выиграл. Противоядия у меня нет, и Сасори об этом прекрасно знает. И если я хочу выжить, то мне нужно подключить всю свою быстроту, ловкость и реакцию. Именно в это неподходящее время, на меня накатывают воспоминания, которые мне хочется забыть как можно скорее. Забыть стальные объятия веревки Сасори, которыми он меня схватил. Забыть, как острие этой цепи ранило меня в бок, как я, чувствуя проникновение в тело яда, тащу ее на себя. Забыть, как я, собрав всю свою силу, разбиваю эту марионетку на части. Забыть тот страх, когда я услышала, как части этой куклы снова воссоединяются в единое целое, образуя человека. Забыть, как Сасори протыкает меня катаной, и как я падаю под ноги бабушки Чие. Забыть про ее смерть, в конце концов! Злость и обида за эту женщину дают о себе знать, и мной начинает править ярость. Сконцентрировавшись, я схватила цепь так, чтобы она меня не поранила, и начала кричать: — Как ты мог так поступить?! Как ты мог убить свою собственную бабушку, которая растила тебя?! — к горлу подступил неприятный ком, и чтобы избавиться от него, я резко тяну на себя цепь. — Я не тот ниндзя, который имеет родственные чувства к кому-либо. Мне плевать на людей, в том числе и на нее, — мои слова ничуть не задели Сасори, он лишь продолжил держать марионетку нитями, сопротивляясь моей силе. Или скорее я сопротивлялась ему. — Не неси чушь, черт возьми! Прикрывайся сколько угодно и как угодно, но убивать свою семью низко и подло даже для таких, как ты! — взрываюсь я и вырываю цепь из живота с корнем. Саму же марионетку я отнять не смогла, Сасори каким-то образом смог противостоять моей силе. — Настоящего шиноби не должны останавливать какие-либо узы. И после этого ты считаешь себя ниндзя? Шиноби должен уметь отключать свои эмоции, что, вероятно, для тебя совсем чуждо, — Акасуну не трогают не мои слова и даже не то, что я только что лишила одного из его оружий. Видимо, он привык жить без каких-либо чувств. Поняв, что мы друг друга просто не услышим, я кинулась в сторону противника. Сасори среагировал, и из рук куклы вырвался огонь. Чудом увернувшись от пламя, я пытаюсь приблизиться с безопасной стороны. В следующую секунду мою ногу обхватывает стальная веревка, и я падаю, ударившись поврежденным местом головы. Пытаясь справиться со своим сознанием, я тяну веревку на себя в то время, как кукловод делает то же самое. И выиграв почти наверняка, я чувствую, как такие же стальные объятия обхватывают мои плечи. Более подходящего выхода я не нашла, как достать взрывную печать и подорвать эти чертовы веревки как и в прошлый раз. Взрыв отчасти задевает и меня, поэтому мое тело отбросило на небольшое расстояние. Я сделала огромное усилие, чтобы встать на ноги, ибо потрепало меня хорошо. Такими темпами я незамедлительно проиграю. Но чакры было достаточно для того, чтобы устроить стоящее землетрясение. Удар. Еще один. И еще. Сасори отпрыгивал на безопасное расстояние, чтобы я его не задела, поэтому я шаг за шагом подходила к нему. Удар. Два. Три. Расстояние сократилось, и теперь оно характеризовалась буквально шестью метрами. Занеся руку еще для одного удара, я осознала, что больше не могу двигаться. Что со мной произошло? Я точно знаю, что яд Сасори меня не задел. Я содрогаюсь от ужаса, когда вижу, что свою марионетку он держит уже одной рукой. Во время моих ударов, он успел взять управление куклой под единую руку, чтобы свободной поймать меня, пока я нахожусь рядом. Сопротивление с моей стороны не заставило долго ждать, так как я начала вырываться со всей своей силой, которая у меня осталась. И она непрерывно угасала, так как все мои рывки не приносили особой пользы, а синие нити Сасори постепенно высасывали из меня жалкие остатки чакры. И моей надежде приходит конец, когда марионетка падает, а освободившаяся рука кукловода пустила на меня еще один поток энергии, против которого было сопротивляться уже невозможно. Я чувствую, что неосознанно подхожу к красноволосому, который тоже идет ко мне навстречу. Находясь уже рядом с ним, моя попытка вырваться уходит в пустоту, а после того, как он снова освободил руку и одним ударом меня отключил, в пустоту уже ухожу я. — Сакура! Эй, Сакура! Очнись! — знакомый голос окликал меня и пытался разбудить. С трудом открываю глаза и вижу перед собой встревоженное лицо моего напарника, который в следующий же миг обрадовался моему пробуждению и весело заулыбался. — Наруто, — произношу имя одними губами, — Наруто! О, Ками-сама, как я рада тебя видеть, Наруто! — чуть ли не плача кричу я и роняю лицо в свои ладони, пытаясь прийти в себя. — Эй, Сакура-чан, ты в порядке? — удивленно спрашивает Узумаки, пытаясь убрать мои руки, чтобы заглянуть мне в глаза. Я, в общем-то, не сопротивляюсь и через секунду встречаюсь с его добрым взглядом, который мне сейчас был необходим. Именно Наруто поддерживал меня как никто другой. Только он мог заставить улыбаться, когда ты думаешь, что больше этого сделать не сможешь. — Это был сон? Скажи мне, Наруто. Мне было так страшно. Я боялась потерять вас всех, — плечи содрогаются от нарастающих рыданий, которые я сдержать не в состоянии. Наруто обнимает меня и успокаивающе поглаживает по спине. Я кладу свою голову ему на плечо, обнимаю в ответ, но справиться со своими слезами не могу. — Все хорошо, все позади. Я с тобой, Сакура-чан. Уже не страшно, — он говорит слова, благодаря которым я перестаю трястись. Но в моих руках из неоткуда появляется кунай. Я больше не могу сказать ни единого слова, лишь только смотрю на железное оружие в моих руках. И неожиданно вонзаю острие в спину своего лучшего друга и товарища по команде, не имея возможности сделать что-то иначе. — Нет, нет, нет! Наруто! Я не хотела! — голос срывается из-за крика, а нарастающая истерика не дает здраво мыслить. Но Наруто исчезает, как и исчезает мое сознание, которым я управлять теперь не в силах. Я чувствую, что моим телом движет кто-то другой, а через секунду на моей спине, руках и ногах появляются сдерживающие меня нити чакры, противостоять которым у меня не получается. По щекам снова катятся слезы, а кунай, который я держу в руках, заставляет меня снова рыдать. Желание убить себя этим кунаем нарастает с каждой минутой, а возможность с такой же скоростью угасает. — Теперь я управляю тобой, Сакура, — мягкость спокойного голоса кукловода заставляет вздрогнуть, не смотря его управление над моим телом. Полное осознание случившегося давит, но мне приходится взять себя в руки, лишь бы сказать одну единственную фразу: — Я не кукла… Резко открыв глаза, я пыталась отойти от кошмара, который мне приснился. Дыхание сбилось от страха, который добрался до моего тела даже во сне. Голова жутко болела, а руки и ноги были в многочисленных царапинах и синяках, которые неприятно саднило. Холодный пол, на котором я сидела, не делал мое состояние лучше, а темнота в комнате не давала мне полностью рассмотреть помещение. Я смутно понимала, что со мной и где я нахожусь. Но память ненадолго дала сбой и через некоторое время решила дать о себе знать. И я вспомнила абсолютно все: как я не пошла домой вместе с Ино, как я прибежала в чертов лес, где я встретила Сасори, вспомнила как я с ним сражалась. Этот кошмар, который я увидела… приснился мне не просто так. Я вспомнила слова Сасори, в которых он говорил, что хочет сделать из меня марионетку. Он еще не убил меня, но, думаю, скоро это сделает. Мой настоящий кошмар еще впереди.