Просвещение

      Это была просторная комната, местами слабо освещенная, где большинство свечей горели ближе к столу в центре. Уиллоу зашла, рассматривая на полочках у стен множество склянок, наполненных зельями, горных кристаллов, пучков сушеных трав и цветов, кучу волшебных предметов и маленьких свитков пергамента, а также несколько сундучков и закрытых коробок. На столе посередине лежала толстая потрепанная книга, которую Рэнфилд тут же закрыл быстрым движением, едва заметив любопытный взгляд девушки. Обложка была из темно-коричневой добротной кожи, вся в странных знаках и символах.       Из трех узких небольших окон открывался вид на внутренний двор, погрязший в ночной темноте. Часть комнаты оставалась скрытой от вида за черной портьерой от самого потолка до пола.       Колдун принялся переставлять разбросанные на столе предметы: иглу, какие-то сушеные ягоды, стеклянную колбу с содержимым ярко-синего цвета и желтые кристаллики, похожие на соль.       — Может, ты все-таки поведаешь, зачем пришла, или мне из тебя по слову вытягивать? — раздраженно спросил мужчина, спустя несколько минут тишины.       — Извините, — пискнула девушка, не желая сердить мага. — Близкий мне человек тяжело болен. Никто не знает, как это лечится, — она теребила завязки плаща от волнения. — Пожалуйста, я обменяю на все, что угодно…       Руки Рэнфилда сжались в кулаки. Плохой знак.       — За кого ты меня принимаешь?! Я тебе не добрая крестная фея, — он приблизился, повышая голос. — С людьми так всегда! Сделаешь им что-то, а они потом хотят сесть на шею. Думаешь, раз сорвала яблоко, и этим все обошлось, то теперь тебе все позволено? Может, надеешься, что и в этот раз легко отделаешься? — пламя свечей несколько раз вспыхнуло.       — Я вовсе не… — тихо начала оправдываться девушка.       — Ты, что, забыла, кто я? Или с самого начала не поняла?! — яростно воскликнул колдун. Он указал в сторону черной завесы, которая в тот же миг распахнулась. За ней находилась гора черепов и костей, разложенных в определенном порядке, создавая таким образом что-то наподобие скульптуры. Какое чудовищное творение искусства…       Уиллоу ужаснулась. Судя по недостающим элементам мертвого построения, Рэнфилд собственноручно собирал и ставил туда каждую кость. В голове все громче раздавались странные звуки, что перерастали в крики страдающих людей. Девушка от этого будто почувствовала себя парализованной, в глазах темнело. Она хотела закрыть уши, чтобы не слышать жутких голосов, но это не помогало.       — Умоляю… прекратите… прекратите, — шептала Уиллоу.       Вдруг все затихло. Девушка обнаружила себя сидящей на полу, закрывающей руками голову. Портьера снова была на своем месте, но сердце продолжало бешено стучать. Мужчина опустился напротив нее, чтобы их лица были на одном уровне.       — Я действительно не думала ни о чем таком… Просто я больше никого не знаю, — она чувствовала, что вот-вот расплачется, но не могла позволить, чтобы ее слезы видели в этот момент. — Прошу вас… Я не могу позволить Берте умереть.       Лоу ахнула и закрыла рот рукой. Она в первый раз сказала вслух о возможной смерти золовки. Девушка посмотрела в темные глаза мага и не увидела в них ни сочувствия, ни жалости, в них была беспощадность, было бесстрашие, была злоба, и было еще что-то, чего она не знала, не понимала и никак не могла объяснить, что-то совершенно ей незнакомое. Он смотрел на нее, как на дивного зверька, которого раньше никогда не видел. В ней скопилось все, чего он не знал, не понимал и никак не мог объяснить.       — Ничего не бывает просто так. Всему есть цена, причем очень большая, — колдун выглядел уже гораздо спокойней, чем перед этим.       — Я готова на все, лишь бы она была жива, — дрожащим голосом сказала Уиллоу.       Рэнфилд иронично хмыкнул, поднялся на ноги и подошел к одной из полок в комнате. Девушка тоже встала, и перед ней на столе появилась открытая коробочка небольшого размера. На багровой ткани внутри лежал предмет с круглым выпуклым стеклышком в центре, обрамленный вокруг бронзой. Вещь похожа на медальон, только без цепочки. Еще там лежал клочок бумаги.       — Заклятие, которое лечит все болезни и исцеляет все раны. Ты должна любить того, кому хочешь помочь, искренне желать ему выздоровления. Если сработает, этот человек станет снова целым и невредимым, будто заново родится. Но, — он чуть приподнял брови, — будет забыт всеми, кто когда-либо его знал.       Колдун смотрел на нее с вызовом. Уголки его губ приподнялись в коварной улыбке. Уиллоу осторожна взяла предмет в руки и взглянула на него. Неужели нет другого способа? Берта, которую не узнают ни муж, ни сын, ни другие родные… Это еще хуже, чем смерть. Она не поступит так с женой брата, не сотрет ее из памяти всех дорогих ей людей. Девушка положила заколдованный предмет назад в коробку, потеряв последнюю надежду.       — Я… я не могу сделать это, — тихо молвила она.       — Та, что готова на все, вдруг сдается, — маг наклонил голову набок. — Что ж, дело твое.       — Это касается не только меня, — Лоу отвернулась в сторону окна. Луна светила ярко-ярко. Рэнфилд не спешил убирать коробку со стола, несмотря на отказ девушки.       — Ты обратилась не к тому. Я могу отравить, ранить, заразить чумой, причинить боль, лишить чувств, усыпить вечным сном, убить, вырвать сердце, в конце концов. Все, что угодно, только не исцелять. Это заклятие — все, что ты можешь получить здесь, да и оно, знаешь ли, не задаром, — колдун скрестил руки на груди. — Так ты не собираешься хвататься за соломинку?       Девушка покачала головой, даже не в силах говорить от отчаянья. Она зря пришла.       Рэнфилд молчал несколько мгновений, после чего резко и громко заговорил:       — Почему все думают, что магия — это просто? Каждый человек мечтает о решении своих проблем с помощь волшебства, не понимая, что оно не бесплатно. То, что ты хочешь сделать, противоречит всем законам жизни. Видишь ли, что суждено, то суждено, — он ходил кругами по комнате, напоминая учителя на уроке. — Собираясь изменить предначертанное, ты бросаешь вызов самой судьбе. Обычно за такое приходится потом очень дорого платить. Так что, либо смирись, либо решайся, — мужчина понизил голос. — И не отнимай мое время.       — Извините, что побеспокоила, — сухо сказала Уиллоу. Может, он прав? Она действительно хочет слишком многого.       Девушка направилась к выходу из комнаты. Колдун догнал ее, объяснив:       — Еще не хватало, чтобы ты здесь заблудилась и осталась надолго.       Лоу последовала за ним к ступенькам. И почему она так надеялась, что все получится? Какая же она глупая!       — Видимо, помимо ловушек на мосту и Черного леса, мне не помешало бы отгородиться еще и стеной. Ума не приложу, как ты сюда пробралась, — раздраженно буркнул он, когда они вышли из замка.       — Мне помог клубочек дыма, — пожала плечами девушка, минуя злосчастные фигуры крылатых львов.       — Что? — прогремел Рэнфилд у входа в замок.       Уиллоу вздрогнула от неожиданности и обернулась. Маг сделал несколько шагов в ее сторону.       — Такой круглый комочек, похожий на туман… Он привел меня сюда, — пояснила девушка, дивясь, что же не так с этим дымом, или с тем, что ей помогли.       — Дым там только для того, чтобы сбить со следа, — он был в ярости, но больше ничего не сказал.       Колдун долго стоял, уставившись на девушку, а она боялась даже пошевелиться. В чем же дело? Оказывается, клубочек дыма не так прост, как показалось в начале. И новость буквально застала хозяина замка врасплох. В конце концов, мужчина отвернулся от собеседницы и сказал:       — Если ты в поисках сделки, тебе нужен Румпельштильцхен, также известный, как Темный маг.       — Румпе-кто?       — Румпельштильцхен, — прошипел он сквозь зубы.       — С-спасибо, — прошептала Лоу. Так еще не все потеряно? Может, тот другой волшебник сможет ей помощь?       Рэнфилд коварно и довольно жутко рассмеялся.       — Если ты думаешь, что я помог тебе, направив к Темному магу, ты ошибаешься, — бросил мужчина, развернувшись лицом к девушке.       — Но как мне его найти? — спросила Уиллоу, будто не услышав. Она радовалась новой возможности спасти Берту, и все остальное, кажется, ее совсем не волновало.       — Он сам тебя найдет, — блеснула злобная ухмылка. — Румпельштильцхен больше всего на свете любит отчаявшиеся души.       Только девушка собралась сказать что-то еще, как ее вдруг окутала мгла и в черном водовороте она едва успела услышать «Проваливай уже», перед тем, как оказаться вместе с лошадью на той самой поляне посреди леса, где впервые встретила колдуна.       Все же Лоу безумно повезло, так как ее отсутствия никто из членов семьи не заметил. Они все так же спокойно и мирно спали. Она завела лошадь в сарай, кстати, животное было несомненно радо столь быстрому возвращению домой. Девушка пробралась назад в комнату тем же способом, которым выбралась — через окно.

***

      Связаться с Темным магом оказалось действительно так просто, как ей и говорили. Уиллоу сумела освободиться от домашних дел на некоторое время и пришла в лес на встречу с колдуном.       Румпельштильцхен оказался совсем не таким, каким его себе представляла девушка. Она ожидала увидеть кого-то похожего на Рэнфилда, видимо, считая всех злых волшебников одинаковыми. Этот колдун был вовсе не мрачным и не таинственно-черным. Удивительно, но Темный маг выглядел…немного игривым, забавным, ловким, как фокусник. Это был худой мужчина среднего роста, возраст которого оставался загадкой из-за странноватой кожи, непохожей на человеческую, что была то ли желтоватой, то ли чуть переливалась золотом, как чешуя.       При этом колдун много жестикулировал и часто издавал забавный смешок. Наверняка под неожиданным весельем скрывалось невероятное могущество.       — Что тебе нужно, дорогуша? — спросил он после того, как изобразил низкий поклон при приветствии.       — Моя родственница сильно больна, никто не в силах ее вылечить. Мне сказали, что вы можете помочь, — взволнованно ответила девушка, надеясь, что им все-таки удастся договориться. Румпельштильцхен легонько покачал головой и, взмахнув рукой, как дирижер музыкантам, сказал:       — Ну, конечно же, я могу, — лукаво улыбнулся, в глазах его блеснули озорные огоньки.       — Правда? — радостно выкрикнула Лоу, но потом вдруг сразу потускнела. — Но за магию надо платить, так ведь?       — Ты смотри-ка, она уже знает, — хихикнул Темный маг, похаживая перед Уиллоу.       По правде говоря, за все время, начиная с появления из фиолетового дыма, заканчивая уходом, он не оставался неподвижным ни на секунду. Колдун провел рукой с почерневшими ногтями в воздухе и протянул девушке появившейся из ничего свиток пергамента. Уиллоу осторожно взяла бумагу из его рук и прочитала договор.       — Моего ребенка? Я должна буду отдать вам свое дитя? — ошарашено спросила девушка.       — Не просто дитя, а первенца, — уточнил мужчина, подняв в воздух указательный палец.       — Но зачем вам мой первенец? — все так же ошеломленно продолжила расспрос.       — Дело не в том, что твой, дорогуша. Я всем предлагаю одну и ту же цену, — он указал на пергамент. — Всего лишь пустяки, потом еще родишь новых детей.       Но Уиллоу сочла выбор невероятно сложным. С одной стороны, ну как, как можно пойти на такое? Отдать злому волшебнику собственного ребенка, это же так бесчеловечно. А с другой стороны, жизнь Берты будет спасена.       — Могу ли я немного подумать?.. — девушка была напряжена.       — Да, пожалуйста, размышляй сколько тебе угодно, я подожду, — маг деловито расселся на ближайшем пеньке и уставился на Лоу.       — Извините, но я имела в виду подумать денек-другой, — будто виновато молвила она.       — Ах, вот оно что, — Румпельштильцхен тут же поднялся на ноги, — пожалуй, я дам тебе немного времени. Но смотри, коль не стало бы слишком поздно, — он махнул рукой и, забавно раскланявшись, исчез в фиолетовом дыму.       Девушка кивнула головой, едва успев сказать «Спасибо», прежде чем Темный маг покинул лес. Она вздохнула, зная, что ей предстоит очень сложный выбор и что вряд ли сможет сомкнуть глаза ночью, обдумывая решение. Но пока надо было пойти глянуть, как там золовка, и разобраться с бытовыми делами.