Suffocation

Сначала появился звук. Сперва еле слышный, постепенно нарастающий - навязчивый, въедливый - он вгрызался в дрожащее хрупкое сознание и мешал спать. Как сквозь сотни метров серого бетона - приглушенный гул пожарных сирен, свист гидравлики, сдавленные всхлипы, срывающиеся на судорожные рыдания. "Опять я заснул с включенным телевизором", - плавая в полуобморочной дымке, лениво подумал Минхо. - "Каждый раз одно и то же. Надо отыскать пульт." Затем появилась боль. Слабое движение рукой - острая режущая вспышка, громкий стон, заблудившийся в закушенной губе. Что происходит? Заснул в неудобной позе и отлежал руку? Как будто сотни игл разом пронзили плечо, с хрустом уткнулись в кость раскаленными жалами. Раздирающий приступ боли отнял воздух из легких, взметнул сотни цветных всполохов перед закрытыми веками. Не вдохнуть. Один за другим оживающее тело включало органы чувств. Холодный неровный пол под спиной, вгрызающиеся в спину острые щербатые обломки, горсть бетонной крошки в сжатых судорогой пальцах. Щелк - резкий запах крови, пропитавший ноздри и сразу ожививший в сознании тревогу. Щелк - непроглядная тьма, ворвавшаяся под испуганно распахнутые веки - хоть глаз выколи. И услужливо шуршащая смятой пленкой память: кадры теракта на экране телевизора в баре, кричащие плачущие люди, клубы смрадного дыма, изувеченные трупы, лифтовой отсек, завал. Погребенный заживо в лифте парень! Наконец, источник не стихающего звука стал ясен Минхо. Этот плачь, вырвавший его из забытья - это голос замурованного пострадавшего. Он жив! Слава небу! Нужно было только найти фонарик, как-то подняться и попытаться заново оценить ущерб, причиненный завалом. - Чертова рука, - простонал спасатель, шаря возле себя здоровой конечностью. - Тебя только для полной радости мне не хватало. Яркий луч света вновь скользнул по стенам, обжигая резью привыкшие к темноте глаза. Каменные плиты, обломки навесного потолка, металлические прутья - все наглухо замуровало и без того заваленный проем. - Тадада-дам, - мрачно констатировал Минхо. - Пятнадцать человек и покойника ящик... - Эй! Парень! Слышишь меня?! Негромкий плачь почти сразу прекратился, сменяясь глухой тишиной. - Ну-же, отзовитесь, кто живой! Словно отказываясь верить, в ответ раздался негромкий всхлип и чуть охрипший голос: - Уже кажется или… – и после совсем неуверенно, - …есть кто? - Призрак кентервильского привидения, - усмехнулся Минхо. - Знаешь, это непорядок - мы стали так близки с тобой, а я все еще не знаю твоего имени. - Вы! Вы… - затараторил чужой на грани истерики голос. - Я думал вас завалило! - Я и сам так думал, - пробубнил спасатель и внезапно замер. - Почему ты один? А второй пострадавший, что находится с тобой? Что с ним? В ответ только тишина –больше никаких всхлипов. - Эй, парень! Ответь мне! - Ничего… - прохрипели в ответ, – но она пугает меня… Непрерывно шаря лучом света по искореженным дверям лифта, Чхве нахмурился. - Она дышит? Ты проверял пульс? Вновь бормотание и непонятные всхлипы. - Парень! - Я лучше не буду ее трогать. Ей это не нравится. Минхо витиевато выругался на корейском и услышал, как причитания вновь стихли. - Ч-что Вы сказали? – тут же неверяще спросил незнакомый парень. - Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, - вновь по-английски процедил спасатель сквозь зубы. - В-вы говорите по-корейски? - чужом в голосе впервые послышались нотки удивления. Выгнув бровь, Чхве криво усмехнулся: - Да, а что? - Похоже я, и правда, брежу. - Ты знаешь корейский? - выискивая глазами хоть что-то, что смогло бы послужить отмычкой, спросил Минхо. - Конечно, - раздалось в ответ на родном языке. Спасатель на секунду замер, и губы его тронула еле заметная улыбка. - С тобой, и правда будет нескучно помирать, - прошептал он чуть слышно. - Поверить не могу. С трудом поднявшись на ноги, мужчина двинулся к торчащему между бетонных плит куску арматуры. Стальной металлический прут накрепко засел в своем ложе и спасателю пришлось изрядно попотеть, пока он уперевшись ногой в бетонную опору при помощи одной руки, с усилием выдирал железку. - Это прям как гребанный форд-боярд, только без карлика Паспарту и бородатого старпера. Убедиться бы еще, что здесь нету тигров... Прут с негромким треском выскочил наружу. Победно помахивая им, Чхве вернулся к лифту. - Ты так и не представился мне, парень, - заметил Чхве, размышляя где-бы поудобнее зацепиться. - Как звать-то? - К-Кибом, - настороженно прислушиваясь к раздавшемуся сбоку скрежету, ответил он. - А вас? - Чхве Минхо, - с надсадным кряхтением, прохрипел спасатель. Выгнувшаяся дверь намертво встала в распорку и Чхве налегая на кусок арматуры всем телом, как никогда жалел о том, что вторая рука вышла из строя. - Блять, как же не вовремя, - злился он содрогаясь от усилий и нарастающей боли в плече. Не хватало ему снова отрубиться... Чувствуя бессилие и нарастающую слабость, он выпустил из рук железяку и съехал спиной по двери. - Вы ведь не сможете меня вытащить, да? – обреченно или устало прозвучал чужой голос, каким бы он ни был, он вызвал острую жалость у спасателя. - А ты сам точно не ранен? - Нет, кажется…. Я не знаю... - Мне может потребоваться твоя помощь. Усиливающаяся после физической нагрузки боль в травмированной руке мешала соображать. Массируя болевую точку над большим пальцем, чтобы хоть как-то отвлечься, Чхве судорожно соображал. - Кибом, посмотри, пожалуйста вокруг. Нет ли там чего-нибудь подходящего, чтобы можно было просунуть через двери и попытаться разомкнуть их? Ки судорожно зашарил взглядом по полу, вновь натыкаясь на ухмыляющееся тело бывшей начальницы. - Только отломанный поручень, но он слишком толстый. - Черт, - выругался Минхо. - Вот непруха... С твоей стороны двери целые? - ... да. - Уже что-то, - устало заметил спасатель. - Придется импровизировать дальше. С сомнением глядя на вспузырившийся наружу стальной лист, Чхве собрался с духом и со всей силы двинул по нему здоровым плечом. Сотни фейерверков вспыхнули перед глазами, когда боль отдалась в поврежденную сторону, зарождая в ране пожар. - Нет, так не пойдет, - пытаясь отдышаться, прохрипел Чхве. Дождавшись, когда цветные снопы искр перед глазами померкнут, он сделал короткий шаг назад и стиснув зубы, вдарил по двери ногой. Металл отозвался жалобным скрежетом и мужчине показалось, что он немного прогнулся. - Неужто я не зря столько лет гонял мяч по полю? - слегка воспрянув духом, спасатель поудобнее прижал изувеченную руку к животу и с новой силой атаковал двери лифта. - Ну же, блин, хотя бы одна гадина поддайся мне. Я разве многого прошу? Спасатель все сильнее злился на всю эту ситуацию, на теракт, на свою травму, на долбанное антивандальное покрытие на стальных дверях, заставившее его больше часа биться в дверь, пыхтеть в попытках разомкнуть створки и снова долбиться. - Кибом! - Рассказывай что-нибудь, только не молчи! - заорал он почти в панике, когда силы начали покидать измученное тело. Картинка перед глазами периодически темнела и расплывалась, острая почти нестерпимая боль в раненой руке изнуряла и заставляла подкашиваться ноги. Нужно продержаться еще немного. Хоть капельку... А потом... Потом что? - Что? - чуть после раздался слабый растерянный голос. - Что рассказывать? Минхо сидел на корточках, свесив голову и тяжело глотая пыльный душный воздух, смотрел, как со лба на пол срываются крупные капли пота. Он был на пределе. - Еще немного, - прошептал он себе. - Ты сможешь, Минхо. Сделав над собой усилие, мужчина поднялся на ноги и с унынием отметил, как тускнеет свет фонарика. Заряда осталось максимум минут на двадцать. - Что угодно, - наконец ответил Чхве Кибому. - Просто не замолкай. Можешь изображать радио и "комментировать" прямую трансляцию из нашей цитадели, а можешь прикинуться принцессой, заточенной в башне в ожидании своего принца и звать его на помощь. - А кто будет принцем? Вы что ли? - Минхо неожиданно взбодрили неподдельные нотки возмущения в голосе Ки. Кажется, парень хоть немного отвлекся от своего личного кошмара. Уже что-то. - Как по мне так это очень удачная мысль, - вновь протискивая самодельный инструмент между развороченными дверями, заметил он. - Всегда мечтал поиграть в ролевые игры... Помирать так с музыкой, - последнюю фразу парень прошептал себе под нос и вновь с рычанием налег на рычаг всем весом. Вопреки его просьбе от Кибома так и не удалось добиться ничего кроме глухих смазанных фраз, больше напоминавших бред сумасшедшего. Когда дверь с визгливым скрежетом начала поддаваться, Минхо чуть не заплакал от радости. Максимально расшатав трубой щель между дверьми, он сел на пол и упершись в стык ногой, принялся пинками раздвигать одну из створок в сторону. Для наблюдающего за расширяющимся проемом Кибома усиливающийся скрежет казался почти райской музыкой. Раздвинув одну из створок до конца, Минхо максимально утопил в сторону вторую - наиболее искореженную и с глубоким выдохом облегчения заглянул вниз, где залитый мрачно-красным светом аварийного освещения находился узник. Как спасатель и ожидал лифт застрял между этажей. Это не могло не прибавить нервотрепки и лишних проблем. Как будто их ему и так было мало. Царящий полумрак мешал хорошо разглядеть парня, сидящего в дальнем углу. Кибом крепко стиснул колени, и его бледное обращенное вверх лицо было единственным светлым пятном в этом стальном гробу. Спасателю хватило одного внимательного взгляда, чтобы определить: лежащая рядом с Ки женщина мертва. Ее широко распахнутые глаза, лишенные жизни, тусклые и пустые, неподвижно замерли в одной точке. Большая лужа крови темно-алым ковром укрыла пол, густо обагрила дрожащие руки Кибома. Неестественная поза, заострившиеся черты, почти фиолетовые губы... Без сомнений жизнь покинула это тело уже не менее двух часов назад. Теперь Чхве волновал лишь один вопрос, как вытащить выжившего пленника наружу. Учитывая, что просвет между лифтом и проемом был совсем невелик ему была необходима веревка, по которой Кибом смог бы вскарабкаться наружу. Но чертов рюкзак остался снаружи... Думай, Минхо! Сейчас ему как никогда не хватало двух здоровых рук. Он смог бы без проблем помочь пленнику выбраться, а так... Но не оставлять же его здесь и дальше... Еще немного и лифт может скатиться еще ниже, а то и вовсе обрушиться, тогда шансов вытащить пленника не останется... Что же делать? Решайся, Минхо... - Эй! Кибом! Ты вылезать-то собираешься? - чувствуя, как от предстоящей процедуры волоски на теле встают дыбом, спросил спасатель. Фонарик за его спиной моргнул несколько раз и погас. Кибом и так почти не видел лица своего спасителя, а теперь и вовсе оно смазалось одним темным пятном. - Не могу, - зубы парня выстукивали от дрожи и напряжения. Глаза затопило безумие. - Я должен подождать, ее нужно первой… понимаешь? - Кибом, - Чхве не сдержал тяжкого вздоха. Похоже все гораздо хуже, чем он думал. - Парень, давай не будем торговаться. Позволь мне вытащить тебя первым. Твоя подруга может пока подремать. Не стоит будить ее. - Нет, нет… - Кибом! - решительно позвал спасатель. - Сейчас я здесь за главного, и я решаю, кому быть первым. Ты понял? Вместе нам будет проще помочь даме выбраться. Просто слушай мои команды, и мы отлично справимся. Хорошо?! Ки пробубнил что-то себе под нос и, наконец, медленно поднялся. - Отлично, - чувствуя долю облегчения, что добился нужного эффекта, выдохнул Чхве. - Ты молодец. Прочно уцепившись здоровой рукой за проем лифтовой шахты, спасатель мысленно загнал отчаянно протестующее "я" глубоко внутрь себя и содрогаясь от боли протянул ладонь вниз к покачивающемуся, словно в трансе Кибому. от вида потеков крови на чужой руке внутри Кибома всколыхнулась новая волна страха. Глядя на узкий темный проем над головой, он мысленно представил, как обрывается стальной трос и его тело, торопливо покидающее лифт, перерубает пополам. Как вываливаются из разверзшейся брюшной полости лохмотья кишок, как хлещет кровь жарким багровым потоком... - Я н-не хочу, - снова пятясь назад, торопливо забормотал он, бескровными губами. - Пусть лучше так... - Кибом, послушай, - чувствуя его страх, позвал Минхо. - Ты помнишь, что я сказал? Сейчас я принимаю решения. Если я что-то говорю и делаю, я в этом уверен. Кибом, с этим нельзя тянуть, ты должен мне довериться. - Нет-нет-нет! Я не пойду! - Кибом, просто дай мне руку! - Минхо стало казаться, что еще немного, и он сам поддастся панике. - Это приказ! Твердый уверенный голос ударил как хлыст, приводя Ки в чувство. Побледнев почти до синевы, он в отчаянии вцепился руками в волосы и тяжело дыша приблизился к проему. - Что делать... Что? Делать?.. - Кибом!! Держи! Мою! Руку! Испуганно вздрогнув и словно оттаяв от шока и сомнений, Ки судорожно ухватился за протянутую ладонь и крепко зажмурившись, подтянулся, карабкаясь вверх. Нещадная боль оглушила Минхо, прострелила жестоким снарядом. Пытаясь совладать с острым приступом тошноты и головокружения, он рефлекторно еще крепче вцепился в лифтовую дверь. От резкого рывка вывихнутое плечо со щелчком встало на место. Парень коротко завыл в прокушенную губу и крепко-крепко зажмурился, мечтая только об одном - чтобы его измученный организм продержался еще хотя бы чуть-чуть, чтобы не ослабла опорная рука, чтобы не соскочил отчаянно хватающийся за него Кибом, потому что второй раз он - Минхо уже не потянет. Только лишь силой упрямства и тлеющими остатками воли, он поддерживал в себе угасающий огонек сознания, пока вгрызающиеся в него пальцы не выпустили изувеченную плоть, а вес чужого тела на перекинулся на твердый пол сбоку. Перекатившись на спину, Минхо крепко ухватился здоровой рукой за влажную от пота футболку Кибома, словно за вожделенный трофей и, не препятствуя больше подступающей к сознанию темной воде, вымученно простонал: - Ты молодец, Кибом. Ты справился.