Первые дни

Астрид смотрела вдаль, куда улетел Иккинг. Слезы текли по ее щекам и капали с подбородка, но девушка не замечала этого, ровно как ледяного ветра и моросящего дождя. Она никогда не понимала, в какой момент следует отступиться. Обычно молчаливая, грозная воительница превращалась в курицу-наседку, чувствуя горе близких людей. Астрид пугало то, как люди менялись под действием горя, становясь призраками себя прежних. Внутренняя доброта не позволяла ей отсиживаться в стороне, и она зачастую перегибала палку. - Прости меня, - прошептала она, словно надеясь, что ветер донесет ее слова до Иккинга. – Я не хотела. Тихие всхлипы вырывались из груди. Астрид опустилась на колени и обняла себя за плечи, пытаясь успокоиться. Она видела разного Иккинга: смешного, умного, вредного, грустного, любящего, гордого и сильного, но злого – никогда. Добрый сердцем, он не питал ни к кому ненависти, в каждом видя что-то хорошее, даже в своих врагах до поры до времени. Это как же должны были сойтись звезды, чтобы она, его невеста, первой испытала на себе его гнев. - Нам не понять друг друга…- Астрид пробовала слова на вкус – горькие. – Неужели это действительно так, Иккинг? Девушка накинула капюшон на голову и резко поднялась, размазывая слезы по замерзшим щекам. Она же Астрид, воинственная и бесстрашная Астрид Хофферсон, ее не проймешь парой обидных фраз. Вот Иккинг вернется в деревню и уж она отыграется за все. Ее волновал лишь один вопрос – хочет ли Иккинг, чтобы она была его невестой? Она ведь подвела его в самый трудный момент. Взгляд девушки упал на маленькое колечко на пальце. Она нервно покрутила его, не решаясь соглашаться с доводами разума. Кто-то толкнул ее в плечо, и она обернулась, заботливо погладив свою спутницу. Громгильда участливо смотрела на свою хозяйку, прикрывая ее крылом от дождя. Девушка залезла на драконицу и направила ее в сторону дома. Лишь высоко в небе она позволила себе не сдерживать рыданий. - Что я наделала?! - Что я наделал?! Голос Иккинга разнесся по ночному небу. Раскаяние наступило практически сразу и юноша, откинувшись на широкую спину дракона, закрыл лицо руками. Он ведь знал, что Астрид захочет ему помочь. Почему не остановил ее? Почему не остановил себя? Слишком много злобы на самого себя он вложил в слова сказанные ей. Юноша дорожил каждой мелочью, которую знал об этой девушке, как же он мог проигнорировать ее тягу помогать всем вокруг. Когда они осознали всю глубину своих чувств, ему открылась другая Астрид – нежная, заботливая, хрупкая. Они потратили так много времени, чтобы научиться понимать друг друга, а ему потребовалось две секунды, чтобы уничтожить все это. - Братец, как думаешь, она сможет меня простить? До парня донеслось презрительное фырканье, если ночные фурии могли презрительно фыркать, конечно. - Ты снова дуешься, большая бука? – голос юноши повеселел, он потрепал дракона по плечу. – Встань в очередь. Беззубик улыбнулся и повернул в сторону деревни. Он не злился на своего брата, только немного обижался на него из-за Астрид, но все скоро придет в норму, дракону это подсказывало его чутье. Иккинг сел и провел руками по растрепавшимся волосам, зачесывая их назад. Ему нужны были эти клятые косички – у него нет ничего, что напоминало бы о любимой. Ему нужна была эта девушка.