10
11 июля 2014 г. в 02:43
Громкий звук заставляет меня мгновенно распахнуть глаза. Спросонья озираюсь по сторонам, стараясь найти источник шума. Прислушавшись, догадываюсь, что это телефонный звонок и, резко отбросив одеяло куда-то в сторону, вскакиваю с кровати. Стремительно преодолев близкое расстояние, хватаю трубку, опасаясь, что неизвестный мне пока собеседник в любой момент может сбросить.
– Да? – слишком громко отвечаю я, все еще мысленно задаваясь вопросом, кто может звонить в такой ранний час.
– Проснись и пой, соловей, – не особо бодрым голосом приветствует меня Ребекка. – Есть для тебя радостная новость: сегодня можешь не приезжать.
– С чего такая щедрость? – одновременно зевая и потирая левый глаз, спрашиваю я.
– Мне нужно к врачу.
– Это из-за головных болей? – Ощущаю волнение за девушку. Правда, проходит оно довольно быстро: у нее столько денег, что она может позволить себе любое, даже самое дорогостоящее, лечение.
– Да, – хрипло отзывается блондинка, а потом чуть веселее добавляет:
– Надеюсь, что все не так плохо, и я не разочарую тебя завтра.
– Ясно, – намек понят, больше мне непредвиденных «выходных» не представится. – Позвони, как вернешься.
Минутное молчание. Похоже, Ребекка не ожидала от меня такой заботы. Но я не вижу в этом ничего странного. Как она и обещала в самом начале наших встреч, мы стали…друзьями? Нет, наверное, даже больше. Я по-своему привязался к ней.
– Хорошо, – с улыбкой, которую я не вижу, но ощущаю через голос, парирует девушка. Она кладет трубку, и я спешу сделать тоже самое.
Целые свободные сутки, а я не знаю, чем заняться: к Китнисс не могу пойти по понятным причинам, в пекарне сегодня нерабочий день, а значит, родители и братья, вероятно, где-то отдыхают в своих компаниях. Остается только Хеймитч. Я не был у него с Тура, почему бы и не навестить? Собираюсь не спеша, так как торопиться мне особо некуда.
На улице достаточно морозно; совсем не чувствуется тепла солнца, разбрасывающего яркие блики на белом снегу. Вспоминаю, как Китнисс два раза находила меня сидящего на холоде: после визита президента и на празднике Прим. Оборачиваюсь к дому девушки. Борюсь с желанием пойти к ней прямо сейчас: наша ссора не дает мне покоя, я чувствую себя неуютно, будто у меня забрали что-то по-настоящему важное и нужное. Нет, наверняка, она даже видеть меня не захочет. Зачем еще больше усугублять ситуацию?
Приблизившись к дому ментора, замечаю открытую наполовину, дверь. Неуверенно прохожу внутрь и замечаю Хеймитча, лежащего на столе. Он, подложив руки под голову, спит, смачно похрапывая вдобавок. Неприятный запах заставляет меня натянуть ворот свитера на нос.
– Хеймитч, – приглушенно зову я мужчину через ткань одежды. – Хеймитч!
Никакой реакции. Подхожу ближе, натыкаясь на пару пустых бутылок.
– Подъем! – громко прикрикиваю; ментор начинает поеживаться и, кажется, что сейчас вот-вот проснется. Но нет, он снова замирает и с новой силой начинает храпеть.
Похоже, вставать он явно не собирается. Решаю дать мужчине поспать еще часик, чтобы в это время хоть немного прибраться в его доме, больше напоминающем свалку. Хеймитч – один из самых близких мне людей; он заботится о нас с Китнисс, а о себе не может. Ментор никогда не рассказывал, что случилось с его семьей. Но что-то подсказывает мне, что без участия президента здесь не обошлось.
С начала ищу причину тошнотворного запаха: это оказывается заброшенная за шкаф белка, принесенная Китнисс приблизительно неделю назад, если не больше. Собираю в мешок бутылки, осколки и прочий мусор. Затем обхожу помещение в поисках грязной посуды. Её, к счастью, немного: замасленная сковородка, тарелка, вилка и две стопки, стоящие на столе, недалеко от самого Хеймитча.
«Кто составлял компанию ментору?» – возникает у меня в голове вопрос. Но не найдя подходящего ответа, обещаю себе, что спрошу это у наставника, когда тот проснется.
Подхожу к раковине и, натерев губку обычным мылом (специального средства я не нашел), быстро расправляюсь с посудой. Протираю тряпкой засаленный стол и два стула. Смотрю на часы. Прошло уже чуть больше часа. Начинаю потряхивать Хеймитча, отчего он начинает что-то невнятно бухтеть себе под нос. Прикладываю больше силы и, наконец, заставляю мужчину поднять свое тело с деревянной поверхности.
– Парень? Ты чего здесь делаешь? – пьяным голосом удивляется он моей персоне.
– Проведать тебя пришел, – не удивившись его неприветливости, отвечаю я.
– Вы что по очереди решили ко мне наведоваться? – лениво интересуется Хеймитч, а затем, поморщившись, спрашивает:
– Чего здесь так холодно?
– Погоди, Китнисс была у тебя вчера? – не отвечаю на его вопрос, посчитав его не особо важным.
– Да, заходила. По началу у меня от её болтовни даже голова закружилась, а потом выпили, и все стало куда лучше.
– Она с тобой пила?! – не веря собственным ушам, восклицаю я. – И как много вы выпили?
Мужчина горизонтально вытягивает около своего лица большой и указательный палец, показывает этим жестом, что выпили они «по чуть-чуть».
– О чем вы разговаривали? – глубоко вздохнув, как можно спокойнее проговариваю я.
– В основном о тебе и твоих поездках к блондиночке.
– Она злиться на меня?
– Не, – отмахивается мужчина, сильнее укутываясь в свою грязную безрукавку. – Она больше расстроена, чем зла. Долго кричала и бесилась, что мы ей ничего не рассказали, винила меня, что я не смог помочь… А потом, плюхнувшись на стул, просто попросила выпить.
– И ты налил?
– Да.
Только открываю рот, собираясь прочитать Хеймитчу лекцию о том, чтобы больше даже не думал спаивать Китнисс, как он, указывая в окно, перебивает меня:
– А вон и Солнышко!
– Где? – подхожу ближе к наставнику и сквозь стекло различаю идущую фигуру Китнисс.
– К тебе идет, – изрекает ментор, когда девушка проходит мимо его дома. – Чего стоишь? Догоняй.
Многозначно смотрю на Хеймитча, обдумывая его предложение. А если она идет сказать, что не хочет больше общаться со мной? Нет. Она бы так не поступила. Тем более, ей все равно придется это делать: в этом году мы вместе везем трибутов на Игры.
– Зайду к тебе позже, – после небольшой паузы проговариваю я и быстро двигаюсь в сторону выхода.
– Тогда и еды захвати! – кричит мне вслед мужчина.
Спустившись с крыльца, замечаю Китнисс, стоящую на пороге моего дома. Бегу к ней. Несколько раз поскальзываюсь на протезе, но все-таки удерживаю равновесие. Брюнетка, не дождавшись ответа из-за двери, собирается уходить, но, замечая меня, она сразу же замирает.
– Привет, – чуть запыхавшись, произношу я.
– Привет. Я подумала, что ты уехал к этой.
– Завтра уеду, – ловлю на себе сразу и недовольный, и сожалеющий взгляд охотницы. – Зайдешь?
Девушка кивает в ответ и я, отперев дверь, пропускаю её вперед.
– Хочешь чего-нибудь? – спрашиваю у брюнетки. Снимаю с себя курку и принимаю из рук Китнисс её.
– Нет, – задумчиво протягивает охотница. – Я была у Хеймитча.
– Знаю.
– Ты вчера упустил кое-что в своём рассказе.
Не думал, что Китнисс пойдет подтверждать правдивость моих слов к Хеймитчу, поэтому и упустил одну деталь. Другого развития этой истории не было, и быть не могло. Я бы не допустил.
– Был выбор, верно? – печальным голосом парирует брюнетка. – Между тобой и мной.
– Китнисс…
– Ты снова защищаешь меня. Делаешь это раз за разом. А я? Я даже ничего не могу сделать, чтобы помочь тебе!
– Мы уже проходили тему «о помощи», – устало напоминаю я.
– Да! – резко бросает напарница. – Но я не хочу, чтобы ты ездил к ней!
Не успеваю ничего сообразить, как Китнисс преодолевает расстояние между нами и, охватив мою шею руками, целует. Чувствую её мягкие губы и нежные прикосновения.
– Мне не нужны подачки из жалости, – отстранившись всего на пару сантиметров, шепчу я.
– Это не подачка.
Смотрю в глаза девушки и нахожу в них только нежность. Улыбнувшись, возвращаю поцелуй, вкладывая в него всю свою любовь. Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем телефонный звонок заставляет нас отстраниться друг от друга.
– Обязательно отвечать? – напряженно спрашивает Китнисс.
– Пять минут, – обещаю я.
Охотница не идет за мной следом, да это и не нужно: вероятно, она итак всё услышит, ведь, как сказала Ребекка: «Стены у нас тонкие».
– Ну, что сказал врач? – зная, кто находится на конце провода, изрекаю я. – Всё нормально?
– Нет. Все плохо. – Практически неслышный дрожащий голос девушки заставляет меня насторожиться. – Я беременна.