Пока не прострелили колено

      - Вот это я понимаю, охотнички, - удовлетворенно хмыкнул Бьорн, обчищая карманы убитых бандитов. Затем мужчины тащили одно тело за другим к небольшому погребальному костру, сложенному из нескольких рядов поленьев, найденных в башне, и собранных по округе сухих веток. Их догадки подтвердились, охотники из этих типов были никакие: обычно они охотятся поодиночке, а здесь целая банда, ни дичи, ни разделочных материалов, зато много награбленного добра. И ни намека на коготь, тем более, золотой.       - Я думала, вместе с умершим на тот свет должно отправиться все его имущество, - как бы невзначай предположила Равенна. Расположившись на большом камне, закутавшись потеплее в свою меховую накидку, она грызла корку оттаявшего куска хлеба, наконец утоляя голод. Вспомнив, как товарищи отлеживались после поедания супа, она могла только радоваться, что сама не ела ничего. - И потом, если предположить, что Бьорн прав, и это всего лишь лазутчики, то дым костра может привлечь внимание их товарищей из Ветреного Пика. Не лучше ли все оставить как есть?       - Ничего ты не понимаешь, - хмыкнул мужчина, демонстративно повернувшись к ней спиной.       - Он прав. К мертвым, пусть даже ворам и бандитам, нужно проявлять уважение, - терпеливо начал пояснять Ралоф.       - Вы только что обчистили им карманы, о каком уважении может идти речь?       - Кушай, деточка, кушай, - саркастически улыбнулся Бьорн. Но девушка в ответ лишь взглянула на него, прищурив глаза, и послушно замолчала, не желая напрягать атмосферу.       Буря господствовала в округе еще несколько часов, пока трое товарищей съеживались у костра и безмолвно переглядывались. А когда она миновала, первое, что сделали мужчины, это начали сооружать погребальный костер для убитых. И чего этом нордам только в голову не взбредет... Равенне так не хотелось снова чувствовать запах горелой плоти - уже успела вдоволь надышаться в Хелгене воздухом, пропитанным трупным смрадом. И совсем не видела во всем этом необходимости. Скинуть в пропасть, и дело с концом. А так теряют драгоценное время, которое могли бы потратить на поиски когтя и на путь в Вайтран. Однако, молчаливо негодуя, свое мнение девушка старалась сдерживать в пределах своих мыслей, так как выхода у нее было всего лишь два: повернуть назад и идти своей дорогой, навлекая на себя все опасности местных лесов, или все-таки быть послушной девочкой и подождать. Второй вариант имел больше положительных моментов, с какой стороны ни посмотреть. И ей не хотелось, чтобы кто-то из них, Бьорн в частности, прямым текстом указал на это. "А остальным они соорудят костер, бальзамируют, или выроют братскую могилу?"       - Эй, принцесса, - услышала она спустя некоторое время, - не хочешь оказать честь и поджечь это все?       - Это правда так необходимо? - протянула она, однако, не дожидаясь ответа, уже встала и неуверенными шагами направилась в сторону поджидающих ее нордов.       - Ну давай, не ной, - нетерпеливо отозвался Бьорн. Хотя, размышляла девушка, он мог бы взять и сам разжечь огонь. Не хочет себя утруждать, бездельник.       Равенна одела на палец зачарованное кольцо и тут же почувствовала, как тело окатила огненная волна, чувство, давно ставшее привычным и на которое магичка со временем перестала бурно реагировать. Занесла руку над хворостом, тихо пробормотала заклинание, и спустя секунду в ее ладони вспыхнула совсем маленькая искорка, которая, едва коснувшись сухих веток, стала перерастать в большое пламя, охватившее весь костер. Специалисты в области разрушения могли бы заставить гореть синим пламенем всю конструкцию, а она была способна лишь на слабенькую вспышку. И те, кто указывал ей на это в шутливой или в грубой форме, даже не подозревали, что задевают за живое. А ведь в детстве она мечтала стать боевым магом.       - Дело сделано: молитвы прочли, костер подожгли. Про погребальный эль забудьте, я не собираюсь торчать здесь и задыхаться от дыма, пока вы будете напиваться. Ну пойдем уже, а? - жалобно попросила волшебница, заглядывая каждому в глаза.       И, к ее большой радости, мужчины все-таки уступили, а вскоре они тронулись в путь. Дым от костра к тому времени уже поднялся высоко в небо, по округе стал распространяться запах, который Равенна так не хотела почувствовать. Поморщившись, она прижала к носу варежку. Какой был час, она не знала, только предполагала, что полдень уже давно миновал. Погода стояла пасмурная, тени померкли, так что сориентироваться во времени не представлялось возможным. Подувший со стороны Ветреного Пика ветер унес неприятный запах, скорее всего, на запад, где его уже почуют жители Ривервуда, но девушку это мало волновало, и даже где-то глубоко внутри она была довольна. "То-то был шабаш, бестолочи безграмотные..."       - Мне кажется, кто-то идет, - тихо выдохнул шедший впереди Ралоф, и, внезапно сойдя с дороги, юркнул в ближайшие кусты.       Не задавая лишних вопросов, Равенна последовала его примеру, хотя двигалась медленно, будто не понимая спешки, и вынуждая уже спрятавшихся мужчин недовольно жестикулировать руками. Норд прижал палец к губам, призывая к тишине. И вправду, стал доноситься тихий скрип снега наверху, у спуска. Неужели бандиты возвращаются? Хотя, конечно, дымище костра, который устроили эти две благороднейшие души, не могло не привлечь внимание остальных, и даже было бы странно, если б никто на это не отреагировал.       - Особо не вооружены, да и доспехи на них, скорее всего, легкие, - пробормотал Ралоф, прислушиваясь, после чего вынес окончательный вердикт - мол, справятся. И это он узнал, лишь прислушавшись к скрипу снега под ногами, просто невероятно. Равенна сделала для себя вывод, что тоже хочет приобрести такое... умение.       - Чужаков было трое, но одного из них я подстрелил. - До их ушей донесся мужской голос, который становился все громче и громче по мере приближения. - Я едва убежал. Благо буря была, они меня не заметили.       - Вот проклятье, - сквозь зубы процедил Бьорн, - а ведь правильно я сказал, шестеро их было.       Брошенное товарищами в ее адрес "не высовывайся" ей даже не нужно было говорить. Вылезать из укрытия и подвергать себя опасности было бы самой большой глупостью, которую девушка когда-либо совершала. Поэтому решила доверить свое спасение закаленным в многочисленных боях воинам, ибо если она вдруг решится податься в герои, это может очень плохо окончиться, в частности, для нее самой. Раздвинув ветви кустов, Равенна наблюдала за развернувшейся схваткой. Место было хорошее, открывался полный обзор дороги, и никто из нападавших ее не заметил. Ралоф взял на себя основную мощь бандитов в виде большого широкоплечего мужчины с булавой и двоих мечников со странными рогатыми шлемами. Бьорн сразу же обезвредил набросившуюся на него женщину с топором, и пытался привлечь внимание лучников, чтобы как-то облегчить задачу другу. Одним богам известно, как он выжил под хлынувшим градом стрел: то ли удача, то ли врожденное проворство.       Но уже успевшая привыкнуть к роли наблюдателя Равенна совершенно внезапно привлекла внимание к своей персоне. Отрубленная голова громилы, натиск которого до недавнего времени едва сдерживал Ралоф, полетела в сторону ее укрытия. С трудом подавляя визг, который вот-вот хотел уже сорваться с ее губ, она отскочила назад, а ветви кустов издали ясно слышимый шум. Внимание лучников сразу же переключилось в сторону странной дамы в белом меховом плаще, которая, сорвавшись с места, пыталась спастись от целящихся в нее стрел. Судорожно размышляя, как защитить себя в этой ситуации, единственное, что придумала магичка - это попробовать закидать нападавших камнями, коих вокруг было много и на любой вкус. Однако меткостью боги ее обделили, как и физической силой, и все камешки не только не попадали в цель, но и падали на половине пути к ней. Выглядело со стороны это так по-детски наивно, что бандиты разразились громким и противным на слух смехом. На этом чаша терпения доверху переполнилась. Если до сего момента она и могла адекватно воспринимать то, что ее сделали объектом насмешек недалекого местного населения, то сейчас внутри все заклокотало.       Решение пришло на ум совершенно внезапно. Пробормотала заклинание, рукой указала в сторону человека в рогатом шлеме, который пытался напасть на Ралофа со спины, буквально в следующую секунду мелкий клинок выскользнул у него из ладоней и навис невысоко над его головой. Тот, сначала застыв с широко раскрытым от удивления ртом, спохватился, и, забавно подпрыгивая и размахивая руками, попытался его поймать. Но тут оружие поменяло направление, повернувшись острием к ближайшему из лучников, и стремительно полетело в его сторону.       - С ними маг! - успел только закричать бандит перед тем, как меч проткнул его тело, словно соломенное чучело. Но на этом запас ее магической энергии успел истощиться, если считать, что чуть раньше она использовала на себе несколько раз заклинания Лечения с той лишь причиной, чтобы согреться. Остаток битвы девушка провела, прячась за примыкающим к горе булыжником и размышляя о том, что оказывается, Телекинез годился не только для того, чтобы доставать недоступные вещи с самых верхних полок.       Впрочем даже без ее небольшого вмешательства расклад сил оставался прежним: у бандитов не было ни определенной стратегии нападения, ни планов действия, они надеялись воспользоваться лишь численным превосходством, в то время как их оппоненты больше полагались на сообразительность и свои особые умения. Именно это сразу же поспешил заявить девушке Бьорн, едва покончив с последним из членов банды. Притом в его голосе так и читалось следующее: "Ты, презренный смертный, не можешь сравниться в величии со мной, великим и ужасным..." и тому подобное, на что получил в ответ безразличное пожимание плечами. Тела убитых были тщательно обысканы, затем, собрав их в одном месте, их засыпали несколькими слоями снега. Терять время на погребение совершенно не хотелось, тем более, снова ходить искать хворост.       Ветреный Пик показался во всем своем устрашающем величии буквально после следующего же подъема, который усталые после битвы норды преодолели с трудом. И причина была даже не в том, что мужчины выдохлись и не могли уже и ноги перевести после схватки, а, скорее всего, потому, что они переоценили собственные силы. Взятые у бандитов новенькие сыромятные сапоги, которые зачем-то понадобились Бьорну, теперь забавно висели у него на плече, повязанные веревочкой, пара клинков, удобно устроившиеся у него за спиной, заметно тормозили его шаг. Равенна подала Ралофу рюкзак с провизией, который до этих пор тащила самолично, и теперь бегала и прыгала вокруг них, как козочка, и покриквала, чтобы шли поскорее, и, как утверждал самый остроумный из них, мозолила глаза. Поэтому, лишь бы не раздражать последнего, забежав далеко вперед, она смогла сполна полюбоваться открывшимся видом на древний храм.       Даже изученные вдоль и поперек айлейдские руины не могли сравниться красотой с этим образцом местной архитектуры. К тому же, все айлейдские города казались ей какими-то однообразными. Эта самая однообразность особенно проявлялась в "творческом беспорядке" разбросанных то тут, то там молочно-белых блоков и полуразрушенных стен, которые, казалось, рухнут при первом же дуновении ветра. Ветреный Пик сохранил свой первоначальный облик, будто и не прошло тех нескольких сотен лет запустения, господства холодных ветров и снежных бурь. А если некоторые косметические дефекты все же имелись, их просто не было видно. Девушка быстро преодолела высокую лестницу с ее маленькими ступеньками, непонятно для какого размера ноги созданных, ибо поднималась чародейка чуть ли не на цыпочках, и принялась с интересом рассматривать вырезанные на сводах древние руны. Забытые и оставленные позади товарищи привлекли к себе ее внимание только тогда, когда, едва переставляя ноги и звонко шаркая, преодолели такую преграду, как крутая скользкая лестница, и начали отвлекать от наблюдений. Местные красоты их совершенно не интересовали.       - Куда убежала? - Выражавшие недовольство слова Ралофа она разобрала только после повторного вопроса, и только тогда взглянула на товарищей. - Они могли оставить лазутчиков.       - Но, как видишь, их нет. Что, кстати, странно, - немного погодя, девушка стала нервно оглядываться, будто опомнившись, и мысленно укорила себя за глупость. Взбалмошность и спонтанность действий она оставила позади в своем прошлом, хотя иногда могла поступить, не подумав. Но даже если последствия не были так серьезны, как могли бы быть, и будто бы сама судьба ее оберегала от многих неприятностей, ей становилось так стыдно за свои действия, что хотелось сквозь землю провалиться.       - Надеюсь, их не оказалось больше. Не хватает нам еще руин, кишащих бандитами и мародерами.       - Что вполне возможно, - добавил Бьорн. - Ну что? Заходим? Или будем ждать у моря погоды?       Огромная тяжелая дверь открылась, отдаваясь громким скрипом, наполнившим весь зал. Если снаружи древний храм драконопоклонников выглядел очень впечатляюще, то внутри он представлял собой совершенно иную картину. В просторном помещении царила полная разруха, чему свидетельствовали проломы в своде, которые источали слабый дневной свет, и обрушившиеся колонны, в то время как единственная уцелевшая, та, что была в самом центре, едва держала на себе весь груз тяжелого каменного потолка. Осевшая в несколько слоев пыль поднялась в воздух при первом порыве ветра. Равенна прикрыла нос варежкой и с трудом заставила себя подавить чих - с детства была аллергия на пыль.       Бьорн зашел первым, пытаясь приглушить шаги, что ему удавалась плохо из-за своего груза: то мечи с характерным лязгом забьются друг о друга, то кольчужная броня очень некстати зазвенит. И беспокоился норд не без оснований. В другом конце помещения, прямо за колонной и завалами был виден свет и едва слышался треск костра. За каменной насыпью еле виднелись две макушки, которые Равенна даже не заметила бы, если бы Бьорн не указал ей на это, но тени, которые отбрасывали их обладатели на холодные стены подземелья, ясно говорили о наличии жизни. Скорее всего, их оставили охранять вход, или они просто остановились погреться у огня. Странно было то, что массивные врата издавали такой громкий шум, отдающийся эхом по всему залу, а им, как говорится, хоть бы хны. Хороши охранники, нечего сказать. Две тени - два человека, возможно, их больше, кто-то стоит поодаль от огня, а может быть, что вся свора расположилась неподалеку, в другом зале. Это бы усложнило дело.       Ралоф шепнул ей, чтобы оставалась на месте, а сам пошел вслед за товарищем, крадучись. Но если у Бьорна получалось бесшумно передвигаться, то другой при каждом шаге издавал все возможные в его случае звуки. Девушка стиснула зубы и испуганно поежилась на месте, закрыв руками уши, будто это могло бы изменить громкость его движений. Когда мужчины прижались к колонне, обнажая мечи, они ненадолго застыли, затем, улучив момент, вышли из своего убежища и нырнули за насыпью, закрывший девушке обзор на место сражения, словно какой-то барьер. Сквозь закрытые ладонями уши она могла разобрать только удар стали о сталь и крики бандитов, прерванные на полуслове. Однако на поднявшийся шум никто не сбежался ни через минуту, ни через пять. Из отдаленных коридоров не было слышно ни звука. Даже если очень хотелось, с трудом верилось, что больше никого нет.       - Ни намека на коготь, - огласил свою мысль Бьорн после обыска тел и сундуков.       - Дельфина говорила о данмере, Шустром или Резвом...       - У твоей Дельфины хорошее чувство юмора, - усмехнулся мужчина, натягивая на ноги стянутые раннее сапоги. Сквозь обмотанные на ногах порванные тряпки виднелись посиневшие от холода пальцы. Тут Равенна вспомнила, что у самой сапоги оставляют желать лучшего, а снимать вещи с умерших не было желания.       - А она может быть права, - присаживаясь у костра на холодный грязный пол, Ралоф взглянул на друга. - Ты слышал их разговор?       - Я не обращал внимания, - отмахнулся норд.       - А стоило бы. Он упоминал, что у Арвела, кто бы это ни был, есть золотой коготь. Надо его догнать, пока не убежал.       - Хочешь сказать, что он бросит своих товарищей и убежит? - Равенна непонимающе взглянула на мужчин. Ей казалось, что такого рода предательства бывают только в книжках: обещать золотые горы в начале, а затем сбегать, оставляя ничего не подозревающих союзников с носом.       - Ты останешься здесь, - решив проигнорировать заданный вопрос, Бьорн сразу же перешел к делу. - Чтобы не мешалась под ногами и не создавала лишних проблем. Подозреваю, ты это любишь.       Некоторое время просверлив взглядом уж слишком назойливого мужчину, считавшего себя остроумным гением и телепатом, чародейка закатила глаза и развела руки в стороны. Ладно, так уж и быть, оставаться так оставаться. Да и совершенно не хотелось ей брести по полуразрушенным пыльным катакомбам. А если ни с того ни с сего начнется приступ сумасшедшего чихания, то и вправду, делу скорее помешает, чем поможет. По подземельям и руинам она уже набродилась так, что на всю жизнь хватит. Поэтому, отодвинув трупы ко входу, чтобы своим видом не разрушали иллюзию атмосферы уюта и не пахли, подвинув спальный мешок поближе к огню костра, она создала себе вполне терпимые условия для ожидания, сколько бы времени это ни заняло.       - А, еще одно, - Ралоф задержался перед входом в коридор и кинул ей клинок, подобранный после драки, который оказался настолько тяжелым, что ноги подкосились и девушка рухнула на пол, ударившись коленями. - Это для самозащиты, - добавил он, но в его голосе уже не чувствовалась та уверенность, что раньше.       - Он тяжелый, - буркнула чародейка.       - Тогда повтори тот свой трюк с летающим мечом. Уверен, ты справишься, - и, махнув ей напоследок рукой, норд исчез темноте прохода.