Под палящим солнцем Аризоны

Солнце медленно катилось вниз к горизонту, отдавая весь жар, что не успело вылить на безжизненный город за день. Как назло, кондиционер в номере мотеля барахлил еще хуже, чем доступ к Интернету, но вылезать на улицу без особого повода Винчестеры не решались, рассудив, что самые душные часы следует посвятить проверке информации, построению теорий и разработке планов. Если же рубить правду-матку, то на самом деле всем этим занимался младший из братьев, пока Дин бродил по комнате и фонтанировал сарказмом и угрозами в адрес ведьмы, а, быть может, и настоящей Кимберли. Он все еще не определился, кто из них бесит его больше, поэтому продолжал проклинать обеих. Так, на всякий случай. Сей натюрморт не особо менялся на протяжении следующего часа, но наконец заклинатель, получив в лицо подушкой от недовольного Сэма, уселся в кресле с бутылкой пива, своей позой и выражением лица отображая всю боль еврейского народа, меланхолично уставившись в окно. Мужская натура никак не могла смириться с тем, что его уже который раз за сутки обставляет какая-то пигалица (или, упаси Боже, старушка), но еще больше бесили многозначительные взгляды Сэма с его идиотской ухмылкой человека, который все знает и видит, но говорить ничего не будет. И правильно, а то по морде можно отхватить. Мысленный поток был прерван рингтоном мобильного: – Да, агент Рой у телефона, – отрапортовал Дин, устало поднимая трубку. – Что значит «больше не собирается»? И где нам ее искать? Ладно, я понял. Спасибо за звонок. Техника отправилась в полет, стукнулась о стенку и ушла в крутое пике на диванные подушки, а ее владелец только чертыхнулся. В этом деле люди доставляют куда больше проблем, чем вся затаившаяся нечисть Аризоны. Хотя надо еще подискутировать, кто тут настоящая нечисть, а кто так, детишки из Преисподней. – Как же меня заколебали местные бабы. Бросив беглый взгляд на брата, Сэм только вздохнул, ожидая новой порции истерии по поводу Кимберли и ее ведьминского двойника, но все же, с нескрываемой надеждой в голосе, уточнил: – Ты сейчас о ком? – Звонила домработница МакКомбов и сказала, что Арлет успела разругаться с мужем в пух и прах и объявить, что больше не ступит ногой в этот проклятый дом. Не знаю, как тебе, а мне вот кажется, что наш с ней разговор ненадолго откладывается. – Она не сказала, осталась ли Арлет в городе? – Нет, хотя я не думаю, что эта дамочка уедет далеко и надолго, поскольку это может нехорошо сказаться на ее финансах, – проговорил старший Винчестер, отпивая из позабытой в раздумьях бутылки. – Твою мать, у меня уже пиво закипает на такой жаре! Черт бы побрал эту Аризону и… – И кого? – давясь улыбкой, выдавил Сэм. – Никого, – почему-то передразнивая тон брата сладким фальцетом, фыркнул охотник, отворачиваясь. – Ты бы лучше думал, где нам искать бабенку-лягушатницу для допроса. – Это не так уж и сложно. Помнишь, та хранительница семейного древа де Контад выпроводила нас под предлогом того, что им пора собираться в церковь, потому что Шанталь «так же религиозна, как и ее мать»? – Ну, допустим. По-твоему, у фанатиков есть социальная сеть, где они пишут статусы о Христе и делают чекины? Или они скапливаются толпами в одном месте, ожидая, когда же мы придем к ним рассказывать сказки об ангелах и расспрашивать об их сестре по духу? – Да, Дин, у них есть место, где они скапливаются толпами, и оно зовется церковью, – вскинул бровь Сэмми, с улыбкой глядя на сбитого с толку братца. – Завтра воскресенье, и Арлет, раз уж она так религиозна, наверняка будет присутствовать на утренней службе. Там-то мы ее и подловим. Импала мягко затормозила возле церкви, прихожанкой которой, по уверениям прислуги МакКомбов, являлась мачеха погибшего парня. Служба должна была вот-вот закончиться, и Винчестеры покорно ждали у дверей, наслаждаясь полумраком, царившим в храме, особенно приятным после ослепительно-яркого солнца снаружи. Людей было совсем немного, что неудивительно для городка с населением меньше тридцати тысяч человек, и пока горстка верующих выстраивалась в очередь для принятия причастия, охотники пытались найти глазами нужную им женщину, что не составило огромного труда. Наследницу знатного рода было легко узнать даже со спины: не к месту горделивая осанка, изящные движения и волосы того же сияющего золотисто-медового цвета, что и у Шанталь. Закончив молитву, девушка двинулась к выходу, где к ней тут же подскочили «агенты ФБР»: – Мадемуазель де Контад? – спросил Дин, обрадованный тем, что впервые за три дня его улыбка возымела действие: блондинка улыбнулась в ответ, явно довольная таким обращением. – Правильнее было бы «мадам», но ваш вариант мне даже льстит. Могу вам чем-то помочь? – Да, мы приехали сюда по поводу вашего пасынка и хотели бы задать вам пару вопросов, – откашлявшись, вмешался Сэм, заметив, что обмен любезными взглядами между его братом и замужней женщиной конкретно так затянулся. Да еще и в церкви! Француженки. – Конечно, – ответила она, кажется, впервые заметив второго охотника, и явно заинтересовалась им не меньше. И носит же земля шлю… Француженок. – Во-первых, Арлет, – начал он, присаживаясь на одну из скамей, – не могли бы вы рассказать о вашей ссоре с мужем? Почему вы ушли из дома? Та лишь фыркнула: – А вы попробуйте жить с таким человеком под одной крышей. Мне надоели вечные разговоры о делах компании, даже сейчас, когда умер его сын! Ему вообще нет дела ни до чего, кроме прибыли и нового проекта, а то, что Шанталь перестала говорить, он заметил только вчера вечером, когда я лично об этом сказала. Если бы они с Дэйвом жили вдвоем, бедный мальчик бы пролежал на лужайке еще лет семь. Дин удивленно приподнял брови. Если быть честным, то девушка не производила впечатления внимательной матери, и вряд ли ее поведение сильно отличалось от поведения мужа, что не мешало ей возмущенно вздыхать и цокать языком. Фра… Ну, вы поняли. – Эм, ладно… Лучше расскажите, какие у вас были взаимоотношения с Дэйвом. Вы были близки? – Нет, я с ним почти не общалась. Это не из-за того, что мы не ладили, просто мы редко виделись, поскольку мальчик постоянно уезжал с отцом, чтобы быть в курсе всех тонкостей ведения бизнеса. Мы же с Шанталь больше путешествовали. Я хочу, чтобы жизнь моей дочери не ограничивалась этой безвкусно обставленной комнатой и захолустным городишкой. – А теперь, после его смерти, единственной наследницей остается Шанталь, – подытожил младший Винчестер. – А так как она несовершеннолетняя, в случае смерти мужа вы будете полноправной владелицей всех активов до восемнадцатилетия дочери, верно? – Верно, – нахмурившись, ответила Арлет. В ее до этого заинтересованных и довольно добродушных глазах вспыхнуло пламя. – Но если вы решили повесить на меня убийство, я со своими адвокатами разнесу ваш отдел в пух и прах. То, что я была его мачехой, не является весомым доказательством того, что именно я задушила его садовым шлангом на глазах собственного ребенка. Может, вы еще думаете, что я и мужа своего убью садовой тяпкой? – Послушайте, Арлет, – начал Дин, но тут же был прерван гневным исправлением: – Для вас мадам де Контад, – прошипела та, вскакивая со скамьи. – Хорошо, мадам де Контад, – с плохо скрываемым раздражением продолжил он. Клялся же себе, что мотанет со скоростью звука, как только заметит эту дамочку на горизонте! Надо было слушать инстинкты. – Мы ни в чем вас не обвиняем, просто хотим узнать все обстоятельства этого дела для эффективного ведения расследования и скорейшего вычисления круга подозреваемых, а ваше сотрудничество лишь ускорит процесс нахождения виновного в насильственной смерти мистера МакКомба-младшего и предупреждения скоропостижной кончины его отца. Сэм аж крякнул от неожиданности, пока девушка переваривала подобную формулировку. Не зря Дин смотрел все эти детективные сериалы, там сию фразу по пять раз за серию повторяют для таких же истеричных бабенок, грозящихся адвокатами, прокурорами и мужьями-каратистами, которые отлично готовят отбивные из человечины. – В таком случае, – медленно проговорила сбитая с толку такой синтаксической конструкцией блондинка, – я оставлю свой номер телефона на случай, если вам нужно будет задать еще какие-то вопросы. Не думаю, что церковь – самое подходящее для этого место, да и мне уже пора. До свидания, агенты, – еще раз подозрительно покосившись на старшего Винчестера, француженка хмыкнула и вышла из церкви, перекрестившись у самых дверей. – Только зря потеряли время на эту наследницу трона великого графа де Маразма. – Маршала Эразма, – машинально поправил Сэм, улыбнувшись интерпретации старшего брата. Действительно, такая фамилия куда больше подходила увлеченной титулами Арлет. Охотники с большим нежеланием покинули здание и выползли на улицу, где солнце уже вовсю мчалось к своему зениту, попутно плавя металл, асфальт и Винчестерские мозги. – Думаю, в следующий раз обойдемся телефонной беседой. Плохо, что у нас нет контактов Ким: могли бы хотя бы предупредить ее о двойнике и извиниться, – с нажимом на последнее слово протянул парень, остановившись у Импалы и поймав на себе взгляд а-ля «Естественно, дорогой братец, посмотри, с какой скоростью я бегу, теряя ботинки, проявлять галантность и благоразумие». – Если твой лимит общения с очумелыми представительницами прекрасного, но до жути долбанутого пола на сегодня не исчерпан, можешь побегать по городу, раздавая листовки с ее фотографией, – на секунду задумавшись, Дин поднял вверх руку, мечтательно вырисовывая в воздухе заголовок, и продекламировал: – И надписью: «Утеряна сука, шерсть коричневая, длинная, морда злая, если увидите без намордника – близко не подходите, а звоните по телефону 866-907-3235. Мы ее не заберем, но посочувствовать можем». – Кажется, кого-то очень зацепила Кимберли, – присвистнув, ответил Сэм, следивший за движениями руки оратора. – Но мне все-таки интересно, чисто с научной точки зрения, кто в хит-параде твоих обломов занял первое место: она, ее двойник или вчерашняя мотоциклистка, которая, кстати говоря, паркуется прямо за твоей спиной? Чертыхнувшись, охотник обернулся, прислонив руку ко лбу козырьком, чтобы получше разглядеть девушку. Без сомнения, это была именно та сногсшибательная (в самом прямом смысле слова) дамочка, и он уже собирался ее окликнуть, как та сняла с головы шлем и, распустив непослушные темные волосы, двинулась к церкви. – Твою же мать! – прохрипел старший Винчестер, быстро отворачиваясь от брюнетки, чтобы та не успела заметить его лицо. – Ты это видел вообще? – Да, количество конкурсанток стремительно уменьшается, – пробормотал младший, наблюдая, как двойник Ким, а по совместительству и горе-байкер, в нерешительности остановилась у входа в храм, а затем, словно набравшись смелости, все же зашла внутрь. – Вот мы сейчас эту тварь припрем-то к стенке, – засовывая во внутренний карман пиджака маленькую бутылочку, проворчал Дин и ринулся обратно за добычей. Брат едва поспевал за ним, прикрикивая вдогонку: «Хотя бы в церкви ее не убивай, а». Но охотник уже не слышал. Влетев в здание, он отдышался и обвел помещение взглядом: жертва маялась от одной иконы к другой, а затем неуверенно двинулась к исповедальне. В голове мгновенно созрел план. – Святой отец, прошу прощения, но вы срочно должны ответить на пару вопросов моему коллеге из ФБР, – протараторил Дин, панибратски подтолкнув молодого священника к ничего не понимающему Сэму, и одними губами прошептал: «Уведи его». – Агент Максвелл, – представился тот, вынимая фальшивое удостоверение. – Послушайте, я знаю, что Арлет – ваша прихожанка, так что… Когда мужчины отошли на приличное расстояние, а их голоса стихли, фальшивый законник откашлялся, поправляя галстук, и максимально незаметно для оставшихся верующих юркнул во второе отделение исповедальни, предназначавшееся для церковнослужителя. Внутри было темно и довольно душно, но жизнь охотника и так не изобилует комфортом, так что проблема заключалась не в этом. Несмотря на довольно большой опыт в изображении разнообразных представителей духовенства, отпускать грехи старшему Винчестеру еще не приходилось, и он понятия не имел, что ему нужно говорить. К счастью, девушка начала сама: – Святой отец, это вы? – послышался непривычно хриплый голосок из-за сетчатой перегородки. Стараясь подавить победную ухмылку, «святой отец», сделав голос максимально низким, произнес: – Да. Исповедуйся, дочь моя. За стенкой раздался тяжелый вздох, отдаленно напоминавший всхлип: – Раньше я редко была в церкви, никогда не исповедовалась, так что не особо понимаю, что мне нужно говорить… Так, цирк уехал, но клоуны, допивая водку, решили, что «шоу маст гоу он»: поддельный священник исповедует поддельную прихожанку, и оба, пожалуй, впервые оказались в этой деревянной штуковине, не внушающей доверия. Черт побери, для Дина единственным источником знаний об этом церковном таинстве было порно, но вряд ли там была достоверная информация, да и исход сейчас необходим совершенно другой. Или?.. – Просто расскажи мне, что гложет твою душу, дитя, – от напряжения связок голос неожиданно сорвался на фальцет, но охотник тут же откашлялся, на этот раз повторив басом: – Кхгм, дитя. – Хм, ладно, – послышался ответ после недолгого молчания. – Простите меня, святой отец, ибо я согрешила. Прежде я никому не рассказывала об этом поступке, но держать все в себе я больше не могу. Кажется, будто этот грех сжирает меня изнутри, оставляя после себя только гниль и черноту, и мне больше не к кому обратиться, кроме Господа. – Это мудрое решение, дитя, Господь всегда поможет советом, главное – услышать его. Раз ты здесь, то не все потеряно, – сыпал цитатами из просмотренных фильмов новоявленный служитель алтаря, бесшумно откупоривая бутылочку и смачивая ею носовой платок. – Все мы подвержены греху, ибо только Творец безгрешен, и ложь – самый частый людской порок. – Но с чего вы взяли, что я хочу покаяться во лжи? Я ведь не говорила, что лгала и… – У Бога свои источники, дитя мое, – с ухмылкой проговорил Дин, врываясь в кабинку, где сидела поддельная Кимберли. Закрыв за собой дверцу, он прижал ее к стенке, затыкая рот пропитанной хлороформом тканью, и прошептал у самого уха: – Пришло время искупить грехи. Когда Винчестер-старший почти дотащил жертву, которую застал врасплох, до мотеля, та начала приходить в себя и стала неловко отбиваться, но, к счастью, портье сделал вид, что поверил фразе «Это моя сестра, у нее болезнь Альцгеймера». Да, Сэмми умничал, что Альцгеймер не бывает в двадцать с лишним лет, и отговорка «Хорошо сохранилась, значит» его тоже не особо трогала, но кого это волновало, когда в руках у них бился билет из Аризоны куда-нибудь на Аляску? Да, девчонка весила побольше, чем лист бумаги, но фактически она являлась главным подозреваемым в деле, а значит, после ее раскола довольная охотничья семья может мотать подальше из этого треклятого штата, навсегда забыв о местных дамочках. На подходе к номеру китайская реплика Кимберли окончательно очухалась, и Дину пришлось с силой пихнуть ее внутрь, со стуком прижимая к стене. – Ох, вот это дежавю, – хохотнула девушка, смело глядя прямо в глаза Винчестеру. – Интересно, от кого ты получишь по голове на этот раз? – Эй, она заговаривает тебе зубы, – сказал стоявший неподалеку Сэм. – Не отвечай, просто сорви украшение, и дело с концом. – Слышала, родная? Мне не разрешают с тобой общаться. Эх, вот этого я бы на твоем месте не делал, – предупредил он, когда брюнетка попыталась вывернуться из его хватки. – А что мне прикажешь делать? Стоять истуканом, пока ты тут надо мной пыхтишь? Кстати, это телефон в твоем кармане так уперся мне в ногу или… – Заткнись, будь добра. Может, облегчишь нам всем жизнь и скажешь, что именно делает тебя похожей на Кимберли, а? – Что? – фыркнула девушка. – Мы на экзамене по биологии? – Вот не надо увиливать, – рыкнул Дин, оглядывая браслеты и кольцо на руках заложницы. Все казалось каким-то недостаточно внушительным для такого мощного заклинания, в отличие от одной детали, которая показалась охотнику неясно знакомой… – Сэм, помоги мне. – Вау, теперь у нас намечается тройничок? Простите, ребята, но такой опыт я бы хотела получить не с вами, учитывая поразительную семейную суперспособность косвенно убивать всех, к кому вы когда-либо прикоснулись, – улыбнулась младшему Винчестеру поддельная Ким, пока парни связывали ей руки, но из девичьего голоса пропал весь задор, когда Дин потянулся к кулону, висящему на ее шее. – Не смей даже прикасаться к нему, ублюдок! – А то что? Боишься, что мы увидим тебя без макияжа и парадного костюмчика? Брось, мы же охотники и видели достаточно дерьма, чтобы не бояться особо опасных старушек или их превращений обратно в свой облик. – Иисусе, что ты несешь? – непонимающе прищурившись, спросила девушка. – Какие старушки? Какие превращения? Ты же в курсе, что я не Ким и не в теме вашего заковыристого флирта, да? Хотя осмелюсь предположить, что со мной у тебя связано куда больше приятных воспоминаний. – А ты сделай мне одолжение и перестань строить глупые предположения. И да, я-то в курсе. Было не так сложно понять, что ты чересчур стервозная, чтобы правдоподобно сыграть желаемую роль в этом погорелом театре. – Ну да, пирожочек, – сладким голоском продолжала издеваться она, – можешь собой гордиться – понадобилось всего лишь несколько временных накладок и два скандала с Кимберли, чтобы наконец въехать, что к чему. – Пирожочек? – переспросил Сэм, хмыкнув. – Пирожочек! – ухватившись за это невинное прозвище, старший из братьев мгновенно выстроил гениальную теорию. – Так ты та бабка с печеньями из дома МакКомбов! – Мать моя, – закатив глаза, протянула заложница. – Какая еще к черту бабка с печеньем?! Ты, видно, не только хлороформ с собой носишь, но что и похлеще, да? Смерив связанную заложницу убийственным взглядом и еще раз с непреодолимой грустью вспомнив о скотче для чьего-то надоедливого рта, Дин придвинулся к ней вплотную и прошептал, опаляя разгоряченным дыханием бархатную кожу щек: – Знаешь, невежливо прятаться за маской во время разговора, – договорив, охотник с силой рванул старый медный кулон, до того момента покоившийся на ключицах девушки. Та от неожиданности вскрикнула, матеря Винчестера так, словно росла в морском порту, но никакого волшебства взору братьев не открылось: волосы не начали выпадать клочьями или седеть на глазах, кожа не превратилась в подобие шкуры шарпея, и вообще никакого эффекта старения или хотя бы смены облика не наблюдалось. – Дин, кажется, тут все проще и… – начал Сэм, обычно предоставляющий брату работу наподобие пыток или особо жестких допросов, но последний его перебил: – Да, проще. Эта сучка – перевертыш, – прошипел он, доставая серебряный нож. Глаза старшего Винчестера горели огнем, что не предвещало ничего хорошего ни для фальшивой Ким, ни для вообще любого «счастливчика», который мог попасться на пути этому слетающему с катушек от злости охотнику. – Эй, попридержи коней, – попытался остановить его младший брат, выпустив из рук девушку, которая тут же вжалась в стену позади, с опаской глядя на них. – Ты же ее сейчас прирежешь! – Только скажи мне, что ты будешь по ней скучать, – скрежетнул зубами Дин, вырываясь из хватки брата, который, по природной несправедливости, был куда габаритнее его. – Чего ты на меня тут размахался, а? – всполошилась брюнетка, забившись в угол. Больше, собственно, ей ничего и не оставалось, так как со связанными руками защита нападением не особо работает. – Имей уважение к даме! – Да я таких дам… Далее последовал довольно красочный монолог с заоблачным количеством крайне эксцентричных глаголов, четко описывающих что, где, как и куда старший Винчестер этих самых дам. Портовая тематика продолжалась, отчего внутри Сэма дух Стэнфорда, оазиса культуры и студенчества, медленно загнулся в три погибели, увядая с каждым словом, а затем, свернувшись калачиком, ушел умирать в отдаленные закоулки души. Ну, обалдел Сэм короче, а закоулки души стоит проветрить. – Слушай сюда, джентльхрен, – полыхнув горящими адским пламенем глазами, заложница вступила в оборону, – так будешь со своими подстилками разговаривать, усек? Если ты еще раз мне что-то такое выскажешь, то я тебе на лицо натяну твои же… Вернемся же к приключениям Сэма Винчестера, давая возможность девушке выговориться! Не отрываясь от братских объятий, парень всеми силами своих чакр пытался удержать на месте брови, норовящие отправиться в путешествие в район челки, макушки, затем затылка и закончить туристический маршрут, описав полный круг по всем анатомическим тропинкам, а также челюсть, плавно и размеренно двигающуюся по направлению к довольно грязному полу. Сил на это уходило немало, а тут еще и родственник дрыгался в конвульсиях, но вскоре за спиной раздался звук открывающейся двери и вдохновенного «едрить твою налево тапком», прервавший размышления младшего Винчестера на тему: «Каково мое предназначение или За что, вашу ж мать?» – Роуз, ты в курсе, что у тебя еще и головной мозг есть, необязательно все время спинным думать?! – произнесла разъяренная Кимберли, грозным взглядом оценив ситуацию. – Было бы достаточно и обыденного «О, Роузи, ты в порядке, и тебя не замочил бешеный Винчестер», но спасибо за открытие, – фыркнула девушка в углу номера. Дин, видимо, единственный не въехавший в ситуацию, только ворочал головой из стороны в сторону, мямля что-то под нос. – Так, – взялась за дело Ким, сдув со лба непослушную прядь волос и уперев руки в бока, – Дин, опусти кинжал. Сэм, опусти Дина. Роуз, пройди мимо Дина к кушетке и не споткнись о его валяющуюся на полу челюсть. Кажется, пришло время серьезно поговорить, пока тут не начался сеанс кровопускания.