Белый лотос

Лулу лежала на холодном полу и морщилась от громкого разговора, хотелось отключиться и ни на что не реагировать. Но она всё же открыла глаза, после чего немедленно пожалела об этом. Всё плыло и покачивалось, искривляясь сверх всякой меры, как когда ей было пятнадцать и она впервые попробовала рисовую водку. - Вы кого мне привели? – Властный слегка картавый голос человека, чей расплывчатый силуэт выглядел повыше, стоял напротив неё и отчитывал кого-то похожего на слугу. - Господин, успокойтесь, они действовали по моей наводке, но кто мог предположить, что за день до начала операции вернётся настоящий дайме? – Мягкий тенор, несомненно, принадлежащий достаточно молодому человеку, может, одного с ней возраста. - Да, предположить никто не мог, но тем интересней… Ладно, похоже, она приходит в себя. Прабху, помоги ей. - Как прикажете, господин Септимус. Голову Лулу мягко приподняли, рядом раздался скрежет, словно кто-то подтянул к себе металлическую тару, а по её лицу мягко принялись водить смоченной губкой. Немного погодя ей аккуратно промыли глаза и шрамы от оков. Первым, что она увидела, был белый потолок, следующим объектом оказались бумажные стены, приветливо зелёного оттенка, на фоне пола из белых досок. - Как же так можно с человеком? Если бы не Заура, она и погибнуть могла. Она увидела четверых людей. Высокий с картавым голосом был действительно высок, но невероятно худощав и практически до черноты загорел. Лицо с ненормально крупными чертами лица, обтянутое сухой кожей, обрамляли тёмные с проседью волосы до плеч. Одетый в старый мундир, он стоял, опираясь на трость, погружённый в мысли. Второй сейчас промывал губку в тазике с водой и мог бы считаться красивым – изящные черты лица, открытый взгляд, приветливая полуулыбка и несколько чёрных прядей, выбившихся из-под чалмы. Двое других стояли в тени, но по силуэтам можно было предположить, что это мужчина и женщина. - Кто вы? – спросила Лу после того, как её усадили в широкое кресло и накрыли пледом. - Представляться нет нужды, но позвольте вас успокоить, нам вы без надобности. Так что, как только вы придёте в себя, можете идти на все четыре стороны. - Но где я? - Вы в Киото - столице южного сёгуната. Точнее в его императорском дворце. Выбраться отсюда не предполагалось возможным, и её собеседник отчётливо должен был это понимать. - И это называется свободна? Мне в жизни отсюда не выбраться. - Искренне прошу прощения, я только хотел найти С.С. - Прабху, Заура, Полюс, нам пора. Господа сёгуны, она мне не нужна. - Тогда что нам с неё делать? – Правители стояли в сторонке и, судя по всему, боялись Септимуса. - Откуда мне знать, я просто освободил её, вы же можете снова захватить в плен. Всё-таки это дайме ТКТ. Да, насчёт договора: пока не получу своего, помощи не ждите. - Что! Дайме? Но как?.. – Сёгунат растерянно наблюдал за беспомощным лидером противника и не мог поверить в подобное стечение обстоятельств. – Вот, значит, как! – Один из них, похожий на борова, захлопал в ладоши. – Стража, поставьте эту свинью из ТКТ на колени. Лулу бросили на пол, перед довольно улыбавшимся сёгунатом. Их лица сочились бахвальством, самолюбием и ощущением превосходства, потихоньку начались разговоры о разделении территорий ТКТ. Лицо Лулу сейчас было прижато к полу перед ногами этой кучки самодовольных придурков, которые и на поле боя, судя по всему, никогда не были. - Мы похороним вас в одной канаве вместе с матерью! – расхрабрившийся правитель наступил на её голову ногой. «Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Всех вас. Весь ваш грёбанный сёгунат. Всех убью! Всех уничтожу! Отомщу!». Волны гиасса начали распространяться от носительницы во все стороны. Внезапно давление на голову прекратилось, Лулу подняла глаза и увидела, как стража убивает сёгунов и друг друга, даже смертельно раненные правители, в слепой ярости корчась на полу, пытались вцепиться в кого-нибудь зубами. Ломая бумажные стенки, в комнату упал чиновник, на которого прыгнула сверху вооружённая стулом секретарша, принявшаяся его избивать. По всему дворцу слышались крики злости и боли. Предавшиеся безумию люди охотились друг на друга и не обращали внимания на Лулу и странную четвёрку. - П-ф. Это обычные эмоции. Неужели эти люди не умеют их контролировать? - Магистр, вы слишком долго жили вне обычного человеческого общества. Признаюсь честно, мне и без воздействия хотелось пнуть одного из этих бестолковых паразитов. – Из тени вышла девушка, скрывавшаяся за паранжой, укороченной до пояса, откуда начинались мешковатые брюки белого цвета - Заура, неужели ты тоже поддаёшься чувствам? Как неожиданно. – Прабху широко улыбнулся. - Господа, взгляните на открывающийся снаружи вид. Полюс, помогите даме. – Септимус, опираясь на трость, отправился на балкон в компании Зауры и Прабхы. Лулу без особых усилий поднял на руки мужчина лет двадцати, покрытый множеством ожогов и шрамов, без которых его мужественное лицо наверняка смотрелось бы намного лучше. Поднятая Лу заметила, что у него нет двух пальцев на левой руке. !!! Дальнейшая сцена может быть глубоко неприятна и противна многим людям!!! Её вынесли на балкон. То, что открылось взору, поражало. Город был объят пламенем, на улицах внизу валялись трупы, безумные выжившие нападали друг на друга, разрушая всё, до чего могли дотянуться. Человек с раздробленными ногами полз по мостовой, выковыривая куски костей из окровавленной ноги, и, используя их словно нож, добивал выживших. В соседнем здании из окна выбросилась женщина, в лицо которой вцепился ребёнок, и насмерть разбилась о брусчатку, на окровавленную мостовую продолжали падать тела, люди выбрасывали в окна друг друга: знакомых, друзей, соседей, членов семьи, мужей и жён, детей и родителей. Раздались взрывы – солдаты-смертники катили вперёд бочки с порохом с окраин города и взрывались, забирая с собой ещё больше жизней. Всадники на лошадях, загнанных до кровавой пены, рубили людей направо и налево. - Прекратите! Прекратите! – Лулу пыталась докричаться до рыскавших внизу людей. - Какой у тебя интересный гиасс, но вот только он до сих пор передаёт ненависть, направленную против сёгуната. Если хочешь, чтобы они прекратили – перестань его использовать. А! Вижу, ты его уже не контролируешь. Вот это силища! Работа С.С.? - Это я устроила?! Но я не этого хотела! - И что с того? Ты поддалась эмоциям, этого достаточно. Злоба уступила место панике и отчаянью, наступила ночь, странная четвёрка удалилась, оставив Лулу одну рыдать на балконе в темноте. Наступившее утро осветило разгромленный город, полный мертвецов. Солнечный свет становился всё ярче, освещая улицы, словно гирляндами украшенные повесившимися. Лулу, обессиленная, выбралась на улицу, в лицо ей ударила отвратительная смесь запахов, жжёного человеческого сала, терпко-металлического аромата крови, кислый акцент запаха человеческих внутренностей сливался с тошнотворным испарением от их содержимого. Девушку тошнило до тех пор, пока желудок в спазмах не смог выдать ничего, кроме едкого желудочного сока. Стены были густо окрашены в бордовый цвет разводами человеческой крови, а под ногами то и дело чавкали и хрустели человеческие останки. На окнах висели тела, нанизанные на оконные рамы и стёкла. Пробегавшая мимо собака держала в зубах детский трупик в окровавленных пелёнках, а птицы, пользуясь случаем, выедали самые лакомые кусочки, оставляя тела ещё не умерших людей без глаз. По дороге девушке пару раз встречались выжившие, покрытые коркой крови и сейчас бездумно бродящих среди гор трупов. Лулу шла без всякой цели, не чувствуя ничего, коме желания выбраться отсюда, а потом и вовсе не чувствуя ничего.