***
- Я не понимаю, чего мы ждём? – Джино нервно теребил косички в своей бороде. – Разве мы не должны отправиться на спасение моей дочери?! - Наберитесь терпения, в последний раз её видели в Новой Нагое, после чего перевели в неизвестном пока направлении. Один из лучших отрядов Синодзаки следует за обозом, мы выступим, как только определим его местоположение. С вашими найтмерами мы доберёмся до любой точки Японии меньше чем за два дня. Неоправданный риск сейчас - непозволительная роскошь. – Роло сидел на поваленном дереве и разливал по чашкам кипяток. – Чаю? - Нет, спасибо. Дозорные сообщают о приближении разведывательных отрядов противника. - Это плохо, раньше, чем я рассчитывал. Может, даже придётся вступить в бой, этих здоровяков нам не спрятать. - Это почему же? Химеры предназначались для действий на труднопроходимой местности и покрытых полностью или частично водой пространствах. Все машины снабжены запасом сжатого кислорода для обеспечения дыхания пилота и компрессорами для получения сжатого воздуха, чтобы экстренно надувать воздушные подушки. - И? - Мы можем спрятаться на дне любого достаточно глубокого озера или спокойной и глубокой реки, а затем всплыть и вступить в бой. Помнится, при Миссисипи я и мой отряд два дня сидели под водой, чтобы оказаться у противника в тылу и уничтожить командование новой конфедерации. - Хотите снова ударить с тыла? Я не против подобного плана, но лучше спрячусь где-нибудь на дереве, не люблю сидеть на месте и просто ждать. Думаю, вы можете начать погружение в реку Тенру. А я пока попью чаю. Через час, свесив с дерева ноги, Ролон с интересом наблюдал за приближением отрядов противника. Но неожиданно для себя заметил, как с противоположной стороны двигались войска в униформе ТКТ.***
Рано утром после ночного перехода основной отряд встал перед главной дорогой из долины. В лес были направленны рабочие и часть солдат, со всеми необходимыми инструкциями. Готвальд ещё раз сверился с картой, артиллерийские установки флота не смогут достать до поля боя, но не позволят врагу зайти с побережья. С другой стороны горы с разрушенными дорогами, заваленными тоннелями и обрушившимися мостами, нет, там армия пройти не сможет. Единственный путь, по которому войска сёгуната могли добраться до Йокогамы, – эта старая автомагистраль. Прежде чем столкнуться с основными силами ТКТ, им придётся форсировать реку Тенру, все мосты которой уже заминированы. Дальше их ждёт несколько линий фугасных зарядов, и только потом они столкнутся с заранее подготовившимся противником. Но «сюрприз» нельзя задерживать слишком долго. Иначе толку от него не будет. Ещё раз всё проверив, он отдал приказ мобильной группе кавалерии спровоцировать противника на преждевременный разрыв построения. - Ол хайль Лелуш! – громко проскандировал он и занял своё место на поле боя. Показалась мобильная группа, за ней двигалась кавалерия противника, а дальше, насколько хватало обзора, были солдаты, ровными шеренгами, уверенные в своей победе шли на позиции ТКТ. Оглушительно рванула взрывчатка, с металлическим воем обрушивая вниз пролёты мостов, с таких грохотом, что криков умиравших никто не слышал. Отрезанные от основных сил передовые отряды были уничтожены сидевшими в замаскированных окопах копейщиками, которые затем отступили, присоединившись к главному отряду. Меньше чем через полчаса наступление продолжилось, пехотный строй прикрытый щитами медленно приближался к позициям ТКТ, прикрываемый с тыла лучниками. - Ещё рано. Укрыться и вести прицельный огонь, – Готвальд отдавал приказы под градом стрел. – Пусть чучела выдвигаются. Через пятнадцать минут наперерез врагу из лесу появилось около десятка найтмеров с тяжёлым вооружением. Залп – центр переднего отряда противника исчезает во вспышке взрыва. Ещё залп - и противник в нерешительности останавливается. Где-то вдалеке раздаётся выстрел гаубицы, и найтмеры разлетаются на щепки, покрытые ещё свежей краской, слышится треск петард и холостых патронов. Гаубица снова стреляет, в этот раз снаряд попадает прямо в штаб ТКТ. «Чёрт, нужно вмешаться». Готвальд лежит на земле и держится за окровавленный лоб, собираясь с мыслями. «Блин, а вода-то холодная». В его сторону движутся уже все силы противника. Через наскоро сооружённые мосты бегут солдаты. Он встаёт и ищет взрыватель, но тщетно: всё уничтожило взрывом. На позиции правого фланга падает снаряд, и в небо, словно конфетти, взвивается стол грязи, камней, досок и покойников. «Руками стучать бесполезно». Роло погружается до дна и, подняв камень, пять раз стучит по корпусу найтмера. - Пять раз, экстренная ситуация. Всем всплыть. – Джино отдаёт приказы и спешно включает двигатели. Системы машины оживают, и она поднимается на поверхность. - Вот чёрт! – Один из пилотов, оценив ситуацию, уже приступил к методичному устранению противника. Через мгновенье к нему присоединяются остальные. Ракеты, пулемёты, тросы... Количество врагов начинает снижаться, но один из найтмеров повреждён артиллерийским снарядом. Вместо того чтобы взорваться, он покрывается ярко-оранжевой пеной, предохраняющей от разгерметизации реактора, хороня ещё возможно живого пилота внутри. Джино рвётся в сторону врага, но его встречает огонь из крупнокалиберного вооружения, защищающего артиллерию. - Прочь с дороги! – Он переводит рычаги турбинных двигателей на максимальную мощность, и чудовищной силы вой двигателей сотрясает внутренности всех окружающих, оглушая и дезориентируя их. Очередь из пулемёта превращает гаубицу и обслуживавших её людей в фарш из металла и мяса. Войска сёгуната отступают, но ещё в течение часа их, словно цепные псы, приученные к человечине, преследуют «Химеры». Наконец боезапас заканчивается, и бойня прекращается.***
Готвальд сидит перед костром и осторожно, счищая свернувшуюся кровь с волос, снимает с головы бинты. - Господин, я обязан вам жизнью. – Его голос звучит ровно, но тихо: электронная часть не используется. - Не мне - этим людям и их командиру, Джино Вайнбергу. – Роло немного растерянно смотрит, как в вырытые ямы словно мусор сваливают человеческие тела. - Так вот откуда эта жестокость: он узнал про похищение. – Пламя костра озаряет лицо, пожирая пропитанные кровью бинты. - Да. Возвращаясь в лагерь, он видел много раненных и убитых, и сейчас не мог понять кому пришлось хуже. - Я думал, что ко всему привык. Но в этот раз смерть была ко мне слишком близко. – Готвальд встаёт и осматривает окрестности. - Ко мне тоже она была настолько близко, что я смог увидеть её самые уродливые черты. Эту войну нужно заканчивать, нужно спасти Лулу. - Приказ ясен. Через час отправимся.***
В сторону земель сёгуната брели солдаты, раненые, с разорванными барабанными перепонками, потухшими глазами. Бывалые убийцы, осознавшие, что человеку есть ещё куда падать. Командиры, потерявшие всё, но так и не нашедшие в себе ни сил стойко жить дальше, ни прервать ужас собственной жизни. Их тусклые глаза иногда сталкивались с холодным взором чудовищ войны, чьи хозяева, замкнувшись в себе, ждали нового приказа. Всё это они уже видели. Всё это уже было много раз. Любая война делила мир, каждую страну, каждое селение, каждую семью и даже каждого человека на два враждующих лагеря. Победивших и проигравших, противников бессмысленного насилия и тех, кто осознаёт, что иначе жертв было бы больше. Проигравшая армия возвращалась домой.