Держись.

Два дня подряд я не нахожу себе места, слоняясь по квартире Энджелы и Ходжинса. Меня они запирают на ключ, чтобы я не натворила неисправимых ошибок. Как маленького ребенка, честное слово! Но я не возражаю, потому что, в какой-то степени, они правы: один неверный шаг, и Кристин останется без родителей, а Бут без надежды на жизнь. Заварив третью кружку кофе за утро, я достаю свежую газету. Ничего интересного нет. Точнее, ничего интересного для меня. Этот день, как и предыдущие два, выдался пасмурным и холодным. То и дело моросит дождь, воздух противный и влажный. Небо светло-серое, без единого намека на солнечный свет. По ночам гремит гром и сверкают молнии. Погода полностью олицетворяет мое настроение. Несколько раз в день я звоню Максу и понемногу говорю с дочкой. Каждый раз, когда она спрашивает у меня: "Где папа?", на глазах наворачиваются слезы. Мне сложно жить в этом ужасном мире, который создался сам, без чьего-либо желания, за несколько дней. Но я кое-как выживаю. Есть практически не хочется. Раз в день я иногда готовлю себе салат, а по приходу хозяев квартиры с силой запихиваю в себя то, что мне дают. Я попросила Энджелу не тратиться на няню и оставлять Майкла Винсента со мной. Она долго мялась, но потом все же согласилась. Майкл очень хороший малыш. Он спит до обеда, а засыпает в восемь вечера. Практически не капризничает, любит играть и смотреть мультфильмы. Он очень похож на мою Кристин. Я так скучаю по своей семье. Такое чувство, что все, что происходило со мной - моя работа, моя любовь, - лишь сладкий сон, длинною в огромное количество лет. Я по возможности подслушиваю ночные разговоры Ходжинса и Энджелы. Они не спят вовсе, в принципе, как и я. Как только я ложусь на кровать, сразу начинаю горько плакать и выть от боли, набравшейся за день. Энджела приходит меня успокаивать, и это помогает, но не сразу. Поэтому я решила спать после трех, когда городская суета окончательно погружается в мир грез, и везде стоит гробовая тишина. Так мне легче. Так я думаю, что все вокруг вымерло, что больше никого не осталось, и никто не может навредить мне или помочь. Ходжинс и Энджела говорят о каком-то секретом плане, но не разглашают подробности, боясь, что я могу их услышать. Правильно боятся, ведь это так. Ходжинс говорит слишком тихо и неразборчиво, а вот некоторые слова Энджелы мне удалось уловить: "Это слишком опасно, ладно? Мне не хочется брать на себя такую ответственность. <...> А что, если я ошибусь? Он погибнет из-за меня, я не переживу этого! И Бреннан убьет меня. Хотя, скорее, я убью себя раньше. <...> Да, но в этом нет ничего сложного. Просто пара кнопок. Надо знать, каких именно. <...> Ты не понимаешь. Это не то, я никогда не делала ничего подобного." Понять бы, о чем она говорит. Конечно ясно, что о какой-то компьютерной программе или о чем-то в этом роде, но о чем именно? И каждый раз одно и то же. Практически ничего нового я не слышу, только постоянная неуверенность Энджелы в их "плане". Почему меня не посвящают? Я, как-никак, один из главных персонажей этой трагедии. А признаться, что я их подслушиваю, тоже не хочется. Детский голос прерывает мои раздумья, и я бегу в комнату Майкла Винсента. На часах 11:55, он всегда просыпается примерно в это время. - Майкл, - приветствую его я, подходя к кровати. Майклу Винсенту недавно стукнуло пять. - Тетя Темпи, - зевает он, протягивая в мою сторону пухленькие ручки. Я наклоняюсь к нему, выдавливая из себя улыбку. Мальчишка очень похож на своих родителей. - Чем займемся? - Я буду смотреть мультики, - снова зевок, - а ты будешь читать. - Ох, хорошо, - смеюсь я, даже не думая возражать. Я приношу ему диски с мультфильмами, он показывает на диск с "Королем львом". Я включаю мультик, и Майкл Винсент резко отвлекается на экран. Скоро он захочет есть, поэтому я возвращаюсь на кухню и варю ему кашу. Я безумно рада, что не одна все эти дни. Хоть это и ребенок, пускай даже и не мой, но я не одинока. Спустя два часа, как раз под конец просмотра, Майкл Винсент просит "покушать". Я сразу же приношу ему тарелку каши, даю в руки ложку, а сама удаляюсь, зная, что он любит все делать сам. Я сажусь на кресло в гостиной и включаю телевизор. И первое, что мне попадается - это новости. "Сегодня состоялись похороны троих заслуженных агентов ФБР - Джареда Джона, Эндрю Стивеносона и Калеба МакВиккера. Они были жестоко убиты предателем Федерального бюро расследований США - Сили Бутом." Как только я вижу тюремное фото Бута на экране, сию минуту хватаю пульт, чтобы переключить канал, но до меня все таки доходит фраза: "...приговорен к смертной казни." Я уже более менее свыклась с тем, что смотреть телевизор мне противопоказано, но постоянно об этом забываю. Майкл Винсент был прав: я буду читать. У Энджелы книг не много, а вот у Ходжинса - целая библиотека. Правда все книги на одну тему - насекомые. В надежде найти что-нибудь интересное, я иду к стенду в спальне. Перебрав взглядом множество книг, которые я и ожидала увидеть, мне попадается книга Стивена Кинга - "Бессонница". Я хватаю ее с полки, иду к креслу и принимаюсь читать. Что-что, а Кинга почитать можно. Быть может, это отвлечет меня на некоторое время.