Глава 2
22 июля 2014 г. в 22:33
Морозный воздух набился в лёгкие, пронизывая тысячами колющих и едких льдинок. Сапоги то и дело проваливались в липкое болото мокрого снега, разлившееся по лугу.
Под защитой деревьев девушка сбавила темп, запетляла между стволов, ища нужное дупло. В лунном свете блестнул охотничий нож, и она побежала дальше, наслаждаясь свободой, позволяя ногам самим нестись вперёд по знакомым тропинкам.
Тени плотным облаком накрывали землю между деревьями, но полная луна золотила стволы вдоль тонких желобков коры. Между кронами стихал ветер, падая на землю снежной трухой. Ноги, повинуясь неведомой силе, вели её дальше вперёд, туда, где корочкой льда серебрилось озеро. Пар, вырывающийся изо рта, струился совсем как в одно морозное утро, когда бледная луна соседствовала со светом солнца.
– Пит, ты идёшь? – девочка с опаской заглянула в пекарню, пряча за спиной сестру. Его мать, в пёстром платке, повязанном вокруг головы, перекладывающая товар на окне-витрине, сурово посмотрела на детей, отчего те испуганно съёжились.
– Мам, я пойду, ладно? – осторожно спросил мальчик, ставя на стол поднос со свежими булочками.
– Иди, – женщина отвернулась, возвращаясь к работе. Уговор есть уговор. Не зря же Пит весь прошлый вечер провёл на душной кухне, а утром встал, когда рассвет ещё не показался из-за тёмной полосы деревьев вдали. Он потратил много сил, чтобы выкроить несколько свободных часов в это морозное утро, чтобы, наконец, выйти на свежий воздух, прогуляться под блёклой луной, размытой в мягкой небесной лазури.
Чуть только с лёгким перезвоном захлопнулась дверь, Пит подбежал к девочкам, стоящим у внушительного сугроба, улыбаясь, похлопал десятилетнюю Прим по макушке и поцеловал Китнисс в щеку, зажигая в её глазах игривые искорки.
– Сегодня можно зайти подальше, я отпросился на четыре часа.
Китнисс, подхватив ладошки друга и сестры, повела их в лес тонкими тропинками. Когда становилось совсем узко, она подталкивала Прим вперед, а пальцы другой руки лишь сжимала крепче, не давая Питу следовать за ней, отчего тот шёл с краю, проваливался в сугробы и недовольно мычал, не отпуская её тёплую ладошку.
Снег набивался в сапоги, сыпался за шиворот с пушистых веток, снежинки щекотали нос. Тепло пряталось под тяжёлыми пальто и растянутыми вязаными шапками, не давая детям замёрзнуть. Когда нос и уши покраснели, а Пит озябше заулыбался уголками покусанных губ, между деревьями замелькали просветы, открывающие капельки красивой снежной поляны, поросшей сухими ветками низких кустарников.
Над головами зашуршало. Пит и Прим тянули дальше вперёд, но Китнисс насторожилась, сняла лук, пристоила стрелу и затихла. В нескольких десятках метров, на дереве белка огрызала шишку, роняя чешуйки на снег.
– Идите вперёд, я сейчас, – прошептала Китнисс и нетерпеливо помахала рукой, на что Пит закатил глаза, взял ладошку Прим и пошлёпал по мокрому снегу к опушке. Скоро они пропали из виду.
Напоследок Пит неуклюже наступил на торчащую из-под белой перины ветку, и по лесу разнёсся громкий треск. Белка повела ушами с кисточками, уронила шишку и запрыгала с дерева на дерево. Охотница зажмурилась, когда пушистый зверёк пролетел у неё над головой и сбил помпончик снега, скатавшийся в изгибе ветки. Маленький шарик упал на плечо, рассыпаясь облачком блестящих крошек. Момент был упущен. Прижимаясь белёсым тельцем к коре, белка вскарабкалась к верхушке. Китнисс сердито заправила выбившуюся чёлку и полезла в сугробы.
Насквозь промочив ноги и так и не догнав добычу, она, наконец, выбралась на тропинку и пошла навстречу холодным солнечным лучам.
У самой опушки Китнисс вдруг услышала голос сестры – тонкий, надрывистый, смешанный со свистом ветра. Казалось, Прим плакала. Резкий рывок вперед – и охотница выбежала на жемчужную поляну.
Чуть вдалеке из снега выглядывали промёрзшие стебли камыша, едва покачивались в ледяных коконах. Светловолосый парень с глазами цвета неба согнул колени, протянул вперед руку и что-то рассказывал маленькой девочке, замершей в нескольких метрах от него. Она плакала, судорожно сжимала край воротника и, не отрываясь, смотрела на него. Под ногами едва слышно потрескивал лёд. Дети, не заметив, забежали на озеро, припорошенное тонким слоем снега.
– Прим, соберись, всё будет хорошо. Видишь камыш сзади себя? – голос Пита звучал по-взрослому серьёзно. – Там берег. Ты лёгкая. Давай же, на счёт три, – он подарил ей ободряющую улыбку. – Раз.
– Два, – прошептала девочка.
– Три, – закончил Пит, и Прим, подобрав полы пальто, сделала несколько коротких, лёгких прыжков, пускающих тонкие трещины по льду. Стеклянный пол захрустел под маленькими пятками, когда Прим побежала под бешеный стук сердечка в объятия сестры. Девочка запрыгнула на берег, её лицо залили слезы.
– Всё, уже всё, – успокоила её Китнисс.
– Умница! – Пит широко улыбнулся и помахал рукой. Уголки губ упали, когда Китнисс отпустила сестру и посмотрела на него, впиваясь пальцами в плечо Прим.
– Пит! – ветер оборвал имя лёгким порывом.
Промёрзшая вода кольцом смыкалась к середине озера, где лёд был тоньше всего. Пит посмотрел себе под ноги – на узор трещин, прикрытый снегом, перевёл взгляд на Китнисс, которая следила за ним, не отрываясь. Оставив Прим в стороне, она сделала несколько коротких шагов к воде.
Его сердце бешено забилось, а сковывающий страх завладел всем телом: девочка на берегу осторожно приближалась к озеру. Ещё несколько шагов – и она окажется на льду.
– Стой! – выкрикнул Пит и, собрав мужество в кулак, сорвался с места, побежал так быстро, как только мог.
Лёд захрустел, раскалываясь под пятками. Легкие застонали от морозного воздуха. Всё запрыгало перед глазами, фигуры девочек, испуганно сжавшихся в комочки на берегу, размывались в лазури неба.
Лёд раскрылся под оступившимся мальчиком, проглатывая ногу, вода хлынула в ширящиеся трещины, Пит, вскрикнув, потерял равновесие и упал на расползающиеся ледяные осколки. Холод обжёг кожу до самой груди, а пальцы проскользили по уплывающим островкам, сметая мокрый снег. Найдя опору, он попытался вытолкнуть себя наверх, но потяжелевшая одежда тянула ко дну.
Не умея плавать, Пит неуклюже забарахтался: начал дёргать ногами, стараясь зацепиться за раскалывающуюся льдину. Снежная корка закрошилась, и он не удержался на плаву – ушёл с головой под воду.
Вокруг потемнело всё, кроме слабых лучей, проникающих с поверхности. Широко взмахнув руками, Пит вынырнул. Всё тело онемело, а легкие ныли от нехватки кислорода, он с трудом ухватил хлипкий лёд и, наконец, сделал вдох. Ветер забил по мокрым щекам, и на секунду перед глазами мелькнула Китнисс, бегущая по льду.
– Нет! – крик с трудом проделал путь из лёгких на воздух, окрашиваясь хриплым кашлем.
Пит потерял девочку из виду, соскальзывая в воду и захлёбываясь до горечи пресной водой. Когда ему вновь удалось вынырнуть, под ней уже разошёлся лёд, захватывая в плен одну ногу. Опершись на кулаки, Китнисс вырвалась и, упав набок, откатилась в сторону от полыньи.
Его руки, сотрясаемые холодом, едва удерживали занемевшее тело на плаву. Ногу сковала судорога. Чем больше Пит пытался подтянуться, тем быстрее раскалывался лёд, превращаясь в серую кашицу, плавающую на поверхности.
Ноги подхватило течение, приподняв их к белой корке. Тело мальчика понесло под лёд, руки соскользнули, и вода заполнила всё вокруг. Темнота обняла его, закружила в колком вихре. Оттолкнувшись ногами, Пит рванулся к единственному светлому пятну во мраке в надежде найти воздух, но только наткнулся на слой льда.
Он ударил по преграде, чтобы пробиться к свету. Снова и снова рука тормозила в воде, и лёд лишь едва заметно вздрагивал от его усилий.
Кулак пустил трещину, освобождая пузырькам воздуха дорогу к воде. Ещё один удар – рука пробила лёд и вырвалась на поверхность. Потянувшись к свету, Пит разжал губы в попытке набрать кислород, но в горло хлынула вода. Она проникла в лёгкие, и в глазах у мальчика потемнело.
Круг света над головой померк, и пальцы разжались. Кулак ослаб, рука погрузилась в воду. Пит начал падение в холодную пропасть. Он моргнул в последний раз, провожая пузырьки воздуха, поднимающиеся к крошечному окошку света, теряя его навсегда.