Ты - моя музыка

- Поздравляю, наверное, этот мужчина самый счастливый человек на свете, - Лева прятал глаза, - может все-таки к Шуре? Не хочу мешать тебе перед свадьбой, да и что скажет твой жених? - Ничего он не скажет, до свадьбы мы решили пожить отдельно, так что бояться тебе нечего, - мне не хотелось его отпускать, - а мне ты не помешаешь, не переживай. Пусть Шура отдохнет после концерта, тем более, мы уже почти приехали. - Ну если ты настаиваешь, - Лева улыбнулся краешками губ, - кто он? - Кто? – я все ждала, пока он сможет сказать это вслух. - Не делай вид, что не понимаешь, кто твой будущий муж? – Лева опять смотрел на дорогу и курил. - Неужели, тебе и правда это интересно? – я следила за его реакцией, было заметно, как сильно он волнуется. - Представь себе, все-таки ты не чужой мне человек, - Лева затянулся сигаретой еще сильнее, - какие бы отношения у нас ни были, я не хочу, чтобы ты страдала. - Как это мило, - я пыталась скрыть волнение, - он прекрасный мужчина, который очень сильно меня любит, мы познакомились с ним год назад. - Любит, тогда где же он сейчас? И почему тогда ты сейчас со мной? Почему именно сегодня пришла на концерт? – Лева посмотрел на меня. - Он-то любит, а ты его любишь? - Он, в отличие от тебя, уважает мой выбор и доверяет мне. Захотела и пришла, могу себе это позволить, - пальцы подрагивали, мы уже подъезжали к дому, - конечно, люблю и уважаю. Он – лучший из мужчин в моей жизни. - Опять пытаешься меня уколоть, - Лева опустил взгляд, - поверь, больнее, чем той весной мне уже не будет. И знаешь, если бы ты его действительно любила, то ты бы не отпустила его от себя, как не отпускала меня, а за весь вечер ты даже ни разу ему не написала и не позвонила, как и он тебе. А еще ты абсолютно спокойна, любящие женщины волнуются перед свадьбой, а ты зовешь к себе мужчину домой. И он тебя тоже не любит, ты не выглядишь счастливой и любимой, когда мы были с тобой, у тебя горели глаза, ты сияла. А сейчас ты тлеешь. - Бортник, прекрати строить из себя знатока человеческих душ, - он надавил на самое больное, в чем я боялась признаться себе, - давай не будем ругаться с тобой? Если я уязвила твое самолюбие, имей совесть в этом себе признаться. Кстати, мы приехали.       Мы подъехали к моей квартире. Наконец-то я могла позволить себе собственное жилье, а не съемный угол. Пусть я продала все, что у меня было до этого, залезла в кредиты, но это уже была моя собственная квартира. Мы поднялись на последний этаж. Квартиру я обустраивала полностью сама, на свой вкус. Пол во всей квартире был черным, глянцевым, безумно холодным. Вместо потолка стекло, зато окон нет. Осталось только одно окно в косой стене. Снесены все стены, кроме одной. Отделена святая всех святых – спальня. Огромнейшая кровать, ярко-алые стены, две из них зеркальные, приглушенный свет. Все остальное – это огромная комната, собирающая в себе гостиную, кухню, кабинет. Ну и конечно же ванная, тоже большая, почти бассейн, и тоже ярко-красного цвета. Обеденного стола нет, только барная стойка. Повсюду мигают лампочки. Все, кто приходит сюда чувствую напряжение, но свою квартиру я оборудовала только для самой себя. Она отражает меня. Лева зашел в дом и почти сразу подошел к барной стойке. - А ты так и не полюбила домашний уют? Совсем не повзрослела, даже дом похож на офис. Ты неисправима. - Кто бы говорил? Человек, у которого дома есть студия? Дать тебе что-то переодеться? – я прошла в спальню, за зеркальными стенами прятался гардероб, хотелось выбрать что-то особенное. - Нет, мне комфортно в этом, - Лева пошел за мной следом. - Как знаешь, - я выбрала черную обтягивающую майку с глубоким вырезом, светло-голубые джинсы, красные туфли на шпильке, - но если понадобится, скажи. - Это шрам с той ночи? – пока я переодевалась, он стоял в дверях и смотрел на меня. Да, на моей спине после того случая остался огромнейший шрам, - ведь так? - Тебе не говорили, что неприлично подсматривать за женщинами? – я обернулась, он слегка покраснел, - да, это тот самый шрам. - Как будто я чего-то там не видел, когда-то тебе нравились такие игры, - Лева поднял взгляд на потолок, - мне нравится твоя квартира, особенно спальня. - Ты меня не удивил, тебе всегда нравилось проводить время в ней, - мне все еще хотелось его уколоть. - Мне кажется, это нравилось не только мне, - он прищурился, глядя на меня, - ты тоже всегда была не против, тем более, судя по тому месту, которое отведено ей в твоей квартире, ничего не изменилось. - Прекрати, я не хочу с тобой об этом разговаривать, – я пошла к барной стойке, - будешь ужинать? - Ты научилась готовить, - в его голосе слышалась ирония, - раньше ты это терпеть не могла, но я бы не отказался. - Чего только не сделаешь ради любимого мужчины, - я улыбнулась ему со всем очарованием, на которое была способна, - скоро все будет готово, открой пока вино, бар в шкафу справа. - Ого, я смотрю от алкоголя ты не отучилась, - он открыл бар, - красное сухое, как всегда? - Да, ты помнишь? – я опускала противень в духовку, - достань лед из холодильника. - Такое не забывают, - Лева послушно выполнял все мои просьбы, - ты будешь очень красивой невестой, хотел бы я такую. - У тебя был шанс, - мы чокнулись и выпили, - хотя я бы никогда не вышла за тебя замуж. - Это еще почему? – Лева выглядел тепло и комфортно, я по привычке положила ноги ему на колени, под его удивленный взгляд, - мне нравится ход твоих мыслей. - Извини, я просто привыкла так, - я попыталась убрать ноги, но он уже крепко обхватил их руками. - А ты все еще не сняла наше кольцо, - он скинул с меня туфли и нежно гладил и массировал ступни, - не надоело изводить ноги каблуками? - Ты тоже его не снял, - по телу проходили электрические разряды от его прикосновений, - отпусти, а то ужин подгорит.       Босыми ногами я спустилась на пол, ощущая его холод. Приоткрыла духовку, взялась за противень. Лева закашлялся за моей спиной, и моя рука соскользнула. Пальцы дернулись от обжигающей боли. «Твою мать», - я смотрела на горевшую от боли кожу. Лева подбежал ко мне схватив со стола сахарницу. Он вцепился мне в ладонь и посыпал кончики пальцев сахаром. - Что ты делаешь? – я замерла от его прикосновений, - может лучше лед? - Не вертись, я знаю, что делаю, - в его голосе слышалась решимость. Мы оба замерли, глядя друг на друга, слишком опасное расстояние между нами. Я отстранилась и пошла в ванную, Лева направился следом. Я отмывала руки от прилипшего сахара, он стоял за моей спиной, и волосы колыхались от его дыхания, его руки легли на мои и принялись помогать мне. Волны дрожи от прикосновений проходили по коже. В глазах помутнело, разум постепенно отключался. - Почему ты дрожишь? – он хитро улыбнулся нашему отражению. - Вода холодная, - я боялась признаться, что он поднимает во мне дичайшую волну желания. - Сейчас я тебя согрею, не бойся меня, - Лева еще сильнее прижался ко мне.       Лева крепко держал мои руки в своих, поднимая их к лицу. Он слегка склонился и прижался губами к обожженным пальцам. Его язык ласкал подушечки, скользил вдоль руки. Я уже забыла о боли. Наконец он оторвался от рук и припал к моим губам. Как же давно меня никто не целовал так, чтобы земля не просто ушла из-под ног, а пропала совсем. Его язык проникал все глубже, лаская и извиваясь. Поцелуй был невероятно долгим, мне не хотелось его прекращать, голова уже ни о чем не думала. Казалось, я забыла, что завтра я выхожу замуж. Руки Левы скользнули на талию, когда он понял, что я не в силах ему сопротивляться. Он скользил по моему телу, стягивая майку. Я же в ответ срывала с него футболку. Едва справившись с этим, мы вновь слились в горячем поцелуе. Лева нашаривал застежку бюстгальтера, пока я возилась с ремнем на брюках. С моими джинсами он справился в пару секунд. Мы стояли друг перед другом, обнаженные, горячие. «Какая же ты красивая», - шептали его губы. Руки ощупывали тела, как будто вспоминая, как это было раньше. Мое тело горело и стремилось все ближе к нему. Лева оторвался от меня, подхватил на руки и уложил в ванну, а сам устремился на кухню и уже через пару секунд стоял в дверях с бокалами вина и льдом. Он забрался ко мне. Вода постепенно скрывала наши тела, а разум освежался. Его руки продолжали ласкать меня. - Что мы с тобой делаем? – я слегка остыла, - так же нельзя. - Тебе рассказать, как это называется? – Лева хитро смотрел на меня. - Могу даже показать пару приемов, тебе понравится. Тем более ты хочешь не меньше, чем я. - Лева, так не должно быть, прости, - я вылезла из ванны и укуталась в халат, - я постелю тебя в гостиной. - Постой, - Лева побежал за мной, поскальзываясь, - тебе же нравилось, что произошло? - Я и так позволила себе лишнего, - я боялась поднять на него глаза, - давай ляжем спать. - Можно я лягу с тобой? – Лева отстранился, - обещаю, приставать не буду, если сама не захочешь. - Черт с тобой, тебе не переубедить, - я осмотрела его тело, по которому все еще бежали струйки воды, вулкан внутри меня полыхал, - только оденься, возьми что-нибудь в шкафу.       Я прошла в спальню и легла на краю кровати. «Что же я творю?» - руки сжимали простынь. Лева вошел в спальню, такой потешный в этом огромном пушистом халате. Он лег на другой стороне кровати. - Ты не жалеешь, что позвала меня? – он смотрел мне в глаза. - Я могу уйти. - Нет, куда ты теперь пойдешь, - руки сжимались в кулаки до боли, - главное, что мы смогли остановиться. Спокойной ночи. - Спокойной ночи, - прошептал Лева.       Я погасила свет, а в голове пронеслась песня:

Переверни мой мир понарошку, Чтоб отлетела моя голова. И ты потерялась в словах, моя крошка, И медленно таяла, как на углях. На острие твоей вычурной брошки Прячется звонкая смерть хрусталя В нашей любви все так сложено просто И перед соблазном не устоять Повелитель молний Желание исполнит Рискованная близость Не разорит меня Выверни весь мой мир наизнанку Чтоб треснула кожа в экстазе по швам В этих краях ты всегда иностранка И непонятно, откуда пришла Словно в морских узлах перекрестков Дальних дорог затянулась петля В нашей любви все так связано жестко Как электричество и земля Повелитель молний Желание исполнит. Рискованная близость Не разорит меня. Науке не известно, Что вдохновляло Теслу. Отчаянная близость, Не разразит меня Кризис.

      «А может стоило продолжить?» - пронеслось в моей голове и я уснула.