Искра надежды

Мутное солнце окончательно пробилось через туманную дымку на востоке, заливая высокие стволы деревьев бледно-желтым светом. Леголас продолжал двигаться вглубь леса, настороженно прислушиваясь в ожидании нападения и держа лук наготове. От бесконечной бессонной ночи, царапающей нервы неизвестности и яда, медленно расползающегося по сосудам, он чувствовал себя невероятно вымотанным и изможденным еще до начала основных действий. Шелестящая тишина давила на разум сильнее, чем отдаленные звуки битвы, доносимые ветром откуда-то издали. Леголас предполагал, что вражеское войско разделилось на три части: одна, самая небольшая, следует за ним в чащу, вторая еще на рассвете была встречена вовремя подоспевшим патрулем, а третью — он очень на это рассчитывал — сдерживает Риан вместе с оставшимися воинами. Последние полчаса его преследователи неумолимо приближались. Один из них, видимо, сам командир, отделился от основного отряда и все время мелькал где-то сзади, то скрываясь меж часто растущих деревьев, то вновь оказываясь в поле зрения. Приходилось постоянно оборачиваться, чтобы оценить его местоположение, и сейчас опасение внушало то, что его отсутствие длилось на целую четверть часа дольше, чем обычно. Леголас остановился и огляделся вокруг, с беспокойством осознавая, что, скорее всего, позволил ему подобраться слишком близко. Вдруг рассекаемый воздух пронзительно засвистел, и он, отбросив лук, в последнее мгновение скрестил меч с изогнутым клинком противника. Казалось, налетчик не ожидал, что ему удастся отразить этот выпад. Леголас заметил крохотное промедление и попытался воспользоваться им, нанеся колющий удар. Но в этот раз неприятель оказался проворнее: левой рукой он выхватил из-за пояса кинжал, и теперь уже двумя клинками задержал меч Леголаса совсем близко от своего горла. Нога заскользила по влажной от утренней росы траве, кисть заметно свело от напряжения, и Леголас понял, что сил сдерживать атаку у него почти не осталось. Он усилил напор, и вскоре враг был вынужден отпрянуть назад, с трудом сохраняя равновесие. Новое положение оказалось еще более невыгодным: правая сторона груди открыта, шея почти не защищена. Но то, что последовало за этим, поразило Леголаса гораздо больше, чем этот непродуманный ход. Соперник внезапно разжал обе руки — и оружие с лязгом ударилось о сухую каменистую почву. Отступив еще на шаг, он скинул шлем и взглянул в лицо Леголаса. С немалым изумлением эльф узнал в нем того самого командира, которого допрашивал в день, когда в деревне случился пожар. — Почему ты сдался? — глухо спросил Леголас, лихорадочно ища, но так и не находя у себя в голове возможное объяснение этому поступку. — Тогда, у реки, ты сохранил мне жизнь, — раздался тихий голос. — У тебя была возможность покончить со мной, но ты сдержал слово. Я ценю это. Некоторое время Леголас молча изучал его взглядом, размышляя, стоит ли верить этим словам, но вскоре вопрос, мучавший его всю ночь и часть утра, сам собой сорвался с губ: — Наступая на земли Хамона, вы преднамеренно миновали эту деревню и дальше всячески старались ее избегать. Почему вдруг сейчас?.. Противник беспокойно огляделся по сторонам и, убедившись, что никто за ними не наблюдает, подошел ближе и понизил голос до вкрадчивого шепота: — Наш лидер, он пытался разобраться, что здесь происходит. Но буквально пару дней назад узнал нечто важное, и это его очень насторожило. В здешних краях происходит что-то такое, во что не хочет вмешиваться даже он… — Тогда зачем была устроена эта засада? Вдруг где-то сзади послышался различимый шелест густого бурьяна, хрустнула пара сухих ветвей под чьими-то приближающими шагами. Налетчик встрепенулся, подобрал выроненные клинки и опрометью бросился к зарослям. Мгновение помедлил, затем обернулся, уставился на Леголаса странным немигающим взглядом и тихо ответил, прежде чем окончательно скрыться в дебрях кустарника: — Он лишь старается замести следы. Недоуменно проводив его глазами, Леголас подкрался к толстому дереву, осторожно выглянул из-за ствола и к своему немалому изумлению узрел на поляне Маргарет, нервно озирающуюся по сторонам. — Мэг? Что ты здесь делаешь? — спросил он, выходя из укрытия. — Идея приставить ко мне Риана была не самой лучшей, — отозвалась она, а ее взгляд, ни на секунду не отрываясь, продолжил плутать меж стройных стволов вековых сосен. Проследив за ним, Леголас понял, что он направлен в ту сторону, откуда, по его расчетам, совсем скоро должен был появиться вражеский отряд. — Тебе лучше вернуться к остальным. — Ты что, не понимаешь? Я видела его, — произнесла Марагрет и вновь обернулась в сторону чащи. В следующее мгновение ее зрачки дрогнули и сузились, а лицо исказила гримаса ненависти, что позволило сделать весьма однозначный вывод: она видит его и сейчас, в эту самую минуту. — Возвращайся к остальным, Мэг, — твердо повторил Леголас, все еще надеясь, что это помутнение пройдет, и она не кинется вперед, обрекая себя на верную смерть. Но она не справилась с собой и бросилась, выхватывая на ходу меч, рыча неразборчивые проклятья, собираясь закончить все прямо здесь и сейчас — чтобы непримиримый враг, безжалостный убийца наконец убрался в преисподнюю. Тем времени из глубин леса взмыла в воздух стрела и лишь чудом ее не задела. Леголас понял, что времени на раздумья не осталось совсем. Он ринулся вслед за ней, схватил за плечи, пытаясь оттянуть назад, но в ответ получил лишь отчаянное сопротивление. Спустя мгновение он почувствовал, что земля уходит из-под ног, и они кубарем скатываются по крутому склону холма в узкий овраг, шелестящий высокими травами. Боль резкой судорогой пронзила отяжелевшее тело, но исчезла столь же внезапно, как и появилась. Приподняв веки, Леголас понял, что они лежат на самом дне, неподалеку от теряющегося меж камней неширокого ручейка: Маргарет — в тростнике, он — сверху, и ее жаркое сбившееся дыхание приятно щекочет его щеку. Потом перед глазами поплыли яркие огненные пятна, в ушах зашумело море, а может быть, это качались над головой раскидистые верхушки деревьев… Смутное забытье длилось всего мгновение, и когда сознание вновь вернулось к нему, он понял, что целует ее. Целует жадно, настойчиво, несдержанно, а Маргарет — взволнованная, раскрасневшаяся — так же пылко ему отвечает. Ее прохладные ладони скользнули по плечам, пробуждая приятную волну озноба в его разгоряченном теле, и Леголас вновь потерял чувство пространства и времени. В этот момент он не ожидал стремительного рывка и понял, что произошло секунду назад, уже лежа в густой траве. Маргарет, щеки которой снова пылали румянцем — на этот раз гневным, — нависла над ним, сжимая запястья. Леголас знал, что при других обстоятельствах легко мог высвободиться и оттолкнуть ее, но сейчас из-за острой боли в раненой руке, вызванной резким захватом, все его силы были направлены лишь на то, чтобы удержаться от потери сознания. — Неплохая попытка, — усмехнулась она, медленно наклоняясь ближе, гладя кончиками пальцев его скулу. — Хотел меня отвлечь? Так вот, я вынуждена сообщить, что твой обманный маневр не удался. Сделав над собой усилие, Леголас высвободился из плена ее рук, поднялся на ноги, едва заметно пошатнувшись, и бросил взгляд на вершину холма, где в ярких лучах растаяли силуэты вражеского отряда. — Разве? Посмотри, они направляются в восточную часть леса. Тебе их не догнать. — Ты!.. Да как ты… Она вдруг запнулась, проглотив поток ругательств, которые хотела на него низвергнуть, резко развернулась и кинулась прочь, оставляя одного в залитом солнцем овраге. Между тем где-то сзади послышались звуки приближающихся противников, и Леголас, быстро подхватив с земли лук, продолжил свой бросок по лесу, с раздражением замечая, что все еще ощущает ее запах, все еще чувствует сладкий вкус ее губ.

***

Багровое солнце швыряло свои лучи, словно копья, о стволы хвойных деревьев, свежий ветерок развевал волосы Маргарет, приятно обдувая разгоряченное недавним боем тело, выметая лишние мысли. Вечер пришел вместе с окончанием битвы. Она еще не знала, во сколько жизней она им обошлась, но хмурое лицо Риана, шедшего ей навстречу, явно не обещало ничего хорошего. — Что, так много погибших? — взволнованно спросила Маргарет. — И из моего отряда тоже? Говорите, как есть, Риан. Я выдержу. — Нет, — ответил он. — Все прошло на удивление благополучно. — Но тогда что с вами? — Я-то в порядке. А вот командир сегодня сам не свой. Маргарет вспомнила, какими были глаза Леголаса, его зрачки, расширившиеся во всю радужку, его горящий взгляд, перед тем как он впился в ее губы. Его лицо всплыло в ее памяти и через пару часов сквозь ослепляющее потрясение от просчета и ненависти. Оно вернулось к ней, когда, блуждая по узким тропам в безуспешной попытке вновь выйти на след врага, она подумала, что теперь должна держаться подальше от западной части леса, иначе набросится на Леголаса, как только его увидит. — Конечно, — злобно усмехнулась она. — Я всегда знала, что он не в себе. Риан только покачал головой. В тускнеющем свете багровых сумерек черты его лица, преисполненные тревогой, выглядели усталыми и застывшими. — Я говорю абсолютно серьезно, миледи, — произнес он, — и знаю, что с ним творится что-то неладное. Но этот упрямец сам никогда не признается… Голос прервался, и вскоре Маргарет поняла, что Риан смотрит уже не на нее, а куда-то поверх ее головы. Обернувшись, она встретилась глазами с Леголасом. — Я с ним поговорю. Узнаю, в чем там дело. Мягко коснувшись плеча Риана, Маргарет развернулась и направилась к Леголасу, по пути убеждая себя в том, что в этот раз ей удастся отбросить все эмоции и спокойно во всем разобраться. — Наверное, мне следует быть благодарной за то, что ты меня остановил, — неуверенно начала она. — В мои планы не входило убивать его… по крайней мере, сейчас… Просто взглянула один раз — и не смогла ничего с собой поделать… Но знаешь, я все равно не понимаю, зачем ты на это пошел. Если бы я покончила с ним сегодня, мне бы не пришлось ввязываться в кровопролитную битву, от которой ты столь настойчиво меня отговаривал. Почему ты так поступил, Леголас? Тот устало улыбнулся. — Мэг, неужели ты не понимаешь, что против них у тебя не было шансов? — Хочешь сказать, что, скинув с обрыва, ты спас мне жизнь? — Возможно. На несколько минут воцарилось напряженное молчание. Окинув Леголаса внимательным взглядом, Маргарет подозрительно сощурилась: — С тобой все нормально? — А с тобой? — Со мной?! — удивилась Маргарет. — Да, с тобой, — невозмутимо повторил Леголас. — О чем ты вообще думаешь, Мэг? В этом месте творятся ужасные вещи. Если мы их не предотвратим, то последствия коснутся не только нас с тобой, не только этой деревни и владений Хамона! Присутствует угроза новой войны, а ты зациклена лишь на возмездии! После длительной паузы, словно подчеркивающей важность и серьезность происходящего, он поднял глаза и внимательно на нее посмотрел, ожидая ответной реакции. — Это касается только меня, и я обещаю, что на наше общее дело оно никак не повлияет. Мое сегодняшнее поведение было ошибкой, которую я признаю и впредь повторять не собираюсь, — сухо произнесла Маргарет, но потом, поразмыслив, с чувством добавила: — И, Леголас, дело не только в мести! Как принц ты должен меня понимать. Я чувствую ответственность за этих людей. Помочь им вновь обрести дом — мой долг. Ты же знаешь… — Я знаю, что за любую, даже случайную смерть в отряде начинаешь винить себя, — холодно прервал ее Леголас. — Не стоит говорить об ответственности, если ты ни малейшего понятия о ней не имеешь. Обдумывая его слова, Маргарет растерянно потопталась на месте, отошла на пару шагов, потом резко развернулась и впилась в него рассерженным взглядом, чувствуя, что поток возмущений, негодований и гнева, бурлящий в ее сознании и отчаянно рвавшийся наружу, она больше не в силах сдерживать. — Да откуда ты взялся на мою голову?! — рявкнула она. — Знаешь, до нашего знакомства у меня все было нормально! У меня была цель, я знала, чего хочу… А потом появился ты со своей моралью! Вошел в мою жизнь, как в свои покои, поменял все местами, перевернул вверх дном… И теперь я не узнаю себя… Не узнаю, и все! Понимаешь?! — Хорошо, — спокойно произнес Леголас, глядя на нее как-то отстраненно. — Я не буду больше вмешиваться. Делай выбор сама. — Я давно его сделала. Он кивнул, но по его лицу Маргарет поняла: он не верит, что это окончательный ее ответ. Никто из них больше не проронил ни слова. Леголас развернулся, чтобы уйти, и тут, глядя ему в спину, она поняла, что опасения Риана вовсе не были безосновательными. Леголас шел без обычной свойственной ему легкости, даже более того: казалось, ноги его не слушаются и каждый шаг — твердый и уверенный, несмотря ни на что — дается ему с невероятным трудом. Маргарет вспомнила его лицо, холодное, болезненно бледное. Сегодня оно было каким-то чужим, отстраненным, словно высеченным из камня. В эту же минуту взгляд зацепился за его руку, а точнее — за кончик окровавленной повязки, предательски выглядывающий из-под рукава. Если бы эту рану он получил сегодня в бою, то едва ли успел так быстро обработать и перевязать, а значит… — Эта тварь тебя все-таки цапнула? Услышав ее вопрос, Леголас остановился, чуть помедлил, затем обернулся, молча устремив на нее неподвижный взгляд. Повинуясь внезапному порыву, Маргарет сорвалась с места, подбежала к нему и схватила руку, дрожащими пальцами отодвигая бинты и вглядываясь в царапину. — Но почему ты мне сразу ничего не сказал? Леголас обратил к ней лицо, сбрасывая с себя маску внешней безукоризненности и сдержанности, с которой провел весь предшествующий разговор. Теперь на его губах играла печальная ироничная улыбка, а в глазах сложно было прочесть что-то, кроме непомерной усталости. — Не хотел видеть этот взгляд… Маргарет возмущенно нахмурилась, тем не менее, в глубине души его понимая. Она знала, что он скорее смирился бы с любым укором с ее стороны, даже с брошенным в него проклятьем; единственное, чего он никогда не смог бы принять — жалость. — Ладно... — пробормотала она, опуская ресницы, — в конце концов, это все неважно. Пойдем лучше домой. Тебе не помешало бы отдохнуть, а я, возможно, смогу как-то помочь. Полуденный свет все стремительнее превращался в подобие сумерек, повисших над бескрайним лесом. Появлялись первые звезды, играя искристыми огнями на шелковой вуали ночи, полумесяц светился все ярче, принося в долину долгожданную прохладу. Они молча шли в сторону дома Леголаса, каждый размышляя о чем-то своем. В мыслях Маргарет царил полный хаос. Рассказанный Леголасом разговор с налетчиком, ее собственные догадки по этому поводу, воспоминания об этом странном дне, о Паэне, о его темных делах — все это мешалось в ее голове со страстным призывом к Всевышнему: «Эру, пожалуйста, пусть только он выживет…» И эта мольба была единственным, что удерживало ее от безудержной истерики, столь лишней в это тревожное время.