Шел седьмой год в Хогвартсе

Гермиона чувствовала спиной направленный на нее взгляд. Принадлежать он мог только Малфою, либо Нотту. В любом случае ей не хотелось оборачиваться. Она вся сжалась изнутри. Лишь бы они не заметили. Вскоре класс начали заполнять ученики факультетов Слизерина и Гриффиндора. По расписанию у них была трансфигурация. Минерва Магконагалл стояла в своем кабинете и смотрела в окно. Звонок прозвенел, но она не торопилась на урок. Руфус Скримджер мертв, а точнее убит. Кем? Есть подозрения, но нет доказательств. Сразу же после того, как это произошло, были напечатаны бюллетени, которые были раскиданы в зале Хогвартса неизвестными. Значит это сделал кто-то, кому точно было известно, что министр мертв. Обычно перед тем, чтобы попасть в печать, информация проверяется. Это явно было сделано с целью пошатнуть доверие студентов к Гарри, как к человеку, который может покончить с Волдемортом. Дыма без огня не бывает и профессор Магконалалл предстояло узнать, какой эффект произвела это новость на студентов. Урок трансфигурации отменяется. — подумала профессор и вышла из кабинета. Ученики уже начали обсуждать отсутствие учителя Магконгалл, которая всегда отличалась своей пунктуальностью. Те, кто утверждали, что седьмой год в Хогвартсе ничем не отличается от предыдущих стали менять свое мнение. Дверь распахнулась и вошла профессор трансфигурации. Статная и полная достоинства, она прошла к столу, попутно извиниясь перед всеми за свое опоздание. Пэнси Паркинсон на правах старосты старалась выполнять свои обязанности о всем усердием и ответственностью. — Откройте книгу на странице, — уверенным голосом начала староста. — Разве я говорила открывать книгу? — спокойно, но твердо спросила Магконагал, — Мисс Паркинсон, неужели вы думайте, что после вчерашней новости мы продолжим уроки, как ни в чем не бывало? Вы что не читали новостей? — обратилась к ней Магконагалл. Она понимала, что поступает не педагогично, но ей необходимо, чтобы студенты были собранным и не теряли связь с реальностью. — Вчера произошло убийство министра Магии, и я хочу узнать, что каждый из вас об этом думает. — Мы не знаем кто его убил, — сказал кто-то из слизеринцев. — Нетрудно догадаться, — ответил на это один из гриффиндорцев. — Нет доказательств, — отпарировал слизеринец. — Все ясно. Нет доказательств. Так всегда говорят преступники, когда совершили преступления, но его нельзя доказать. Магконагалл не торопилась остановить их. Но они не подходили и близко к тому, что она хотела услышать. Она не могла быть уверенной продолжат ли гриффиндорцы идти за Гарри, или же убийство министра, которое остается нераскрытым, пошатнуло их доверие. Малфой наблюдал, как его однокурсники пререкаются с гриффиндорцами и не мог понять неужели Магконагалл стала союзницей Темного Лорда и теперь помогает ему уничтожить молодое поколение магов тем, что стравливает их. Гарри и Гермиона наблюдали за этой ситуацией, но ничего не говорили, так как понимали что ничего нового не внесут в этот спор. Но вдруг, всеобщую полемику разрушил Рон совершенно неожиданным способом. Магконагалл напряглась. Рон мог выдать что угодно, что вполне могло усогубить положение, или наоборот… — Убить Скримджера вполне мог кто-то из Министерства из-за амбиций и властолюбия ничего не имеющего общего с противостоянием, которые мы сейчас так активно обсуждаем. Гермиона смотрела на Рона пристально, затаив дыхание. Выражение лица выражало напряжение. Малфой не мог не обратить на это внимание. В этот момент все встало на свои места. Еще вчера это выражение показалось, несвойственным Пэнси, но таким свойственным как оказалось Грейнджер. Все ясно. — подумал Драко. Вчера он разговаривал с Грейнджер, применив оборотное зелье. Она хотела выведать информацию касательно убийства Скримджера. Насколько велика была ее досада. Так еще она умудрилась столкнуться с Ноттом. Вот где действительно начинаются проблемы. Причем не только у нее, но и у него. Он машинально обернулся к Нотту, и заметил, что тот наблюдает за ним. Нотт подтвердил свои догадки, так же как и Малфой. Но только, какие догадки у него были? А тем временем Рон продолжал. — Покойный Скримджер был достаточно скептичным человеком, карт своих не раскрывал. Мы до сих пор не знаем, на чьей стороне он был. Кто знает, может Волдеморт потерял одного из своих самых верных последователей? Последняя фраза Рона заставила всех замолчать. Магконгалл ликовала. Она подавила улыбку. Это был блестящий ответ, способный сбить с толку сторонников Волдеморта и вселить уверенность в тех, чья вера в Гарри и Дамблдора пошатнулась. Руфус Скримджер был человек, который не озвучивал вою позицию до последнего, а следовательно кто-то позаботился о его нейтрализации. Магконгалл понимала, что так думать недостойно, но она сама не испытывала каких-либо теплых чувств к покойному Министру. Что касается слизеринцев, она не испытывала к ним ненависти. Они ей были дороги. Они ее ученики. Но, ученики они пока не началась война, а как только сюда ворвется Волдеморт с Пожирателями, эти дети начнут бороться и пока не ясно на чьей стороне. Если не получится их переманить на свою сторону, нужно хотя бы посеять семя сомнения касательно их Лорда. Урок закончился. Первая вышла Магконагалл. Гермиона ждала, что она подойдет к ним. Но профессор вышла и даже не взглянула в их сторону. Рон выгядел как герой. Гарри похлопал его по плечу и одобрительно улыбнулся. Гермиона ощутила странный укол ревности в душе. Будто бы Гарри был царь и они пытаются заслужить его одобрения. Сейчас Рон в фаворитах, а Гермиона нет.Мало того, что ей ничего не удалось выяснить, так она умудрилась вызвать сильнейшие подозрения у Малфоя. Наверняка слизеринец обо всем догадался. Зачем она согласилась на план Гарри? Он явно был необдуманным. Что изменится, узнай они кто причастен к смерти министра? Не трудно было догадаться, кто его снял. Гермиона чувствовала, что начинает злиться на Гарри. Она поймала взгляд Рона, наблюдающего за ней. Не придав ему особенного значения, она собрала вещи и вышла из класса. Гермиона чувствовала себя растерянной и раздосадованной. Единственный способ вырваться из когтей самоуничижения было вернуться к изначальной цели. А изначальная цель заключалась в нахождении крестражей. Интриги пускай Волдемортплетет. Гермиона решила отправиться после обеда в библиотеку. Там среди множества книг, может ей удастся найти что-то о крестражах. Но сперва надо перекусить. Впереди целый учебный день. Она уже успела пожалеть, что не пошла на завтрак. Малфой заметил, что Грейнджер в тройке нет. Наверное, поругалась со своими дружками. Интересно было узнать почему. Ее то он раскусил, и теперь хотел лично узнать, что же это вчера было. Он тоже направился к выходу, но Блейз поймал его руку. — Куда собрался? — Я проголодался. — Теодор следил за тобой не спуская глаз. Да и за Грейнджер тоже. Что произошло? -А ты следил за всеми нами, я так понимаю? — съязвил Малфой. Хоть Блейз и был единственным с кем общался Драко, он не до конца ему доверял. А своими спонтанными действиями, Блейз вызывал куда больше подозрений, чем Нотт и Грейнджер вместе взятые. Войдя в столовую, Гермиона удивилась, увидев там профессора Снейпа. Она поздоровалась с ним кивком головы. Профессор Снейп кивнул ей в ответ. Гермиона осознала, что первый раз находится с профессором Снейпом в помещении одна. Это вызвало странные ощущения. Ей даже показалось, что профессор был растерян, так как не ожидал в это время, чьего-то визитв в столовую. Гермиона могла даже предположить, что профессор околачивался возле их гриффиндорского стола. Снейп немного помешкал, собираясь что-то сказать, но в итоге лишь нахмурился и бросил на Гермиону сердитый взгляд вышел из столовой. Гермиона не стала придавать этому особенное значение, но все же присутствие профессора в столовой после первой пары зародило в ней некое подозрение. С первого дня пребывания в Хогвартсе в этом году, даже собственная тень на стене вызывала подозрение. По дороге в столовую, куда следовал за Гермионой Драко, он столкнулся с Снейпом, который по сей видимости тоже возвращался оттуда. Драко нахмурил брови. Снейп ответил ему тем же. Они прошли мимо друг друга, во вдруг профессор остановился и окликнул его. — Драко, — обратился он к нему. Драко стиснул зубы. Не особенно хотелось отвечать на вопросы профессора Снейпа, какой характер они бы не носили. С первого дня этого учебного дня, каждый трактует слова как ему угодно, считая себя при этом правым. -У меня вопрос к тебе касательно вашей аптеки, точнее одного зелья. Драко удивлено посмотрел на него. Он будто и позабыл, что его семья владеет аптеками. Отец никогда не придавал аптекам особого значения и относился к ним с неким пренебрежением. Наверное потому, что она никогда толком не приносила дохода. Аптека существовала сама по себе. Зайдя в нее, трудно было даже подумать что она может, принадлежат Малфоям. И все же при всем удивлении Драко, профессор знал, кому следовало задать этот вопрос. Драко всегда интересовался зельями и у Снейпа числился одним из лучших учеников. Правда Люциуса это не особенно впечатляло. — Я знаю ваш отец рассказывал, что у вас есть запасы, -сделал паузу профессор, словно сомневаясь стоит ли ему говорить или нет, — запасы вашего вина. Ничего себе профессор, — удивился про себя Малфой, не рановато ли к бутылке прикладываться? — Есть, наверное, — ответил Драко, хотя и не поверил, что профессор интересуется вином и для того чтобы удостоверится в своих мыслях задал ему следующий вопрос. — Вам принести его? — Нет, — как-то неестественно резко ответил Снейп, но заметив как внимательно за ним наблюдает его ученик, быстро взял себя руки. — Я бы хотел сам осмотреться.  — В любое время, профессор, — отвечал Малфой, понимая, что профессору нужно далеко не вино. Впрочем, это будет хорошим способом выбраться из стен Хогварста. Драко хотел еще что-то добавить, но заметил, что профессор Снейп удаляется оставил попытку. Как ни похоже на него. Обычно он предпочитал конкретику. А тут было заметно, что он сомневается. И что он делал в столовой? Он так редко там появлялся. Иногда складывалось впечатление, что профессор совсем не ел. Как и ожидалось Гермиона сидела на своем месте. Она повернула голову, когда услышала шаги и замерла. Малфой тоже замер, опешив от того, какой эффект имел взгляд Грейнждер на него. Он думал осадить её своим презрительным и холодным, но был сбит с толку её растерянностью. Гермиона смотрела в его глаза, пытаясь совладать с новоиспеченным волнением в области желудка. Она знала с чем связан подобное волнение внутри живота, но это скорее связанно с тем, что Малфой уже догадался о вчерашнем. — Что аппетит пропал, Грейнждер — со знакомой язвительностью проговорил Малфой. Гермиона не хотела вступать в эту перепалку, и предпочла переходить к делу. — Переходи к делу, Малфой, — сказала она, демонстративно откусив от булочки. — Даже так? — с деланным удивлением спросил Малфой. — Малфой, — она специально говорила с набитым ртом, чего бы никогда себе не позволила бы, — сокращай свои слова до смысла. Малфой нахмурился еще сильней, а губы его скривились. Подобная нахальность выводила из себя и одновременно подстегивала на продолжения беседы. — Что ты искала вчера у меня в комнате? — так же прямо спросил Малфой. — Того что искала, не нашла! — не свойственной себе манере паясничала Гермиона. Слегка пораженный, но все же понимающий что если он сейчас рассердится это ему ничего не даст. — А что ты искала? Может я слегка не понимал твоих витиевато составленных вопросов? Может я не мог ответить Пэнси Паркинсон, но смогу ответить Гермионе Грейнджер? — Это вряд-ли, — отвечала Гермиона. — Только не говори мне, что ты пыталась выведать имею ли я причастность к убийству Скримджера или знаю ли я что-либо? — Драко рассмеялся, — Вот это да! И кто автор сего гениального плана? Полагаю шрамаголовый. Вы когда что-то предпринимайте, вы думайте о целесообразность своих действий? На кого положился Дамблдор, вот это… — Да уж, лучше бы он положился на своего убийцу, -отрезала Гермиона, тем самым заставив Малфоя замолчать на время. Драко опешил. Грязнокровка загнала его в ловушку. Какая-та часть Малфоя даже хотела её похвалить. Это было очень даже по-слизерински. Бить по слабому месту. Похоже, гриффиндорка забыла о своем хвалебном благородстве.  — Говорю тебе, но и Поттеру скажу при встрече. Оставьте меня в покое. Я не собираюсь принимать чью либо сторону, а вам советую не лезть ко мне. Я притворюсь что вас тут нет, как и должно было быть начиная с первого курса. Все это звучало как честное признание, если бы слово честность можно было хоть единым слогом ассоциировать с Малфоем. Гермиона открыла рот, чтобы ответитб, но Малфой уже направлялся к выходу. Гермиона облегчено вздохнула. Теперь у нее будет одной проблемой меньше. Она и не ожидала, что так легко отделается от Малфоя. К тому же, первый раз в жизни она не ощутила неприятного осадка после разговора с слизеринцем. Все изенилось когда настал седьмой год в Хогвартсе…