Профилирующий предмет

Как прошло время этого самого ожидания, даже при всем ее мастерстве Марина бы не описала. Ощущение, что все сбылось начало появляться только в аэропорту, вместе с нарастающей тревогой Надежды Степановны. У матери было постоянное чувство, что Марина что-то забыла и непременно это страшное что-то испортит всю поездку. Истерика доходила до невероятных масштабов, при которых необходимо было срочно сдать билет и перенести вылет еще на один день. Только отец стоически выносил эту суету и явное нежелание Надежды Степановны отпускать дочь в такую даль в одиночку. - Витя, это просто ужасно отправлять ребенка неизвестно куда, где никого знакомого на всякий случай нет! – заключила свою панику Надежда Степановна, тоскливо глядя на Марину. – Ты хотя бы продумал, что делать, если вдруг пойдет что-то не так. Отец перевел взгляд со строчек электронного табло вылетов на жену и вздохнул. - Должен тебе заметить, любимая, что наш ребенок регулярно треплется по скайпу с англоязычным типом с приятным голосом и очень хорошими манерами. Поверь мне, у нее уже гораздо больше знакомых там, чем я бы мог отыскать, приложив все усилия, - спокойно заметил отец, обнимая мать за плечи. Глаза Надежды Степановны округлились, в них вспыхнуло откровенное возмущение. Этот же взгляд она перевела с мужа на дочь. - Марина! А это кто такой? – мать была явно возмущена полным отсутствием заранее такой невероятно ценной информации. Потом решительно развернулась к Виктору Петровичу: – И ты так спокойно об этом говоришь? А вдруг это аферист какой-нибудь, или хуже того… В глазах Надежды Степановны, казалось, пронеслись все возможные варианты бедствия, начиная с ловеласа, заканчивая работорговцами. Она ухватила мужа за отворот куртки, с явным намерением вытряхнуть из него решение отменить поездку. - Даже без попыток, жизнь моя, - спокойно сказал отец, беря жену за руку, - я немного побеседовал с этим типом. Можно не волноваться, верь мне. И Ежик обязательно поедет, как бы там ни было. Марина удивленно посмотрела на отца. Такого момента она от него не ожидала. Кличку Ежик ей придумал именно отец и пользовался ею только в исключительных случаях с самого детства, когда его просто распирало от нежности. То, что отец знает английский, Марина прекрасно знала, но отвлекать его по таким пустякам, как изучение языка, ей не хотелось. Вернее, куда приятнее было изучать его, отвлекая Джима. - Но с чего ты так уверенно заявляешь, что поедет, просто потому что увидел этого типа по скайпу? В таком случае, у тебя явное помутнение рассудка, или этот аферист владеет гипнозом, - включила свою логику раздраженная Надежда Степановна. - Потому что, дорогая, - улыбаясь, заявил Виктор Петрович, с явно торжествующим выражением лица, - этот тип никто иной как, тот самый Джим Конрад, переводом работ которого ты меня терзала месяца два. Надежда Степановна выпустила из руки отворот куртки мужа и удивленно приподняла бровь. Марина нарушила всеобщее замешательство, внезапно чихнув, и стала рыться в сумочке, отыскивая салфетки. - И сколько же лет этому профессору, который так живенько интересуется успехами нашей дочери? – подозрительно спросила Надежда Степановна, слегка сощурившись. Виктор Петрович рассмеялся, слегка сжав плечи жены, будто стараясь таким образом внушить ей доверие к этому профессору. - Слушай, мне вот что интересно все это время нашего бессмысленного разговора, - задумчиво произнес отец, - ты когда-нибудь начнешь доверять благоразумию собственной дочери? Надежда Степановна в отчаянии махнула рукой. Марина наблюдала за ними, сжимая в руке салфетку. Все-таки она отвратительно знала своих родителей. Только в этом случае, она скрывала то, что прекрасно было известно отцу, рассказывая на завтраке историю, которую откорректировала для них. Прощание было усиленно именно осознанием этого. Марина крепко сжала шею отца, который стал внезапно роднее и ближе. Просто он понимал, что с ней происходит и, даже понимая, отдавал ей свободу выбора. В самолете навалилась очнувшаяся простуда и скука. Марина сконцентрировалась на постоянном щекотании в носу, оглядываясь по сторонам и, пытаясь определить, что произойдет, если она начнет чихать. Такие же сонные и скучающие люди занимались своими делами, читали газеты, листали планшеты и ноутбуки, старательно убивая время. Около Марины уснул сосед, уронив стопку газет. Выбор прессы был хаотичный, но все они были англоязычными. Марина подняла рассыпавшуюся прессу и сразу же наткнулась на знакомое имя. Она пробежала по строчкам взглядом, потом задумалась, засомневалась в переводе и прочла более внимательно. Последняя страничка, непохожей на желтую, газеты вскользь сообщала светские новости. Джим Конрад, возможно, скоро сообщит дату и имя будущей невесты, если она правильно это перевела. Марина бросила газеты на место, куда они упали у соседа, расслабилась и закрыла глаза. А на что она могла рассчитывать? Провинциальная, довольно серенькая в своих достижениях студентка. Необходимо четко знать свое место, а том числе и в его жизни. С этой задачей, определения своего места она справлялась даже при посадке самолета, попутно пытаясь справиться с желанием очень откровенно чихнуть в зажатую в руке салфетку.