Не потеряй себя в гневе.

Во второй половине дня в комнате стало прохладнее и даже легче дышать. Но владельцу кабинета было не до этого. Лорлен наклонился над столом, подперев руками голову. Взгляд не задерживался ни на чëм. Если бы кто увидел Распорядителя сейчас, то решил бы, что его мысли были не здесь. Это так. Взгляд остановился на ковре. Это было не его. Мебель уже была в комнате, когда он впервые переступил порог кабинета пять лет назад. Пять лет назад… Эта мысль отдалась в памяти странной эмоцией. Но он тряхнул головой. Все не имело значение. Наверное это было странно, что он спокойно пережил новость о том, что его изгонят за то, что он не делал, реальна. Если бы всё обстояло по-другому, то Лорлен нашел бы это даже забавным. Он не понимал, почему все так любят сложности. Проще всего было бы сделать так, чтобы прочитали мысли Реджина, выяснили, что произошло на самом деле и наказали его. Тихий, но твердый стук в дверь. Распорядитель устало вздохнул. — Войдите. Маг смотрел, как дверь начала открываться. Когда его посетитель закрыл дверь, Лорлен был в шока. Этот день был всë страннее и страннее. Он печально улыбнулся. — С каких это пор вы стучите? Тот, кто пришёл, ухмыльнулся. — А что я должен был делать? — возразил он. Лорлен фыркнул. С каких это пор вам нужно моë мнение? — был автоматический вопрос, который возник, но Лорлен промолчал. Судя по шагам, посетитель двигался к нему. Ну и с кем я буду говорить сегодня? — усмехнулся он — горечь от вчерашнего разговора всë ещë ощущалась на языке. Мужчина подошëл к стулу, стоявшему перед столом. Высоким Лордом или Аккаринон? Он опустился в большом кресле с глубоким вздохом и уткнулся головой в ладони. Выбившиеся пряди черных волос скрывали лицо. На несколько секунд наступила тишина. — Как вы, Лорлен? — спросил маг, не ожидая ответа. Всякий раз, когда Высокий Лорд появлялся в его комнате для того, чтобы поболтать, это всегда означало одно: убедиться, что Лорлен вел себя благоразумно, что от этого вопроса его будет накрывать холодная дрожь по спине. Это не были слова, а обычная мимика: жуткая полуулыбка, холодный пронизывающий взгляд — лицо, которое он всегда носил — это выглядело жутко. Маска. Все было ложью. Нет. Мёртвым. Да, это было так. «Высокий лорд» — лишь пустая оболочка, маска — холодная, твердая. Очень мало эмоций. Это невозможно отрицать. В его глаза вообще не хотелось смотреть. В них всегда было что-то темное, враждебное, при разговоре. Это всегда хорошо скрыто, но оставалось. Иногда, казалось, что он не хотел ничего, кроме как перерезать ему горло. Это расстраивало. Лорд Распорядитель смертельно боялся Высокого лорда. И Лорлен ненавидел его. А потом был Аккарин — его настоящий друг, лучший друг, человек, которому он доверяет. Он умрëт за Аккарина. Он не только был другом, но и значил для него больше, чем семьи (хоть он и не держал контакт с ними, но это было так). Аккарин был весëлый, немного эксцентричный и харизматичный. Он обладал природным обаянием и грацией, что только тянуло к нему людей, как магнитом. Все любили Аккарина. Лорлен любил Аккарина. Наверное, именно поэтому, было настолько трудно принять изменения. Потому что он не хотел, чтобы Аккарин уходил. Лорлен смотрел на человека, сидящего перед ним. Единственная причина, по которой он был рядом с этим человеком, надежда на то, что Аккарин вернется. Но он не вернулся — и Лорлен понял это, когда «друг» допрашивал в Резиденции Высокого лорда в тот день более трех месяцев назад. Иногда маленькие проблески, как раньше, случались — например сейчас, когда он расслабился в кресле, не держась напряжëнно. Но это никогда не было то же самое, Аккарин не был таким. Он выглядел расслабленным, но это не так. Лорлен знал, что это так. Аккарин знал, что Лорлен знал это. Но никто не говорил об этом. Может, именно затем, он пришел сюда сегодня, чтобы попытаться сделать вещи такими, какими они были раньше — показать Лорлену, что это было Аккарин, а не Высокий Лорд. Или стать ближе к Аккарину, насколько это было возможно после… всего того, что было тогда, пять лет назад. Казалось, что Акарин действительно хотел, вернуться к тому, как было до… Неожиданно мысль согрела сердце Распорядителя. Он мягко улыбнулся. — Вы пришли… Эта реакция удивила пришедшего. А затем Аккарин улыбнулся. Он прекрасно понял, что Лорлен имел в виду.

***

Солнце начало катиться к горизонту, окрашивая небо в оранжевые, желтые и розовые цвета. Всë было спокойно и тихо, с приближением ночи воздух стал прохладнее. В кабинете на первом этаже, стены которого полностью состояли из книжных полок, сидели двое магов. На столе в центре стояла пустая бутылка красного вина. Другая пустая бутылка стояла в тени стола. Хозяин кабинета сидел в кресле, стоявший за деревянным столом. Его лицо было скрыто в темноте, так как стул стоял так, что загораживал окно, но были видны синяки под тусклыми голубыми глазами, что показывало то, что человек не чувствовал себя хорошо. Это было особенно очевидно человеку в чёрной одежде, который сидел напротив в кресле. Это было один из редких моментов, когда Аккарин мог глядеть на близкого друга открыто, не опасаясь, что его неправильно поймут. Было понятно, почему Лорлену казалось, что Аккарин изменился до неузнаваемости. Но Аккарин понял, что, возможно, изменения коснулись их обоих. Лорлен изменился, это было ожидаемо — люди всегда меняются. Но это были другие изменения. Его друг стал… циничным. У него стало не хватать терпения для людей, чего не было раньше. Он беспокоился обо всех, даже казалось, что ему даже было легче всего держать всех, даже Оузена на расстояние вытянутой руки. Аккарин хорошо знал, что он был одной из причин — он предал доверие Лорлена в тот день, три месяца назад, и от этого он не восстановился. От осознания того, что он причинил боль Лорлену сердце Аккарина сжалось и накатило отчаяние. Он повторял этот разговор с самим собой по нескольку раз и в разных вариантах. Это неправильно, что он физически вырвал эту информацию против воли Лорлена, они оба знали это — но не было другого выхода. Аккарин должен был знать. Если он позволил бы Лорлену, Ротану и Сонеа жить спокойно, зная о его темном маленьком секрете — скорее всего, он бы был убит. Но Аккарин не мог умереть. Он должен был остаться в живых. Если бы он был убит, Ичани сразу же вторгнутся в Киралию и все умрут. Киралия и Союзные Земли падут, и всë, чем он пожертвовал в те решающие пять лет в Сачаке, было бы напрасным. Об этом не было и речи. Он пожертвовал слишком многими людьми, чтобы сдаться, из-за того, что не хотел причинять боль. Это… Аккарин взглянул на Лорлена, который сидел за своим столом, размышляя о чëм-то, сделав еще один глоток вина. …Я хочу, чтобы он мог понять, что я делал это, чтобы помочь. Я просто хочу защитить всех. Но он не понимает. Почему?! Аккарин глубоко вздохнул, подавляя внезапный крик отчаяния. Потому что вы никогда не говорили ему. Он нахмурился. Может быть… что, если бы он сказал Лорлену тогда? Мог ли он принять причины, почему он сделал это? Мог ли Лорлен не верить ему, но поддержать? Это было слишком, чтобы надеяться на… — Вы тогда поверили мне, когда я сказал, что не делал этого? — Тихий, голос Лорлена выдернул Аккарина из своих мыслей. На мгновение в глазах промелькнуло удивление, а потом он вспомнил. То, для чего ещë он был здесь. Слух. Ман в чëрном задумался. Он все еще верит в то, что это был Распорядитель? Лорлен был с Сонеа той ночью, и они пошли к нему в кабинет. Это часть работы… Аккарина пробила дрожь. …Пряжка Сонеа была найдена на пороге его кабинета. Они не отрицали это… ни один не сказал ничего… Но теперь… теперь Аккарин думал о том, что что-то не сходится. Тот, что Сонеа была расстроена до того, когда её нашёл Лорлен. То, что Лорлен, знал также мало, как и он, когда был разговор через кольцо. То, что Лорлену было искренне больно и обидно тогда, когда Аккарин накануне сказал, что не верит ему… Что-то было не так. Но достаточно ли этого, чтобы снять с него все обвинения? Мог ли он взять на себя риск, не обращая внимания на слухи, и поддержать Лорлена как друга, что было не раз раньше? Высокий лорд не рискнул бы. Аккарин не оставил бы Лорлена. Разве не сломила Аккарин другая сторона мира, состоящая из холода, тьмы и жестокости? Осталось ли в его сердце место для доверия? Может удастся вернуться к тому, что было раньше? Аккарин смело и без сомнения взглянул в глаза Лорлена. — Да.

***

Одинокая фигура молча бродила по двору, ветер трепал её волосы. Ее бледное лицо было серьезное, рыжие брови сомкнулись вместе, в голове была пустота. Она знала, что должна сделать. Хоть она и была поражена тому, что собирается сделать, но каждый раз возникал один и тот же вопрос. Почему? У неë был ответ, который объяснял всë, что произошло за последнее время. В ту ночь всë пошло не так. Все потому, что он был с ней. Она была не совсем уверена, кого она ненавидела сейчас больше — Сонеа или… Она услышала смех вдали, а затем подняла глаза и нахмурился при виде открывшейся картины. … Его. Реджин, как она и думала, сидел на краю фонтана в середине сада — его поклонницы были рядом, они смеялись вместе с ним. Эти люди цепляются за него, — злилась она. Это выглядит жалко. Она почувствовала острую боль — она не могла говорить, ведь тоже была его поклонницей пару дней назад. Хотя… видя все это со стороны… Она зарычала и отвернулся. Это заставило ее чувствовать себя еще более жалкой. Одна девушка, — Бриан — засмеялась громче, чем другие, и приблизилась слишком близко к Реджину, практически сидя на коленях. Реджин не сделал никаких попыток оттолкнуть, а притянул ближе. Она хихикнула и этот смешок заставил ее вздрогнуть. Она начала медленно двигать бедром, глядя на него с улыбкой. Он улыбнулся в ответ и провел пальцами по подбородку заставив еë упасть в обморок на глазах у всех. У этой девушки точно есть самоуважения? Чувствуя злость, она спряталась за статуей возле фонтана и закрыла глаза. Почему это так больно? Это же было всегда, верно? Только… Группа Реджина начали весело петь, наблюдая за тем, как они медленно приблизились лицами. Их губы встретились, толпа начала свистеть. …Как было пару дней назад. Его лицо не изменилось, но что-то было в глазах такое, когда она смотрела. Всего два дня, что легко забывается, ведь у него была другая подруга и… Трущобная шлюха. Она ждала, что какая-то часть ее оспорит тот факт, что это было неверно. Но ничего не произошло. Она вздохнула. Тогда почему, я чувствую себя так? Она посмотрела в сторону, ее волосы блеснули ярко-рыжим огнëм в медленно гаснущем солнечным светом. Потому что… Реджин теперь смотрел прямо на ней. …Вы его любите. Встретившись с ней взглядом, он отошёл от толпы, оставив Бриан глядеть тоскливо вперëд. И вы знаете, что никогда не простите себе за то, что сделали это, не сказав ему. Реджин спокойно прогуливался, мягкая улыбка исчезла с его лица, когда он подошëл к ней. Ее решимость немного пошатнулось, она чувствовала, что упадëт. Эта та улыбка, которая принадежала только ей — она надеялась на это. Это было бы так легко, опасно легко просто думать о повседневных вещах. Делать вид, что ничего не произошло… — Эй, — сказал он тихо, остановившись перед ней. Она быстро отвернулась, решив не быть загипнотизированной маленьким огоньком в глазах. Реджин снова улыбнулся своей заразительной улыбку. — Я скучал по тебе, — прошептал он, мягко касаясь щеки тыльной стороной ладони. Ее глаза закрылись, сердцебиение ускорился. Не надо. Она открыла голубые глаза, холодно глядя на Реджина, а затем оттолкнула его руку. — Вы должны покончить с этим, — твёрдо сказала она. Реджин склонил голову набок в замешательстве, что он делал, когда раздумывал, это выглядело так мило, когда он это делал… — Что именно? — его голос оставался тихим. — Вы знаете, что, Реджин, — фыркнула она и отвернулась. Он вздохнул. — Иссль… — Вы понимаете, что вы сделали? — она была в гневе. — Распорядителю угрожает изгнание из-за вашей мести. Они собираются провести Слушание завтра — у вас есть время, чтобы спасти себя! В глазах была задумчивость, но его улыбка осталась. — Вы все еще волнует ведь… Иссль сердито нахмурилась. — Я не шучу! Вы недооцениваете их. Все, что нужно сделать, это читать правду её или Распорядителя и все кончено. Реджин снова улыбнулся, но это была другая улыбка. Это была мрачная, холодная и расчëтливая улыбка Иссль почувствовала дрожь и отвернулась от него. — Ты недооценила меня, моя дорогая. Я не думаю, что это слушание будет идти так гладко и без проблем, на что они надеятся.