Железная

Моя бессмысленная беготня по лесу быстро прекратилась, когда на своём пути я встретила Феликса. Причём, я такая бегу, никого не трогаю, и тут бац — он просто вырастает из ниоткуда. Будучи особой, непривыкшей так быстро и резво бегать, прежде чем что-то ему сказать, я долгое время пыталась отдышаться. А эта хрень стоит такой, улыбается, пока я тут задыхаюсь. Помру – он, наверное, на могилке моей станцует, веселуха, чувствую, будет. — Я сказала тебе, чтобы ты ждал меня в кафе, — чуть отдышавшись протараторила я. — Я не тебе подчиняюсь, — пришло время кривых ухмылочек и загадочного приближения. Так, он же выпил моё зелье? Надо его поцеловать и всё. Это же так просто, Чарли. Ага, вот только как? Как я его поцелую? Соберись, тряпка! Просто засоси его. Засоси Феликса, мать твою! Идея из ряда «засоси» не успела плотно обосноваться в моей голове, так как с разных сторон из кустов стали выходить потерянные мальчишки. Они были вооружены дубинками, рогатками и всякими другими пацанскими фигнями. Мальчишки окружили меня кольцом, и тут я действительно заволновалась. — Что происходит, Феликс? — вполне логичный вопрос с моей стороны. Он подошёл ещё ближе. Мне стало жутко и страшно. Его рука скользнула по моему подбородку вверх по щеке. А у меня предательски затекла шея, и я уже устала смотреть на Феликса снизу вверх. Вот проблема у меня — не люблю быть снизу. Ой, чувствую, в жизни мне это капец как аукнется. — Сними башмачки, — и тут я отстранилась от Феликса, который так усердно пытался усыпить мою бдительность. — Это что ещё за новости? – я, кажись, споткнулась об какого-то мальчишку, но было как-то не до того. — Пойми, снимешь их, и ты будешь в безопасности, — он сделал шаг навстречу. — Пф, я тебе не верю, — я пыталась выглядеть самоуверенно в глазах мальчишек. Феликс не так прост и глуп, как я думала, его грубой интонацией и пафосными фразочками не проведёшь. — Я же обещал, — заметив на моём лице немой сам собой напрашивающийся вопрос, Феликс поспешил сразу же ответить. — Тогда эта была необходимость. Регина попросила. — Так значит, ты королеве подчиняешься? — он лишь снова усмехнулся. — Не совсем. — Мы тебе поможем, — тоненький голосок из-за спины Феликса прервал наш с ним содержательный диалог. Это был маленький потеряшка с большими синими глазами, которые смотрели на меня с великой надеждой на доверие. Я помню его. Супчик мой волшебный за обе щеки уплетал. Не хотела я поддаваться на эти провокации, но вот что-то усыпило мою привычную бдительность — я сдалась. Играя в гляделки то с Феликсом, то с малым, я аккуратно и без резких движений сняла башмачки. Чарли, ну не дура ли?! Сняв башмачки я сразу же кинула их в свою чудо-сумку, где уже спокойно себе лежали Глаз-Алмаз, гравированный кинжал и ключи от номера отца, которые мне некогда дала Руби. — Что дальше, гений? — я попыталась выглядеть самоуверенной, сложив руки на груди и смотря Феликсу в глаза. Он посмотрел на меня так, как голодные львы смотрят на загнанную в угол антилопу. Чувствовало моё железное сердце, что это чистой воды подстава. Но почему-то я ему верила, хотелось мне верить. Это всё из-за Генри! Заразил своей верой поганой! Феликс. Имя противное. Я такая жду ответа, и вместо того, чтобы мне его дать, он подошёл со своей фирменной улыбочкой, снова провёл рукой по моей щеке. Блин, и чего это я не сопротивляюсь? Ну ладно, пусть трогает, если ему так моё лицо нравится. Он легонько коснулся своими обветренными сухими губами до моего лба. — Прости. Помню шёпот и глухой удар по моей черепушке. Свет. Яркий такой, что я прямо-таки офигела. Всё, что видела вокруг себя, это было безграничное светлое белое пространство. — Из всех твоих многочисленных тупых поступков этот — самый идиотский и что ни на есть тупой, — блин, и откуда ты берёшься?! — Заткнись, Пэн, не до тебя сейчас! — осознав, что свинья Феликс меня обманул, я пребывала, мягко говоря, в ярости. — О, а я тебя предупреждал, — его наглая ухмылка никогда не спадает с лица. — Если бы ты всё сделала, как надо, такого бы не случилось. — Ты знаешь Феликса лучше кого-либо, почему он так поступил? — последние секунд десять этот вопрос крутился у меня в голове, и совсем неважно, что в данный момент некая «я» нахожусь в собственном подсознании. — Потому что Феликс всегда был и будет потерянным мальчиком, и как бы ты в него ни верила, как бы ни пыталась его влюбить в себя — он никогда не станет доверять девчонке, — Пэн хмыкнул. — Уж прости, Феликс — мой ручной пёс. — Был, — холодно кинула, сложив руки на груди и отворачиваясь от Пэна. — Ты мёртв. Пэн подошёл сзади и максимально близко притулился ко мне, при этом положив голову мне на плечо. Он стал говорить медленно и предельно чётко, да так громко, что моя ушная раковина офигевала. — Спешу тебе напомнить, дорогуша, — вот откуда дед это слово взял. — Ты тоже скоро рискуешь быть мёртвой. А он прав. Никто не знает, что взбредёт в недалёкую головку Феликса. — И что мне делать? Как это ни прискорбно, Пэн — единственный, кто мог дать мне дельный совет прямо сейчас. Я была напугана. Смерть совсем не входила в мои планы. Мне совсем не понравилось умирать. Пэн лишь тяжело вздохнул и отошёл от меня на некоторое расстояние. Я посмотрела в его «мёртвые» глаза и увидела там бездну какой-то непонятной усталости. Наверное, заколебался уже мне помогать. Но зачем он это делает? Зачем ему мне помогать? — Ладно, в последний раз помогаю, — он протянул мне свою тощую длань. — Дай мне свою руку. Мне уже было, честно говоря, всё равно, что он там придумал, главное, чтобы я жива осталась. Только коснувшись пальцев его руки, у меня было такое чувство, словно через меня пропустили электрический заряд, а потом ещё кто-то щёлкнул на фотоаппарат со вспышкой, которая меня ослепила, заставив зажмуриться. Мгновение — и белоснежное безграничное пространство сменилось весьма мрачной обстановкой. Кто-то явно издевается над моими бедными глазами. Определённо Сторибрук, ведь даже из этого незнакомого мне места можно заметить башню с часами. Общая обстановка казалась угнетающей. Ночь, ветер, вокруг ни души. И только небольшая мрачная церквушка возвышалась предо мной. Прямо возле входа стоял Пэн. Я незамедлительно метнулась к нему после того, как услышала прямо за собой зловещее карканье ворона. — Войди, — Пэн отворил массивную дверь. Мне совершенно не хотелось, но я вошла в это мрачное и совсем непривлекательное здание. Внутри церковь оказалась больше, чем снаружи. За маленьким окошком ветер заставлял деревья шелестеть, и от этого мне становилось жутко. Я буквально вцепилась в руку Пэна, ибо страх поглотил меня. Все надежды услышать какую-нибудь колкость в свой адрес провалились, когда Питер улыбнулся мне не своим фирменным оскалом, а вполне нормальной человеческой улыбкой и добавил: — Не бойся, — что-то как-то странно. Пэн повёл меня через широкий проход между лавками прямо к противоположной стене. И только сейчас я заметила, что прямо у той стены, куда меня вёл Питер, стоит белый лакированный гроб. Я настолько боялась последующих событий, что у меня то и дело подкашивались ноги. Тем не менее, я продолжала топать за Пэном, то и дело поглядывая на его спокойное невозмутимое лицо. Подойдя к гробу настолько близко, насколько у меня бы вообще хватило смелости подходить к гробам, я посмотрела на него таким умоляющим взглядом, будто надеялась, что он уведёт меня отсюда. Но вместо этого он показал на гроб и приказным тоном произнёс: — Открой его. И тут меня охватила новая волна страха. Мда, гробы я ещё не открывала. И вот я никак не хотела выполнять приказы Пэна, но шестое чувство подсказывало мне, что стоит сделать так, как он говорит. Не без моральных усилий я открыла тяжёлую крышку белого лакированного гроба. Там лежала я. Причём не умершая от тягот продолжительной жизни старушка, а именно молодая я. Увидев эту совсем не обнадёживающую картину, я шарахнулась от гроба, как ошпаренная. — Да, это ты, - ох, спасибо, Кэп, а то я не поняла. — Это очередной твой трюк! — дрожащим голосом я вторила зловещим карканьям воронов. — Нет, это всего лишь недалёкое будущее. А точнее — завтра, — я была, мягко говоря, шокирована. — То есть, ты хочешь сказать, что я… — Да, ты умрёшь, причём в этот раз навсегда. Странно то, что я не чувствовала абсолютно ничего кроме панического страха. Пока я была во власти этого не лучшего чувства, Пэн нарезал вокруг меня круги. — Ни одного цветочка, ни похоронного венка, тут никого не было и не будет, кроме фей-монашек. Никто не придёт на твои похороны, дорогуша, — решил добить меня. — Ох, ты преувеличиваешь, а как же мой дед Румпельштильцхен? — К сожалению, он ещё не знает, что ты мертва, а когда узнает — в общем, будет слишком поздно, - ну, ладно, лови козырь. — Ну, а Генри? — Пэн лишь усмехнулся. — Серьёзно? Генри? Ты сбежала, оставив его умирать в руках сумасшедшей ведьмы, — удар наобум, но в точку. Я в полном отчаянии. — И неужели ничего не исправишь? — я покосилась на своё бездыханное тело. — Исправить-то можно, и если бы я в своё время кое-что понял, то до сих пор был бы жив. — Ох, дай угадаю, мне нужно перестать быть эгоисткой и начать думать о других? — и снова мелькает эта «человечная» улыбка. — Не обязательно. Я же говорил, что мы похожи. Мы оба играем в свои игры. — Предлагаешь перестать играть? — будет странно, если он скажет «да». — Нет, я предлагаю уважать правила чужой игры, — это чушь какая-то, господа. — В смысле? — Пэн закатил глаза. — Иногда стоит принимать чужую помощь и помогать другим, и, возможно, ты не умрёшь. Ветер усилился, и мне показалось, что вдалеке сверкнула молния. — Ну, мне пора. Надеюсь, мы больше не увидимся, — Пэн поспешил удалиться из церкви, но я спросила вопрос, который уже давным-давно назрел, и я никак не могла получить внятного и адекватного ответа. — А всё-таки, почему ты мне помогаешь? — Питер остановился в паре шагов от выходе, устало вздохнул и обернулся. — Я застрял в этом мире снов. И чтобы обрести покой, мне нужно помочь тебе, подобной мне, встать на путь, ну, не истинный, конечно, но чтобы тебя хотя бы не убили. Скитание по миру снов не входило в мои планы, — невольно мне стало его жаль. Наверное, каждый умерший имеет право обрести покой. — Ладно, я попытаюсь не умереть. — Вот и славненько, — и только он собирался исчезнуть, как из его уст вылетела последняя фраза. — И помни, следуй за гусыней. Сознание резко отключилось, и наступила беспросветная мгла.