Мертвец: Бог из машины

Слухи о приведении ходили по школе всю неделю. Но Парк Дружбы не зря считался зоной «повышенной призрачной активности». Каждый дом в черте города имел собственного фамильного духа или даже нескольких. Что до старшей школы, то какая школа могла обойтись без привидения?! Из поколения в поколение ученики Каспер Хай говорили о повесившейся ученице, завалившей ТОК, говорили об учителе истории, застреленным своим лучшим учеником, говорили о «доведенных до отчаяния» ботаниках, о собирающихся на чердаке сатанистах и похороненной в подвале буфетчице. Потому Ленсер долго и не уделял должного внимания всем этим толкам о школьном полтергейсте. Бесконечные передачи в вечернем эфире, открывшиеся по стране «спиритические салоны», кастинг в новое реалити-шоу «Голос прошлого, и мы», а теперь еще гордость Парка Дружбы – Джек и Медди Фентоны. Судя по всему, заправляющие медиа-каналами люди, вздумали вырастить поколение гадалок и охотников за привидениями. При таком потоке мистификаций, в ползущих по школе слухах не было ничего удивительного. - Я говорю тебе, это началось неделю назад, - горячо заверял Кван свою соседку по парте, Валери Грей, - будто что-то щелкнуло и, пожалуйста, теперь никто из себе места не находит. Ты же видела Стар? У нее все лицо в фурункулах, разве такое может случиться без вмешательства… ну… темных сил? - Может, если съесть слишком много жирного, - ответила Валери лениво, - к тому же, я говорила Стар, что прыщи Венди Стэйс заразны, но она не послушалась. Полезла к ней со своей дурацкой шуткой про «чудо-крем». Ленсер шумно покашлял. Учитель был достаточно циничен, чтобы понимать – никакая школа не обойдется без классового неравенства. Но и недостаточно глуп, чтобы признавать это в открытую. Увлеченные беседой Кван и Валери его не услышали. - Видишь! – воскликнул парень, - Стар подшутила над Венди, и теперь у нее проблемы с кожей. А Дэш пару дней назад навалял Фентону, и что думаешь? - Что? - Он споткнулся в спортзале и сломал левую руку! Ладно бы правую, можно не писать тесты, но нет! Левую. Теперь никакого футбола и еще больше зубрежки. - Но почему призрак? – передернула Валери плечами. - Стар призналась, что за пару часов до того, как у нее появилась сыпь, с ней столкнулся какой-то наглый ботаник. А Дэш на тренировке спросил у меня, что это за новенький дрыщ сидит на скамье запасных. И если поговоришь с Люком, он тебе расскажет, как перед аварией в хим-лаборатории он заметил за соседней партой неизвестного парня в огромных очках. Скажешь совпадение? - Скажу, ты слишком наивный, раз повелся на эту чушь. Ребята тебя просто дурят. Что это за призрак такой? Мистер Справедливость? Или Защитник Фриков и Беззащитных? - Ну, - Кван почесал затылок, - ребята думают, что это призрак Синди Поиндекстара. Стар отыскала его фотографию в старом школьном альбоме, и сказала, что он, и тот мальчик, которого она видела, одно лицо! По спине Ленсера пробежала изморозь, и он, наверное, выдал себя с головой, когда уронил на пол ручку, а сам зашелся кашлем (в этот раз самым настоящим). Кван и Валери посмотрели на него удивленно. Девочка спросила: - Мистер Ленсер, это правда? - Что «правда», мисс Грэй? - Что мальчик по имени Сидни Поиндекстар умер в Каспер Хай сорок лет назад? Впервые за долгое время, Ленсер чувствовал себя перед своими учениками, будто на допросе. Он поправил, вдруг начавший жать, галстук и сказал с натянутой улыбкой: - Разуметься, нет, мисс Грэй. Я учился в Каспер Хай примерно в то время, и точно бы знал о смерти ученика. - А почему Сидни не числился в школьных списках после девятого класса? – возмутился Кван, которого слова учителя обличали во лжи. Ленсер продолжал глупо улыбаться. - Наверное, перевелся в другую школу, мистер Ли. - Но вы же не станете отрицать, - заметила Валери, - что над Сидни Поиндекстаром издевались? Кван говорит, у него в школьном альбоме нет ни единой дружеской записи, а еще говорит, что под его фото поставлены крестики тех, кто над ним подшутил хотя бы раз? - Точно! – закивал Кван, - я сам видел! На полях приписано, что лучший способ выпуститься с отличием, дать пинка под зад Сидни Поиндекстару! - Следите за выражениями, мистер Ли, - одернул Ленсер, а сам подумал, что следует провести ревизию в библиотеке. Кто вообще додумался оставить альбом шестьдесят восьмого года в архиве? А если даже история требовала последовательного хранения всех документов, зачем было оставлять экземпляр с пометками?! Впрочем, вслух Ленсер только и сказал: - Повторюсь. Я не знаю ничего ни о каком Сидни Поиндекстаре, а теперь прошу меня извинить… И он вышел из собственного кабинета, будто кабинетом всецело владела эта парочка сплетников. На лбу у Ленсера выступила испарина. Он рванулся прочь от литературного класса, не обратив внимания на звонок к уроку – а ведь всегда старался быть на занятиях вовремя. Что за бестолочь вытащила давний школьный скелет наружу?! Учитель литературы не верил в мистику. А значит, кто-то рассказал ученикам про тот ужасный случай намеренно. «Не дай бог, кто-нибудь сболтнет лишнего на этом проклятом кастинге Голоса прошлого» - сердце у Ленсера застучало чаще. Нет, глупо выдавать озабоченность. Но Ленсер был захвачен врасплох. Он не ожидал, что когда-нибудь еще услышит о Сидни Поиндекстаре. *** Денни открыл альбом шестьдесят восьмого года. Вся школа мечтала увидеть фотографию «злобного» призрака, который теперь царствовал в коридорах Каспер Хай, и заполучить альбом пришлось с помощью призрачных способностей. Тем более, Денни, наконец, научился брать предметы в руки, не теряя неосязаемости. Некто Сидни Поиндекстар смотрел на Денни и Такера безразличным черно-белым взглядом из-под очков с толстыми линзами. Взгляд же Денни в сторону Такера был куда более выразительным. Он сказал шепотом: - Доволен?! - А что я? – Такер насупился, - я просто пошутил. - Только ты мог пошутить доисторической историей с мертвым затравленным ботаником, о которой никто не слышал вот уже сорок лет! - Но ведь Стар и правда покрылась фурункулами сразу после того, разыграла Венди! Или карма, или проклятие. - Или мертвый школьник. Конечно. Такер пожал плечами. Услышав неделю назад, как Стар жалуется на сыпь, онрешил, что лучший способ подкатить к девчонке, эту ткнуть ее носом в то, что она жестокая стерва с комплексами, завести беседу о проклятии некогда погибшего мальчишки, и скрепить это все достоверной отсылкой: «Мне дедушка рассказывал». Даже с возникшими на следующий день фурункулами, Стар в объятия Такера не упала, но история была ею вытащена на свет, рассказана каждому встречному-поперечному, и теперь всё, о чем говорили в школе, был Сидни Поиндекстар. Денни ситуация нервировала особенно потому, что каждый раз, когда он слышал чей-то вскрик «Призрак», ему хотелось вскинуть к потолку руки и сдаться с поличным. - С чего ты вообще вспомнил эту историю? – спросил Денни. Такер развел руками: - Сам удивился. Дед давно еще как-то рассказывал, что в шестидесятых в Каспер Хай была гадкая традиция, перед выпуском отыгрываться на пареньке по имени Сидни Поиндекстар. А потом он отчего-то умер – у него то ли астма была, то ли еще какая-та хроническая болезнь. Ну, и все с перепугу присмирели. Почти десять лет ходила примета, что, если жестоко подшутить над кем-то, неуспокоенный дух Сидни явиться из мира мертвых и накажет тебя. Думаю, это больше из-за чувства вины говорилось, чем всерьез… Но со Стар очень уж иронично вышло. - У тебя никогда не будет девушки, - констатировал Денни. - Сам знаю. В любом случае, это не твой профиль, Денни. Если бы призрак Сидни Поиндекстара существовал, он бы проявился сразу, как случилась авария. Так? - Не знаю. Денни смущало в этой истории несколько фактов. То, что неожиданная карма школьных «хулиганов» начала срабатывать сразу после случившегося у него приступа в туалете, и то, что слухи распространились по школе поразительно быстро, слишком быстро даже для Каспер Хай. Денни снова посмотрел на старую фотографию. Сказал: - Какое-то знакомое у него лицо. - Разве? – Такер прищурился и вдруг удивленно кивнул, - и вправду. Будто я его где-то видел раньше. Странно. Сразу не заметил. - Может у него родственники есть? Денни закрыл альбом, вернул его на положенное место, и парочка каких-то фриков тут же схватили школьный артефакт для ознакомления. - В одном Поиндекстар преуспел, - заметил Такер с усмешкой, - возможно при жизни он был полным неудачником, но теперь слава ему обеспечена. Они вышли из библиотеки в шумный холл, и не спеша направились в литературный класс. Такер должен был списать домашнее задание у Сэм. В одиночку справиться с романтизмом в поэзии девятнадцатого века юному математическому гению оказалось не под силу. Денни в свою очередь думал: «Даже если допустить, что какой-то мертвый парнишка взялся бороться с козлами вроде Бакстера… смешно, конечно, и оснований никаких, но предположим. Должен ли я что-то предпринимать? Парень делает благое дело, а Дэшу еще месяц не представиться случая меня побить». Последняя мысль особенно грела, ведь в сравнении с гипотетическим призраком, перелом Дэша был свершившемся фактом и чудесной гарантией спокойных деньков. Денни улыбнулся. *** Проклятый шкафчик стоял в один ряд с остальными ничем не примечательными локерами. Выкрашенный, выправленный, с другим номером: после достройки северного крыла, система нумерации в Каспер Хай была произведена заново. Ленсер ничем не рисковал, мирно прохаживаясь по коридору. Даже если они знали, что Синди Поиндекстар мертв, слава богу, они не могли знать, как именно мальчик умер. Даже Ленсер не знал, когда учился в школе. Позже, много позже, выпивая со своим старшим коллегой после работы, Ленсер услышал от пожилого профессора Григорьева правду. Учитель судорожно соображал: если изъять альбом теперь, это вызовет лишние толки, если постоянно увиливать от ответов, если противиться глупым слухам, если обращать на них внимание, все это только подольет масло в пылкий огонь детского воображения. Лучше ничего не делать. Наблюдать. Узнать от кого именно пошел слух и уже тогда разбираться с горе-шутником. Мимо прошел новый учитель географии. Этот немец…. Ленсер упрямо забывал его фамилию. Поэтому приветствовал молодого человека по имени: - Джонатан. - Мистер Ленсер. - У вас окно? Обычно молодые преподаватели боялись Ленсера, искали его одобрения и трепетали перед неудовольствием. Джонатан был иным. Ленсер вообще не понимал, за какие такие заслуги директор приняла парня на работу. Лицо Джонатана больше подходило бандиту, нежели учителю. Грубый, очень замкнутый. Постоянно слоняется по коридорам, вместо того, чтобы вести уроки. А взгляд враждебный, подозрительный. Словно это Ленсер должен перед ним оправдываться за неспешную прогулку в учебное время, а не наоборот! - Я как раз направляюсь в класс, - сказал молодой учитель, - вы? «Вы?». От возмущения Ленсер забыл, что именно здесь делает. - У меня были неотложные дела, Джонатан. - У меня тоже, - кивнул парень, потянул скучающим голосом, - слышали сплетни, мистер Ленсер? Про Сидни Поиндекстара? Жилка у Ленсера на виске натянулась. - Нет, - отрезал он и двинулся прочь. Наглец крикнул ему в спину: - Вайс. Моя фамилия Вайс, вечно вы забываете. Ленсер даже не подумал обернуться. Он намерен был поднять вопрос о пригодности мистера Вайса к преподаванию на следующем же учительском совете! Подумать только! Сидни Поиндекстар! И это он собрался обсуждать с завучем вместо урока географии?! *** В отличии от других жертв «возмездия Поиндекстара» Чарли Янг не был звездой школьного футбола, не числился в законодателях моды, и уж точно не был настолько глуп, чтобы верить в нелепые проклятия. Чарли вырос в бедном районе Парка Дружбы вместе с отчимом, двумя старшими братьями и матерью-алкоголичкой. Он прекрасно знал, что в мире достаточно страшных вещей и без всякой модной мистики. Поэтому, когда Чарли сильно травмировал палец на уроке труда, сразу после заварушки с дохлятиной Уиллом, он не кинулся в истерике рассказывать друзьям о каком-то там несуществующем призраке. Он просто сходил в медпункт, наложил швы и проигнорировал замечание медсестры: «Не нагружать руку, обратиться к врачу». Тем же вечером после школы Чарли застал Уилла по дороге домой и насмешливо улюлюкая, сказал: - Слышал, у всяких ботанов теперь есть новый заступничек, а? Ну и где твой Каспер, Уилл? Уилли, Уилли… раз уж, ребята, вы теперь верите во всю эту чушь, ага, то я просто обязан отомстить твоему воображаемому другу за мой бедный пальчик. Видишь швы, а? Давай руку, поставлю тебе такие же. Дохляк Уилл послушно протянул руку. Чарли Янг достал из кармана складной ножик. Он не имел авторитета задавалы Бакстера. Школа жаждала выгнать проблемного ученика на мороз. Поэтому Чарли привык выбирать тех ребят, с которыми точно не будет проблем. Тех, у кого предки живут по соседству с его отчимом и беспробудно пьют от заката до рассвета, тех, кто находиться в черном списке Ленсера, тех, за кого не хватятся. А еще, в отличии от Бакстера, Чарли не нуждался в поводе для своих издевательств. Он привык, что его бьют дома, и привык, что может срывать злость в школе. Это была система. Уилл хныкал и скулил, но не отдернул руки, пока Чарли не закончил свое дело. Он так же послушно замер на лестничной площадке, когда неделю спустя Чарли окликнул его ласково по имени и утащил к чердаку, туда, где обычно курили старшие ребята. - Давно я не болтал со своим милым другом Уиллом, а, - протянул Чарли, доставая пачку «Camel», - будешь? Уилл задрожал. Чарли рассмеялся и хорошенько съездил Уиллу в живот. Вокруг не было никого. Никакой свиты, никакой группы поддержки, только Чарли и его жертва. Ощущение безнаказанности пьянило парня, лучше всякого никотина. Встряхнув кулак, он сказал: - А ведь верно говорят, сигареты портят здоровье. Вот ты отказался выкурить по одной с хорошим человеком, и твое здоровье резко ухудшилось, ага. Дохлятина Уилл ничего не сказал, и чтобы расшевелить это желеподобное нечто, Чарли съездил ему пару раз по бокам. У него был плохой день. Мать не дала ни цента на обед, отчим влепил оплеуху, старший брат нашел заначку. Позади послышались чьи-то мягкие шаги. Чарли даже не обернулся. Будь это учитель, крику бы уже было - страшно представить. А остальные не будут стучать. Остальные всегда закрывают глаза и проходят мимо. - Забавная игра слов у вас тут вышла, - раздался чей-то шепелявый голос, - но обычно под «вредом» имеется в виду совсем иное. Имеется в виду, что к тридцати годам ты, Чарли Янг, сляжешь с раком легких, а поскольку ни денег, ни желания тебя спасать у родных не найдется, спустя несколько месяцев ты сдохнешь под трубами в какой-нибудь грязной подворотне. Вот такой вот «вред здоровью». Чарли перестал бить Уилла и медленно повернулся. Его очень интересовало, как выглядит несчастный, чью рожу он разобьет в кровавую кашу после школы. Неожиданно, позади стоял не зарвавшийся качек с принципами и не какой-нибудь надумавший многого любитель боевых искусств, а дрыщ, вроде Уилла. Рост – не больше пяти футов. Одет, как пугало, в старые клетчатые бриджи и накрахмаленную до хруста рубашку. На шее галстук-бабочка, на носу огромные очки. Прыщи, неправильный прикус, дешевая обувь (по обуви всегда можно определить социальный статус жертвы), кривые зубы. Наглая улыбка. Чарли никак не мог вспомнить, где же видел это безмозглое недоразумение. - Жить расхотелось? – лилейно поинтересовался он, нависая над храбрецом. - Я бы использовал это выражение без вопросительной интонации, Чарли Янг. Неужели швов на пальце тебе не хватило? - Крыша поехала, да? Ты хоть знаешь с кем разговариваешь? - Знаю, - мальчик перестал улыбаться. Моргнул. Чарли вдруг стало не по себе. Серые глаза дрыща сделались пронзительно-ясными. Какие плохие оценки Чарли бы не получал в классе, звериным инстинктом он чувствовал, что жертва не может иметь столь спокойного и ясного взгляда. Парень почувствовал себя неуютно. Ровно настолько, чтобы окончательно взбеситься. - Ну, и с кем же? – спросил он со сталью в голосе. Дохлятина Уилл за его спиной от одной только этой интонации пискнул и забился в дальний угол. Мальчик не повел и бровью. Ответил: - С закомплексованной сволочью, которая срывает свою злобу на других. С уродом, который издевается над беззащитными детьми. С выродком, которому и жить на свете не зачем. Чарли зычно рассмеялся. Мальчик терпеливо ждал. - Ну, ты даешь, ага - отсмеявшись, заметил Чарли одобрительно, - давно мне на глаза не попадались такие борзые идиоты. Давай, подойди ближе, сопляк. Я тебе сейчас покажу выродка. Мальчик шагнул навстречу. Улыбка возвращалась на его уродливое лицо. Он сказал с расстановкой, чтобы шепелявость не мешала словам звучать серьезно: - Не покажешь, Чарли Янг. Ты больше никому и ничего не покажешь. Дохляга Уилл снова пискнул, но на этот раз не от страха, а от удивления. Он еще ни разу не видел, чтобы его мучитель пятился в страхе. Тем более от мальчонки в пять футов ростом. А Чарли Янг именно, что пятился: в мгновение спина парня взмокла, а лицо исказилось гримасой ужаса. Вокруг сделалось душно и темно. Мигала на потолке лампочка. Внизу за лестницей шумела школа. Ученики бегали по коридорам, болтали, смеялись, делились секретами, ругались и мирились. Никто из них не знал, что дохлятину Уилла мучает этажом выше хулиган Чарли Янг. Поэтому и сейчас никто бы не обратил внимания на сгустившуюся вокруг чердака мглу. Чарли Янг болезненно захрипел. Уилл не видел лица мальчика, но слышал его мягкий голос: - Чувствуешь, Чарли? Чувствуешь? - Нечем дышать… - прокашлял парень и рухнул. Он неестественно дергал руками, словно в судорогах, и все пытался сказать еще что-то, но выходили только хрипы и глухой кашель. Мрак наседал, становился глубже и страшнее. В углах и на сгибах ступеней заплясали черные тени. Когда Чарли Янг завалился на бок, Уилл, наконец, смог разглядеть своего спасителя. Душно. Очень душно... В следующую секунду ученики Каспер Хай этажом ниже услышали душераздирающий высокий крик. В коридоре воцарилась тишина. Взгляды подростков устремились на лестницу, ведущую к чердаку. Крик дохлятины Уилла продолжал тянуться. *** - Дэнни? Эй, ты чего, друг? Они почти дошли до кабинета литературы, когда Дэнни выронил из рук книги. Вернее он их не выронил, они прошли сквозь пальцы. Потом мальчик пошатнулся, схватил Такера за плечо и начал падать. По рукам Денни пробежала рябь ожогов. Прежде чем кто-нибудь заметил начинающиеся с другом метаморфозы, Такер подхватил Денни и толкнул в первый попавшийся класс. Слава богу, в комнате никого не оказалось. На Такера с ужасом уставился мертвый седой мальчишка, а Такер в свою очередь с неприятным чувством уставился на него. - Дэнни, ты чего? - Я… - мальчик, покачиваясь встал. Одежда Денни Фентона смотрелась на нем причудливо и неестественно, будто она была для него неимоверно тяжелой, - я… Такер, я сейчас такое… ты ничего не слышал? - Нет. А что я…. - Пропустите! Это был грозный вопль в коридоре. - Сейчас, - Такер покосился на Денни и осторожно приоткрыл дверь, посмотреть, что твориться, - ни фига себе! - Что такое? - Новенький учитель… кажется, свихнулся. Такер ошарашено, как, впрочем, и другие ученики, наблюдал за несущимся сломя голову по коридору учителем географии, мистером Вайсом. Молодой преподаватель двигался поразительно ловко для человека умственного труда, не сбив во время своего безумного кросса ни одного ученика. Он смотрел дикими глазами на оглушительно пищащие наручные часы и держал, как Гарри Поттер волшебную палочку, белую учительскую указку. - Нервоз, наверное, - хмыкнул Такер и обернулся к другу. Но Денни Фентона в комнате не было. Ни живого, ни мертвого.