Увязшие в паутине

      Парочка была на редкость странной. По туманным улицам Лондона не спеша вышагивали высоченный парень с разными глазами и миниатюрная девчушка. Девушка, прыгающая вокруг с восторгом в глазах, с блокнотом и ручкой в руках напоминала назойливую журналистку, берущую интервью у важной персоны - того самого уродливого паренька. Некоторые прогуливающиеся удивленно смотрели на странную пару, но вскоре решали, что слишком заняты, и забывали о них, как только отворачивались. Джулия и правда скакала рядом с Мэттом. И он не раз ловил себя на мысли, что такая оживленность придает девушке своеобразное обаяние. Нельзя! Нельзя так думать! Это просто девчонка, которая провела его, как маленького ребенка. И за это он должен ненавидеть ее, а не любоваться синими, охваченными пламенем интереса глазами. Мэтт помотал головой, понимая, что собеседница ожидает ответа на вопрос, которого он не услышал.       - Что? Что ты спросила?       - В нашей группе есть "нелюди"?       - Есть трое. Один оборотень, а два других - духи голода. Бывшие.       - Как это?       - Духи Голода питаются человеческими эмоциями. Они вечно голодны, поэтому и поселяются в местах, пропитанных людскими чувствами, прикинувшись нормальными людьми. Духи Голода не опасны совершенно. Легкое чувство опустошенности - вот и все, что остается после встречи с ними. Но эти двое, те, что у нас в университете, насытились, что само по себе явление редкое. Переев эмоции простых смертных, Духи становятся почти что людьми с маленькими способностями к магии.       - Круто! А кто это?       - Я обещал им не говорить, - вздохнул Мэтт. Тогда он хотел отрубить Духам Голода, скрывающимся за масками милых близняшек Линдси и Мари, питание, выгнав из университета. Но те с таким жалким невинным видом умоляли Мэтта оставить им жизнь, что тот сдался, но вместо того, чтобы отпустить "девочек" дальше пожирать эмоции однокурсников, он насытил их своими собственными чувствами, страхами, воспоминаниями, испытав полугодовое ощущение душевной пустоты. Мама Мэтта до сих пор считала сына героем, вспоминая тот благородный поступок.       - Пожалуй... - Джулия поперхнулась словом, напоровшись на строгий взгляд чудовищных глаз. Не скажет. Хоть пытай - будет молчать. Девушка разочарованно вздохнула. - А оборотень?       - Его бы я тоже не хотел выдавать, но чувствую, что мне будет... эм... нехорошо, если ты не получишь определенного имени. Питер Тирис. Славный парень, только если до полнолуния не остаются сутки.       - Пит?! Этот милый скромняга?! - воскликнула Джулия, размашистым почерком записывая что-то в своей толстой тетрадке. - Я думала, что оборотни бледные, с звериными глазами.       - По-твоему я похож на оборотня? Ну, спасибо. В нашем мире монстров, - ядовито выделив последние слова, сказал парень, - оборотни чуть ли не низшая раса. Так, пушечное мясо.       - Пит! Вот это да! - Синяя недорогая ручка танцевала по глади разлинованной бумаги. Джулия, закусив губу, старалась на заорать от восторга. Столько информации она и за самый удачный год на своей практике не добывала. - А эта стерва Элла не ведьма случайно? Она меня с самого начала учебы бесит.       - Ведьм не существует. Только шарлатанки, но это не считается. Это все сказки, Липучка.       - Что? Вот все, прямо-таки, сказки? И даже феи?! - Джулия смотрела на собеседника глазами обиженного ребенка так, что тот не смог сдержать своей старческой улыбки.       - А вот феи существуют. Правда, это не миленькие девушки с розовыми крылышками за спиной. Феи безопасны, в принципе. Но они насквозь пропитаны ложью. Выдают правду за ложь, а ложь - за правду, путая всех и тайно потешаясь. Высшее для них развлечение - запутать тебя в паутину отлично сотканной лжи.       - Ух ты! А как они выглядят? Ну, в смысле, без укрытия.       - Феи даже от меня пытаются спрятаться. Солгать. Меняют истинный облик, но им плохо это удается. И знаешь, что их выдает?       - Что?       - Их язык, ядовито-желтый, насквозь пропитанный желчью лжи.       - Разит от них, наверное, - Джулия смешно сморщилась, а Мэтт залился громким смехом.       - О да, ты угадала, Липучка. Воняет от них, что надо.       - А у нас в университете есть феи?       - Эмилия была в прошлом году, но она уже выпустилась. И слава Богу, она была всерьез разозлена на меня за то, что я разоблачил ее и забрал амулет.       - Зачем ты забрал у бедной феи амулет?       Но Мэтт уже был не тут. Нет, конечно, он все еще шагал рядом, но горящие каким-то особым светом глаза угасли, показывая, что мысли Чудища за сотни световых миль отсюда. Джулия вздохнула и уставилась в свежие записи на тетрадном листке, чтобы как-то отвлечься, потому что каждую секунду думала о загадочных мыслях, что роятся в голове ее собеседника.       Пожалуй, если бы Липучка непонятно как открыла для себя раздумья Мэтта, то непременно завизжала бы и больше бы даже не старалась заводить разговоров с Чудищем. Или нет. Она могла бы, вполне, наброситься на него с очень страстными поцелуями. Кто знает, как Джулия поведет себя, узнав о том, что Мэтт думает о том, как она его влечет его, с какой невероятной силой ему хочется прижаться к ее губам. И хорошо, что не знает. Пусть дальше думает, что Мэтт страстно желает отрезать болтливый язычок Липучки, а не почувствовать его в своем рту. Чудище чуть не передернуло от пошлости своих мыслей, но он вовремя сдержался. Почему болтовня Джулии больше не раздражает? Почему с ней так интересно общаться? Почему Мэтту так нравится чувствовать себя тысячелетним старцем, который нянчится со своей непоседливой внучкой? Почему ее улыбка кажется самой лучистой, самой светлой если не в мире, то в Лондоне точно? Почему, в конце концов, столько вопросов и ни единого ответа?! Мэтт мысленно зарычал. Влюбленность? Бред! Тут что-то другое. Что-то загадочное таится в этой простоватой на виде девчушке. Но что? Как Джулия может прятаться от его магических глаз, смотрящих сквозь материю мира, позволяющие смотреть с изнанки, видеть суть человека? Какой мантией-невидимкой укрылась она? Вопросы впечатаны в ее сердце, душу, взгляд. Один другого загадочнее. Но ответов нет. А что если это самая необыкновенная магия на Земле - любовь? Нет! Как ты, Чудище, избежал участи расколотого на части сердца? Почему твоя жизнь похожа скорее на небольшую драму, чем на трагедию, как и полагается у всех нормальных уродов? Почему в этом матушка-судьба решила осчастливить именно тебя, а не послала стрелу Купидона прямо в солнце? Да что с ним творится?! Какие чувства? Да еще и к кому?! Вот к этой похожей на мальчика, болтливой девчушке? Что за чепуха? Это магия. Это снова паутина, в которой он увяз с самого детства. Липкая, противная, грязная. И вот еще одна искусительница.       - Эй, Чудище, я тут про амулет спрашивала, - послышался тонкий голос, проникающий в него словно сквозь слои ваты.       - Амулеты, как амулеты. Ничего особенного. На этом мое адское испытание закончено. А теперь вали отсюда, Липучка! Меня уже от тебя тошнит! - Джулия пронзила его обиженным взглядом и поджала губы.       - Я думала, что в тебе есть хотя бы доля человечности. Прости, я ошиблась.       - Да! Ты ошиблась. Ты ошиблась с самого начала, когда добровольно бросилась в паутину магии, мистики и лжи. А теперь, в любом случае, по твоей воле нам придется увязнуть вместе.       Мэтту на мгновение показалось, что Джулия сейчас плюнет ему в прямо лицо или залепит звонкую пощечину. Но она только рьяно тряхнула своими короткими волосами и с гордо поднятой головой удалилась. Лучше бы ударила. Внутри все сдавило спазмами. Что такое? Где обещанное облегчение? Почему остался только легкий аромат ее волос и вязкая и серая, как небо, нависшее над Лондоном, пустота? Не из-за Джулии ли это? Какие дурацкие мысли последнее время лезут в голову! Мэтт повернулся и зашагал по направлению к дому. Ну вот, теперь весь оставшийся день пройдет в попытках избавиться от ощущения новых липких нитей, стянувших сердце.

***

      Она же видела - ему понравилось! Мэтт был увлечен беседой. Он даже смеялся. Пусть немного неуверенно, но смех до сих пор звучит в ушах Джулии. Она ведь так старалась ему понравиться! Сдерживала колкие замечания, задавала нейтральные вопросы, который не задели бы хрупкие чувства Чудовища. В общем, пыталась скрасить тягостное для парня бремя. Джулия сама понимает, что она - не подарок. Но чтобы так, как котенка за шкирку, вышвырнуть ее! Ну, это слишком! Даже для такого монстра, как Мэттью. Джулия прыгнула на кровать, вызвав ее возмущенный скрип и подняв тучу пыли. Свет люстры светил в глаза, заставляя ее жмуриться так, как жмурятся ленивые коты, когда их ласкают.       - Будешь есть? - ребячий голос младшей сестры прозвучал так неожиданно, что заставил Джулию вздрогнуть.       - Мэгги, не пугай меня так! Нет, я сыта по горло язвительностью и грубостью одного очень неприятного человека.       Мэгги изумленно захлопала ресницами, бессознательно дергая себя за черный хвостик. Видимо, пыталась переварить сложные фразы сестры.       - Ладно, забудь. Смотри, у тебя на футболке пятно, поросенок, - Джулия ткнула пальцем туда, где должно было находится невидимое пятно. Старая, старая шутка. Но девочка быстро опустила голову, посмотреть: говорит ли старшая сестричка правду, и красуется ли на выцветшей футболке пятно.       - Где?!       - Вот где! - Джулия схватила ее за нос. Мэгги возмущенно взвизгнула, отпрыгнув на добрый метр.       - Ах ты! Противная! - крикнула девчонка и выбежала из комнаты. Как же хорошо она строит из себя невинного ангелочка. Ведь точно же, ловушку пошла готовить для глупо пошутившей сестрицы! Джулия усмехнулась и снова легла. Закрыла глаза, чтобы не видеть обшарпанных обоев и старой мебели, тонувшей в слабом освещении двух пыльных лампочек. Джулия мечтала однажды найти сенсацию, такую, чтобы не только желтые газетенки кричали об этом, но и серьезные журналы тихо рассуждали на услужливо предоставленную им Джулией тему. А потом деньги посыплются прямо с небес в ее руки. И Липучка знала, что в первую очередь сделает ремонт, купит хорошую одежду сестре и маме, отправит Мэгги в престижную школу... И пусть отец услышит про свою дочь в своей далекой Австралии вместе с не менее далекой, незнакомой теткой и пожалеет, что сбежал от матери, поджав хвост, как бродячий пес. И вот эта сенсация так близко - только руку протяни, так, что ощущаешь вес будущей славы и богатства. Сенсация в виде Мэтта, которого все равно рано или поздно придется предать. А вместо того, чтобы искать близких контактов, Джулия уходит, обижается. Ладно, не только благополучие семьи интересует Липучку, надо признать. Азарт приключений, новый открывшийся перед ней мир, знания, от которых перехватывает дыхание. А еще Чудище... Утонченно красивый, изящный, холодный, неприступный снаружи, но сломанный детскими страхами, ранимый мальчишка внутри. Даже устрашающие глаза теперь манят не хуже горячего чая в мороз. Оттенки, палитра эмоций, картина мыслей спрятаны в этих разных и ужасно притягательных глазах. А улыбка! Робкая, неуверенная, словно первая за все годы в его жизни. Так. Успокойся. Только не вздумай влюбляться в этого нелюдимого, грубого, холодного эгоиста! Не вздумай подчиняться этому живому природному магнетизму! Мир, наполненный мистикой - вот, что должно тебя интересовать!       С такими мыслями девушка провалилась в сон.       Но снились ей не чудища, а разномастные влекущие глаза на белом шелке кожи.       Паутина белыми нитями прилипала к горлу Джулии, затягивая внутрь.