Знак Тринадцати

– Сестренка, сестренка, а ты посмотри! Посмотри, какая футболка классная, с динозавром! Давай ее тоже возьмем с собою! – весело кричал Ватару, прыгая на своей кровати и размахивая какой-то синей одеждой, разглядеть которую при таких активных действиях мальчика было просто невозможно. Но София все равно мило улыбнулась ему, согласившись, что футболка и правда классная, и они обязательно должны взять ее с собой. Сама девушка при этом сидела на коленях на ковровом покрытии и аккуратно складывала в огромный чемодан вещи Ватару – это поручение ей дал Масаоми, так как сам из-за работы просто не успевал со всем управиться. София же была лишь рада, общение с младшим братом не доставляло ей таких проблем, как со старшими, да и скрыться сегодня где-нибудь на час-другой, было хорошей возможностью спрятаться от проблем. С завтрашнего дня начинались каникулы, поэтому Укё предложил съездить на семейную виллу на каком-то острове и отдохнуть там. Софии такая затея мало понравилась, так как отдыхать она предпочитала тихо и мирно и без всяких излишеств вроде моря и пляжа, но все же девушка с напускной радостью согласилась с предложением старшего брата. Тем более, Что Хината прекрасно осознавала тот факт, что сразу после окончания каникул она найдет себе другое место жительства и съедет от братьев. Ее жизнь становилась невыносимо непредсказуемой. С того самого момента, как она разругалась с Юскэ, девушка была сама не своя, стала какой-то рассеянной и едва ли не спала на ходу из-за бессонных ночей. И, конечно же, многим братьям это было лишь на руку. Футо совершенно голову потерял, пытался приставать к сестре в открытую даже тогда, когда они находились в многолюдном коридоре или шли по торговому центру за каким-нибудь поручением Укё. Тсубаки не отставал от младшего, Софии уже и деться некуда было, он всегда находил ее. И ладно бы только они, но и Субару, Канамэ, Адзуса, да даже Хикару, частенько бросали в сторону сестрицы многозначительные взгляды. Объятия, страстные слова, поцелуи… И как бы Хината не пыталась образумить братьев, как бы не вырывалась – все было бесполезно. С Юскэ история была отдельная. Каждый день после школы он начал возвращаться домой с той самой златовласой девицей, что так мило улыбалась ему и называла «семпаем». Подобные посещения вызвали волну среди других братьев: Канамэ сладким голосом отпускал пошлые шуточки, Тсубаки подтрунивал над братцем и, казалось, был необычайно счастлив тому, что тот больше не общается с Софией, Хикару же с ухмылочкой что-то печатал на своем ноутбуке, подмигивая сестрице. Хината при таких его взглядах даже жалела, что не прибила братца хорошенько за те разосланные фотографии, а лишь вылила на него графин холодной воды. Ей было плохо. Она даже сама не знала, почему ей вдруг стало так невыносимо жить с братьями, ведь не только в их домогательствах была причина. Возможно, что она ревновала Юскэ. Ведь, хотя он и был груб и необходителен с этой златовласой девицей, но с ней он хотя бы общался. С Софией же даже взглядом встретиться не решался… – Сестренка, почему у тебя такое грустное лицо? – вывел девушку из грустных дум встревоженный голосок Ватару. Младший братик стоял рядом с ней, прикасаясь к ее плечу и, склонив голову набок, внимательно разглядывал. – Ничего, – тихо ответила София, пытаясь выдавить из себя хотя бы подобие улыбки. Ей стало грустно от мысли, что скоро придется оставить Ватару, ведь она так привязалась к нему. – Все хорошо. – Сестренка грустит, потому что Оскара придется оставить у соседей на время отъезда? – предположил мальчик, бросив короткий взгляд в сторону играющего в углу котенка. – Или сестренку кто-то обидел? Скажи мне, я не хочу, чтобы ты грустила! Неожиданно Ватару обнял девушку за шею, чем вызвал у нее самый настоящий шок. В недоумении София похлопала мальчика по спине, стараясь убедить его, что у нее действительно все в порядке, но тот лишь сильнее прижался к ней. – Сестренка, я тебе обещаю, что я совсем скоро вырасту! Совсем-совсем скоро! И тогда я стану сильным и смогу защищать тебя от всего! – оторвавшись наконец от девушки, пообещал Ватару с самым невинным и наивным выражением лица, какой только может быть. Но при этом говорил он достаточно серьезно. София вздрогнула. «Я тебе обещаю, что я не позволю, чтобы кто-то тебя обидел», – подсознание вновь выдало ей эту фразу, сказанную голосом Юскэ. Девушка закусила нижнюю губу. – Спасибо тебе, Ватару, – когда голос вернулся, хрипло ответила она, стараясь улыбаться не слишком болезненно.

* * *

«Только не нужно делать такое кислое лицо. Это еще не конец света, а всего лишь отдых с братьями», – стоя перед зеркалом и заглядывая в глаза своему отражению, храбрилась София. Влажные волосы беспорядочно рассыпались по бледным плечам, обернутая в большое белое махровое полотенце девушка старалась не хмурить брови. Во время полета она хорошо выспалась, поэтому сейчас бодрящий холодный душ должен был, по идее, лишь прибавить ей сил, но София все еще чувствовала себя подавленной. Отводя взгляд от зеркало и снова осматривая большую просторную светлую комнату, которую заливал яркий солнечный свет из огромных окон в пол, девушка медленно приблизилась к своему чемодану и раскрыла его. – Что? – вырвался у нее удивленный возглас. Она перепроверила. Да, чемодан был явно ее. Да и уложенные в самом углу книги тоже принадлежали ей. Но вот одежда… Вместо аккуратно уложенных черных, белых и серых скромных вещей София увидела целый ворох разноцветных тканей различного вида. – Луис, – догадалась девушка, одну за другой вытаскивая вещи и разглядывая их. Слишком ярко. Слишком открыто. Слишком не в ее стиле. Снова старший брат пытался привить сестрице хоть какой-то вкус и освежить ее гардероб. Как не вовремя. «Если я действительно хочу покинуть их в ближайшее время, то не должна принимать подобные их поступки близко к сердцу, – рационально размышляла София, но тут что-то дало сбой. И вместо привычных холодных и ясных мыслей закрались иные. Не из головы, а из сердца. – И все же… Как же он мил и добр ко мне». Иного выхода не было, так как своих вещей София так и не нашла, поэтому девушка выбрала более-менее устроившие ее джинсовые шорты и красный топ. Расчесав волосы и убрав их в небрежный пучок, Хината вздохнула полной грудью, прежде чем распахнула двери своей комнаты и вышла в коридор. На кухне уже во всю хлопотал Укё, поверх шорт и футболки облаченный в фартук повара. Увидев сестру, он весь просиял и тут же начал уговаривать ее попробовать приготовленную им рыбу: – Соли достаточно? А прожарилась хорошо? Купил у местных по дороге, все думал, что тебе понравиться такая. Ты же любишь рыбу, так? – небесно-голубые глаза брата изучали лицо девушки через линзы очков. – Очень вкусно, – тщательно прожевав, ответила София и постаралась улыбнуться. «Да они издеваются, – едва ли не плача про себя, подумала она. – Они такие заботливые в таких вещах, но при этом совершенно не думают о моих чувствах, когда речь заходит об ином… Даже Укё». – Вот и хорошо, – улыбался счастливый старший брат, легонько дотронувшись кончиком указательного пальца до носа изумленной Софии. Тут на кухню вбежал радостный Ватару и тут же ринулся к холодильнику, так что Укё пришлось оставить сестру и начать ругать младшенького, чтобы тот не съел весь десерт раньше времени. Воспользовавшись моментом, София вышла через веранду на улицу. И тут же оказалась под беспощадно палящими лучами солнца. Помня о том, что ее бледная кожа после таких процедур вскоре станет красной и начнет облазить, София тут же принялась искать укрытие. На заднем дворе девушка увидела небольшую круглую беседку, спрятанную в тени деревьев, так что сразу же направилась туда. Там, на лавочке, София увиделась с Луисом, которого тут же принялась отсчитывать за махинацию с ее вещами, но старший брат смотрел на нее с нежной улыбкой и лишь ответил: – Я всегда буду делать так, чтобы моя прекрасная сестра одевалась соответственно своему внешнему виду. Хочет она этого или нет. Злиться на брата София не могла, поэтому дальнейший их разговор уже был на отвлеченные темы, вроде случаев на работе Луиса. – Сестричка, вот ты где! – услышала неожиданно девушка веселый звонкий голос за своей спиной и вздрогнула. – Тсуба-нии, угомонись, ты что-то совсем неуправляемый стал с приездом, – тут же вслед за этим послышался уже спокойное замечание Адзусы. Последующие пять минут прошли так, что Тсубаки всячески пытался уговорить Луиса и Софию, а по большему счету только последнюю, оправиться вместе на пляж. Но безуспешно. – Ну же, почему сестричка не хочет показываться в купальнике, – обиженно говорил блондин. – С Луисом общаешься, а с братиком Тсубаки даже не хочешь искупаться сходить. Я в печали. Фыркнув, София уверила его, что обязательно исполнит его просьбу, но завтра. – Правда-правда? – просиял Тсубаки, заглядывая в глаза девушки. – Да, – тихо ответила она, искоса заметив, как недовольно поджал губы Адзуса. «Ну вот и вернулась та причина, почему мне нельзя оставаться с ними», – девушка даже вздохнула с облегчением. – Тсубаки, прекрати уже хорохориться, действительно неуправляемым стал, – в беседку вошел третий близнец Асахина, и сердце Софии сделало кувырок в груди. Нацумэ. – Ой-ой, ну вот только тебя спросить забыли, чересчур серьезный наш, – садясь рядом с Софией, Тсубаки положил руки ей на плечи и притянул к себе, обнимая. Бросил выжидающий взгляд в сторону рыжеволосого брата. Но тот лишь поджал губы и отвернулся, словно бы вдруг сильно заинтересовался плетеными ручками перил беседки. София же нахмурилась и посмотрела на не в меру веселого Тсубаки, что подмигнул ей. Он ожидал, что сестра предпримет попытки высвободиться и вновь одарит его своим коронным бесчувственным взглядом, но вместо этого, к его изумлению, девушка лишь опустила голову, будто бы признавая свое поражение. Луис с упреком взглянул на каждого из трех близнецов, но промолчал, чтобы не смущать своими словами сестру. Адзуса, сжав кулаки, смотрел на Тсубаки, а тот же, в свою очередь, не сводил пораженного взгляда с профиля Софии. Нацумэ по-прежнему стоял на месте, невидящем взором рассматривал виднеющееся через просветы в деревьях небо и хмурил брови.

* * *

После ужина София ушла из столовой первой, с вымученной улыбкой пожелав братьям спокойной ночи. Проводив ее взглядом, Масаоми первым не выдержал, так как чувствовал на себе груз ответственности за каждого в этой семье, а потому тихо спросил: – Я ведь не единственный, кто заметил, что с Софией что-то не так в последнее время? Неловкая пауза, в течение которой некоторые виновато сверлили взглядом стол или тарелку, а другие хмуро разглядывали потолок. Только Ватару, по своей детской наивности, недоумевающе распахнул глаза и невинно поинтересовался: – Маса-нии, а почему ты так решил? Это потому что сестренка стала так странно улыбаться? – Надо же, даже ты заметил, – хмыкнул Хикару, подперев рукой подбородок и искоса посматривая в сторону непривычно тихого и замкнутого Юскэ. Красноволосый заметил на себе этот взгляд и грубо спросил: – Чего уставился? – Да так, – с усмешкой ответил писатель. – Все думаю, как же ты так умудрился: выиграл главный приз, но в последний момент все упустил. Это туманное заявление Хикару привлекло внимание остальных братьев, которые по большему счету ничего не поняли из сказанного, но закравшееся в голову подозрение почувствовали. – Чего ты вечно всякую муть мелешь, а? – Юскэ поднялся со своего места и отправился в комнату, чем лишь еще больше раззадорил всеобщее любопытство. – Я спать. А вы бы лучше порадовались, что эта больше от нас всех нос не воротит, а хоть улыбаться начала, – таковы были его последние слова, прежде чем он ушел. Укё нахмурился: – Снова вернулись к началу. А мне казалось, что он с ней все же подружился… Может, поссорились? – А как с этим идиотом вообще в мире жить можно? – фыркнул Футо, по-кошачьи потягиваясь. – Не удивлюсь, если его в детстве роняли. Масаоми как-то странно замялся: – Ну… Если честно, Футо… То, когда ты был маленьким, то я тебя один раз уронил… – ЧТО? – вскричал пораженно идол. – Ха, теперь все понятно, – тут же начал смеяться Тсубаки, схватившись за живот. Он долго пытался что-то выдавить из себя, тыкал пальцем в шокированного Футо, но смех слишком сильно душил его. Постепенно тема про Софию и Юскэ ускользнула, уступив место попыткам старших братьев угомонить разъяренного Футо. Идол стал носиться по кухне, то крича, что засудит всех, то душа и без того уже покрасневшего от дикого смеха Тсубаки.

* * *

Ночь была душной. Девушка все никак не могла найти себе места в двуспальной широкой кровати, металась на ней то в одну сторону, то в другую, но сон все бежал от нее. Светлые волосы разметались по темно-синей ткани подушек, черная сорочка оттеняла бледность кожи. Уже находясь между сном и явью, Софии вдруг почудилось, что дверь ее комнаты скрипнула, приоткрылась, и кто-то вошел. «Нет, чушь. Она закрыта», – в бессознательном состоянии промелькнула у девушки мысль. Снова она попыталась провалиться в сон, но нет, ей не позволили. Прикосновение к щеке, затем скользящее вниз по шее, по оголенному плечу… Окончательно проснулась девушка лишь тогда, когда почувствовала вишневый привкус на губах, что передался ей вместе с поцелуем. София тут же распахнула глаза…