Знак Тринадцати

София широко распахнула глаза, которые не сразу привыкли к царящей в комнате темноте, просвечиваемой лишь бледным светом сияющей из огромных окон луны. Чьи-то сильные руки сжали вздрогнувшие от прикосновения голые плечи девушки, мягкие мужские пальцы стали гладить кожу, задевая бретельки ночной сорочки и как бы невзначай подталкивая их вниз. София пыталась что-то сказать, но ее губы вновь оказались в плену поцелуя, уже более жаркого и требовательного, чем предыдущий. Полностью избавившись от остатков сна, девушка тут же принялась сопротивляться, но была заключена в крепкие объятия. Руки, что до этого гладили ее плечи, теперь обвивали Софию за талию. Кто-то прижал девушку к своему телу, чтобы она лишилась возможности пошевелиться, а затем, прекратив поцелуй, прошептал на ухо: – Красивая сестрица сама виновата в том, что навлекла на себя беду, – голос явно принадлежал одному из братьев, но девушка из-за помутненного от шока сознания не сразу поняла, кому именно. – Нельзя же так дразнить влюбленного мужчину своим грустным личиком. Снова поцелуй, но теперь уже братцу явно мало, он хочет, чтобы София ответила ему, поэтому дразняще кусает ее нижнюю губу. – Кана… Канамэ, – тяжелый выдох его имени явно был ошибкой – теперь братец без труда смог углубить поцелуй. Хината вздрогнула и вновь предприняла попытки вырваться, но ее руки были тут же прижаты рукой братца над ее головою. – Не бойся ты так, – даже в полутьме девушка увидела его ослепительную игривую улыбку. – Я же люблю тебя и боли причинять не буду. – А что ты сейчас по-твоему делаешь, а? – холодно ответила София, в темноте ее серые глаза сверкнули на немного удивившегося монаха. Ослабив хватку, Канамэ отвернулся от сестры, словно смотреть на нее ему неожиданно стало мучительно больно, даже лицо его изменилось. – Почему… Ты такая правильная? – неожиданно глухим голосом спросил он. Ответить ему София не успела. Она даже рта раскрыть не смогла до того момента, как все произошло, так быстро развернулись следующие действия. Сначала вновь приоткрылась дверь ее спальни. Затем в лунном свете мелькнуло мертвенно-бледное пораженное лицо Йори. А дальше случилась ну самая невероятная вещь: такой тихий и вежливый братец, которым всегда привыкла видеть его София, вломился внутрь, стащил с нее не успевшего и слова вымолвить Канамэ и с силой ударил монаха кулаком по лицу. – Да как ты смеешь! – дрожа от гнева, сказал Йори, отойдя от братца на несколько шагов и явно силясь не повторить удар еще пару раз. Сжав кулаки, он повернулся в сторону Софии и, заметив, какое пораженное и взволнованное у нее лицо, вздрогнул. – Йори-сан, я… – но брат и слушать ее не стал, а лишь схватился за крест, что висел на цепочке на его шее и ринулся прочь. – Йори! – окликнул его уже Канамэ, вставая с пола. Накинув поверх ночной сорочки халат, София собиралась бежать вслед за Йори, испуганная его состоянием, но монах схватил девушку за руку. – Нет, лучше не надо, – начал уверять ее он. – Ему нужно остыть. Когда он такой, то быть рядом опасно… – Это все вы виноваты, что так вышло, – избавившись от его хватки, обвинила холодно София. – Если бы вы не пришли, то… – А зачем, по-твоему, пришел он? – перебил непривычно посерьезневший Канамэ. Закусив губу, София недоверчиво смотрела на брата исподлобья несколько секунд, но лицо его выражало лишь ожидание. Словно бы он хотел, чтобы она сделала что-то сейчас. Но при этом знал, что этого не осуществиться. – Все же… Нужно найти Йори, – хмуро заявила девушка, прежде чем выбежала из своей комнаты, прочь от этого странного взгляда светло-карих глаз брата, которые словно бы твердили ей: «Выбери меня». Едва ступая босыми ногами на пол, София бежала по темному коридору, уже заранее зная, что Йори она вряд ли найдет. Но хотя бы сможет спрятаться от всех этих навалившихся на нее чувств хотя бы до рассвета. Очередная бессонная ночь.

* * *

Всю ночь София провела в беседке во дворе, где так и уснула в неудобной позе, сидя на лавочке, пока наблюдала за звездным небом и раздумывала о том, что же ей делать. С первыми лучами солнца девушка, превозмогая головную боль и усталость от недосыпа, все же заставила себя всеми силами подняться и отправиться в дом, пока братья не проснулись и не заметили ее отсутствие. Уже заранее зная, что открыта лишь огромная дверь-окно в кухне, девушка нерешительно заглянула туда. Да, так она и знала, Укё уже проснулся и сейчас что-то готовил, да еще к тому же за барной стойкой сидел хмурый и явно тоже не выспавшийся Канамэ. Так как встречаться с братьями Софии не хотелось, то пришлось искать иные пути. К счастью, Хината нашла неприметную дверцу с самой неприметной части двора, которая, должно быть, служила, как выход к большому мусорному контейнеру. К несчастью, стоило девушке попасть внутрь и направиться к своей комнате, как по пути она столкнулась с растрепанным и хмурым спросонья Футо. – О, сестрица, и не страшно в таком виде разгуливать по дому, полному мужчин? – тут же расцвел своей нескромной улыбочкой идол. – Ты случайно не ко мне направляешься, милая Софи? София, которая из-за недосыпа и вчерашних происшествий чувствовала себя совсем не милой, а скорее даже злой и разбитой, тут же пронзила братца самым бездушным взглядом, на который только была способна. Но, уже привыкший к подобному холодному отношению со стороны сестры, Футо явно не собирался сейчас тушевать и отказываться от своих принципов. Казалось, его совершенно не беспокоило то, что они стояли в коридоре, и кто-то, даже не смотря на ранний час, мог в любой момент их заметить. Нет, его это, казалось, даже еще больше раззадоривало. Прижав к стене Софию, которая, не смотря на головокружение и плохое самочувствие все же сумела хорошенько двинуть ему кулаком по плечу, Футо припал к губам девушки с совсем не юношеским напором. – Прекрати, – яростно шептала София, больно укусив нижнюю губу парня. – О, это ты зря, – хрипло ответил Футо, руками скользя вниз по телу девушки, сдирая с нее халат. Звук чьих-то шагов – вот что спасло Софию от не в меру разбушевавшегося братца-идола. Стоило Футо отвлечься, как девушка тут же ударила его коленом куда-то ниже пояса и вырвалась из цепкой хватки. Бежать до комнаты было не долго. Да и по пути ей никто не попался. «Неужели это никогда не кончится?», – наученная горьким опытом София несколько раз дернула ручку двери, чтобы проверить, закрыла ли ее. И только после этого подошла к своей кровати, без сил рухнула на прохладные белоснежные простыни.

* * *

До обеда никто из братьев не решился будить сонную сестричку. Особенно трудно старшим было удержать Тсубаки и Ватару, которые так и рвались к двери девушки, чтобы она наконец-то уделила им свое внимание. Адзуса и Нацумэ снисходительно смотрели на своего не в меру активного брата-близнеца, замечая вслух, что не слишком далеко он ушел умом от младшего Ватару. Когда угрюмая, но все же хоть немного выспавшаяся София все же вышла из своей комнаты, то тут же была вынуждена согласиться на посещение пляжа, а так же игры в воде с младшим братом. Тсубаки, правда, тоже попытался с детским наивным лицом предложить и свою кандидатуру на подобное, но Адзуса незаметно для сестры отвесил ему ощутимый подзатыльник. Дорога была недолгой, но солнце нещадно палило бледную кожу Софии, что заметил шедший рядом Нацумэ. Девушка и заметить не успела, как братец оказался за ее спиной и укрыл ее раскаленную кожу, которую не спасал слишком открытый топ, прохладным полотенцем. Руки мужчины задержались на плечах Софии, и даже сквозь махровую ткань девушка почувствовала, как от этих прикосновений дрожь пробегает по ее телу. «С ним всегда чувствую себя странно», – удивленно подумала Хината, но вслух сказала лишь: – Спасибо. Нацумэ коротко кивнул, не сводя с нее странного задумчивого взгляда. Прекрасный, залитый теплым солнечным светом пляж, словно с картинки. Сидя в тени под деревом и наблюдая за тем, как волны бьются о золотистый песчаный берег, София все не могла привыкнуть к подобной красоте, словно завороженная. Все подобное было для нее в новинку. Невольно вспоминались те фотографии, что каждый раз показывал ей после своего очередного путешествия отец. Там тоже иногда были прекрасные виды моря, песчаные пляжи. Только тогда София лишь смотрела на снимок, а сейчас была частью всего этого. Но сейчас насладиться отдыхом в полной мере девушка не могла. Из головы все не выходили события ночи и утра. Канамэ, Йори, Футо… Это все омрачало. Девушка, прикрыв глаза, пыталась выбросить все это из своего сознания хоть ненадолго, но не получалось. «Ничего. Совсем скоро я уже не смогу стать причиной их ссор. А они не смогут стать помехой для моих планов. И всем так будет лучше», – утешала себя София. – Хэй, Софи, ну ты здесь еще долго будешь сидеть? – подбежал к девушке Тсубаки, тело которого было покрыто мириадами капель морской воды, сияющих в солнечном свете. – Вода отличная! Пойдем! – весело смеялся братец, хватая девушку за руку и поднимая с покрывала. – Но… Подожди! Дай хотя бы шорты с майкой снять! – пыталась утихомирить его пыл хмурая София Сейчас ее не столько беспокоило беззаботное поведение брата, сколько немного другой нюанс... После того, как она не спеша стала снимать одежду, под которой уже был темно-фиолетовый купальник, София с покрасневшими щеками искоса бросила взгляд в сторону братца. И судя по сияющим глазам и выражению восторга на лице – он все это время так и не сводил с нее взгляда. – Тсубаки… – начала неуверенно София, как-то странно замявшись. Брови светловолосого взлетели вверх от такого непривычного поведения сестры. – Что-то не так? – спросил он. Девушка хмурилась. И отводила взгляд. И все никак не могла сказать что-то. А потом все же решилась: – Я не умею плавать, – не без стыда призналась София, серьезно смотря в глаза брата. Сначала Тсубаки выглядел удивленным. И вдруг рассмеялся, схватившись за живот, словно ему только что какую-то шутку рассказали. Впрочем, типичная реакция Тсубаки на серьезные заявления. – Ух, ну ты чего, я же рядом буду! – утирая слезы умиления от такого хмурого и немного смущенного одновременна лица сестрицы, улыбнулся блондин. – Обещаю, что глаз с тебя не сведу! – уже серьезнее добавил он, протягивая руку. – Идем? Недолго думая, но все же нерешительно, девушка протянула ему руку в ответ. Осторожно сжав холодные длинные пальцы Софии, Тсубаки засиял счастливой улыбкой.