На перепутье двух миров. Потерянный принц.

Хидден Спрингс - маленький городок, спрятанный ото всех кольцом высоких гор, со склонов которых в ночное время спускался густой, удушающий туман. Он пугал Шен до дрожи в коленях, особенно ночью, по дороге домой. После школы Шеннон Вествик, ученица единственной старшей школы Хидден Спрингс, подрабатывала официанткой и уборщицей в баре «300 Бегемотов» на перекрестке Малой и Большой улиц, месте бандитов, бродяг, отшельников и прочего городского отребья. Ей не нравилась эта работа, но шеф, Бобби Голдвин, родной брат её покойного отца, хорошо ей платил, так что выбора у нее не было. Где еще она могла получать 800 долларов в месяц? Каждый день девушка напоминала себе, что должна быть благодарна дяде Бобби, что он взял ее, сироту, на работу и платит немалую сумму. Ей очень повезло, денег, что она зарабатывала, хватало, чтобы оплачивать аренду за дом и обеспечивать более или менее достойную жизнь для себя и брата. Но каждый раз, когда скользкий, полный похоти взгляд дядюшки раздевает ее глазами, когда грязные, мясистые руки Джонни-буйвола хватают ее за задницу, в то время, как она убирает столики, ей хочется просто взять и бросить все, уйти, куда глаза глядят. Но идти ей не куда. Протерев последний столик, Шэн, заткнув сальную тряпку за пояс, направилась за барную стойку – когда Бобби напивается так, что не помнит собственного имени, она работает барменом вместо него. - Что будете пить? – спросила она незнакомца, сидевшего напротив. Лицо его скрывал серый, грязный капюшон толстовки, поверх которой была надета черная кожаная куртка. Он вел себя нервно и настороженно, то и дело, оглядываясь по сторонам. - Виски, двойной, - он сверкнул золотом одетого на мизинец массивного кольца. Две змеи открытой пастью с двух сторон поддерживали увесистый, круглый янтарь с черной прорезью посередине. Словно чей-то желтый, как у больного гепатитом, глаз смотрит на нее. Шеннон напряглась, ей все это очень не нравилось. Что это за тип? Почему скрывает свое лицо? Зачем все время оглядывается по сторонам? Быть может, ищет кого, или, что вероятнее всего, прячется сам. Звук машины или какого-либо другого транспорта она не слышала, значит, странный посетитель пришел на своих двоих. Вествик бегло оглядела его одежду, старая, потертая в некоторых местах куртка, из-под барной стойки виднелись темные джинсы, подпоясанные коричневым ремнем из змеиной кожи – выглядел он под стать заведению, бедно и пошло. У тебя паранойа, выругала себя Шэн, подавая мужчине его виски. - Спасибо, милочка, - проскрипел он. Вместо лица была только темнота, но, не смотря на это, девушка знала, что он самодовольно ухмыляется, представляя ее под своим телом. Все они одинаковые. Все. Ни минуты не желая находится рядом с этим типом, Шеннон направилась к винному погребу, нужно было пополнить запасы спиртного. Девушке всегда казалось странным, что в столь убогом месте, как бар «300 Бегемотов», имелся винный погреб, словно если это был дорогущий ресторан с многовековой историей, основанный какой-нибудь династией виноделов. Но это был всего лишь бар ее дяди Бобби, самое вонючее, грязное и опасное заведение во всем Хидден Спрингс с милым винным погребом. Иногда она сидела там часами, особенно когда ее дядюшка в очередной белой горячке силился распускать руки. Однажды ему это удалось, она до сих пор помнит его губы, скользкие и мерзкие, словно дохлая рыба. Ее спасла лишь вовремя вошедшая в кабинет тетя Марджи, его жена. Ну и задала же она ему жару! С тех пор прошло три года, Шеннон тогда было всего четырнадцать лет. Сейчас она никому не даст себя в обиду, ни дяде, ни Джеку-мясистые руки, ни этому типу в капюшоне, никому. Она сгребла в охапку несколько бутылок водки, виски и разбавленного мартини, прихватила коробку оливок и поднялась наверх. Минуя кабинет дяди, Шен обнаружила, что он открыт. Она осторожно просунула голову и сразу же отпрянула. Дядя Бобби, жирный, рыхлый, крупный мужчина, с вечными, давно вышедшими из моды подтяжками, сальными волосами и густой черной бородой лежал головой вниз на своем рабочем столе. Кажется, он спал. Тяжелая и волосатая, как у шимпанзе, рука свисала с края стола, чуть не дотягиваясь до пустой бутылки. Неряшливая комната была пропитана запахом крепких, дешевых сигарет, спиртного, а также блевотины, и иногда даже мочи. На свалке и то лучше пахнет. Шеннон поморщилась. Всю дорогу от погреба до холла она думала о таинственном посетителе, что-то в нем не давало ей покоя. Вдруг она поняла, чем он отличался от всех, кто когда-либо выпивал в этом баре – его одежда и ботинки были абсолютно чистыми, не исключая подошвы. Ее сердце внезапно начало биться сильнее, отчего дыхание становилось прерывистым и частым, так случалось, когда она предчувствовала неприятности. Не к добру это все, не к добру… Когда она вернулась, мужчины в капюшоне уже не было, он ушел. Об этом свидетельствовал пустой бокал из-под виски и оставленная монета за место чаевых. Она повертела ее в руках, монета была пустой и гладкой, к тому же медной… Он всего лишь на всего вор и бродяга, не в состоянии расплатиться за бокал виски. Шеннон устало оглядела бар, уже полночь - нужно скорее попасть домой, пока туман не такой густой и мрачный. Рассекая паутины белого дыма, небесно-голубой автомобиль мчался по основной трассе, соединяющий пригород и центр Хидден Спрингс. В полной тишине, слушая рев мотора, Шеннон крутила руль Доджа Челленджера 1970 года, любимой игрушки своего старшего брата. С тех пор, как год назад Шелдона посадили в тюрьму за участие в массовой драке и непреднамеренном убийстве, все его вещи, включая этот автомобиль и гоночный мотоцикл, перешли в ее временное владение. Она не знала точно, когда он вернется. Да и захочет ли? Наконец вдали замигали разноцветные огни, она въехала в город, остановившись у светофора, Шеннон включила радио. В городе она чувствовала себя в безопасности, нежели за его пределами. Зычный голос диджея передавал кому-то многочисленные теплые приветы, затем объявил о следующей песне. Мелодичные звуки скрипки в сочетании с незатейливыми битами и приятный женский голос мигом заполнили салон. Тарабаня пальцами по рулю и выбивая ритм, Шеннон сама не заметила, как начала подпевать. - I know you think that I shouldn't still love you. Зажегся зеленый – девушка плавно надавила на газ. - Well I will go down with this ship. Na-na-nanananna… За следующим поворотом показался высокий каменный дом из красного кирпича с одинаковыми подъездами и такими же одинаковыми квартирами, сдающимися в аренду. Это был ее дом. Шеннон Вествик подъехала к третьему подъезду, аккуратная железная лестница с декорированными поручнями вела к массивной двери с домофоном. - There will be no white flag above my door. Девушка повернула ключ зажигания. - I'm in love and always will be… Убедившись, что по близости никого нет, Шеннон вышла из машины. После той странной встречи с таинственным человеком, скрывающим свое лицо за капюшоном, Шэн никак не могла отделаться от чувства страха, внезапно накатившего на нее, когда она выходила из бара. В воздухе так и витал запах смерти, она очень боялась этого чувства. В последний раз, когда ее сердце билось также сильно, а тело охватывал животный страх, ее брата посадили в тюрьму, а еще ранее – в авиакатастрофе погибли ее родители. Если бы только она могла не думать об этом, иногда она представляла, что могло бы случиться, если бы она прислушалась к своим чувствам, рассказала бы родителям о кошмарах, которые ей снились накануне их полета, если бы только… Шелдон так и не смог простить ее, так и не смог, столько времени прошло… А он даже не пытался. - Кто? – недоверчиво прочавкала Миссис Олдбрук, владелица дома. - Вествик, Шеннон Вествик, - она снова огляделась по сторонам. Аппарат издал несколько коротких сигналов, послышался глухой щелчок, девушка потянула на себя. Около входной двери ее встретила вечно недовольная вдова Олдбрук, дряхлая старушка, разменявшая уже восьмой десяток. Ростом она едва доходила Шен до талии, маленькие, цепкие глазки сверлили девушку подозрительным, гневным взглядом. Одна половина ее морщинистого лица была перекошена, а другая половина дергалась нервным тиком. Презрительно фыркнув, старушка протянула Шеннон белый конверт, рваные края говорили, что она уже в курсе, карга всегда читала чужие письма. «Это ради моей безопасности, кто знает, что вы там затеваете, поэтому я должна знать, что вы не плетете заговоры против меня или правительства», - так отвечала эта безумная старуха, каждый раз, когда кто-либо из домочадцев справедливо возмущался вторжением в частную жизнь. Этот раз не был исключением. - Я не потерплю, чтобы этот выродок, твой брат-убийца, поселился в моем доме, - выливала желчь миссис Олдбрук. – Так что прошу завтра же освободить мою квартиру, но сначала заплати за этот месяц. - О чем вы говорите? – ничего не понимала Шеннон. - Твоего брата, этого мелкого подонка, позавчера выпустили из тюрьмы, и скоро этот ублюдок явится сюда, - с этими словами она захлопнула дверь. Шеннон все еще могла слышать ее ругательства и ворчания. – Во всем виновата кровь, грязная кровь, - брюзжала она. – Рыба гниет с головы. Обескураженная, Шеннон Вествик так и стояла около двери старухи, не в силах шевельнуться, не зная, радоваться ей или плакать. Подавленная и растерянная, девушка заторопилась домой. Прямо с порога на нее налетело гигантское серое существо, сбило с ног и, повалив на лопатки, принялось яростно облизывать ей лицо. Английский дог, гигантского размера пес дымчатого цвета по кличке Адмирал, приветствовал свою хозяйку, радостно скуля и виляя длинным, толстым хвостом. - Только не сегодня, дружище, - девушка потрепала питомца за ухо, - погуляем завтра. Я устала. Серые, как и он сам, глаза собаки с надеждой и нетерпением смотрели на Шеннон. Бедняжка, он пробыл взаперти целый день. - Ладно, твоя взяла, - Шен повесила сумку на крючок, сняла висящий рядом поводок и одела его на шею питомца, успевшего облизать к этому времени ее руку. Одев кроссовки и выключив свет, она вместе с Адмиралом уже выходила из квартиры, когда до нее донесся писк телефонного аппарата. Кто бы это мог быть в такой час? Молясь, чтобы этот кто-то не оказался ее братом, Шеннон, не снимая обуви, на цыпочках подошла к телефону. Мигал красным сенсор автоответчика, облегченно вздохнув, брюнетка нажала на кнопку. К ее удивлению, это была Мэри. Прослушав сумбурную запись еще раз и, убедившись, что это не очередной розыгрыш ее чудаковатой подруги, Шеннон тут же набрала номер Марии. Телефон был отключен. Не теряя ни секунды, Шен набрала 911, сообщив в службу спасения адрес Андервудов. Сама же схватила ключи от машины и выбежала во двор. - Майкл, привет, ты дома? – девушка бешено давила на газ, предчувствуя, надвигающуюся беду. - Шен, это ты? Что случилось? – сонный мужской голос звучал обеспокоенно. - С Мэри случилась беда, я еду к ней, - орала в трубку Шеннон, - мне нужна твоя помощь, ты приедешь? - Куда? – не понимал парень. - Господи! – раздражалась Шеннон, - к Мэри, конечно, так ты приедешь или нет? - Погоди, ты вызвала полицию? – спросил Майк. - Если не хочешь ехать, так и скажи! – выпалила Шен, сбросив вызов, прекрасно зная, что Майкл Джонсон приедет, куда нужно. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, когда Роналд Луннорожденный закончил свое повествование. Мария с нескрываемым интересом и восхищением смотрела на нового знакомого. В ее чудесной головке никак не укладывались события, произошедшие с ней в этот день. Иногда, когда она не всматривалась в эти красивые глаза, с надеждой отыскать там хоть какие-нибудь сигналы лжи, в безупречные черты лица принца, словно нарисованные легкой и талантливой рукой безумного художника, Мария Андервуд полагала, что все это очередная игра ее бурного воображения, сон наяву. Но ее сомнения утренним туманом рассеивались под тяжестью его присутствия, каждой клеточкой тела девушка ощущала насколько этот принц, как там его, реален. - Почему Тони? – спросил, наконец, Роналд после некоторого молчания. - А, ты про имя, - его глубокий и сильный голос заставил Мэри затрепетать от волнения, - это в честь Вивальди. - Кого? - В честь известного композитора, - она лукаво взглянула на парня, - в вашем мире наверняка есть музыка, не так ли? Принц поморщился и презрительно фыркнул. - Музыка – яд для души, забава солнечных пустозвонов, - его красивое лицо исказилось отвращением, как если бы он увидел противное насекомое. - Вот так номер, чтоб я помер! – воскликнула Мария в сердцах, почти сразу же пожалев о столь «недевчачьем» поведении, - ты не любишь музыку? - Очевидно, - парень надменно вскинул черную бровь. - Но ты наверняка слушал ее хоть раз, - Мэри никак не могла поверить, что ее новый знакомый такой невежда. - Нет, и не собираюсь в ближайшие 1000 лун, - он улыбнулся, на бледных щеках заиграли очаровательные ямочки. Его суровое и слегка высокомерное лицо в одно мгновение преобразилось, излучая дружелюбие и юношескую игривость. - Нет, - запротестовала девушка, - ты просто обязан послушать музыку, просто обязан! Никому и ничем я не обязан, хотел сказать Роналд, но передумал. Эта странная потерянная так мило настаивала на своем, что парень невольно задумался, а не уступить ли ей, тем более, он на своей шкуре почувствовал разрушительную силу ее упрямства. Одно принц знал точно, эта девушка делает все, что вбредет в ее безумную голову, и не важно, нравится это кому-либо или нет. - Может не стоит? – сделал жалкую попытку ночной маг. - О нет, еще как стоит, - Мария по-хозяйски схватила парня за руку и повела в свою комнату. Девушка всучила принцу плеер с наушниками. - Знаешь, как пользоваться? – поинтересовалась Мэри на всякий случай. - Знаю, не дурак, - Роналд выхватил технику из рук. Разноцветные глаза блондинки неодобрительно блеснули. - Погоди-ка, ты хочешь сказать, что за два года, проведенных в нашем мире, ты ни разу не слышал музыку? – недоверие сквозило в каждой букве. - Было как-то не до этого, - он отстраненно пожал плечами. - Ну, тогда слушай, а я пока приготовлю тебе ванну, - она подмигнула ему изумрудным глазом, - ты как-никак гость в моем доме, к тому же жутко воняешь. С этими словами она скрылась за дверями ванной комнаты, Роналд остался наедине с искусством. Обреченно вздохнув, темный властелин покорно нацепил наушники и нажал на плей. Принц Ночного Царства оцепенел, никогда он не слышал ничего более прекрасного и завораживающего, чем звуки, льющиеся в его голове. М-У-З-Ы-К-А, слово то какое приятное. Рыдающая скрипка мягким облаком ложилась ему в душу, проникая в потаенные ее уголки. Он вдруг вспомнил мать, ее полные любви и страха за свое дитя глаза, дивные струны пробудили в принце доселе неизвестные чувства. - В дверь позвонили, я посмотрю, кто это, - Мэри выдернула наушник из его уха, - а ты пока сиди здесь, никуда не уходи. Я, что маленький ребенок? Буркнув что-то на северном диалекте, Роналд продолжил наслаждаться концертом Рахманинова, как вдруг что-то тяжелое больно ударило его по голове. - Кто там? – осторожно спросила Мэри, глядя в глазок. - Мэри, - зашипел кто-то, - это я, Майкл, ты в порядке? Мария поспешно открыла дверь. - Майки, как дела? – она крепко обняла обескураженного парня, - что ты тут делаешь? - Шеннон, - забормотал Майк, - она сказала, что ты в опасности. Так ты в порядке или как? - Конечно в порядке, - удивилась девушка, - а с чего бы это Шен… Господи! Я же в панике позвонила ей. Боги! Чего только я там ей не плела! Хорошо, что она еще в 911 не звонила! - Где она? – блондинка схватила парня за широкие плечи. - Она пробирается в твою комнату через ванну, - русоволосый парень развел руками, - сказала, что у вас есть какой-то тайный ход. - Только не это! – застонала Мэри, рванув обратно в свою комнату.