Топ сикрит

      Долго ли, коротко ли (скорее коротко, на самом деле) шли путники лесными тропами, пока не наткнулись на населённый пункт, коим являлась обустроенная деревня. Запасы провизии как раз почти закончились (пусть их и должно было хватить по крайней мере ещё на два дня), да и провести ночь в тёплой постели, а не на сырой земле хотелось каждому.       Первым делом команда отправилась в местную гостиницу. Чистота, порядок, уют и умеренные цены благотворно сказались на общем настрое. Особенно это касалось Лины, которая терпеть не могла переплачивать (и никогда не делала этого). Меню в местной таверне также порадовало разнообразием и ценой, а блюда на поверку оказались вполне хороши. После всех благ каждому хотелось заняться своим делом, но была одна загвоздка.       – Итак, кто будет присматривать за Эн…Эдвином?       Зелгадисс нахмурился от направленных на него взглядов.       – Что смотрите? Я уже был с ним. Пусть кто-нибудь другой.       – Амелия, не хотела бы ты дать урок-два Добра этой несчастной заблудшей душе, решившей, что прикалываться над непобедимым, на сто процентов злым существом – весело?       Переполненная энтузиазмом Амелия звонко хлопнула в ладоши:       – Разумеется! Лекции и практика – прекрасный будет день!       – Практика? – смутился Эндрю.       – Совершенно верно. Будем помогать нуждающимся. Возможно, даже свершим геройский поступок! Ах, я полна энергии! Идёмте же, господин Эдвин, Зло не дремлет!       На секунду Эндрю показалось, что его жизнь разрушена. Не то чтобы он считал, будто помогать людям плохо – вовсе нет, однако всё должно идти свои чередом, естественно, а эта старательность и ненормальное рвение вызывают конфуз да тошноту. И выслушивать пафосные речи о мире, которого никогда не существовало, будет истинной пыткой! Но парень быстро взял себя в руки: где наша не пропадала, придумать что-нибудь весёленькое можно в любой ситуации. Он радостно выдал:       – Зло не дремлет, ты права. Давай покараем его!       – Вот это я понимаю настрой!       Эндрю и Амелия шли по достаточно широкой для деревни улице. Девушка не переставала вещать о Добре и Справедливости. «Уши вянут, – думал Эндрю. – Когда же, наконец, это кончится… Если бы… О!».       – Гляди, Амелия! У них какой-то праздник!       – …вот почему они так ценны! А?       Они подошли к главной деревенской площади, где скопилось много народа. Все были нарядно одеты; всюду виднелись пёстрые ленты, цветы. Это было настоящее праздничное гуляние: и дети, и взрослые беззаботно носились по площади, играли в игры, пели и танцевали. Торговали сладостями и выпечкой – изумительный аромат стоял!       – Как интересно! – Эндрю мгновенно оживился. – Узнаём, в честь чего действо! – И поспешил к толпе.       – Э-эй, а как же Справедливость?! Вы ещё не всё усвоили!       – Успеется! Кстати, принцесса, можешь «тыкать», а то я чувствую себя старым.       Эндрю обратился к почтенному старцу, наблюдающему за игрой детей и внуков:       – Доброго вам дня. Мы только прибыли в вашу деревню, а тут такой замечательный праздник. Можно спросить, что вы отмечаете?       Дедушка кивнул в знак приветствия и, мягко улыбаясь, сказал:       – Ох, молодой человек, хотел бы я, чтобы об этом знали не только местные! Сегодня День Олави Славного – местного героя. Когда разбойники стали совершать частые набеги на нашу деревню, храбрый юный Олави Ваутерс собрал народную дружину. Показав силу, они выдворили негодяев, как следует наподдав им. С тех пор разбойники к нам не совались. Олави поднял безопасность жизни на новый, некогда недостижимый уровень. И вот однажды – вы не представляете! – ему довелось сразиться с драконом, который хотел спалить деревню дотла! Недюжинную смекалку и изобретательность, говорят, пришлось проявить ему тогда. Если бы Олави был жив, ему было бы сто семьдесят пять лет. А дожил он до восьмидесяти восьми. Говорят, добрый был старик. И всё такой же храбрый. Мы празднуем его День Рождения как самого знаменитого и выдающего местного жителя!       – Как здорово. Амелия, я пойду куплю булку…       – От меня ни на шаг! Исправление только началось, а вы… ты уже сбежать норовишь?!       – Сколько недоверия к моей персоне. Я всего-то хотел перекусить. После пережитых потрясений праздник – именно то, что нужно мне, кстати.       Амелия помедлила.       – Что же, не вижу причин не принять участия. Празднество – торжество радости, скопление положительных эмоций. И это также вяжется с темой наших лекций, – удовлетворённо заключила принцесса, уткнув руки в боки.       И они без каких-либо зазрений совести присоединились к веселящемуся люду. Счёт времени был потерян, но прошло как минимум два часа, прежде чем на сцену, сооружённую у восточного конца площади, вышел глава деревни. Народ поутих – настала пора порции торжественной речи.       – Дорогие земляки и гости нашей прекрасной деревни! Олави Славный наблюдает за нами из того мира и радуется нашему жизненному укладу! Никогда не забудем мы этого великого человека. Всегда будет он примером для подражания. Вечно будем продолжать доблестное дело его. В честь круглой даты выскажутся потомки Олави Славного!       «Ещё больше болтовни, – тихонько вздыхал Эндрю. – Свалю-ка, пожалуй».       Но когда на сцену вышли потомки Олави, Эндрю обомлел. Они говорили что-то трогательное, судя по реакции окружающих, у которых текли слёзы, но смысл слов не достигал Эндрю. На сцене стояли отец, мать и дочь. Девушка была так прелестна, словно богиня. Густые золотые волосы спускались ниже талии; выразительные карие глаза горели ярче звёзд. Белоснежная кожа, пухлые губы. Стройна как кипарис.       «Хоть что-то хорошее в жизни происходит», – и он гаденько улыбнулся.       Амелия потеряла Эндрю! Вот он, только что был здесь, оживлённо вещал про еду, восторгался всеобщим весельем. Что теперь? Как она объяснит это друзьям? Самое ужасное, как она объяснит это Лине? «Ну, господин Эндрю не дурак, – принцесса пыталась успокоить себя логичными умозаключениями. – Смысла обещать солидное вознаграждение за защиту своей жизни от чудовища и последующем побеге нет никакого! Но у меня всё равно будут проблемы, ведь я не справилась с возложенной на меня ношей. Я провалила миссию по возделыванию Человека! Я была недостаточно красноречива и напориста!.. Эндрю ведь вернётся? Только сумасшедший захочет надуть госпожу Лину, так что…».       – Так что вполне может быть, – озвучила Амелия окончание мысли, осознавая неотвратимость гнетущего будущего.       Она продолжала неистово мотать головой, а в следующее мгновение – хоть это было вроде бы невежливо – поднялась заклятьем в воздух для лучшего обзора. Но как бы девушка не искала, как бы не напрягала зрение, всё было тщетно.       А между тем сумерки спускались на смену солнечному дню. Согласно уговору, встретиться друзья должны были в таверне на закате. Амелии ничего не оставалось, кроме как отправиться туда, тешась надеждой, будто несносный шутник уже занял своё место за общим столом.       – Потеряла его?!! – бешено завопила Лина. Что ж, очень даже ожидаемая реакция.       – Ну и чёрт с ним, – выплюнул Зелгадисс, которому, казалось, Эндрю был совершенно безразличен.       – Да придёт, – весело вставил Гаури, принимаясь за трапезу. – А иначе ему же хуже. Парень-то явно жить хочет, а не бегать вечно от мазоку и, что совсем кошмарно, от Лины.       – Эй, – уставилась Лина на своего давнего товарища, зло сощурив глаза. Однако не прошло и полминуты, как она последовала примеру Гаури, ответив на непонимающее выражение лица Амелии: «Да найдётся, никуда не денется! Что теперь, ради Господина Заказчика ужин пропускать, что ли?».       – А если, – тревожно выдохнула принцесса, – Эндрю попал в беду?       – Если бы. – Буркнул Зелгадисс, затем громче добавил: – Ничего ему не сделается. Думаю, ему надоело быть под присмотром и, не обижайся, слушать твои монологи. Надышится свежим воздухом и вернётся.       – Хм, – Амелия начала успокаиваться, хоть и была уязвлена. – Пожалуй, всё так. Пропустит прекрасный ужин, бедняжка.       От знатного ужина почти остались одни воспоминания, как в таверну забежал крайне взволнованный мужичок лет пятидесяти.       – Там! – активно жестикулировал он. – Снаружи! Призрак самого Олави Славного! Клянусь!       Народ в основной массе оказался доверчивым, посему в одно мгновение таверна опустела. С улицы доносился галдёж, и тут же – изумлённые возгласы:       – Призрак!..       – Ааа! Это Он!       – Я ваш фанат, не уходите, премногоуважаемый Олави!       – Олави Славный!       Лина, Гаури, Амелия и Зелгадисс, которые и не подумали тронуться с места, сидели молча, уперев взоры куда-то за пределы физического мира.       – Полагаю, у всех у нас одно и то же дурное предчувствие, – нарушил молчание Зелгадисс.       Друзья молча кивнули и встали из-за стола.       – Охота на привидений официально объявляется открытой, – раздражённо произнесла Лина.       – Олави, постойте! Молвите Слово!       – Ваша мудрость бесценна и не знает течения времени!       Толпа деревенских преследовала перемещающеюся по крышам бледную, чуть светящуюся фигуру. То был призрак, как и утверждали старинные знания. Памятник в центре и множество изображений остались после Олави, потому никто не сомневался, чей призрак предстал перед ними. И вот фигура словно растворилась в лунном свете.       – Уфф, – выдохнул Эндрю, очевидно довольный проделанной работой. – Весьма освежает, должен сказать.       Он стянул маску с лица. Маска с точностью имитировала лицо Олави, но стоило её снять, как структура растаяла, приняв обычную, стандартную, непримечательную форму.       – Ты был великолепен, – златовласая девушка лучезарно улыбалась. – Как я рада, что взяла эту одежду и эту краску!       – А я не расстаюсь с этой маской. Помнишь, я обещал, что непременно её закончу? Да, трудно было поверить и ещё труднее довести начатое до ума, но я справился.       – Поздравляю, – резкий голос разрушил идиллию, – с ещё одним сомнительным изобретением. Не знала, что ты у нас колдуешь Левитацию.       Эндрю застали врасплох. Закрыв распахнувшийся сам по себе рот, парень выдал:       – Аа… Лина, друзья… Вы же знаете, у меня есть кое-какие познания в магии. Я могу наколдовать Левитацию или заклинание света, но не более. А что касается произошедшего…       – Это твоя жизнь, твоя судьба, шутки то, шутки это, задолбал, засранец! Ты хоть знаешь, как Амелия переживала из-за тебя?!       – Ты безответственный. И псих, как мне думается, – вставил Зелгадисс.       – И такой ненадёжный! Искатель неприятностей, – добавил от себя Гаури.       – Как вы могли?! – негодовала Амелия. – Я вас на путь истинный наставляю, а вы подставляете меня ради чудного розыгрыша! – принцесса переключила внимание на удивлённую девушку. – А вы?! Вы же потомок Олави Славного! Почему вы участвуете в этой клоунаде? Как вы с Эндрю вообще спелись?!       – Ой-ой, успокойся. Все успокойтесь, я всё расскажу.       «Друзья» Эндрю скрестили руки на груди, всем своим недовольным видом показывая, что они ждут объяснений. Он, как и обещал, спокойно завёл сказ:       – Вам того не понять. Я чахну и буквально чувствую разложение мозга, когда бездействую. Я действительно думал убежать от тебя, принцесса, чтобы получить немного личного пространства и отдохнуть от твоего энтузиазма. Но тут увидел на сцене её. Это же само провидение! Встретить прекрасную госпожу Зерафину в какой-то случайной деревеньке! Она бывала в Галии у родственников. И вот в один из лучших дней её жизни посетила мой замечательный уникальный магазин. Госпожа Зерафина оказалась той ещё любительницей подшутить, однако у неё плохо это получалось. Я стал давать бесплатные, прошу заметить, консультации, попутно продавая интересный ей товар. Её дела в искусстве розыгрышей и забав заметно улучшились, но, в отличие от меня, ей не хочется известности на данном поприще. И ей благополучно удаётся оставаться инкогнито. Какая молодчина, правда?       Лина закатила глаза. Амелия смотрела на рассказчика со смешенными чувствами на лице. Гаури смотрел безучастно. Взгляд Зелгадисса был скептически-пессимистичным.       – Я знал, что госпожа Зерафина из зажиточной семьи, но не знал, каким необычным был её предок!       Молчавшая доселе девушка мягко произнесла:       – Моя любовь к шуткам досталась мне от Олави.       – Так он любил шутки? – обречённо спросил Зелгадисс.       – Не только. Лишь гибкий разум способен противостоять физически более сильному противнику. Олави использовал свой потенциал по-максимуму, что позволило ему оставить след в истории. Теперь он настоящая легенда, какой и я когда-нибудь обязательно стану!       – Ага-ага. Бей его, ребята!       Синяки, ссадины, шишки. Надо признать, могло быть куда хуже. «Скажи спасибо, что не отдали тебя жителям деревни на расправу, – говорили они. – Ещё один выкрутас, и тебе более не придётся бояться Вирии, ибо познаешь ты смерть от наших рук».       – В-вы переборщили, – дрожащим голосом говорил Эндрю. – Моя выходка несоразмерна с наказанием.       – Тебя предупреждали, парниша. Завались.       – Прекрасная Зерафина… увижу ли я тебя когда-нибудь ещё…       – С таким образом жизни – нет, – отрезал Зелгадисс.       Компания покинула деревню после полудня. Шкодливое дитя в лице Эндрю теперь представлялось им более раздражающей проблемой, на которую будто бы не существует управы.       Они отошли на пару километров, как услышали:       – Приветствую вас. Ох, надо же, не рассчитывал найти вас так быстро. Удача!       Голос был приятный и донельзя любезный. Эндрю успел заметить, как он это называл, «лик фатализма» у яростной волшебницы. Остальные выглядели удивлёнными и злыми, но только не Лина. Лина, как ни в чём не бывало, ответила:       – Давно не виделись, Зеллос. Что на этот раз?