Долгий ответ

Лектер зашел в гостиную с чайным сервизом на подносе, который аккуратно поставил на столик перед диваном. - Я надеюсь, Вы простите мне замену кофе на чай. Кофеин в столь поздний час лишь усугубит ваш и без того плохой режим сна. Старлинг изогнула бровь, но все же приняла протянутые чашку с блюдцем. - Сначала мой режим питания, теперь мой режим сна, Доктор? Во мне есть что-нибудь, что Вы одобряете? В его глазах что-то вспыхнуло. - Множество вещей, Клариса, - он обошел столик и сел на противоположном краю дивана, развернувшись к ней лицом. Теперь между ними не было преграды, но все равно расстояние в подушку казалось ей необъятным. – Это, конечно, то, что вы можете назвать «коротким ответом». Она почувствовала, как дрогнуло ее сердце, но не смогла дать название вспыхнувшей смеси страха и радости. Чувство лишь возросло, когда Лектер стал изучать ее внешний вид, его взгляд задержался на туфлях, небрежно сброшенных возле дивана. - Вам комфортно, Клариса? Она боялась, что на этот вопрос нет подходящего ответа. «Да» будет ложью; «нет» будет обманом. Ничто из этого не подходит. Она немного отодвинулась, прижимаясь поясницей к подлокотнику дивана. - Я готова поговорить, Доктор, если это Ваш вопрос. Замечу, что Вы сделали все возможное, чтобы успокоить меня с того момента, как я пришла домой. - Едва ли все возможное, Клариса, - прошептал он, и Старлинг покраснела. Фраза на мгновение повисла в воздухе, и затем он продолжил обычным тоном: – Что ж, хорошо. Должен ли я повторить вопрос, или Вы отважитесь ответить сейчас? Повторить вопрос, который вертелся у нее в голове и преследовал во снах на протяжении трех месяцев? Смешно. Она не сможет перестать его слышать, даже если попытается. Даже интонация в ее памяти была идеальной. “Скажите, Клариса, Вы бы сказали мне “Остановись. Если бы ты любил меня, ты бы остановился?” - Сначала у меня есть несколько вопросов, - ответила она уклончиво. – Для пояснения. - Спрашивайте, Клариса. По крайней мере, что касается этого, я в Вашем распоряжении. Промелькнула мысль спросить, касательно чего еще он находится в ее распоряжении, но она отмахнулась от нее, не желая отвлекаться. Старлинг наклонилась и поставила так и не тронутую чашку на стол. - Вы когда-нибудь хотели мне навредить, Доктор? Убить меня? - Знаете ли Вы, Клариса, что черный чангшан, почти такой же, как на Вас сейчас, считается погребальным нарядом в Китае? В ней вскипел гнев, инстинктивно подсказывая прямо атаковать источник угрозы. Злой ответ уже хотел было слететь с ее губ, но она поборола это желание и привела свои мысли в порядок. Доктор Лектер ничего не делал для нее просто так, он хотел, чтобы она что-то увидела. Значит, не просто смерть. Что-то еще. Символичная смерть? Образная смерть. Смерть является не просто окончанием жизни; это еще… - Конец, - прошептала она. – Сегодня что-то закончится, Доктор? Это… конец того, что было раньше. И начало… - Чего-то нового, возможно, - подтвердил он таким же тихим голосом. В его глазах мелькнуло одобрение того, как она усмирила свой пыл. Старлинг кивнула. - Но Вы не сможете оставить вопросы без ответа, Доктор. - Вы уверены, что уже не знаете ответ, Клариса? – даже в полумраке его взгляд пронзал ее. – О, я вижу, что знаете. - Мне нужно, чтобы Вы это сказали. - Довольно справедливо. Я никогда не хотел причинить Вам вред, Клариса. Можете ли Вы сказать то же самое? Это тонкая усмешка в его голосе? Нет, решила она, когда он снова заговорил; это было неприкрытое веселье, сдержанное вежливостью и спокойной натурой Доктора. - Стеклянные шары, ножи для масла, подсвечники… Вы определенно были намерены поранить меня той ночью. - Вы все это с легкостью обошли, Доктор. - Вы отклоняетесь от вопроса, Клариса. Действительно, подумала она и нахмурилась. - Я плохо себя вела. Я очень сильно чего-то хотела, но не могла понять, что это и как надо попросить. Я бы… не позволила себе так поступить. - А сейчас? Что-то изменилось? - Я знаю, что я хочу, Доктор. И я не хочу это потерять. Но я еще не решила, как стоит попросить. - Как думаете, что случится, если Вы попросите то, что хотите, Клариса? - Я не знаю. Я могу получить это. Могу не получить. - И оба варианта Вас одинаково пугают? Разговор набрал головокружительную скорость, как будто она снова проходила полосу препятствий в Куантико. Клариса тяжело дышала. - Я не… может быть. Иногда. Моя жизнь… привычна. А последствия вопроса… непостижимы. - Вы бы лучше придерживались того, что Вам знакомо, Клариса? Восемь часов в день бессмысленной монотонной работы в комнатке без окон, без определенной цели, без возможности помочь себе или кому-то еще, ничего не достигая? Возвращаться в пустой дом, желая уйти от реальности, и бег, всегда бег, топот ног по асфальту все еще не может заглушить голос вашей умирающей души? Это и есть… привычная жизнь, за которую Вы цепляетесь? Она почувствовала себя загнанной, в то время как он наседал своим насмешливым тоном, который резал слух и выводил ее из себя. Лектер знал всю ее рутину. Кларисе стоило понять это раньше, по замечанию о ее режиме питания. Господи, и ее режим сна тоже. Неужели он бродил по дому в то время, как она спала? Как долго это продолжалось? Такие знания не получишь после одного-двух дней обычного наблюдения, ФБР определенно не следили за ее домом; это было длительное наблюдение. - Как долго Вы меня выслеживали, Доктор? – пришлось приложить усилия, чтобы сохранить спокойный тон. Еще больше ее разозлило то, что ей это плохо удалось. - Это не относится к делу, - отрезал он. – Отвечайте на вопрос, Клариса. Ей нестерпимо захотелось встать и походить кругами, чтобы высвободить свой гнев, но она знала, что Лектер увидит причину такого поступка – еще один способ спрятаться, убежать от переживаний. Физическое истощение было оружием, которое она часто применяла против себя. Старлинг убрала руку с подлокотника и вместо этого вцепилась пальцами в ткань. - Нет. Я не щенок, с которым можно играть, когда Вам вздумается, Доктор. - До сих пор Вы были рады быть щенком для Вашего любимого ФБР. Она дрожала от напряжения? Ее мускулы были в боевой готовности. Опасная ситуация, в которой ответ Лектера на ее движение может быть скорее хищным, чем человечным. Клариса медленно отвернулась и начала рассматривать комнату, тихо считая про себя. Только достигнув пятидесяти, она решила попытаться ответить. - Мы отклоняемся, Доктор. - По Вашей вине, Специальный Агент Стралинг. Ох, больно слышать это звание из его уст. После часов разговоров и поддразнивания, она могла это получить, разве нет? Если бы только ей хватило смелости попросить. Если только все это не было лишь игрой для него, - презрение в его голосе лишило Кларису дара речи. Никогда не забывай что он такое. Она моргнула, и Лектер мягко вздохнул. - Заканчивайте свои вопросы, Клариса. Или попросите меня уйти, если хотите. Уйти? Нет, это совсем не то, чего она хочет. Неужели в его голосе была… грусть? Возможно, смирение. Она вспомнила вопросы, которые хотела задать – Вы бы действительно остановились, если бы я просто попросила? Вы влюблены в меня, Доктор? – и почувствовала укол вины. Она пообещала ему долгий ответ, и сейчас Старлинг использовала это в качестве шантажа, чтобы удовлетворить свое любопытство. Странность заключалась в том, что Лектер ей это позволял. Одно это уже является ответом. - Нет… больше никаких вопросов, Доктор. Я задолжала Вам ответ. Просто… слушайте, окей? - Конечно, Клариса. - Хорошо. Окей, - она выпрямила ноги и встала, прошлась до стены и обратно, прежде чем заметила выражение его лица. – Простите. Я, эм, просто… Он спокойно закончил фразу: - Движение помогает Вашему мыслительному процессу. Все в порядке, Клариса. Вам не нужно извиняться за то, что Вы ведете себя естественно. Она в изумлении посмотрела на него. - Да, точно. Вот что… Нет, я должна начать с начала. Она вздохнула и начала, неосознанно используя ритм и интонацию, к которым она прибегала, когда излагала подробности операции агентам под ее командованием. - В Вашем вопросе есть несколько пунктов, которые стоит рассмотреть, Доктор. Первое, следует ли мне принимать все это серьезно? Вряд ли стоит отвечать серьезно на гипотетический вопрос, заданный для Вашего же развлечения. Но, раз мы не можем учитывать этот вариант, я должна допустить, что Вы ожидаете именно серьезного ответа. Второе, если бы я попросила Вас остановиться, Вы бы сделали это? Захотела бы я, чтобы Вы так поступили? Третье, верю ли я в то, что Вы меня любите? Четвертое, готова ли я скорее принять, чем отрицать то, что эта любовь вообще существует? На каждом вопросе она загибала по пальцу. - Если мы утверждаем, что существует такая ситуация, в которой может возникнуть подобный вопрос, тогда по-настоящему он должен звучать так: " Стала бы я, зная, что Вы меня любите, бесстыдно манипулировать Вами, чтобы изменить Вашу личность? Попросила бы я Вас стать уязвимым, рискнуть Вашей свободой и Вашей жизнью, а возможно и моей, чтобы продемонстрировать моральное превосходство?" - Раньше я думала, что значок делает нас разными. Но Вы были правы насчет ФБР, Доктор. Оно не служит правосудию. В нем тысяча лиц, которые руководствуются лишь собственной выгодой, какая бы она не была. Некоторые из них искренне верят, что поступают правильно, но есть и множество тех, кто врут, мошенничают и крадут. Мне было бы менее комфортно принимать таких людей у себя в доме, чем убийцу, который так хорошо проник в мою охрану, что я его даже не вижу. - Я изучала Ваших жертв, Доктор. Вы придерживаетесь более строгих моральных принципов, чем пробивной агент, который не может дождаться, чтобы сделать себе имя, арестовав торговцев наркотиками. Вы разумный и осмотрительный человек – и нет, я никогда не верила в этот бред про безумие – и Вы педантичны. Вы можете быть ужасным, когда Вас припирают к стенке, и Вы не испытываете угрызения совести, когда извлекаете выгоду из чужой глупости и алчности, но Вы не заставляете меня бояться за ягнят, Доктор. Вы никогда не похитите ребенка на улице и не перережете ему горло ради забавы. Клариса наконец остановилась и повернулась к нему лицом. - Нет, Доктор, я не буду использовать ни себя, в качестве соблазна, ни Ваши эмоции, как способ взять Вас на поводок. Я подозреваю, что Вы и так уже держите себя на таком поводке, который я себе и представить не могу. В течение нескольких минут его лицо оставалось бесстрастным, потом его глаза закрылись, и он одобрительно хмыкнул. - Спасибо, моя дорогая, за Вашу честность и смелость. Она не была уверена, чего еще она ожидала. Что он теперь сделает, когда у него есть ответ? Объявит свои намерения? Посмеется над ее самонадеянностью и положит конец ее жизни? Она наблюдала за ним, неуверенная, застывшая посреди гостиной до тех пор, пока его глаза не открылись и он опять не заговорил. - Вы разрешите мне один вопрос? Она кивнула. - Что если я собираюсь сказать Вам те слова, Клариса? - Вы собираетесь… остановить меня, Доктор? – она нахмурилась и покачала головой. – Я не совсем понимаю. - Он Вас убивает, Клариса, Ваш ФБР. Если это и есть та смерть, которую Вы ищете, то скажите мне сейчас – я могу сделать ее быстрой и безболезненной. - Вы уже сказали, что не хотите меня убивать, Доктор. Вы обещали, что не навредите мне. - Нет, Клариса. Я сказал, что не хочу Вам вредить. У меня лично нет никакого желания так поступать. На самом деле, это причинит мне боль – да, боль. Вы думаете, я не чувствую ее, Клариса? Уверяю Вас, я чувствую и чувствовал ее на протяжении всех последних месяцев, когда наблюдал Вашу борьбу. Она сдвинулась с места, одной рукой нащупывая подлокотник, чтобы сесть обратно на свое место. - Вы никогда не покидали меня, не так ли? – Это не был вопрос; она знала. Он наблюдал за ней месяцами. Выслеживал ее – ох, как ее разум уклонялся от использования этого слова. С ней было что-то не так, раз она беспокоилась о его безопасности, а не о своей собственной? - Вы всегда были рядом, несмотря на опасность, несмотря на расследование. - Нынешние агенты не представляют для меня никакой опасности, Клариса. Они предсказуемы, следуют проторенной дорогой, изложенной для них в учебниках. Они не следователи; у них нет дара интуиции. Для него это никогда не было проблемой, и, неожиданно, понимание подтолкнуло Старлинг к следующей фразе. - Я опасный элемент в Вашей жизни. Непредсказуемый. - Да. - Но Вы все равно меня хотите. - Да. Она горько рассмеялась. - Ваша смелость явно преуменьшает мою, Доктор. По крайней мере, Вы можете признать, что хотите то, чего боитесь. - Я был бы рад, если бы Вы тоже смогли, моя дорогая, но Вы и так достигли большего, чем я ожидал, за такой короткий промежуток времени. Слова освобождают, даже если Вы говорите их самой себе. - Нет… нет. Я не пойду по легкому пути, Доктор. Мне нужно… Мне нужно… - Что Вам нужно, Клариса? – его лицо было открытым, а голос мягким и низким. Он уговаривал ее перестать прятаться, и она поддавалась. - Я должна обратиться к самой себе. К тому, что я хочу. Я должна быть честной с нами обоими. Ведь это не всегда были Вы? Это все я. Мне одной следует остановиться. Я убиваю нас обоих, потому что не могу отпустить. Мне надо выбрать. - Да. Их глаза встретились. - Вы не знаете, каким будет мой ответ. - Я даже не уверен, знаете ли Вы ответ на загадку, Клариса.