Долгий ответ

Клариса не планировала смеяться. Смех вырвался случайно, а вместе с ним и исчезло напряжение, когда она поняла, что меньше чем в десяти футах от нее стоял Доктор Ганнибал Лектер, одетый в темно-синий фартук поверх своего элегантного костюма. Весь сценарий был абсурдным. Она пришла домой, как ожидалось – к взломщику, поскольку ранее выключенный свет горел, и из глубины дома доносились звуки; а вместо этого обнаружила серийного убийцу. Почему первый вариант приносил больше беспокойства, чем второй? Почему вид доктора унял, а не увеличил ее страх? - Если бы я знал, что мне нужен лишь фартук, чтобы услышать Ваш смех, я бы давно нашел повод его надеть. Вы должны чаще радовать себя, моя дорогая. Это звучало почти кокетливо. Доктор флиртовал с ней? Хотела ли она этого? Смех Кларисы умолк, когда ей пришло на ум, что ответ может быть простым «да». Ее взгляд перешел с его безукоризненно начищенных туфель к идеально отутюженным брюкам и белой рубашке с закатанными до локтей рукавами. Он казался… уютным и таким непринужденным на ее кухне, в ее доме. Она подняла глаза, чтобы оценить выражение его лица. Было что-то новое за его привычной беспристрастностью и вежливым интересом. Она завидовала способности доктора читать людей; взгляд, как всегда, был сконцентрирован на ней, но его значение оставалось скрытым. - Простите меня, Клариса. Кажется, я лишил Вас дара речи. Возможно, я недооценил Ваше желание? - Мое что? - о, это было вежливо. Очень утонченно. Боже правый. - Ваше желание снова встретиться за ужином. Здесь определенно была ухмылка. Короткая, но очевидная. Самодовольный придурок, не меняющий свой невинный вид даже когда дразнит ее. Она должна немедленно обрести контроль над ситуацией. - Я удивлена, что Вы что-то недооценили, Доктор, - она отошла от двери и сбросила с себя пальто. Просто обычный приход домой, совершенно не о чем волноваться. Приятно и легко. – Раньше Вы всегда казались уверенным в своих утверждениях, - она отвернулась, чтобы набросить пальто на крючок, растерянно поправляя воротник. – Теряете сноровку, а? Он протянул руку, чтобы более надежно повесить пальто. Его рот был всего лишь в нескольких дюймах от ее уха, когда он заговорил: - Позвольте мне, пожалуйста. Господи. Как он делает это? Ее нынешнее назначение заставляло целый день быть в напряжении, когда люди проходили мимо ее рабочего места. Даже всегда надетые наушники с монотонными рассуждениями о подозреваемом не могли отвлечь от ощущения чьего-то присутствия. За четыре метра ее спина начинала покалывать. Но не с ним. Нет, он может пересечь коридор и встать позади, взять ее под свою власть – теперь появилась одна мысль, и милая картинка, нет, только не краснеть, иначе он узнает. Ах, Клариса, будем честны. Думаете, я еще не знаю? Конечно, он знает. И пока ничего не говорит, потому что… потому что… Как джентльмен, я бы предпочел не давить на леди в ожидании ее ответа… Ох. - Вы ведете себя как джентльмен. Мужская рука замерла посередине движения, предупреждая о ее ошибке. Дерьмо. Определенно было дурным тоном разговаривать с его голосом в голове, в то время как сам человек стоит так близко. И тем более было крайне глупо отвечать вслух. Доктор закончил вешать пальто и отступил назад. Это движение дало ей пространство, чтобы повернутся к нему лицом, если она хочет. Если она может. Конечно, она может; она же Клариса Старлинг, черт возьми. Вероятно, психически неуравновешенная и крайне неудовлетворенная своей жизнью Клариса Старлинг, признала она, но, по существу, тот же человек, который несколько лет назад вошел в подземелье в Балтиморе с расправленными плечами и высоко поднятой головой. Она обернулась и подняла на него глаза. - Спасибо, Клариса. Рад стараться, - в его глазах осталось невысказанным "для Вас"? Нелепая мысль, - и должен признать некоторое удовлетворение от того, что мои усилия были замечены. - Это просто, эм, неожиданно. Вот, еще одна грубая ошибка. - Нет - нет, я имела ввиду, у меня не было – то есть, парни не – ох черт, Доктор, вы понимаете, что я имею ввиду. - Уверен, что у меня нет ни малейшего представления, Клариса. Он опять дразнил; Старлинг была в этом уверена. - В моей жизни нет джентльменов, - окончание «кроме вас» повисло в воздухе, и она пыталась передать его взглядом. - И знание нужных ответов не занимает первое место в списке вещей, которым учат в трейлерном лагере. Зачем она это сказала? Это совсем не то, что она имела ввиду. С какой целью? Прошли месяцы, когда она в последний раз вспоминала о своей родне; годы, когда она действительно думала о прошлой жизни в тех условиях. Была ли она сейчас ребенком, чтобы показывать ему каждую царапину и синяк для осмотра? Или она думала, что он должен поцеловать, чтобы все прошло? Нет. Надо остановить эти рассуждения, пока кровь не прилила к тем местам, куда совсем не должна приливать. - Я смотрю, теперь Вы высвобождаете злость малыми дозами, Клариса, - произнес он воздушным тоном, тающим, словно безе на ее языке. – Но у Вас был долгий день, и Вы утомлены своей работой, так что мы опустим это, мм? Он не стал ждать ответа, жестом указав ей пройти к лестнице. - Обед будет подан примерно через час. Действительно, восемь часов – это необычайно рано, но я подумал, так будет лучше для Вас, чем ждать подходящего часа, особенно учитывая Вашу привычку пропускать ланч. Довольно вредно оставлять такой промежуток между приемами пищи, Клариса. - Хорошо, - она ответила быстрее, чем думала, - Вы можете приготовить подходящий ланч в понедельник утром и послать мне его на работу вместе с воздушным поцелуем. Эта фраза наконец обнажила его чувства. Можно было почувствовать, как радость разрядила атмосферу между ними; восторг доктора в свою очередь вызвал у нее смущенную улыбку. - Можете быть уверены, Клариса, если обстоятельства будут благоприятными в понедельник, то я постараюсь убедиться в том, что Вы хорошо накормлены. Старлинг уже открыла рот, чтобы извиниться, или хотя бы объяснить, что она не подумала, но доктор остановил ее движением руки. - Нет, не извиняйтесь, Ваша честность довольно очаровательна. С моей стороны было несколько бесцеремонно диктовать Вам как стоит питаться, поскольку я не занимаю в Вашей жизни то место, которое позволило бы мне быть фамильярным. Чертовски правильно, ты не занимаешь. Пока. Подождите, пока? Что это должно означать? Определенно надо найти источник бессвязных мыслей, которые ей противоречат. Но не сейчас: он опять заговорил: - Боюсь, я позволил себе оставить для Вас кое-что наверху, в случае если Вы захотите приодеться к ужину. Вы не обязаны, конечно. Но, может сначала Вы захотите принять расслабляющую ванну, мм? Она в удивлении подняла бровь. - Доктор, Вы наполнили мне ванну? - А что, если да? Ну что ж, если он может быть любезным, то и она справится. На каком основании серийный убийца входит без приглашения в ее дом, выбирает ей одежду, наполняет ее ванну и готовит ей еду, собираясь испоганить все то, что она с таким трудом сохранила? На самом деле, тот факт, что это был определенный серийный убийца, успокаивал ее. - В таком случае, я благодарю Вас за предусмотрительность, Доктор, - она поднималась по ступенькам, чувствуя себя лучше, чем за весь день. Возможно, даже за всю жизнь. - Час до ужина, говорите? - Да, в восемь часов. Поднявшись по лестнице, она осмелилась взглянуть назад через плечо, - он все еще стоял внизу, смотря на нее с очень странным выражением. - В таком случае, я лучше пойду. Не хочу опоздать. - Да. В самом деле, - он кивнул ей и исчез обратно в дверном проеме кухни.