Долгий ответ

В последующие три месяца фраза «Я не помню» стала мантрой для Кларисы, которую она могла повторять даже во сне. «Я не знаю» было на втором месте, по необходимости заменяемым на «Я бы не хотела об этом думать». Не имело значения, если отвечая отрицательно, она выглядела как невежественная идиотка. В любом случае, она уже не вернется в строй. Это было ясно по тому, как неформально и душевно с ней общались спустя неделю после побега Лектера. Расследование обнаружило некоторые… финансовые махинации… между одним недавно умершем слугой правосудия и одним так же недавно умершим частным лицом, имеющим счеты с Ганнибалом Лектером. Скандал выставит Правосудие, а вдобавок и ФБР, в очень плохом свете. Благодаря своему молчанию Клариса избежала обвинения за махание пистолетом на Юнион-Стейшн и фиаско в поместье Вергеров. Пребывание во временной отставке продлится до тех пор, пока психологическая характеристика не оправдает ее, после чего она будет прикована к письменному столу для столь предсказуемого будущего. Однако с этим нельзя было ничего поделать: или она принимает условия или идет в тюремную камеру. - Примите сделку, Старлинг, - настаивал Пирсел в перерыве между ее работой. – Я знаю, Вы думаете, что делаете шаг назад, но это честная сделка. Вы сможете спасти остатки своей карьеры если начиная с этого момента будете сидеть тихо и не высовываться. - Точно. Честная сделка, - эхом повторила Клариса. Затем она подавила чувство обиды и презрение, вскипающее внутри нее, и приняла условия. Голос доктора звучал в ее ушах. Как Вам на вкус это слово, Клариса? Дешевое и металлическое, будто пробуешь жирную монету? «До сих пор так, Доктор», - пробормотала она приборной панели, паркуя Мустанг возле своего дома. «Сколько недель прошло, а я все еще не могу отпустить это чувство?» Она выключила двигатель и уставилась немигающим взглядом на темно-серую соседскую Короллу, стоявшую впереди нее. Ее безликая внешность и надежная, усердная работа казались прекрасной метафорой для того, что было возложено на нее в эти дни. Почти два месяца посещения консультаций два раза в неделю сделали свое дело: в итоге, штатный психолог поставил подпись под ее профессиональной пригодностью. Кларисе стоило больших усилий не покинуть офис в первую же встречу, когда мужчина произносил приветственную речь о доверии и честности, подкрепляя ее фальшивым сочувствием ее «неудачному опыту» с психиатрией в прошлом. Если он думал, что она собирается поделиться чем-то действительно важным, то он глубоко ошибался. Вероятно, это была надежда на написание книги, которая с каждой неделей все больше тускнела в его глазах. Но подпись психолога открыла для нее мир возможностей… в увлекательной сфере подслушивающих устройств. Последние пять недель были жалкой, гудящей скукой с обещанием чего-то большего. Клариса крепко обхватила ладонями руль. Резкое движение не вызвало боли в плече: реабилитация и усердные тренировки сделали свое дело. Она не знала, чего она хотела, но была чертовски уверена, что не хотела этого. Здесь больше не осталось ничего для нее. Она была в ловушке, захваченная парализующим осознанием. Правосудие, в которое Клариса так верила, нельзя было найти в стенах ФБР. Это было не просто апатичное равнодушие: это были эгоизм, трусость и коррупция под маской верности, смелости и честности. Лектер давно это знал. Задолго до того, как она захотела это заметить. Он даже напомнил ей об этом в доме у озера. Ей не нужен ФБР для поддержания своих моральных устоев, ей нужна лишь сама она. И возможно… возможно он. Она отбросила эту мысль, не желая ее анализировать, и нетерпеливо толкнула дверь. Солнце только что зашло за горизонт; остатки света придавали осенним листьям на деревьях вдоль улицы тусклое сияние. Скоро зажгутся фонари и немного рассеют темноту. Бег поможет ей проветрить голову и освободит ее от еще одного пятничного вечера в пустом доме. Сначала надо бы съесть шоколадный батончик или что-то подобное, если ей не безразличен ее урчащий желудок. Точно: у нее есть план на вечер. Первое: нужно встать, закрыть машину, подняться по ступенькам, взять почту, повозиться с ключом, проскользнуть внутрь, закрыть и запереть за собой дверь. Сделано. Это было легко… до того, как она уронила почту, достала пистолет, который уже месяцы не был в кобуре на ее бедре, и уперлась спиной в дверь в полном замешательстве. Послышались шаги на кухне, и вот он уже стоял в дверном проеме, глядя на нее из другого конца коридора. - Добро пожаловать домой, Клариса. Могу я взять Ваше пальто?