Мы встретимся вновь

Анита смотрела на нее оценивающим взглядом, и Пэнси почувствовала, как краска заливает ее щеки. — Понравилось ли вам в поместье Драко? — Г м м… да, сеньора. Очень, — взволнованно произнесла она, гадая о том, разговаривал ли Драко со своей тещей после ее возвращения. На виллу «Мимоза» Пэнси привез Теодор, но Драко мог и позвонить сюда. Или заехать к ней, между прочим… — Вам не показалось, что оно слишком уединенное, слишком далеко от города? — настойчиво спросила Анита. — Мне… не показалось. — Пэнси не понимала, куда Анита ведет. — Нет? — Анита скептически взглянула на нее. — Тогда к делу. — Глаза ее сузились. — Скажите, вы приехали сюда лишь для того, чтобы увидеть его? — Нет, — дрогнувшим голосом ответила Пэнси. — Конечно, нет. — Может, вы изменили свои намерения, когда приехали сюда? — холодно произнесла Анита. — Драко, которого вы знали в Лондоне, очень отличается от того мужчины, которого вы видите сегодня. Пэнси судорожно сглотнула. — Я понятия не имела о том, что Драко был вашим зятем. — Но это не ответ на мой вопрос, сеньора, — резко сказала Анита. — Его внешность оттолкнула вас? Ведь вы не знали о том, что он попал в аварию и получил такие тяжелые травмы? — Да, не знала, сеньора. Но я предпочитаю перейти к обсуждению менее личных вопросов… — Полагаю, что вы, как мать, мечтаете поскорее вернуться к своей маленькой дочурке. — Да. — И сколько же лет вашей дочке, мисс Паркинсон? Наверное, она совсем маленькая. Я права? — Почему вы так считаете? — выдавила из себя Пэнси. — Потому что, насколько я понимаю, вы не были замужем, когда познакомились с моим зятем, мисс Паркинсон. Это было всего лишь… три года назад, да? Пэнси глотнула воздуха. — Эмме почти три года, — сказала она, хотя это было не совсем верно. — И все же… — Она помедлила. — Может быть, мы вернемся к нашему делу? — Но это и есть наше дело, — любезно возразила ей Анита. — Я хочу знать о вас все, мисс Паркинсон. Прежде чем я раскрою вам свою душу, я должна убедиться в том, что вы… — как бы это сказать? — отзывчивый человек. Пэнси выпрямила спину. Сегодня они сидели в библиотеке, где, как сказал ей Рикардо, Анита написала большинство своих книг. Большая комната, стены которой были уставлены книжными томами в кожаных переплетах, действовала на нее угнетающе, как и все остальное в этом доме. Посредине стоял квадратный стол из красного дерева, за которым в кожаном кресле сидела Анита. Пэнси был предложен обеденный стул с прямой спинкой, предназначенный показать ей ее истинное место. — Я уверена, что жизнь моя была не столь богата событиями, как ваша, сеньора, — сказала, наконец, Пэнси, надеясь увести разговор в сторону. — Можем ли мы поговорить о вашей первой книге? Я читала, что вы написали ее, когда восстанавливались после рождения вашей дочери, Астории. — На самом деле не после рождения дочери, а после рождения моего сына, Мигеля, — коротко возразила Анита. — Он умер, когда ему было всего несколько недель. Я восстанавливалась после его смерти, а не после рождения Астории. — О о о. — Пэнси не знала этого. Ни в одной публикации об Аните не было упомянуто о ее сыне. Это, возможно, и объясняло общий настрой книги, очень мрачной. — Прошу прощения, сеньора. Я не хотела вторгаться в вашу личную жизнь. — Но разве именно этим вы не занимаетесь в эту минуту? — спросила Анита, удивленно изогнув черные брови. — Только в той степени, в какой это касается ваших книг, — твердо ответила ей Пэнси. — Возвращаясь к вашей первой книге, сеньора, хотелось бы спросить, есть ли исторический прототип у главного персонажа? Существует мнение, что для создания образа Алонсо вы использовали шекспировского Ричарда Третьего. — Когда вы вышли замуж, мисс Паркинсон? И снова Пэнси испытала шок. Анита явно не собиралась давать интервью, пока не выяснит все, что ее интересует. — Э… когда мне было двадцать один год, — правдиво ответила она и сразу же поняла, что не это хотела услышать от нее Анита. — Двадцать один? — с удивлением повторила та. — Значит, вы были замужем, когда познакомились с Драко. — Она задумчиво поджала губы. — Он знал об этом? Пэнси вздохнула. — Через два года я развелась, — покорно ответила она. — Мой брак с Блейзом не был удачным. А через год после того, как мы расстались, он погиб в Индонезии, когда там произошло землетрясение. — И вы снова вышли замуж? — настаивала Анита. — Эмма не может быть вашей дочерью от первого брака. — Нет. — Пэнси не знала, куда ведет этот разговор, но ей он не нравился. — Я жила одна почти шесть лет. — Ах вот как! — Анита с неким удовлетворением облизала губы. — Значит, ваша дочь — внебрачный ребенок? Пэнси разозлилась: — Полагаю, что это мое дело, сеньора! И если вы желаете понапрасну тратить свое время, обсуждая мою личную жизнь, то мы прекращаем это интервью! — О, мисс Паркинсон! — На лице Аниты теперь отражалось раскаяние. — Я не хотела обидеть вас. Простите меня, сеньора. Я писатель и, естественно, интересуюсь жизнью любого человека, с которым мне приходится общаться. — Она виновато улыбнулась. — Пожалуйста, не расстраивайтесь. Ваша жизнь — это ваше дело, несомненно. «Да, конечно!» — с яростью подумала Пэнси. Драко свернул на подъездную аллею виллы «Мимоза» и поставил свой «лексус» в некотором отдалении от дома. Он не хотел встречаться с Анитой, по крайней мере, пока. Он хотел видеть Пэнси — и только Пэнси. Прошло три дня с тех пор, как Теодор увез ее из его поместья. И все эти три дня Драко занимался тяжелой физической работой, пытаясь осознать и переварить тот факт, что его чувства к Пэнси не поддаются его контролю. И это было нелегко. В течение трех лет он много думал о ней. Особенно тогда, когда лежал на больничной койке, мучительно осознавая, что больше никогда не будет таким же, каким был до аварии. К тому времени уже стало ясно, что жизнь его вне опасности, но порванная связка означала, что он никогда не будет ходить нормально. А пластический хирург был вынужден признать, что даже несколько операций не смогут окончательно убрать шрам с его лица. Драко было очень плохо. Он чувствовал себя чудовищем, монстром. Он был уверен, что женщины теперь будут смотреть на него с отвращением или с жалостью. И мысль о том, чтобы приехать в Лондон и предстать в таком виде перед Пэнси, была совершенно неприемлема. Конечно, со временем ситуация улучшилась. С некоторым изумлением Драко обнаружил, что некоторые женщины находят его шрам весьма привлекательным. Они смотрели на него как на некоего современного Прометея, поборовшего увечья и боль. «Или дело все-таки в моих деньгах?» — иногда с цинизмом думал он. И всегда рядом с ним — зримо или незримо — присутствовала Астория. Всегда недовольная, раскаивающаяся, проклинающая себя и жаждущая доказать свою преданность ему — так, как было принято в их старинных семьях. Нахмурившись, Драко вышел из машины и тихо, чтобы никто не слышал, захлопнул за собой дверцу. Он вздрогнул, когда перенес вес тела на больную ногу. Все три дня он занимался стадом — не слезая с лошади, подгонял отбившихся коров и арканил молодых бычков, — но так и не смог избавиться от мыслей об Пэнси. Душевные терзания оказались сильнее физических мук. И он решил покончить с этой ситуацией раз и навсегда. Именно поэтому он отложил свой визит в «Мимозу» до позднего вечера. Темнота поможет ему. Он знал, что Пэнси поселили в отдельных комнатах, с входом через веранду, и это было очень кстати. Он должен проникнуть в ее комнаты так, чтобы никто из слуг его не заметил. Был уже одиннадцатый час, но он надеялся, что Пэнси еще не спит. Анита не звонила ему с тех пор, как он повез Пэнси в свое поместье. Она, наверное, подозревала, что у них какие-то отношения… «Интересно, сколько времени ей понадобится, чтобы умножить два на два и вычислить, что Эмма — мой ребенок?» — мрачно усмехнулся он. Добравшись до веранды и увидев, что в комнатах Пэнси еще горит свет, Драко вздохнул с облегчением. Хромая, он подошел к двери, а затем, постояв секунду и собравшись с духом, поднял руку и постучал. Но в комнатах было тихо, и эта тишина, казалось, длилась бесконечно. Он стал уже думать, дома ли она, когда услышал звук шагов. — Кто там? — послышался напряженный взволнованный голос Пэнси, и Драко устало прислонился к стене возле двери. — Это я, — тихо сказал он. — Драко. — Он помедлил. — Открой дверь. И снова тишина, а потом тихо повернулась ручка, и дверь открылась. Перед ним стояла Пэнси в кремовой блузке без рукавов и шортах. Лицо ее вспыхнуло от гнева, но моментально изменилось, когда свет из комнаты упал на его лицо. — Боже! — воскликнула она. — Ты болен? — Не колеблясь ни минуты, она сделала шаг вперед и взяла его за руку. — Позволь мне помочь тебе. Драко попытался высвободить свою руку. — Не надо, я сам, — хрипло произнес он, но Пэнси не отпускала его. — Не валяй дурака! — воскликнула она, помогая ему переступить порог. — Как ты оказался здесь? Ты пришел пешком? — Конечно, нет, — сухо сказал Драко, чувствуя, как пот струится по его лицу. Схватившись за спинку стула, он с облегчением опустился на него. — Со мной все в порядке, — добавил он, но Пэнси не отходила от него. — Может, ты закроешь дверь? Я предпочел бы, чтобы нас никто не слышал. — Да, конечно! Будто только сейчас осознав, что дверь все еще широко открыта, Пэнси поспешно кинулась к ней и почти автоматически повернула задвижку. Драко, вытянув перед собой больную ногу, в изнеможении откинулся на спинку стула. Затем, осознав, что Пэнси все еще встревоженно смотрит на него, улыбнулся вымученной улыбкой. — Я выживу, — уверил он ее. — Просто ударился бедром, только и всего. — Он глубоко выдохнул. — Мне уже лучше. Пэнси сжала руки на груди. На лице ее не было никакого макияжа, и с волосами, свободно падавшими на плечи, она выглядела необыкновенно юной. И слишком желанной для того, чтобы он мог оставаться невозмутимым. — А как ты повредил свою ногу? — Я только что сказал… — Нет. Ты знаешь, о чем я говорю. — Пэнси вздохнула. — Астория… Она тоже пострадала? — А… — Драко поднял голову, почувствовав, что боль, наконец, отступила. — Ты имеешь в виду ту автомобильную аварию? Ты думаешь, именно поэтому она покончила с собой? Потому что, в отличие от меня, не могла смотреть на себя в зеркало? — Нет! — Пэнси переступила босыми ногами. — Астория действительно была в момент аварии в автомобиле. Но она осталась невредимой… — О о о… Драко смотрел на нее из-под опущенных век. — И это все, что ты можешь сказать? — Губы его искривились. — Смерть Астории никак не связана с аварией. — Это хорошо. — Хорошо? — Он с горечью хмыкнул. — Да, наверное, хорошо. По крайней мере, никто не проклинает меня. — Ты был за рулем, когда это случилось? Драко вздохнул: — Послушай, давай поговорим о чем-нибудь другом. Я не за этим пришел сюда. Хотя прекрасно понимаю твое отношение к моим увечьям. Пэнси судорожно втянула в себя воздух. — Ты ничего не знаешь! — с яростью воскликнула она. Она взглянула в сторону стола, за которым, как понял Драко, она работала. Рядом с компьютером на серебряном подносе стоял кофейник, и Пэнси, немного успокоившись, жестом указала на него: — Не хочешь ли выпить кофе? Я думаю, он еще не остыл. — Думаю, что нет. — Драко стиснул зубы. — Если это еще одна попытка отвлечь меня, то ты напрасно стараешься. — Я не пытаюсь отвлечь тебя! — возмутилась Пэнси. — Это просто вежливый жест с моей стороны. Боюсь, что не могу предложить тебе ничего более крепкого. — Ты так думаешь? Тон его был язвительным, но воображение Драко уже начало работать. Пэнси явно не осознавала, что на ней нет бюстгальтера, и ее напряженные маленькие соски четко прорисовываются под тонкой тканью блузки. И чувства его еще больше обострились при мысли о том, что под этими маленькими шортиками тоже ничего нет… Он почувствовал напряжение в паху и заставил себя вспомнить о том, зачем он все-таки сюда пришел. Драко понимал, что, если притронется к ней, остановиться не сможет. — Почему бы тебе не присесть? — предложил он, зная, что ему будет лучше, если она отойдет от него. — Хорошо. — Безразлично пожав плечами, Пэнси уселась на краешек мягкого дивана, обитого парчой, положив ногу на ногу. А затем спросила, будто это только что пришло ей в голову: — Знает ли сеньора Силвейра, что ты здесь? — Нет. — Голос Драко был довольно резким. — Я пришел сюда не для того, чтобы повидаться с Анитой. — Понятно. — Пэнси потерла вспотевшей ладонью колено. — Тогда зачем?.. — Затем. — Драко изучающе смотрел на нее из-под опущенных ресниц. — Расскажи мне об Эмме. Пэнси поколебалась: — Что ты хочешь знать? Драко едва сдержал недовольный стон: — Не испытывай мое терпение, Пэнси! Я хочу знать все. У тебя есть с собой какие-нибудь ее фотографии? Пэнси стало трудно дышать. — Есть, — неохотно призналась она. — Могу я их посмотреть? — Ну, большинство фотографий находятся дома, конечно. — Я понимаю это. — Драко с трудом сдерживал гнев. — Я и не думал, что у тебя с собой будет много фото. Но могу ли я… видеть? — Хорошо. — Пэнси, поднявшись с дивана, подошла к столу, где рядом с подносом лежал ее мобильный телефон. В нем хранились фото ее дочки, которые она всегда возила с собой. Включив телефон, она протянула его Драко. — Смотри. Драко медленно просмотрел все фотографии, хранившиеся в памяти телефона, и Пэнси не могла угадать, что выражает его лицо. — Ей сейчас два года? — Два с половиной, — коротко поправила его Пэнси. — Она очень красивая. На лице Пэнси появилась непрошеная улыбка. — Она восхитительная, — призналась она. — Но не обольщайся ее наружностью. Эмма — девчонка сорванец. — Сорванец? — Драко, нахмурившись, оторвался от созерцания фото. — Что это значит? — О, она ведет себя, как мальчишка, — сказала Пэнси, не в силах найти другие слова, чтобы описать свою дочь. — Постоянно пачкается, например. И счастлива, когда проводит время в конюшне, вместе с тетей Оливией. — Понятно. — Драко кивнул. — Твоя тетя тоже разводит лошадей? — Не чистокровных, — сказала Пэнси, вспомнив великолепных породистых жеребцов, которых показал ей Теодор. — Она разводит шотландских пони и верховых лошадей для охоты, в основном для спортивных школ или для частного использования. Драко кивнул: — Мне хотелось бы познакомиться с Эммой. Пэнси открыла рот: — Ты собираешься приехать в Англию?.. — Тебя это беспокоит? — Я… — Пэнси потеряла дар речи. Затем, овладев собой, сказала: — Меня это не беспокоит, но… — Да, я поеду в Англию, потому что хочу увидеть свою дочь, — продолжал он, снова устремив взгляд на фото Эммы. Затем печально улыбнулся: — Но не сейчас, малышка, да? Ведь мы же не хотим пугать тебя, да? Пэнси молча смотрела на него. Ей было бы легче проигнорировать его слова, но… — Ты не испугаешь ее! — воскликнула она. — Эмма — не комнатный нежный цветок. Она жизнерадостный и неунывающий ребенок. Кроме того, дети смотрят на жизнь совсем не так, как взрослые. — Так, как ты? — с горечью произнес Драко, возвращая ей телефон. Затем, не дожидаясь ответа, тяжело поднялся со стула. — Мы еще поговорим, Персефона. Драко постарался собрать все свои силы, чтобы твердым шагом направиться к двери, но сказался тяжелый день, оставшийся позади. Пошатнувшись, он оступился. Схватившись за спинку стула, попытался удержаться на ногах. Но ножки стула поехали в сторону на навощенном полу, и Драко почувствовал, что летит вперед. Пэнси, увидев, что происходит, кинулась к нему. Но ей не хватило сил, чтобы удержать его, и с коротким криком она упала на диван.