Мы встретимся вновь

Поначалу нежное прикосновение его губ стало настойчивым, и она, против воли, обессиленно прижалась к нему. Пэнси ощутила его намокшую рубашку и в то же время почувствовала, как его упругий и теплый язык проник в ее влажный рот. Сквозь тонкую ткань рубашки ощущалась его горячая кожа, и руки ее судорожно обхватили его мускулистый торс. Драко стал целовать ее еще более страстно, и язык его глубже проник в ее рот. Обхватив рукой ее затылок, он запустил пальцы в спутанные, еще не высохшие волосы. Его большой палец, исследовав ее ухо, нашел тонкую жилку, бешено пульсировавшую под его прикосновением, и Драко откинул голову Пэнси назад, чтобы поцеловать стройную шею. – Я... мы... мы не должны, – запинаясь, с трудом выговорила она, когда почувствовала, как рубашка соскользнула с ее плеч, а пальцы его стягивают вниз лямки ее бюстгальтера. – Почему же не должны? – прошептал он. – Разве ты не хочешь, чтобы я показал тебе, что ты со мной сделала? – Я только... – начала Пэнси, но он провел пальцами по ее вздымающейся груди, и этот жест подействовал на нее настолько возбуждающе, что она судорожно глотнула воздух... – и забыла о том, что хотела сказать. – О, Драко... – Только не надо говорить, что ты не хочешь этого, – настойчиво произнес он, и акцент его был сейчас более заметным: мягким и чувственным. – Ведь ты хочешь этого, не так ли? – настаивал он, обводя ее сосок языком, и Пэнси показалось, что все ее тело вспыхнуло огнем. Она застонала, когда он, перестав ласкать ее языком, слегка прикусил зубами напрягшийся сосок. Все остатки решимости сопротивляться ему мгновенно улетучились от этих интимных возбуждающих прикосновений. Его губы, его руки были такими потрясающими, что она не была бы живым человеком, если бы не откликнулась. – Нет? – прошептал он. Это был и вопрос, и отрицание, и Пэнси почувствовала, как от вихря взбурливших в ней чувств у нее закружилась голова. – Я... Это было невозможно – сказать те слова, которые, она знала, ей следовало ему сказать, и Драко, издав победный стон, подхватил ее на руки. – Я хочу тебя, – прошептал он, уткнувшись носом в ямку на ее плече. – Позволь мне доказать это... Он снова приник к ее губам, когда нес ее через холл в спальню. Рубашка и бюстгальтер бесследно исчезли, и теперь, если не считать полоски черной кружевной ткани на бедрах, на ней не было никакой одежды. Драко положил Пэнси на кровать, сорвав с себя свою рубашку, опустился рядом с ней. Он снова поцеловал ее, когда Пэнси, пытаясь расстегнуть его брюки, запуталась с застежкой его ремня и, повернувшись к нему, обхватила его лицо своими горячими маленькими руками. Ее прелестные соблазнительные груди, прижавшиеся к его груди, сводили Драко с ума. Желание овладеть ею тут же было почти непреодолимым. Но он решил, что она должна насладиться его ласками сполна – пока он сможет выдержать. Пэнси почти потеряла голову. Но она не относилась к женщинам, с которыми можно было вот так просто переспать. К тому же она была совсем неопытной... Ее любовный опыт ограничивался семейной жизнью с Блейзом. Пэнси затрепетала. Ее тело, казалось, пылало огнем от возбуждения и сладостного предвкушения, и, когда он стянул с нее кружевные трусики, она не почувствовала никакого стыда. Впервые в своей жизни она наслаждалась своей наготой и тем, как восхищался ею Драко. С Блейзом она никогда такого не испытывала, и только теперь она поняла почему. Драко был потрясающе искусен в любви, и даже мускусный запах его тела был настолько эротичным, что даже в самой бурной фантазии она не могла себе такое вообразить. – Ты должна быть моей, дорогая. – И Драко наконец овладел ею. Тело Драко перестало наконец содрогаться, и, перевернувшись на бок, он лег рядом, так что Пэнси стало легче дышать. И в этот момент раздался пронзительный звук. Телефон. Он уткнулся лицом в подушку, возле головы Пэнси. В эту минуту он хотел одного: чтобы кто-нибудь выключил эту чертову штуку. Но потом Драко вспомнил, что трубка все еще находится в нагрудном кармане его пиджака, а этот пиджак в другой комнате. Сдерживая проклятие, Драко приподнялся на локте. Пэнси пошевелилась, посмотрев на него замутненным взглядом. – Что это? – спросила она, протянув к нему руку. – Я не хочу, чтобы ты уходил. – Поверь мне, детка, я тоже этого не хочу, – уверил он ее охрипшим голосом. Поймав ее руку, он поднес маленькую ладонь к своим губам. Язык его быстро скользнул по нежной коже, затем Драко добавил с досадой: – Мой сотовый телефон звонит. Потянувшись за своими брюками и встав с кровати, он запрыгал на одной ноге, вдевая одну ногу в штанину. – Ты простишь меня, милая? Должно быть, это мой отец. Когда он звонит, а я не отвечаю, они с матерью начинают беспокоиться. – Драко извиняюще приподнял брови. – Родители считают, что Лондон – опасный город. – Совсем не опасный, – возразила она, и Драко в знак покорности пожал плечами. – Как скажешь, – кротко согласился он, но тут же, надев брюки и улыбнувшись ей, широкими шагами вышел из спальни. Как он и предполагал, это был его отец, но он звонил не для того, чтобы узнать, все ли в порядке у сына. Отец редко звонил, и лишь в том случае, если дело было срочным. Выслушав отца, Драко в отчаянии прикрыл глаза. Отец уже звонил на эту тему неделю назад, но, несмотря на то что ему бы хотелось порадовать сына хорошей новостью, ситуация, похоже, становилась все хуже и хуже. – Но разве Анита не может справиться с этим сама? – нетерпеливо выпалил Драко. – Боже мой, ведь Астории всего лишь девятнадцать! – Анита говорит, что Астория может сойти с ума. А твой отъезд лишь усугубил ситуацию. Она не слушает никого: ни Аниту, ни своего врача. – Отец помолчал. – Насколько я понимаю, твоя заключительная встреча с партнерами состоялась сегодня, да? Я знаю, что тебя еще ждут дела в Париже, но считаю, что тебе надо вернуться домой, Драко. Если тебе небезразлична эта девушка, ты можешь попытаться ее образумить. – Я не профессионал, папа. – Драко нервно провел рукой по волосам. – Но ты, похоже, единственный человек, к которому Астория готова прислушаться, – твердо заявил Люциус Малфой. – Пожалуйста, Драко. Не заставляй меня умолять тебя... Драко еще держал в руке телефон, когда осознал, что Пэнси стоит в дверях. Она снова надела свою рубашку, но та едва прикрывала ее бедра, и ноги ее были босыми. – Что происходит? – спросила она, и ему захотелось сказать ей правду. Но он не имел права. – Звонил мой отец, – сказал он, засовывая мобильник в карман брюк. – К сожалению, мне надо вернуться в Рио как можно скорее. Ближайшим рейсом. В желудке Пэнси стало холодно и пусто. – В Рио? – повторила она, и ее охватило жуткое чувство покинутости. – Боюсь, что да. – Слова Драко звучали искренне, но откуда ей было знать, что происходило на самом деле? – Что-то случилось? – осторожно спросила она. – Твоя мать заболела? – Она не могла придумать другой причины, которая заставила бы его так срочно уехать. – Нет. – Драко удалось пройти мимо нее, снова не прижав ее к себе, чего он так отчаянно хотел. – Это касается бизнеса, – соврал он, направляясь в спальню и забирая свою оставшуюся одежду. И когда она, войдя вслед за ним, стала смотреть на то, как он поспешно одевается, добавил: – Отец мой, хотя и удалился от дел, все еще проявляет активный интерес к работе компании. Не смотри на меня так, милая. Мы увидимся снова. Это всего лишь... – Бизнес, – потухшим голосом прервала его Пэнси. – Я понимаю. – Губы ее горестно скривились. – Поторопись. Я не хочу, чтобы ты опоздал на самолет. Драко, застегнув свою рубашку, с беспокойством взглянул на нее: – Не надо говорить таким грустным голосом, Пэнси. Как только появится возможность отделаться от этого обязательства, я сразу же приеду к тебе. – Да, да. – Она явно не верила ему, и Драко совершенно не хотел, чтобы они расстались на этой ноте. – Дорогая, – убедительно произнес он. – Я вернусь. В Лондон, я имею в виду. Для нас ничего не кончено, обещаю тебе. Пэнси, поджав губы, покачала головой. Ей хотелось верить ему. Очень хотелось. Но его отъезд из Англии – в тот момент, когда они стали так близки, – казался ей каким-то обреченным. – Это не имеет значения, – тихо сказала она. – Имеет, – возразил он, надевая ботинки. – Я не хочу, чтобы ты думала, будто ты меня больше не волнуешь. – А я тебя волную? – спросила Пэнси, стиснув зубы и понимая в глубине души, что он мог сказать это лишь для того, чтобы успокоить ее. – Конечно волнуешь. – Он посмотрел на нее и почувствовал, как в нем начинает закипать кровь. Если он снова прикоснется к ней, то уже не отпустит. – Не думай, что я забуду о своих... обязательствах, дорогая. – Щеки его слегка покраснели. – У тебя есть основания сомневаться во мне? Я был... как это сказать?.. беспечным, да? Мне надо было подумать о предохранении, но... – Нет! – судорожно выдавила она. – Больше ничего не говори. Боже мой! – Она с трудом сглотнула комок в горле. – А я думала, куда это все ведет. Ты чуть не заморочил мне голову, знаешь ли ты об этом? Оставьте же свои тревоги, сеньор. – Она презрительно произнесла последнее слово. – Вам не стоит обо мне волноваться. Я сама о себе позабочусь. – Пэнси... – И не зовите меня так. Меня зовут Персифона. – Она судорожно сжала рубашку на груди, словно защищаясь от него. – И уходите скорее! Прежде, чем кто-нибудь из нас не скажет слов, о которых мы потом пожалеем. – Пэнси, пожалуйста. – Нет. Голос ее дрогнул, и она взмолилась о том, чтобы он не заметил этого. «Не хватало только расплакаться перед ним!» – возмутилась Пэнси. И не расплачется! Но ей отчаянно хотелось этого: закричать, заплакать и излить свое горе небесам. Вместо этого, на негнущихся ногах, она направилась к двери, отказываясь взглянуть на него, в то время как Драко, взяв два своих пиджака, направился за ней. – Дорогая, — мучительно произнес он, но Пэнси в ответ лишь едва покачала головой. – Счастливого пути, – с трудом выговорила она, с содроганием сердца ожидая, когда же он пройдет мимо нее. Затем, закрыв за ним дверь, она заперла ее на ключ – и горячие слезы хлынули по ее щекам.