Запись №3. Звуки музыки
31 октября 2018 г. в 18:34
Скажите, мисс Шепард, вы помните воскресные мессы в нашей церкви? Вы с младшей сестрой Оливией всегда приходили одними из последних, неизменно занимая места у прохода. Я с нетерпением ждал вас. По воскресениям вы одевались скромно и элегантно, не в пример пятницам, когда вас было нетрудно спутать с дешевой продажной девкой. В черном приталенном платье с пышной юбкой, в лаковых черных лодочках, перчатках и шляпке вы напоминали нам, приютским мальчишкам, знатную даму. Тогда мы не знали, что знатные дамы не носят в церковь алую помаду. Вы шли размеренно и статно, благосклонно кивая знакомым, позади вас плелась никчемная Оливия.
Знаете, меня всегда удивляли братско-сестринские узы. Разве не удивителен сам факт того, что в одной семье могут родиться гений и идиот, красавица и уродина, смелый и трусливый, святая и шлюха. Интересно, правда? Вы были совершенны в своей красоте, хотя были тупы как пробка и похотливы как Магдалина. Оливия была другой. Эта серая мышь в идиотских деревенских платьях была жалкой пародией вашей тени. Она всегда была где-то позади, только на проповедях она смела выйти вперёд и сесть на первую скамью перед пастором. Она так усердно молилась, что я с трудом сдерживал смех. Никчёмные люди вроде Оливии часто очень набожны, ведь близость к вымышленному спасителю - единственное, чем можно гордиться. Вы не молились и не слушали проповеди, вы приходили послушать хор. Мне нравился ваш подход. Мне нравилось знать, что среди никчёмностей в церкви есть совершенство. Мир любит гармонию, не правда ли?
После проповеди я шёл к вам, нет, бежал. Вы ждали меня у раскидистого вяза. Ваши густые русые волосы при свете солнца напоминали мне жидкое золото, столь соблазнительно пахнувшее лавандой. Мы недолго гуляли по парку при церкви, вы неизменно хвалили моё пение. Столько лет прошло... Вам больше не нравится мой голос, мисс Шепард?
Вы были воплощением музыки. Звучный голос, мягкий шотландский акцент, кисти с тонкими, длинными пальцами, само ваше имя было райской музыкой для моих ушей. Мне нравилось представлять вас за фортепиано, бегло перебирающей черно-белые клавиши. Но вы не играли. Глупая деревенская дура. Мне нравилось представлять вашу руку в своей руке, нравилось чувствовать тепло и мягкость кожи. Тогда я был слишком молод, слишком труслив. Мне казалось невозможным коснуться хотя бы подола вашего платья. Прошло столько лет... И знаете что, мисс Шепард? Мне до тошноты противно находиться с вами в одном помещении.