Я запишу твое имя в блокнот...

Лия, держа руку на кармане с блокнотом, ходила по мраморным дорожкам на террасе, где стояли огромные столы, пышущие изобилием разных блюд, и с интересом осматривала кусты бирючины с темно-зеленой листвой, подстриженные под шаровидную форму и украшенные светлыми ленточками. Это служило живой изгородью, отделявшей террасу от невысоких ступенек, после которых начиналось поле, которое раскидывалось на несколько миль до конца владений мистера Стайлса. Девушка бегала глазами по недалеко стоявшим людям, которые даже не замечали ее, и с каждым мгновением, проведенным на террасе, ее лицо становилось все грустнее и скучнее. Грустная улыбка исказила ее губы, и она в сердцах заметила, что этот прием оказался самым занудным из тех, которые она посещала. Она-то думала, что соберутся, по крайней мере, люди, знакомые с мистером Стайлсом, но таковых не было, а просить рассказать несколько слов о помолвке Терезы и Гарольда, у других не было никакого смысла. Едва ли, сама Лия знала их. Лия неспешной походкой подошла к столикам, и, взяв оттуда бокал с соком, решила удалиться подальше от громкой музыки. Она шла по газону, пытаясь узнать кого-то из прохожих, смеющихся и болтающих обо всем на свете. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке, ведь столько надежд было возложено на этот вечер. Как же она мечтала попасть сюда, чтобы собрать побольше информации о помолвке. Она и не заметила, как музыка стала еле слышаться, и только отдаленные басы давали знать, что совсем недалеко проходила вечеринка. Лия, отпив несколько глотков из бокала, осмотрелась по сторонам: она находилась около старой беседки, а вокруг качались деревья и шумели листья. - Эй, Лия, это Вы? – послышался чуть хрипловатый голос, от которого девушка вздрогнула и повернула голову. В беседке, положив голову на вытянутые руки, сидел Гарри. Свод высокой беседки отбрасывал тень именно в то место, и наверное, поэтому, Лия сразу же не заметила мужчину. - Да, мистер Стайлс, - немного смутившись, проговорила девушка и сделала несколько неуверенных шагов к беседке. Мужчина мягко улыбнулся, сгибая руки в локтях и опираясь ими о поверхность деревянного стола. По сравнению с тем днем, когда Лия брала самое первое интервью у Гарри, сегодня его кудри были зачесаны вверх, и кажется, залиты лаком. Он был одет в белоснежную рубашку, с расстегнутыми двумя пуговицами на груди. На лбу поблескивали крохотные капельки пота, что и не странно, потому что вечер выдался на удивление жарким. - Я же просил Вас называть меня Гарри, Лия, - снова заговорил мужчина. – Вы присаживайтесь рядом. Он подвинулся, подзывая кивком головы девушку. Лия, крепче сжав в руке свой напиток, двинулась к беседке и легко преодолела несколько ступенек. - Просто мне это непривычно, - усевшись неподалеку, произнесла девушка и поставила стакан с соком рядом с чашкой выпитого чая, Стайлса. - Неужели, я кажусь Вам настолько старым, Лия? – на щеках мужчины проявились очаровательные ямочки, от которых, почему-то, у девушки растеклось тепло по всему телу. Она опустила лицо, рассматривая свои бежевые балетки и находя слова, чтобы объяснить все Гарри. А все было довольно-таки просто. Семья, в которой воспитывалась Лия, всегда уважительно относилась к старшим и учила этому девушку. Она не могла просто так, на «ты», обращаться с мужчиной, да еще с тем, который был уже почти женат. - Сколько же Вам лет? – все так же мягко улыбаясь, словно перед ним сидела его собственная дочь, спросил Стайлс. - Мне двадцать два, - подняв лицо и встретившись с зелеными, сверкающими в полутьме беседки, добрыми глазами мужчины, тихо промолвила девушка. - Вы не далеко ушли от меня, Лия, - хрипло рассмеявшись, проговорил он. - Вы можете не обижать меня в такой день, и в коем-то веки, назвать Гарри? Щеки Лии покраснели, и она слабо кивнула, начав растворяться в зеленом омуте глаз мужчины, который сидел напротив нее. Она заметила его пытливый, мягкий взгляд и очаровательную улыбку, еще тогда, когда произошла их первая встреча. И когда Гарри мельком смотрел на нее, в груди девушки затравленно билось сердце, колени подкашивались, и она чувствовала себя школьницей, нашкодившей и теперь ждавшей суровое наказание. Но Лия отдавала себе отчет в своих действиях и ни в коем случае не могла рассказать или как-то показать этих чувств, начинавших волновать ее девичью грудь. Он был почти женат и при всей уверенности, что Гарри не был сильно счастлив, глаза его загорались нежностью, когда он смотрел на свою Терезу. - Почему Вы не на вечере? – выдавила из себя Лия, зачем-то проверив смятый блокнотик в кармане. Гарри ничего не ответил, лишь пожал широкими, мужественными плечами. Он посмотрел на Лию, грустно улыбнувшись, и его добрый взгляд заставил в груди девушки проснуться урагану. Зачем он на нее так смотрит? Для чего это странное обращение? Зачем она вообще уехала из Франции и ввязалась во все это? Она не может. Не может так стремительно попасть в ловушку своих собственных не взаимных чувств. Не может так быстро начать чувствовать что-то новое, зарождавшееся в ее сердце. С ней этого никогда не было, и Лия испугалась. Испугалась до дрожи в коленях, до отчаянного стука сердца. Нужно поскорее уходить отсюда, забыть все, уехать обратно. Нужно. Нужно. Нужно. - Моя будущая женушка любит веселье, а я бы обошелся без всего этого. Знаете, - Лия поймала на себе лукавый взгляд мужчины, который сразу же превратил его похожим на озорного мальчишку, - я чувствую, что могу Вам рассказать. Не странно ли это? Его улыбка вновь заиграла на губах, а морщинки весело подрагивали. - Я хотел, чтобы наш праздник прошел несколько иначе. Знаете, все эти романтические штучки: море, веранда, шампанское и легкие салаты, - он усмехнулся себе под нос. – Вы тоже считаете это не модным, Лия? А Лия тоже задумалась, представляя себе все это. До чего же, здорово, наверное, иметь любимого мужчину, который способен на такие поступки. Она бы все отдала, чтобы хоть раз сходить на такое свидание. - Но Тереза думает по-другому, - грустно продолжил Гарри. На этом его речь закончилась, и с тяжелым вздохом, его губы закрылись. Девушка не знала, что сказать, хотя всему этому была обучена. Где же подевались все вопросы, которые она хотела ему задать? Где же та уверенность, которая всегда сопровождала ее в работе журналиста? - А знаете что, Лия, - опять проговорил мужчина. – Хотите уйти отсюда?

***

Лия долго отнекивалась, пока Гарри бесцеремонно ухватив ее за руку, не повлек за собой. Его хватка не была настолько сильной, но от его прикосновения все внутри замерло, и на том месте, где его пальцы обхватили в замок ее запястье, медленно и тягуче начала приливать кровь. Но вот теперь, именно в теплый и ласковый вечер, они прогуливались по центральному парку, в котором почти не было ни единой души. Лия засунула руки в карманы легкой кофточки, а мужчина шел чуть поодаль, наслаждаясь тишиной и наступившей темнотой. - А разве Тереза не будет волноваться? – тихо просила девушка, потревожив тишину. Гарри сбавил шаг, подойдя ближе к девушке и грустно улыбаясь. - Вы, правда, хотите сейчас поговорить об этом, Лия? – зеленые глаза сверкнули в полутьме парка. – Тереза не обидится, она добрая. Но давайте больше не будем говорить об этом. Лучше расскажите что-нибудь о себе, Лия. Девушка укуталась в кофту, скрестив руки на груди и крепко держась пальцами о концы кофты. Хоть вечер был и теплым, но ветер обдувал стройные, голые ножки. Она не знала, что можно рассказать ему. А впрочем, разве у нее такая уж интересная жизнь? Все как у всех. Работа, пробежка по утрам, написание статей. Она бы сейчас с удовольствием послушала Гарри, но мужчина смотрел на нее так пристально, что Лия, вздохнув, начала рассказ. А Гарри, слушая девушку, мягко улыбался. Ее речь была немного сбивчивой. Заметный акцент резал уши, и слова, поставленные в неправильном контексте, еще сильнее забавляли его. Ее губы, почти детские, открывались, а зубы иногда прикусывали нижнюю губу, когда она вспоминала какое-то слово. Ох, мужчина бы все отдал, чтобы этот вечер никогда не заканчивался. Ему впервые было спокойно и приятно разговаривать с кем-то, так же, как и с его давними друзьями. Он соскучился по обычному общению, и теперь, можно сказать, наверстывал упущенное. Эта девушка привлекала его своей невинностью и правильностью во всех поступках. Она в свои двадцать два выглядела совсем молодо, как восемнадцатилетняя девчушка, и Гарри настойчиво размышлял о том, что это один из немногих случаев, когда он встречал таких людей. Тереза — его невеста, была взбалмошной, веселой и не сидевшей ни одной минуты на месте, это-то и вселяло страсть в его сердце, заставляло сгорать от нестерпимости. Он хотел ее. Всегда жаждал, и всем своим нутром, желал.

***

Гарри пришел домой, когда уже наступила темная ночь, и на улице зажглись совсем слабым светом фонари. Терраса пустовала, на ней остались стоять столы, привезенный маленький фонтанчик и несколько стульев. Мужчина на цыпочках пробрался в темный дом, в котором не горел свет и поднялся в спальню. Он начал раздеваться, вспоминая проведенный с Лией вечер. Сам того не замечая, он слишком долго задерживал девушку, и это было не слишком прилично. Он должен был несколько часов назад отправить ее домой, а не в три часа ночи. Но Гарри ничего не смог с собой поделать, ему хотелось провести с ней время и узнать ее. Он и не заметил, что на кровати сидела его невеста, скривив губы и скрестив руки на груди, наблюдая за его действиями. Гарри, наконец, раздевшись, повернулся и вздрогнул, увидев Терезу. Девушка включила светильник, и ее грозный взгляд прошелся по своему жениху. - Где ты был? – ее брови нахмурились, а нижняя губа оттопырилась. Раньше, когда Тереза злилась, Гарри нещадно заводило это, но не сейчас. В эту минуту он ничего не почувствовал, кроме противоречивых чувств в груди. - Я прогуливался, - со спокойным выражением лица проговорил Стайлс, ложась на свою половину и взбивая подушку. Ему не хотелось сейчас объясняться, его до сих пор окутывала приятная дымка от разговора с Лией. - Прогуливался?! – вскрикнула Тереза, да так громко, что Гарри поморщился и презрительно поджал губы. – В нашу знаменательную дату, ты прогуливался? Ты хоть знаешь, как мне было стыдно, когда я хотела произнести речь в нашу честь, а тебя не было! Я чуть ли не сгорела от стыда… Это было унизительно! Ты втоптал меня в грязь! Гарольд, все еще будучи спокойным, осмотрел лицо невесты и закрыл глаза от усталости, при этом испустив тяжелый вздох. Ему не хотелось всего этого выслушивать. Ему хочется спать. Черт возьми, спать! Но Тереза не собиралась сдаваться, и, схватив его за плечо, до белизны сжала. - Не смей молчать! Ты ушел с этой журналистишкой?! У тебя с ней что-то было? Ее голос, вдруг, начал раздражать Гарри. Как она смеет так говорить о той невинной, хрупкой девушке? Лия бы никогда так не поступила ни с кем, а тем более, он. Мужчина бы никогда не изменил своей невесте, которой обещал руку и сердце. Он поднялся с кровати, взял подушку и направился на выход. Девушка начала еще больше кричать, обвиняя его в самых страшных грехах. А Гарри опустился в полной темноте на первый этаж, положил подушку на диван и завалился на мягкий матрас, который прогнулся под его весом. Его всего трясло. Черт возьми, как Тереза могла только подумать об этом? Гарри самому никогда бы это в голову не пришло. И с тяжелыми мыслями, он закрыл глаза и моментально уснул.

***

Мужчину разбудил заботливый голос Терезы, и, разлепив глаза, Гарри заметил, что все еще стоит ночь. Он присел на диван, удивленно косясь на невесту, а та отводила взгляд и шумно дышала. - Прости меня, Гарри, за мою глупость, - нежно произнесла девушка, и в тот же миг, на ее лбу появилась складочка, которую так любил Стайлс. - Я такая дура, раз устроила эту вечеринку, а потом глупую ссору... Она замолчала, не смея взглянуть на своего жениха. В ее груди скребли кошки, было тяжело дышать, и крайне неприятно сосало под ложечкой. А ведь, и правда, совсем не нужно было устраивать эту вечеринку, но ей же так хотелось поздравлений и комплиментов! И теперь, Тереза сильно переживала и пообещала сама себе, что ни за что на свете больше не устроит вечеринок и будет все делать так, как скажет Гарри. Теплая рука опустилась на ее плечо, и, подняв глаза, девушка увидела добрый взгляд зеленых глаз: - Пошли спать, милая.