Вопреки судьбе

Сапфир был шикарен – свет, огранка, цвет – для этого времени и вовсе тончайшая работа. Не зря он был фамильной драгоценностью. Лиза не отводила взгляда от кольца. Нет, она не может позволить, чтобы его заложили, а затем и продали. Такие вещи не могут уходить из семьи – девушка это понимала не разумом, но сердцем. В этот момент дверь комнаты открылась. - Вам лучше! – Атос улыбнулся. А Лиза замерла, глядя на эту улыбку – не ироничную или грустную насмешку, но мягкую, счастливую улыбку. - Мне? – повторила она. – Да… лучше. Лучше… лучше – ничего не говорить, наверное, чтобы не спугнуть эту улыбку. - Не отдавайте кольцо! Это же реликвия! – противореча собственным мыслям, выдохнула Лиза. Атос в два шага преодолел расстояние между ними, опустился на стул – только тут девушка заметила, насколько он устал, в свете от окна были видны темные тени под глазами. А еще было видно, что граф осунулся, а его длинные пальцы чуть подрагивают. Лиза чуть было не спросила, отчего так, но немедленно поняла сама – Атос все это время занимался поисками Миледи. Интересно, он ее по-прежнему любит? Состоялась ли казнь? Что сейчас испытывает граф? - Реликвия, - мушкетер довольно спокойно глянул на перстень. – Вы правы… Вам нравится этот сапфир? - Д-да… - Он ваш. Лиза поперхнулась на вдохе. - Как… как мой?! – прошептала она. - Я дарю его вам. В благодарность за все, что вы сделали для меня и моих друзей, - спокойно пояснил Атос. - Но… так нельзя… Девушка так растерялась, что не знала, какие доводы привести. Это же так абсурдно – дарить ей семейную ценность! - Это же семейная реликвия! – воскликнула она, собираясь наконец с мыслями. – Господин граф, вы не можете! Перстень должен остаться в вашей семье! Вы отдадите его сыну, пусть он подарит своей любимой… - Хорошо, будь по-вашему, - все с той же мягкой улыбкой согласился Атос. – Пусть он перейдет к моему сыну, но от вас. Лиза уставилась на мужчину со смесью восторга и ужаса. Самое логичное и самое желанное объяснение его слов… - Л-ладно, - девушка тряхнула головой, отгоняя совершенно неуместные мысли, пришедшие ей в голову. – Тогда договоримся, что я буду хранить вашу драгоценность… А когда-нибудь, когда ваш сын станет взрослым, вы приведете его ко мне… Атос расхохотался, прерывая ее рассуждения. Лиза на всякий случай оглядела себя, а затем комнату – не появился ли в окне силуэт д’Артаньяна в женском платье – что еще могло так развеселить графа? - Вы очаровательны, - пробормотал Атос. Затем он резко поднялся со стула, кажется, в этот момент с него слетела усталость, столько решительности и силы было в каждом его движении. Взяв злосчастный перстень, граф изящным движением опустился на колено возле девушки. - Мадемуазель Луиза, - заговорил он уже серьезно и даже торжественно, - я должен сказать вам, что девушки, подобной вам, я никогда не встречал. В первый день нашего знакомства вы заинтересовали меня, и я не понимал, чем это вызвано, – простите мою откровенность, но вы не можете соревноваться с первыми красавицами королевства. Однако ныне я готов утверждать, что ни одна из них не стоит и вашего мизинца. Девушка замерла, кажется, даже дышать боялась, а в голове билась только одна мысль – как хорошо, что она сидит, да еще на мягкой кровати, а то бы лишилась сознания, наверное. Все происходящее никак не могло быть реальностью… - Не знаю, откуда вам известно обо мне и моих друзьях, как вы могли почти провидеть будущее, - продолжал Атос. – Не знаю, хоть и надеюсь, что вы расскажете мне об этом. Но вы так беспокоились о нас все это время, вы готовы были забыть себя, чтобы помочь и уберечь нас. Я наблюдал за вами все это время – не скрою. Я искал в вас изъяны – полагаю, зная обо мне столь многое, вы легко поймете, отчего я это делал. Наконец, я пытался убедить себя в том, что вы мне безразличны, как и ваша судьба. Во всем этом я потерпел неудачу. Но я упрям, а потому даже признав все это, я промолчал бы. Если бы не это отравление. Эти дни я сам находился между жизнью и смертью… Лиза тихо охнула, только теперь понимая, что стало причиной измученного вида, в котором предстал пред ней Атос. - Господь послал мне урок, - строго произнес граф. – Желая избежать опасностей женского коварства, я не замечал, что могу лишиться вас. И провидение мне напомнило об этом самым жестоким способом, показав, что я могу потерять вас не только как друга и приятного собеседника, потерять не только возможность видеть вас, беседовать с вами, но потерять вас саму. Он чуть качнул головой, отгоняя ужасные воспоминания. - Луиз, я прошу вас принять это кольцо вместе с признанием, что вы нужны мне. Честное слово, у вас нет выбора! Если вы откажетесь, я продам перстень первому встречному за любую предложенную им цену! Девушка наконец смогла прийти в себя, последняя шутка пришлась как нельзя вовремя – нет, такого ее фантазия точно не смогла бы придумать. Если бы все ей грезилось, признание было бы слишком торжественным. Или слишком романтичным. Но не таким странным: она сидит перед ним в одной сорочке, кутаясь в одеяло, а он говорит вроде бы и серьезно, но полушутя. - Боже правый, вы серьезно?! – выдавила она. - Я не осмелился бы говорить с вами, если бы не верил в ваше чувство ко мне, - отозвался Атос. – Вы выдали его, когда заставили меня выпить противоядие. Вы помните? - Помню… - Значит, вы обязаны согласиться, - нахмурился граф – то, что девушка никак не давала ему ответ, заставляло его волноваться, думать, что все же он ошибся. – Я остался жить! Неужели вы думаете, что я дорожу этой жизнью?! - Вы сделали это ради меня? Лиза сказала – и немедленно обругала себя за свой вопрос. Ну конечно, ради нее! Это же она заявила, что выпьет противоядие только после него. - Простите! – выпалила она, протягивая мужчине обе руки. – Вот! Я… я не знаю, на какой палец у вас принято надевать. *** Дело, начавшееся во Франции, было завершено в Англии. Атос, сидя за письменным столом, раз за разом скользил взглядом по посланию, состоявшему из одной короткой фразы: «Вы можете быть покойны». - Я не отвлекаю вас? - Входите, друг мой, вы же знаете – я всегда вам рад. Сообщение лорда Винтера было поднесено к свече. Луиза с любопытством глянула на сгорающее письмо, но не спросила, от кого оно. - Я хотела лично сказать вам, что отправляюсь в церковь. - Вы волнуетесь? – граф взял ее ладони в свои. - Мне же не придется раздеваться перед всеми? Этот вопрос задавался невестой уже не первый раз. Атос каждый раз отшучивался или просто улыбался. - Дружочек*, вы ведь знаете, что из себя представляет крещение, - и в этот раз уклонился от ответа он. – Или в вашем времени и стране это делают иначе? Луиза неопределенно качнула головой. И похвалила себя за то, что пришла сюда – от голоса графа, от его ласкового обращения ей становилось необычайно хорошо. - Как хорошо, что вы не зовете меня рыбкой или кошечкой, - фыркнула она. - Кто вас так называл**? – немедленно нахмурился Атос. - О! – девушка почувствовала маленькую победу – вот так она и поквитается за то, что он не хочет ей рассказать подробности обряда крещения взрослого человека. – А в вашем времени и стране кто это делает? Правду о том, откуда она, пришлось рассказывать в присутствии д’Орбье, тот смог гораздо лучше привести все аргументы и все объяснить Атосу, который, впрочем, и сам уже был готов принять что-то подобное. - Вы насмешничаете надо мной! – с упреком произнес граф. - А вы – надо мной, - Луиза присела на корточки, по-прежнему не убирая рук из ладоней мушкетера. – Но я вам все-все прощу! Просто потому что совсем скоро смогу пойти в церковь уже вместе с вами. - А! Я так и знал, что вам не терпится стать графиней де Ла Фер! – усмехнулся он. - Да хоть мадам Атос, - не поддалась на его шутку девушка. – Лишь бы это имя носили вы. Вместо ответа мушкетер отпустил ее руки, но только чтобы прижать невесту к себе. В последний момент удержал страсть, тронув ее губы совсем легко, нежно. - Мой милый друг, - отстранившись, спросил он, - вы уверены, что нам следует бывать в Париже? Я готов подать в отставку, затвориться в поместье… - Мы же договорились, - напомнила та. – Хотя бы раз в год мы отныне будем бывать в Париже. А уж до Ла Рошели я вам не могу позволить оставить службу и друзей. - Вы так дорожите нашей дружбой? - Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы ее сохранить, - уверенно ответила Луиза. – Так что не надейтесь, что я позволю вам не поддерживать переписку с друзьями! - Мне это и в голову не приходило, - удивился Атос. Девушка фыркнула, показывая, что уж это она знает гораздо лучше жениха. В дверь постучали. - Луиз, идемте! – донесся голос Констанции. Госпожу Бонасье Атос согласился приютить в поместье до тех пор, пока д’Артаньян не найдет наконец возможность сделать ее счастливой вдовой. И сейчас молодая женщина собиралась сопровождать Луизу в семейную церковь Ла Феров для проведения обряда. - Вам пора, - Атос разомкнул объятия. – А мне придется подождать еще немного. Чтобы потом обнимать вас уже иначе. - Иначе, - согласилась девушка, вставая. – Знаете, я очень рада… что все случилось иначе. Хотя мне так долго казалось… Она прервалась на полуслове. - Да, мне пора. *** К церкви Луиза шла, размышляя о том, что за письмо сжег Атос. Это могло быть что угодно… Но почему-то девушке казалось, что это было послание о судьбе той женщины, о которой она и думать не желала. На краткий миг, на пороге храма, стало страшно: а что если ей только кажется, что все удалось изменить? Сколько раз она уже шла вопреки строкам книги – но все возвращалось к ней. Она и сейчас пошла наперекор. Вместе с Атосом и его друзьями они прибыли в поместье Ла Фер. После они вернутся в полк, а графа она отпустит лишь под Ла Рошель. А еще после она будет каждый год хоть ненадолго приезжать с мужем в Париж, чтобы встретиться хотя бы с д’Артаньяном, а может быть и с другими его друзьями. Она заставит Атоса писать письма им, даже если они не будут отвечать. Новая история еще не началась, а Луизе казалось, что она уже идет вопреки строкам второго романа, вопреки новой судьбе… У нее самой была уже другая жизнь. Даже сама девушка настолько привыкла откликаться на французский аналог своего имени, что редко вспоминала, как ее когда-то звали в ином времени и месте. Луиза, пройдя еще несколько шагов, подняла глаза на распятие перед собой. Она долго боролась с этим миром, а он боролся с ней. Потом он принял ее. И согласился меняться для нее. Так разве теперь она сможет проиграть? Тем более, когда ее не просто приняли здесь, но сделали ей такой подарок? Девушка уверенно кивнула сама себе – пришла пора стать той, которая примет имя графини де Ла Фер.