Буря в чашке кофе

Последующие три дня я попросту отсыпалась. Вернее, на это ушёл только первый день, а если уж более точно, то - лишь его половина. Вооружившись пультом от телевизора, весь второй я пропрессовала диван, пока и взболевшие бока, и сам диван не взмолились о пощаде. Без особого интереса наблюдая за меняющимися картинками на экране, я ощущала, как мои мысли блуждают где-то очень далеко, касаясь одной и той же темы: приютивших меня на ночь братьев. Без сомнения, это были очень добрые и милые люди. И такие красавцы к тому же! Но было кое-что ещё, что упорно не давало мне покоя: их имя. Фамилия "Лето", коей Глория, уходя, назвала Шеннона, отчего-то казалась мне знакомой. Я как будто слышала её где-то. Но где? Наконец, устав терзать остатки дырявой памяти, я снабдилась ноутбуком и, избороздив просторы бескрайнего Интернета, под вечер оторвала от монитора шокированную моську. Ничего себе, у кого в гостях я побывала! И этим людям я подсунула под нос блинчик из мотоцикла?! Я не просто музейная редкость, я археологическая находка! Ещё не раскопанная, кстати. Наверное, вы удивитесь: как можно жить в Лос-Анджелесе и не знать, кто такие братья Лето? Но при всей своей необычности я веду довольно насыщенную и деятельную жизнь, и следить за знаменитостями, которых тут, кстати, по доллару ведро, мне просто некогда. К тому же, я феноменальная самобытность. А значит, мне простительно. На третий день я поняла, что ни к дивану, ни к кровати не могу подойти и близко, и потому занялась таким нужным и очень приятным трудом: навела чистоту в доме и даже похозяйничала на кухне. Удовлетворённая результатами, вторую половину дня я решила посвятить вечернему моциону, или, проще говоря, прогулять. Нацепив соблазнительно обтягивающий фигуру спортивный костюм из мягкого трикотажа, я впрыгнула в кроссовки и отправилась на пробежку. Надо сказать, что я хоть и ходячая нелепица, но всё же люблю себя. Даже такую, неудачливую. Тем более, что другой себя у меня нет. Именно поэтому я активно занимаюсь спортом: с утра - авторалли по дороге на работу, альпинизм по служебной лестнице в течении дня, метание усталого взгляда под вечер... Хотя излюбленный мой вид, конечно же, гребля. Ложкой по тарелке. Но в нём я не достигла больших результатов: даже такому любителю спорта, как я, оказывается, не всё под силу. Но, так как все эти виды были мне сейчас недоступны, я выбрала что-то попроще: бег трусцой. Совершать это великое таинство я любила в Холмби-парке. В нём всегда было много народа; и, наблюдая, как чья-то собака безжалостно столкнула хозяина в водопад, как кто-то припечатался лицом к мячу на баскетбольном корте, а кого-то карусель на детской площадке зацепила за лямки комбинезона, увлекая в путешествие вокруг своей оси, я понимала, что являюсь не единственным ископаемым на свете. И это ободряло. По дороге до парка я решила совместить приятное с необходимым и пересматривала все объявления, попадающиеся на глаза, а те, что касались работы, осторожно срывала и складывала в карман. По возвращении домой меня ожидало ещё одно занятие: отобрать и обзвонить самые интересные из них. Добравшись до излюбленного места, я сунула наушники в уши и легко засеменила по привычной тропинке. Однако через пару шагов проснувшийся дятел в моей голове разгневанно постучал в черепушку и спросил, все ли у меня дома и кто из них посмел тревожить его гнездовье. Поняв, что ни о каких нагрузках договориться с ним мне не удастся, я присела на обочине возле растущего рядом куста, давая возможность ему успокоиться. Чёрт бы подрал этих пернатых в моей голове! Надо было сразу развалить их птичник! Спустя несколько минут маленький злобный монстр угомонился, и я отважилась встать. Но, едва разогнулась, как кто-то сшиб меня с ног, причём, с такой силой, что дятел испуганно упорхнул, объявления выпрыгнули из кармана, а я полетела... в чьи-то объятия. - Чёрт, братишка, ты бы хоть под ноги смотрел! - тут же раздалось надо мной укоризненное. - А если бы меня рядом не было? - Простите, Бога ради, мисс, - незамедлительно отозвался другой голос. - Я вас не заметил. - Девушка, вы в порядке? - обладатель крепких рук повернул меня к себе и вдруг удивился: - Элен? Я не сразу узнала этого человека: упорхнувший из моего чугунка дятел, видимо, прихватил с собой дежурную извилину, в результате чего я не могла сообразить, что произошло. К тому же, капюшон и тёмные очки на мужчине почти наполовину скрывали лицо. Но только он улыбнулся... - Шеннон? Меня даже жаром обдало. Все эти дни его облик напористо вторгался в мою память, будоража какой-то тайный нерв в душе. Я вспоминала его глаза, тепло, которое в них проносилось, и задавалась одним и тем же вопросом: "Неужели оно адресовалось мне?" Быть может, это были лишь мои фантазии, не больше? Особенно, если учесть, что я крепко грохнулась котелком. Сейчас его глаза интригующе скрывались за солнцезащитными стёклами, отчего ответа на мучивший меня вопрос найти я не могла. - Да, это я. А этот лихач, сбивший тебя, мой разлюбезный братец... Эй, Шумахер, сбавь обороты! От тебя одни жертвы кругом! - Да ладно тебе ворчать, Шенн, - отозвался тот, помогая мне принять привычное положение. - Я ж не нарочно. Просто Элен так неожиданно вынырнула из-за куста, что я не успел остановится. А, кстати, Элен, что ты там делала? - Собирала мозги. Кажется я их растеряла, собравшись на пробежку. - На пробежку? С сотрясением? - удивился Шеннон. - Действительно, неразумно. Доктор же велел тебе отдыхать. - Да я и так все бока отлежала. - И ты решила их немного помять? - Джаред стал собирать рассыпавшиеся по земле бумажки. - Кстати, что это у тебя? - подключившись к этому занятию, Шеннон осмотрел некоторые из них. - Объявления? - подняв очередное, он прочёл его вслух: - "Требуется продавец", - затем - ещё одно: - "...официант", - и ещё: - "...танцовщица стриптиза", - он вдруг поднял голову, резким движением смахнул с носа очки - и крайнее удивление, выпрыгнувшее из его глаз, хлестнуло меня по лицу. - Что-о?! - Шенн, это все объявления, которые попадались мне по пути. Я на них толком и не смотрела. Дома отсортирую и... - Вот это, про танцовщицу, не выбрасывай, - подкинул комментарий Джаред, присев возле брата. - Оно самое интересное... А согласись, братишка, из Элен вышла бы хорошая стриптизёрша. Разве нет? Тот ничего не ответил, только так взглянул на него, что младший перестал улыбаться и, подняв ладони, тихо произнёс: - Всё, всё. Молчу, молчу. - Дай сюда эту мерзость! - забрав у Джареда часть объявлений, он добавил к ним свои и решительно понёс к урне. - Стой, Шеннон! - запротестовала я, бросаясь следом. - Не надо! Отдай! Они мне нужны, ты же зна..., - я не успела: он швырнул бумаги с такой силой, что урна едва не закашлялась, пыхнув пылью. А я посмотрела на старшего Лето глазами невинно наказанного ребёнка. - Ну, и кто ты после этого? Взгляд его вдруг смягчился, он улыбнулся и, взяв меня за руку, повёл обратно к брату. - Обещай мне, что не будешь собирать всякую подзаборную дрянь, - сказал при этом. - Она не для тебя. - А что для меня? Место вице-президента в какой-нибудь крутой фирме? - съязвила я. - Ну, не так сразу. Но кое-какая мысль у нас есть. Мы, кстати, как раз и направлялись к тебе, чтобы поговорить об этом. Я посмотрела на ребят. Спортивная обувь, спортивные костюмы на обоих... - А разве вы не пробежку совершали? - Мы совместили одно с другим. Думаешь, Элен, куда Джаред так мчался, сбивая всех на ходу? - Неужели в гости ко мне? - А то! - отозвался тот. - Шенн сказал, что ты для нас станцуешь стриптиз. В качестве тренировки. Он тут же получил от брата шутливый шлепок и, завидев подъехавший под нос кулак, ещё больше утонул в капюшоне. - Ну, тогда идёмте, - улыбнулась я. - Стриптиза не обещаю, а вот чаем напоить могу. - А кофе у тебя есть? - поинтересовался Шеннон. - Есть. И веганский лимонный кекс тоже. - Сама пекла? - Угу. Сегодня утром. - Вау! - и Джаред прибавил скорости. - Шенн, эта девушка - просто находка! Может и так, но пока что меня находят только проблемы. Пока я готовила чай, братья осматривали мои хоромы. По правде сказать, моё скромное жилище не шло ни в какое сравнение с их, но, как говорится, чем богаты... А при своих скромных достатках я была богата лишь на одно: на тепло сердца. И искренним добрым людям готова была отдать его безраздельно. Вместе с лимонным кексом. Надо признать, что этот кондитерский шедевр получился у меня на славу, и, видя, с каким азартом его поедают братья, я радостно улыбалась. Ничто так не радует повара, как удовольствие на рожицах благодарных едоков. - Никогда не ел такой вкуснятины, - нахваливал его Джаред, слизывая абрикосовую помадку с пальцев. - Элен, а иди работать ко мне поваром? Обещаю съедать всё, что ты приготовишь. - Ещё чего? - отозвался на то Шеннон. - Боюсь, она тебя не прокормит. Ты же обжора. - По нему и видно, - засмеялась я. - Это он только с виду такой худощавый, а на самом деле - главный истребитель продуктов питания. Так что прости, Джей, но твоё предложение Элен не подходит. Лучше дай газету. - Шенн, будь другом, возьми сам, а то у меня руки липнут, - подойдя к брату, он дождался, пока тот извлёк её из кармана, а затем повернулся ко мне: - Элен, где у тебя ванна? - По коридору налево. Джаред выскользнул за дверь, а Шеннон, развернув газету, положил предо мной. - Вот, читай. Джаред прикупил по дороге. И в ней - несколько объявлений. Правда, о работе только одно, но мы подумали, что именно оно тебя заинтересует. Я послушно ткнулась носом в печатные строчки, гласившие, что фирма "Gilbert company" оглашала конкурс на вакантное место офисного работника. Объявление как объявление, ничего необычного. Однако название компании было довольно громким, так что я даже подняла на Шеннона перепуганные глаза. - Что-то не так? - удивился он. - Офисный работник. По-моему, как раз твой профиль. Разве нет? - Да, но... "Gilbert company", Шеннон! Это же солидная фирма! Да мой бывший шеф, чтоб ему пусто было, готов был на задних лапках танцевать, лишь бы сотрудничать с ней. От одного её названия он дрожал, как муха в паутине. - Пусть дрожит, хоть как сорняк на ветру, к тебе это каким боком? Хочешь сказать, что ты не достойна в ней работать? - Да меня туда не возьмут! - Ха! Откуда ты знаешь? - резким движением он стянул со стола телефон и стал набирать номер. - Вот сейчас я позвоню и узнаю, возьмут или нет. - Стой, Шенн! Нет! - запрыгала я вокруг него, стараясь отобрать аппарат, который он поднимал всякий раз выше. - Погоди! Не надо никуда звонить. Они же спросят, почему не я это делаю. - И ещё как спросят. А я скажу, что ты дрожишь от страха, так что даже зубы стучат. И ты совсем онемела. - Ну, и кто меня после такого на работу возьмёт? - не прекращала я безуспешных попыток. - Немую и со стучащими зубами. И вообще это делается не так. Сначала нужно отправить своё резюме, а уж потом, если оно их заинтересует... Я вдруг остановилась: лицо Шеннона было рядом с моим. Губы близко. Слишком близко. Я даже чувствовала его затаённое дыхание и ощутила, как предательски захолодило под ложечкой. О, Бог мой! Что со мной? Наверное, я свихнулась. Только на миг я позабыла и об объявлении, и о телефоне, и желала лишь одного: чтобы эти губы сейчас меня коснулись. - Тогда пообещай мне, что ты его отправишь, - шепнули они. Кого? Куда? Зачем? А, к чёрту всё! Какая разница?! Да я пошлю любого куда ты захочешь, Шенн, только поцелуй меня, умоляю! - Обещаешь? - Да. Он стал наклоняться. Прикрывая глаза, я кожей ощутила его тепло и почувствовала, как его губы почти соприкоснулись с моими. Но вдруг... Вдруг гулкий хлопок заставил нас встрепенуться. Послышалось шипение, шум льющейся воды и крики младшего Лето: - Спасите! Тону! - Что это? - округлил глаза Шеннон. - О, нет! Кран! Я забыла предупредить Джареда, что он аварийный. - Вот это он руки помыл! - уже улыбался Лето-старший. - Боюсь, он умылся по самые пятки. - Шенн, брат тонет! - смеялся из ванной тот. - Спасать его думаешь, нет? - У тебя есть какие-нибудь инструменты, Элен? - спросил Шеннон, закатывая рукава, и, когда я кивнула, весело мне подмигнул: -Тогда давай их сюда, и пойдём спасать "Титаник"!