Пари

Эффи почувствовала легкий холодок, пробежавший по коже. Она поежилась и осмотрелась в поисках источника прохлады, коим оказался включенный на полную мощность кондиционер. Капитолийка отрегулировала поток холодного воздуха, ослабив его настолько, что прекратился даже тихий шелест, издаваемый аппаратом. Несмотря на то, что кондиционер больше не доставлял Тринкет неудобств, неприятное ощущение прохлады никуда не делось. Женщина решила выпить горячий кофе. Небольшая компактная кофе машина предоставляла широкий ассортимент ароматного напитка. Выбрав из огромного списка предлагаемых видов кофе – мокко, куратор нажала нужные кнопки и, подождав всего пару минут, смогла наслаждаться горячим напитком. Эффи ее план показался идеальным, если бы не то обстоятельство, что удача была явно на стороне Эбернети. Девушка поняла это, как только они после завтрака покинули поезд и поехали в Тренировочный Центр. В машине было довольно тесно. Трибуты устроились на заднем сидении. Места там больше не осталось, и сопровождающей пришлось сесть на единственное свободное место справа от наставника Двенадцатого Дистрикта. Как капитолийка ни старалась отодвинуться подальше, у нее ничего не получалось. Наверное, в большей степени из-за того, что сам ментор старался напротив приблизиться к своей соседке. Его хитрая ухмылка выводила воспитанную в лучших традициях Капитолия даму из себя, однако она не подавала вида. Когда Тринкет уже смирилась с тем, что ей придется всю дорогу сидеть прижатой между дверцей машины и бедром Хеймитча, водитель вдруг с чего-то резко повернул вправо, и пассажиров по инерции откинуло влево. Стараясь удержаться на сидении, капитолийка ухватилась за первое, что попало под руку. Когда она смогла, наконец, выпрямиться, то поняла, что ее левая рука лежит на колене довольно усмехающегося мужчины, который к тому же, придерживает ее за плечи. Девушка поспешно одернула свою ладонь и, сбросив руку Хеймитча, неизвестно как оказавшуюся у него на плече, снова безуспешно попыталась отодвинуться от ментора. - Можно поосторожнее? – недовольно крикнула Эффи водителю. Куратора настолько взволновал этот инцидент, что она даже забыла о том, что не прилично говорить с людьми в таком тоне. Водитель извинился и продолжил путь, а молодая капитолийка уставилась в окно и до самого прибытия на место ни разу не взглянула на своего соседа, который так же не пытался привлечь к себе внимание девушки. По приезду в Тренировочный Центр, команду Двенадцатого разместили во временных апартаментах. Трибутам позволили отдохнуть с дороги, а вот у Хеймитча и Эффи сразу появились дела. Сопровождающая облегченно вздохнула, когда узнала, что ей поручено проверить расписание мероприятий и тренировок проводимых для ребят, а также познакомить своих подопечных с их стилистами. Для мисс Тринкет это была привычная и родная работа. К тому же, погрузившись в повседневные хлопоты, капитолийка хоть на какое-то время перестала думать о выходках этого наглеца – Эбернети. Однако радость ее оказалась преждевременной. Прибыв на место, указанное в её рабочем плане, девушка узнала, что ментор уже там, тоже выполняет какое-то поручение главного распорядителя. «Кажется, мне не удастся от него избавиться», - с досадой подумала Эффи, когда в очередной раз встретилась с мужчиной в одном из коридоров огромного здания Тренировочного комплекса. - Что ты тут делаешь? – устало поинтересовалась Тринкет на ходу. Она немного сбавила темп, когда Хеймитч, шедший позади, нагнал ее и зашагал рядом. - Не поверишь, то же, что и ты – работаю, - чуть приблизившись к девушке, пробормотал ментор таким тоном, словно сообщал государственную тайну. Он искоса взглянул на собеседницу и широко улыбнулся, заметив раздражение, промелькнувшее на её лице. - Почему ты все время оказываешься там же, где и я? Ты, что преследуешь меня? – все больше заводилась капитолийка. Она волновалась, что кто-нибудь из сотрудников Центра или, того хуже, репортеров, может обратить внимание на изменения в поведении наставника Двенадцатого Дистрикта. Вдруг еще кто-то решит, что у Эффи с ним роман? «Этого мне только не хватало», - подумала куратор. Ощутив неприятную дрожь, пробежавшую по телу, она повела худенькими плечиками, словно пытаясь избавиться от противных мурашек. - Не обольщайся Эффи. Я не влюблен в тебя, а всего лишь пытаюсь выиграть пари. И тут я действительно работаю, - уже нормально проговорил мужчина. Он не уставал напоминать капитолийке о пари, откровенно наслаждаясь тем, как резко исчезает её вечная улыбка с разукрашенного лица, уступая место раздражению. - Это ты не мечтай о победе, - прикрикнула девушка и ускорила шаг. Она хотела быстрее избавиться от общества бессовестного грубияна. Куратора почему-то обидели его слова. Нет она, конечно же не мечтала, чтобы Эбернети в нее влюбился. Да и признаться, от этой мысли капитолийку даже передернуло, но все же его замечание задело её. Хеймитч улыбнулся сам себе и пошел прочь. «А идея с пари была не так уж и плоха», - размышлял он на ходу. Все же, ничто так не веселило в этом проклятом городе, как недовольство Тринкет, которое она умудрялась выражать так, что это вызывало у ментора лишь снисходительную улыбку. На лице наставника Двенадцатого появилась искренняя улыбка. Спустя столько лет идея с пари все еще казалась ему довольно неплохой затеей. По крайней мере, это было забавно… до определенного момента. Как оказалось, пробыть в столице гостям из Двенадцатого придется дольше, чем обычно. Причиной подобных изменений стало то, что в нынешнем сезоне Игр тренировки для трибутов зачем-то продлили. Пока не известно было, чему их собирались обучать дополнительно, но лишние три дня, которые выделили для подготовки, не сулили ничего хорошего, ведь это означало, что арена в этом году будет еще опаснее, и выжить на ней будет в разы сложнее. Узнав об этом, Эффи тяжело вздохнула. Ей придется терпеть Хеймитча с его пари дольше, чем предполагалось. Ну да ладно, подумаешь, на несколько дней больше. «Несколько дней ничего не решат» - успокоила себя капитолийка, - «Да и вообще, что тут решать?» - подумала она и окончательно взяла себя в руки. *** Утро началось с подготовки к Параду трибутов. Сразу после завтрака стилисты взялись за ребят. Хеймитч же удалился к себе. Мисс Тринкет понадеялась, что он собирается напиться, но она снова ошиблась. Принарядившись в традиционном капитолийском стиле, девушка прошла в гостиную, где, как оказалось, уже сидел ментор Двенадцатого. Его вид поразил сопровождающую. Да, нечасто Эффи доводилось увидеть Эбернети гладко выбритым, в новой одежде, трезвым, да еще и с улыбкой на лице. Вот только в улыбке этой сквозила фальшь, которую куратор без труда распознала. Когда ментор поднялся со своего места и подошел ближе, капитолийка почувствовала исходивший от мужчины свежий аромат. «Хеймитч использует парфюм? Это уже что-то совсем невероятное. Может мне все это снится? Хотя нет, это не сон. Это все идиотское пари. Да уж, этот наглец на что угодно пойдет, лишь бы выиграть», - подумала сопровождающая. Она, стараясь не зацикливаться на своих мыслях, прошла вслед за служащим, сообщившим о том, что все уже готово к церемонии. На Параде трибутов ничего необычного не произошло. Как всегда, Двенадцатый Дистрикт выглядел хуже всех. Еще бы, на ребят, замотанных в грубую ветошь, имитирующую шахтерскую робу, и измазанных какой-то темной пылью, напоминающей угольную копоть, смотреть жалко было. После речи, произнесенной президентом Сноу, все команды разошлись по своим этажам. Элен и Крис сразу же закрылись у себя в комнатах. Ребята итак все время были на взводе, а тут еще Парад, который стал чем-то вроде отправной точки, от которой теперь велся отсчет последних дней жизни трибутов. Хеймитч направился было к себе, но передумал и засел в гостиной. Эффи не сиделось взаперти, и она решила пойти прогуляться. А точнее, сходить на прием, организованный в честь юбилея одного из распорядителей Игр. Вообще в числе приглашенных были и сопроводители и менторы, но капитолийка поначалу не хотела идти, чтобы не встретить там Эбернети. Однако узнав, что мужчина не собирается на мероприятие, что было вполне ожидаемо, учитывая добровольность посещения банкета, решила развеяться. Музыка, еда, веселье. Эффи, улыбаясь во все тридцать два белоснежных зуба, прохаживалась по залу, когда заиграла чудесная медленная мелодия. Как же было спокойно здесь, в привычной обстановке, среди таких же столичных жителей, как и она. Тринкет отметила про себя, что даже немного пошловатые шуточки некоторых из капитолийцев воспринимались совсем не так, как сальные комментарии Эбернети. В приличном обществе, где в определенные моменты позволительны были некоторые вольности в разговоре, все это воспринималось окружающими, и, в том числе самой Эффи как нечто вполне благопристойное или, во всяком случае, допустимое. Капитолийка расслабилась и практически забыла обо всех тех глупостях, что занимали ее в последние пару дней. - Потанцуем? Голос неизвестно откуда взявшегося Хеймитча заставил девушку вздрогнуть. Это пари… пропади оно пропадом… И чего это Эбернети решил тоже посетить мероприятие? Не собирался ведь? В последнее время ментор словно сам не свой. Все пытается выиграть. «Как он собирается соблазнить меня, если я знаю весь расклад? Он точно ненормальный», - усмехнулась капитолийка. Она повернулась к мужчине и широко улыбнулась, демонстрируя ему свое прекрасное настроение. - Не трудись, Хеймитч. Это не сработает, - небрежно бросила Тринкет. Она всем своим видом как бы говорила ему: «У меня все замечательно, и ты не сможешь его испортить, как ни старайся». - Откуда ты знаешь? – не унимался мужчина. С его лица также не сходила улыбка. Вот только в выражении его глаз явственно читалось желание потешиться над куратором. - Ты хоть танцевать умеешь? – вздохнув, спросила куратор. Разговаривая с ментором, она постоянно оглядывалась по сторонам, словно боясь того, что кто-то может проявить к наставникам Двенадцатого слишком пристальное внимание. - Вот ты и узнаешь, - уклончиво ответил Эбернети. В его планы не входила пустая болтовня с капитолийкой, ведь пора было переходить от подколок и шуточек к чему-то более серьезному. Эффи стояла напротив мужчины и чувствовала, что от него исходит слабый запах алкоголя. Он выпил, в этом не могло быть сомнений. «Но ведь праздник! Все выпивают. Не напиваются, а именно выпивают… немного… Вот и он выпил… не напился, как обычно, а выпил. Что ж, уже прогресс! Может идея со спором была не такой уж плохой? Хотя бы не приходится краснеть за него перед приличными людьми», - подумалось девушке. - Знаю, Хеймитч. Речь ведь обо мне идет, - со снисходительной улыбкой ответила она. Куратор уже не осматривалась в поисках наблюдательных репортеров, удостоверившись в том, что всем абсолютно безразлично что происходит между ментором и сопровождающей Дистрикта Двенадцать. - И все же, - не унимался Эбернети. Он чуть подался вперед, еще на шаг приблизившись к капитолийке. Девушка уже готова была согласиться, чтобы закончить этот пустой разговор, но в этот момент подошел хозяин банкета, чтобы похвастать своими организаторскими способностями. Разговор с распорядителем занял около десяти минут. Музыка еще играла, хоть и другая, но тот момент, когда Эффи готова была плюнуть на все условности и уступить просьбе Хеймитча, безвозвратно ушел. Больше сопроводитель и ментор в этот день не разговаривали, ведь девушка весь вечер старательно избегала наставника Двенадцатого. Прием закончился под утро. Гостей развезли по домам. Добравшись до Тренировочного Центра, Эффи только и думала, чтобы поскорее рухнуть на мягкую кровать и заснуть. Так она и поступила. И не только она, ведь, подвыпившего Хеймитча тоже сморило, и он уснул, едва добравшись до подушки. Однако работа никуда не делась, и через пару часов и куратор и ментор уже сидели в столовой и инструктировали своих подопечных о том, как вести себя на тренировках. День пролетел быстро, особенно учитывая огромную кучу организаторской работы, что навалилась на Тринкет в связи с изменениями в подготовке трибутов. Несмотря на занятость, куратор не могла выбросить из головы идиотское пари с Эбернети и дополнительную подготовку ребят. О нововведении ничего еще не было толком известно, поэтому сопровождающая с нетерпением ждала возвращения подопечных с первой тренировки. Эффи не терпелось услышать их рассказ о том, что происходит на подготовке, однако она волновалась из-за того, что обсуждать с ними прошедший день будет и ментор, общения с которым капитолийка по-прежнему старалась избегать. Вернувшись вечером с тренировок, Элен и Крис сообщили, что кроме основных секций, о которых рассказали наставники, добавили еще три, в которых обучают преодолевать болотистые местности, лазать по канатам и прыгать с шестом. Услышав рассказ своих подопечных, Хеймитч нахмурился, но не высказал никаких предположений, а лишь посоветовал ребятам использовать время как можно эффективнее и учиться всему, чему только успеют. Капитолийка отставила в сторону опустевшую кружку из-под кофе и вздохнула. Невысказанные опасения Хеймитча тогда подтвердились. Впрочем, он всегда оказывался прав во всем… будь то мысли об очередных ухищрениях президента или нововведениях распорядителей, или даже о чувствах людей. Следующий день прошел спокойно для всех, кроме Эффи. Он и для Тринкет был бы тихим и спокойным, если бы не наставник Двенадцатого Дистрикта, который, видимо решил, что в последние три дня она слишком много отдыхала от его общества. С самого утра он решил исправить ситуацию и начал с того, что как-бы случайно прижал девушку в кабинке лифте. Эбернети дождался лифт и уже собирался спускаться, когда заметил приближающуюся капитолийку. Он задержал лифт и, когда сопровождающая входила внутрь, как бы невзначай подался вперед и прижал ее к стенке достаточно просторной кабины. - Хеймитч! – вскрикнула мисс Тринкет. Она предприняла слабую попытку отпихнуть мужчину, но это и не понадобилось, потому что в следующие секунды, он и сам отстранился. - Что случилось? – в тон ей ответил Хеймитч. Отойдя на достаточное расстояние от попутчицы, он подошел к светящейся панели и нажал на кнопку первого этажа. - Прекрати! Ты ведешь себя как идиот! – зашипела Эффи. Те пара метров, что разделяли куратора и ментора Двенадцатого, показались девушке недостаточными, и она отошла еще на несколько коротеньких шажков вглубь кабины. - Тебе-то какая разница? Я и раньше вел себя подобным образом, но тебя это не задевало, - усмехнулся мужчина. Он подался вперед, словно желая сделать шаг вперед. Этот жест заставил попутчицу автоматически отклониться назад, а мужчине дал новый повод повеселиться. - Ты с каждым днем становишься все невыносимее! Это просто… - зашипела Эффи. Договорить она не успела, потому, что двери лифта открылись на девятом этаже, и внутрь вошел ментор Девятого дистрикта. - Доброе утро, - хмуро проворчал высокий темноволосый мужчина. Он мельком взглянул на своих попутчиков и отвернулся, не дождавшись ответа. - Доброе утро, - с натянутой улыбкой ответила Эффи. Вообще-то не подобает так разговаривать с людьми, но у девушки было целых два оправдания. Во-первых, разговор с Эбернети настолько выбил её из колеи, что думать о хорошем тоне было некогда. А во-вторых, ментор Девятого, такой же житель дистрикта, как и Хеймитч, разве что не пьет запоями и выглядит немного приличнее. На столичные манеры же, ему, как и всем его коллегам, абсолютно наплевать. Исключение составляли лишь менторы-профи, но они даже по меркам мисс Тринкет были слишком высокомерными и вообще не очень приятными людьми, так что молодая капитолийка стремилась избегать общения с ними. - Доброе, - буркнул наставник Дистрикта Двенадцать. Появление в лифте коллеги из Девятого не позволило Эбернети закончить разговор с куратором. Однако, Хеймитч был бы не Хеймитч если бы не сделал все так, как задумал. Лифт остановился на первом этаже. Ментор Девятого вышел первым и сразу же ушел. Наставник «Угольного» дистрикта выразительно взглянул на куратора, легким жестом руки приглашая ее проследовать вперед. Девушка вздохнув, пошла к выходу мимо него. Уже выходя, она услышала как-бы продолжение ее невысказанной фразы. В понимании Хеймитча, конечно же: - Это просто… невероятно притягательно, - тихо проговорил мужчина. Он улыбнулся самой широкой улыбкой и приготовился наблюдать очередную вспышку гнева сопровождающей. Однако сегодня ему с этим не повезло. Эффи собиралась ответить что-нибудь в духе «не обольщайся», но тут открылся второй лифт и рядом оказались менторы Первого и Второго Дистриктов. Они холодно поприветствовали своих коллег, и вся компания направилась в зал ожидания, откуда наставники смогут наблюдать за интервью своих подопечных. Сегодня ведь был последний день пребывания детей в Центре. Накануне, вечером прошли индивидуальные показы. Как и ожидалось, Двенадцатый Дистрикт ничем не отличился. Крис набрал 3 балла, а Элен – 4. И вот сегодня Цезарь Фликермен должен будет провести интервью с трибутами. А уже завтра утром все они окажутся на арене, где будут вынуждены сражаться за свои жизни. Во время просмотра интервью капитолийка то и дело ловила на себе взгляд Хеймитча. Вроде бы ничего особенного нет в том, что человек на тебя смотрит, но девушке было не по себе. «Из-за этого глупого пари нервничаю. Да еще Хеймитч с утра разозлил. Глупость несусветная весь этот спор!» - подумала куратор. Она все усилия прилагала, чтобы успокоиться, но получалось это у нее очень плохо. После интервью Элен и Крис разошлись по своим комнатам. Капитолийка же места себе не находила. Подумать только! Завтра эти дети окажутся на волосок от гибели и, почти наверняка, умрут, если не в первые часы, то в первые сутки. Хотя, может, все еще обойдется? Может случится какое-нибудь чудо и они… нет, кого она обманывает? Они обречены. И сделать с этим уже ничего нельзя. Хотя почему «уже»? С этим никогда ничего нельзя было сделать. Никто не в силах что-то изменить. Да и надо ли? Неуместный вопрос. Это не то, о чем стоит думать столичной леди. Мисс Тринкет вспомнила, что её настоятельно приглашали на торжественный ужин, устраиваемый в честь главного распорядителя Игр. Что ж, может удастся подговорить хоть кого-нибудь обратить внимание на её подопечных? Опять лишь глупые мечты. Кто захочет хотя бы разговор вести об этих детях, не говоря уже о реальной помощи? Люди хотят зрелища, а что интересного могут показать двое перепуганных до смерти, голодных, не блещущих какими-нибудь навыками или обаянием, подростков? Если у них и были какие-то шансы, то они сравнялись с отметкой «ноль» в тот момент, когда объявили результаты показов. «И все же, попытка не пытка!», - подумала сопровождающая. Понадеявшись, что на этот раз Эбернети не будет ее преследовать, девушка постаралась незаметно выскользнуть из Тренировочного Центра. Она поймала такси и с тяжелой душой отправилась на прием, который должен состояться в одном из самых лучших залов торжеств столицы. Зал был украшен так же великолепно, как и пару дней назад на праздновании юбилея. Было все почти то же самое и на столах. Все же, когда во время приема принято подавать весь ассортимент ресторана, большого отличия на разных банкетах не стоит ожидать. Однако в то же время, выбор блюд на любом торжестве такой, что все перепробовать невозможно даже за пару раз. Тринкет снова окунулась в привычную суету праздника. Она не спеша прошлась по залу, поела аппетитный фруктовый салат, до которого в прошлый раз так и не добралась и отошла подальше от столов. Заприметив нескольких меценатов из тех, которые каждый год избирают любимчика в Играх и оказывают ему материальную поддержку, куратор направилась к ним. В ходе непринужденной светской беседы она несколько раз попыталась намекнуть потенциальным спонсорам на своих трибутов, но потерпела неудачу. Попытки куратора заинтересовать капитолийцев двумя невзрачными, абсолютно бесперспективными трибутами вызывали у богачей лишь снисходительные улыбки. Когда список кандидатур на роль спонсора для Элен или Криса иссяк, девушка совсем сникла. Она взяла один из своих любимых безалкогольных коктейлей и отошла в сторонку. Несмотря на все безысходность ситуации, мисс Тринкет все еще надеялась на чудо. Все ведь возможно в жизни. Нужно только верить. Капитолийка попыталась отвлечься от грустных мыслей, чтобы своим печальным видом не показывать того, насколько все плохо во вверенном ей дистрикте. Приглашенные музыканты играли приятную музыку, люди веселились, улыбались, танцевали. Эффи засмотрелась на грациозно кружащихся приглашенных танцоров. Наблюдать за ними было одно удовольствие. - Что-то ребята одни танцуют? Не хочешь составить им компанию? – предложил возникший рядом Хеймитч. Он наблюдал за капитолийкой некоторое время и видел, чем окончились все её попытки завязать знакомства со спонсорами. Что ж, ничего другого он и не ожидал. «Это она, наивная дурочка, живет мечтами и верит в чудеса», - подумал мужчина. Вопреки обыкновению Эбернети, он не почувствовал отвращения или презрения. Он давно уже прошел тот этап, когда все силы прилагал, чтобы хоть что-то сделать для своих подопечных. Много лет назад, осознав, что все его усилия напрасны, ментор нашел для себя один возможный выход – не привязываться к детям. Да, эгоистично, зато действенно. И все равно ведь привязывался и переживал каждую смерть как первую. Для Тринкет еще все впереди. Постепенно и она поймет, что не в её силах помочь им. Поймет и перестанет что-либо делать. А пока… пока мужчина испытывал к ней искреннюю жалость, сочувствие и… что-то вроде благодарности? За что? Может, за то, что она не сдалась так же быстро, как другие? «А ведь она так и не сдалась», - с улыбкой подумал ментор. Он ведь столько лет был свидетелем того, как она из года в год пыталась найти спонсоров для своих подопечных. Да, со стороны могло показаться, что она это делает ради карьеры, но Эбернети всегда знал, что это лишь видимость, необходимая для того, чтобы жить. На самом деле, она просто не сдалась. Банально, не смогла смириться с тем, что гибнут дети. Или ему только хотелось в это верить? - Хеймитч, - устало протянула сопровождающая. Сегодня ей хотелось чего угодно, но только не танцев. Она снова ошиблась. Мужчина и тут ее нашел. Как же ей надоела вся эта игра! Ей сейчас было абсолютно не до ментора с его глупым спором. К тому же, Эффи стала замечать, что все больше нервничает при виде наставника Дистрикта Двенадцать. Что заставляло ее волноваться? Наверное то, что она каждый раз пыталась предугадать его действия и не могла. Вот, например, когда во время подготовки к Параду Трибутов, Эбернети крутился все время неподалеку, куратор постоянно была готова к тому, что он попробует что-нибудь вытворить, чтобы привлечь ее внимание. Однако мужчина лишь спокойно выполнял свои обязанности. Девушка же, ожидая подвоха, все время отвлекалась от дел, чтобы понаблюдать за ментором. Периодически, заметив, что Эффи на него смотрит, Хеймитч хитро улыбался. Вот и как тут не злиться? Он вроде и не делал ничего, а все равно, этим бездействием заставлял капитолийку следить за каждым своим шагом. И еще эта его улыбочка… И как ему объяснить тот факт, что она за ним наблюдает? Он же все равно по-своему истолкует. Зато, когда мисс Тринкет расслаблялась и переставала ожидать каких-либо действий, ментор был тут как тут. Он словно чувствовал, когда и что нужно делать. Взять хотя бы сегодняшнее происшествие в лифте. После пары относительно спокойных дней, куратор уже понадеялась, что Эбернети бросил всю эту затею, но не тут то было. Да уж, девушка так перепугалась, что потом еще какое-то время не могла унять дрожь в руках. Еще, сопровождающую не на шутку тревожило то, что из-за всех этих выходок Хеймитча, она никак не могла выкинуть его из головы. Все ее мысли постоянно возвращались к нему и проклятому пари. Ментор выжидающе смотрел на капитолийку, в душе моля, чтобы ему никто не помешал. Время шло, и нужно было поторопиться. В то же время, мужчина уже не был так уверен в том, что «игра стоит свеч». Он внезапно осознал, что за всеми этими расчетливыми действиями и пошловатыми мыслями, промелькнуло что-то такое, чего никак не могло быть. Ему вдруг впервые с начала спора стало совестно за все свои выходки. Он даже подумал, что стоит это прекратить и оставить все как есть. В конце концов, если они сумели договориться о таком пари, то уж наверняка смогут прийти к согласию по поводу неразглашения его условий и вообще, всего что с этим связано. Можно даже пообещать друг другу, вообще не вспоминать об этой глупости. Это нужно было обсудить. А как это сделать, если в последние несколько дней наставники Двенадцатого Дистрикта только и делали, что ссорились или раздражались друг на друга по любому поводу? Танец показался Хеймитчу неплохим вариантом. Он, конечно, не великий танцор, но двигаться под медленную музыку умеет. А во время вынужденного сближения можно будет намекнуть на серьезный разговор. Эффи тяжело вздохнула и сделала шаг навстречу мужчине, показав тем самым свое согласие. Наставник «Угольного» дистрикта улыбнулся краем губ и подал девушке руку. Куратор несмело вложила свою ладонь в протянутую руку мужчины, и пошла увлекаемая им, на середину зала. Хеймитч остановился и встал напротив партнерши. С выражением крайнего неудовольствия капитолийка положила руки на его плечи. Эбернети расположил свои ладони на ее талии, от чего девушка еще больше напряглась. Расстояние между ними было таким, что руки сопровождающей едва касались плеч мужчины, а он мог лишь чисто символически придерживать ее за талию. Это не входило в планы ментора. Он подался немного вперед и сомкнул кольцо рук на пояснице мисс Тринкет. Она, было, предприняла попытку высвободиться, но слова Хеймитча раздавшиеся над её ухом заставили даму прекратить бесполезные действия. - Да ладно тебе, Эффи, это всего лишь танец, - прошептал мужчина. Он натянуто улыбался, но в душе его не было ни намека на радость. Как бы там ни было, как бы сильно не билось сердце Эффи, Хеймитч был прав, это всего лишь танец. Нужно расслабиться и все будет хорошо. Благодаря стараниям ментора, сопровождающая оказалась прижата к мужчине, и ей осталось лишь удобнее расположить свои руки на его плечах и следовать за ним в танце. Девушка была на высоких каблуках и по росту сравнялась с Хеймитчем. Их лица оказались на одном уровне. Капитолийка впервые так долго была рядом с Эбернети и смотрела в его глаза. Как же она не замечала раньше вселенской грусти в его взгляде, в то время как сам мужчина вроде бы улыбался? Да, на губах его играла чуть заметная улыбка, а в глубине глаз пряталась тоска. Тринкет постепенно расслаблялась, уловив успокаивающий ритм музыки. Она машинально обвила руками шею своего партнера и еще ближе прижалась к нему. Ментор неосознанно улыбнулся. Не фальшиво, на публику, а по-настоящему. Не потому что это было нужно, а просто, потому что хотелось, потому что не смог сдержать порыва. Эффи вдруг стало так легко и спокойно, что она даже стала забывать, к кому прижимается. Однако Хеймитч не был бы самим собой, если бы не напомнил о себе самым неприличным, по мнению девушки, образом. Вот и сейчас, она почувствовала, что руки мужчины плавно спускаются с талии ниже. В ответ на неслыханную наглость, капитолийка уперлась руками в грудь Эбернети, увеличивая тем самым расстояние между ними и укоризненно взглянув на партнера, пробормотала так, чтобы слышал только он: - Не вздумай. Хеймитч ухмыльнулся на ее возмущение, но все же вернул руки на талию. Он упустил момент, когда стоило условиться о разговоре. Сейчас уже было поздно. Теперь это будет выглядеть как очередная попытка соблазнения. Эффи больше не позволяла себе расслабляться, однако, так было даже труднее. Она теперь вынуждена была все время смотреть в глаза наглецу. Он ведь не сводил с нее взгляда. Получилась какая-то своеобразная игра: кто продержится дольше. И чем больше она смотрела в его серые глаза, тем больше ощущала себя жертвой, попавшей в ловушку из которой невозможно выбраться. Музыка закончилась и Хеймитч, играя настоящего кавалера, проводил даму к ее прежнему месту. Уходя, он хитро улыбнулся, словно заметил или узнал что-то важное. Сопровождающая же демонстративно отвернулась от Эбернети. Девушку разрывали противоречивые чувства: с одной стороны она ощущала облегчение от того, что вырвалась из плена невыносимо грустных глаз, а с другой – жалела об этом. Она вдруг осознала, что огорчилась в тот момент, когда прозвучал последний аккорд прекрасной мелодии и танец закончился. Отогнав от себя ненужные мысли, капитолийка вспомнила, что через пару часов за ними приедет машина, чтобы доставить их в Тренировочный Центр. Что ж, еще есть время отдохнуть. В помещении стало невыносимо душно, и она решила прогуляться.