Хаара

Если в сердце проснулась совесть, снотворного для нее уже не найдешь «Книга света» ... но ее можно убить лопатой «Книга мрака»

Утром Хаара вскочила раньше всех и стояла у двери, дожидаясь медлительную Бэтлу и сонную Таамаг с ее Федей. Томительное хмурое утро встретило валькирий осенним дождем и горстями листьев, летящих в лицо. Телепортация к святилищу оказалась совсем короткой для промучившейся всю ночь Хаары. Пока у святилища (небольшая церковь в Рязанской области, которая была построена на месте смерти бывшего Генерального стража Света) было тихо, только шуршание листьев и изредка шмыгающие по кустам зайцы и белки на деревьях нарушали странный покой и тишину этого места. Старинная обитель была украшена фресками и золотистыми куполами. Большой колокол качался на колокольне. Хаара присела на мокрую лавочку рядом с Гелатой. Они немного помолчали. -Ты заметила? – внезапно спросила Гелата, вертя в руках желтый лист липы. Хаара вздрогнула. -Чего? – непонимающе произнесла она. Гелата вздохнула, и от этого в небо поднялся белый пар. -Здесь такое место... Становится так спокойно и хорошо на душе, будто возвращаешься домой и все привычно и как надо, и даже не холодно, несмотря на осень и суровый ветер, который шумит в редеющих кронах деревьев... – тихо ответила она, глядя куда-то поверх фронтонов и арок. Хаара молча кивнула. Это она и так знала. Здесь ей было уже не больно, и ноющая рана затихла и будто временно затянулась большим рубцом. -Гелат... – тихонько окликнула она, боясь потревожить умиротворенно-спокойную подругу. -Да? – повернулась к ней Гелата. Хаара немного помедлила. -Как ты думаешь, чем закончится этот очередной бой? Гелата непонимающе захлопала длинными пушистыми ресницами. -Бой? Ах, да, бой... Я уже и забыла. Не знаю я, Хаара... А почему ты спрашиваешь? Когда я здесь, мне кажется, что все будет хорошо. Хаара провела тыльной стороной ладони по влажной скамейке. -Дай мне эту уверенность, Гелата... Гелата рассмеялась с искристыми всплесками. -Ну ты даешь, Хаара, даже здесь приведешь в себя! Не пугай больше так, я чуть не поперхнулась, - продолжала смеяться Гелата, но, заметив, что лицо Хаары вытянулось, пожалела ее. – Не сердись и не грусти. Всегда у нас все будет хорошо! Хаара кивнула. -Спасибо. Я впервые так боюсь. Но не за себя, а за тех, кто рядом со мной, за вас... Гелата странно посмотрела на нее. -Хаара, что с тобой? Ты так сильно изменилась в последнее время... Раньше я от тебя не слышала подобного, и ты никогда мне не говорила такие вот несвойственные тебе вещи. Что с тобой произошло, Ха? Хаара подняла глаза к небу. Обычно серое в это время года, оно будто светилось манящей и светлой синевой, и редкие лучи солнца упали на лицо валькирии, зажгли листья на деревьях и нежно коснулись измученной и опустошенной земли. -Гелат, я и сама не знаю. И меняться не хочется, а меняюсь, чудом успевая понять, что происходит... Ведь так должно быть, Гелата? Ты же знаешь, что в мире все ежесекундно меняется, перетекает из одной формы в другую, как хамелеон, преображая окрас, но вот только вернуться нельзя... Гелата понимающе кивнула, прикрыв глаза. Внезапно тихий голос Фулоны вывел всех из состояния покоя. -Девочки... они близко. Будьте готовы ко всему. Хаара беспокойно привстала со скамейки, в руке появилось дрожащее копье, звеня сияющим острием. Гелата внимательно огляделась, что-то слушая, обошла площадку и вернулась, порядком озадаченная и настороженная. -Я вот что скажу: не нравится мне все это, подозрительно тихо. В таких случаях обычно по десять засад, а тут ни одной нет, и они идут с одной стороны. Как-то странно все, - нахмурила брови валькирия воскрешающего копья, цепким взглядом окидывая деревья. -Лата, успокойся, ничего плохого не случится! Может, у них совесть проснулась? – предположила Бэтла, хрустя яблоком и запивая его кофе из термоса, пытаясь толчками локтя донести до оруженосца, что при людях не стоит дуть ей в ухо и на шею. Ильга тихо фыркнула, подталкивая Радулгу, которая тоже тихонько посмеивалась, и они обе воззрились на валькирию сонного копья, которая сконфуженно спрятала за спину шоколадку и смирно встала у дерева, опираясь на копье. Фулона вскинула зоркие глаза. Над головой пронесся ветер. -Девочки, готовность номер один! На поляну прорвались первые стражи. Битва началась. Радулга довольно улыбнулась и метнула копье в какого-то приземистого стража с бугристым носом, который решил поиграть с ней в старую народную игру «я – мясник, а где моя свининка?». Копье сделало свое дело. Бэтла довольно успешно свалила двух мрачных амбалов с кинжалами, затем ей на помощь пришла Таамаг с тяжелым кулаком. Хаара почувствовала, как копье сорвалось с ее руки, и через секунду раздался вопль. Это Барбаросса. Что ж, ничего этому гаду не будет, и не после такого оживал, собака страшная! Но Хаара почему-то не почувствовала никакого облегчения. Наоборот, ей стало тоскливо и грустно. Но надо было биться дальше, ведь осквернить одно из святилищ света непростительно, очень больно свету, и всем¸ кто с ним связан. Битва приняла жесткий оборот. Тартарианцы напирали со всех сторон, отовсюду раздавались крики. Сердце Хаары невольно замирало каждый раз, когда она слышала женский вскрик, но чаще это Ильга вскрикивала, обламывая жемчужные ногти. Хотя иногда Хааре казалось, что это не ногти ломаются, это ломается Ильга. Она провела рукой по влажным волосам. Снова дождь... Значит, биться будет скользко. Над головой прогремело, сверкнула неоновая вспышка шаровой молнии, с треском расколовшей небо, и будто проведя жесткую границу между светлым и темным участком осеннего бледно-серого неба. Хааре это показалось символичным. Внезапно она поняла, что на площадке, окруженной деревьями, осталось двенадцать валькирий и столько же воинов Тартара в темных плащах. Каждая из валькирий сражалась с одним. Радулга отмахивалась от двоих. Хаара вгляделась в мрачные сосредоточенные лица, и внезапно застыла, словно молнии, полыхавшие на небе вместе с дробными раскатами грома, разом угодили в нее. ... радостный летний день. Для всех. -Ир! Ира! Девушка с длинными темными волосами и сверкающими глазами вышла на террасу и оперлась на притолоку. -Ира, смотри! – светловолосый парень с улыбкой протянул ей законченную карту. – Мы завершили ее! Лицо девушки озарила усталая улыбка. -Ты вчера так и не лег спать? -Ты заснула, а ведь осталось немного тогда доделать! Я через час уже закончил! – широко улыбнулся он. Она прикрыла глаза. -Наконец-то... Я безумно хотела этого! Я так рада... -Значит, наша мечта осуществилась!.. Хаара резко открыла глаза, пытаясь осмыслить происходящее. Радулга все еще пыталась отбиться от напирающих стражей. -Да помоги же ты, Хаара! – взмолилась она наконец, решительно пихая ее в бок, приблизясь к ней. Хаара стряхнула с себя остатки непонятного ей чувства и копьем перекрыла удар меча по Радулге. Радулга двинула второго и отдалилась с ним, вдохновенно фехтуя. Хаара подняла глаза на противника. Молодое и тонкое лицо с темными бровями и серыми глазами, все остальное скрыто плащом и капюшоном. Остро пронзило ее это мучительное чувство, терзавшее ее ночами и часами одиночества, тяжелыми мыслями и замороженными эмоциями, глядя на мир остекленевшими и равнодушными глазами, будто выцветшими за многие года. Противник несильно нажал на рукоять, явно не собираясь усиленно атаковать валькирию. Она же решительно сделала взмах, отраженный ее соперником. Они явно собирались «играть в шахматы», выражая бой схемой «удар – отбив», но разгоревшаяся Хаара подзадорила своим рвением юношу, который попытался поднырнуть под защиту валькирии, и опрокинуть ее на землю. Хаара вовремя выставила копье, и страж чуть не потерял равновесие. Она было восторжествовала, но замешкалась, и противник умело подсек ее ноги мечом, однако плашмя, и не повредил валькирии. Хаара, не сумев устоять, упала на желтые листья, копье отлетело в сторону, пропав из поля зрения. Зная, как стражи любят издеваться, прежде чем убивать, Хаара упрямо закусила губу, решив, что хотя бы умрет, не проронив ни слова, гордо, чтобы эта победа ничего не дала в моральном плане мраку. Страж медленно подошел к беззащитной валькирии. Она не звала на помощь, ее подруги куда-то исчезли, тоже спасаясь от смерти. Хаара подняла сердитые глаза, брови строго сошлись на переносье, губы упрямо сжались. Соперник склонил голову, разглядывая ее. Хаара не выдержала: -Что уставился? В музее, что ли? Я тебе не экспонат! Убивай лучше быстрее, что стоишь? – сказала Хаара, прикидывая, чем бы в него запустить. Эх, права была Ильга, что на дело надо выходить в шпильках! Страж заинтересованно взглянул на лицо валькирии, задержав взгляд на глазах. Хаара вздохнула. Немой вид издевательства был еще более утомительным. Сидишь на земле, а на тебя пялятся, как на музейную статую! Блин, блин, блин... -Ну так что, долго будем девочек разглядывать? Может, мне тебе журнальчик какой подкинуть? – с иронией поинтересовалась Хаара, хотя ей было вовсе не смешно. Страж медленно достал тонкий и острый кинжал с закругленной ручкой. Хаара прижалась к земле, с любовью и грустью оглядывая деревья и серое небо, лившее на горящее лицо прохладный дождь, отсветы затихающих молний. Ей было жаль терять этот сверкающий и прекрасный мир, жаль, что она так мало успела сделать хорошего и светлого, так мало любви она принесла в этот мир, в этот уже далекий и уже не ее мир... Но своей жизни ей было не жаль. Если она никому не нужна, значит, и жизнь ее тоже... никому не нужна... Никому... Страж приблизился к ней с поблескивающим в руке кинжалом. Хаара подняла на него пронзительные и печальные глаза, отрешенно взиравшие на стража. Тот приблизил к ее шее острие, будто наслаждаясь моментом смерти валькирии, ее бледным выражением лица, выражением грусти и тихого внутреннего света, лившегося из ее глаз вместо банальных слез. Хаара закрыла глаза. Внезапно она почувствовала, как теплые руки обняли ее за талию, и тихий и знакомый голос прошептал ей: -Привет, Иришка! Хаара удивленно открыла блеснувшие глаза. Перед ней сидел тот самый страж и мягко улыбался, глядя прямо и честно. Знакомые светлые волосы, чуть лукавые смешливые глаза, приподнятые брови и легкая улыбка на губах. Хаара удивленно моргнула, сверяя впечатление. -Николай? – почти прошептала она. Юноша склонил голову. -Ириш, сколько тебе говорить: я Эргус! Хаара рассмеялась, откинув голову назад. -А я тебе говорю: я Хаара! -Вот еще! – фыркнул он. – Всю жизнь тебя Иришкой кликал, а теперь Хаарами тут бросайся... Ирина молча подняла на него чуть сердитые глаза. А из-за раздвинувшихся туч внезапно выглянуло солнце. Его лучи нежно коснулись крон деревьев, скамеек, старой церкви и их лиц и рук. Оно будто выиграло битву за свет, будто разрезало сильными и упрямыми лучами серые и безрадостные тучи, уничтожая разбегавшуюся от него трусливую тьму, разнося эти последние кусочки серости и страха, грусти и тоски и обращая в ничто, неся в себе яркую и сильную силу света... Появилось солнце. Хаара неожиданно для себя засмеялась. Засмеялась от легкого и светлого чувства, переполнявшего валькирию, переливавшегося через край и изливавшегося тихим и ровным, как сам мир, светом. Сидя на еще теплой и влажной земле, на осенних листьях, чуть побуревших, но по-прежнему ярких, поджав ноги и во все глаза глядя на Николая, она радостно смеялась, как человек, избавившийся от камня на душе, Ирина смеялась, как человек... Николай удивленно посмотрел в просветлевшие глаза Хаары. Сколько лет прошло, а она все такая же... Внезапно она резко оборвала смех и строго подняла брови. -Мне интересно одно: как ты-то оказался тут? Как ты... да как ты-то оказался стражем мрака?!? Я никогда в жизни бы не подумала, что ты, ТЫ сможешь стать одним из Черной Дюжины, сможешь... убивать людей и собирать их в поганую сосульку на шее! – горячо сказала Хаара, глаза сверкнули недобрым огнем. – А теперь отвечай честно: ты как вообще тут оказался? Николай грустно посмотрел на нее и, решившись, поднял голову и, обняв колени и раскачиваясь, тихо и медленно заговорил: -Ты тогда только исчезла. Все думали, что ты тут, ты вроде бы и правда жила дома, ходила в школу, но все, кроме меня, не поняли, что это была не ты... Сначала я долго думал, что случилось, пытался тебя найти. Иногда ты заходила, я сам не знаю как, но чувствовал это. Однажды, уже через два года, ты снова зашла к нам. После школы, где ты подозрительно хорошо отвечала материал, ты со мной попрощалась и поспешила в другую сторону, не к дому. Я счел это подозрительным и, скрываясь, пошел по твоим следам. Внезапно, за старыми строениями, я наткнулся на сплошной забор. Такой обойти или перелезть было нереально, но ты скользнула туда и исчезла... Я, ничего не понимая и ломая себе голову, присел на землю. Голова раскалывалась. Я понимал, что долго еще ты не придешь, потому что появлялась все реже и реже... Мне казалось, что сижу тут всего лишь полчаса, но внезапно понял, что уже стемнело, и почти ничего не видно. Стало немного не по себе, захотелось вернуться домой, но тут мне преградили путь трое фигур. Лиц видно не было. Я решил, что это уличные приставала или воры, но у меня не было ни денег, ничего... Мобильников сто пятьдесят лет назад не было, если ты помнишь. Я стал было звать на помощь, но место глухое, и прохожих уже нет. Внезапно они жутко расхохотались. Один из них мне сказал: «За девчонкой пытаешься уследить? Лучше пошли с нами!». Я был ошеломлен. Еще бы – ночь, трое амбалов, и непонятные мне, тихие и нелогичные для обстановки слова. Второй быстро достал из-под плаща какую-то ветошь и махнул мне по лицу. Очнулся я уже в каком-то странном помещении, где лишь горела свеча. За столом сидел какой-то карлик с очень большим наростом на спине. Он сказал мне, что теперь я – один из них, и смогу делать все, и все будет в моей власти, я буду всесилен! Мне сначала хотелось, до боли хотелось отказаться! Но потом я вспомнил, что теперь есть только один способ найти тебя – и он был передо мной. Так я и стал их учеником, лелея надежду найти тебя, освоив все, чему меня учили. Но учили меня лишь тьме и обману. Было так противно все это читать и учить, Ира! А потом... Потом пришло время первой жертвы, после которой, якобы, я стану сильнее и приобрету небольшую свободу. Мне пришлось это сделать, мне пришлось убить человека... – он на мгновение сжал руки, лицо было смертельно бледным. – Мне тогда хотелось умереть вместо него. Но я твердо решил во что бы то ни стало разгадать, что случилось с тобой... Но все мои поиски не увенчались успехом. А затем прошло много лет. Я знал, что по человеческим меркам ты уже умерла, и потерял надежду, оставив лишь тлеющий слабый огонек... А тьма все грызлась вокруг меня... Стражи света победили Кводнона в той ужасной битве, и я был там, но никого так и не убил... потому что было уже все равно. Но сегодня, когда я тебя увидел, то не поверил своим глазам. Сто пятьдесят лет... По земным меркам ты мертва. Нет никого, кто связывал бы твое прошлое с тобой настоящей. Но все же я не думал причинить тебе боль. Когда ты упала и подняла глаза, когда я услышал твой голос, то сомнения разом ушли... Это была та самая Ирина... Его голос оборвался. Глаза печально смотрели сквозь деревья. Хаара сидела тихо, пораженная этим рассказом. Лишь потрескивали птицы и солнце ласкало волосы валькирии. -И ты мог? Как ты носишь на себе... эту гадость с томящимися эйдосами внутри? – с болью спросила Хаара почти не слышным шепотом. Ей было жутко. Николай поднял на нее грустные глаза и внезапно просветлел. -На мне нет дарха, валькирия. Хаара подумала, что у нее слуховые галлюцинации. -Как нет? У стража мрака нет дарха??? Я же его вижу, вот он! – не поверила Ирина. -А вот так и нет. Это – муляж, - Николай кивнул на маленькую цепочку с сосулькой. – Никто больше не знает об этом. Сама мысль отбирать у кого-то душу казалась мне попросту отвратительной. Хаара нахмурилась. -Дарх дает стражу бессмертие. А ты как до сих пор жив? – удивилась она. Этот вопрос его развеселил. -Мумия живая, блин! Живой труп! – дурачился он. – А если серьезно, то кроме дарха существуют и другие способы приобретения бессмертия. Хаара светло улыбнулась. -А теперь? Теперь ты порвешь с мраком? Николай задумчиво скользнул взглядом по ее лицу. -Ты сама знаешь, что порвать с ним непросто. Но я порву, так как он мне больше не нужен, да и не был нужен, честно говоря. Я лишь искал школьную подругу и соседку по лестничной площадке, - на его лице промелькнула мягкая и задумчивая улыбка, будто по дереву, замерзшему зимой, побежали теплые весенние соки. Хаара наконец встала с земли и прямо спросила: -Так уж просто школьную подружку? Николай, тоже вставший с земли, обернулся. -На прямой вопрос не даю прямой ответ. Не просто школьную подружку. Хаара еле удержала улыбку. Ей не хотелось спрашивать дальше, не хотелось ничего вообще, а глобальное и что-то важное в ее жизни раньше вдруг приблизилось и встало перед глазами, как далекий и забытый сон, который был реальнее реального, потому что хранился в ее изболевшем сердце и никогда не забывался, даже ночью, только разве не давал спокойно жить и заставлял все время оглядываться назад хранившую свою конфиденциальность валькирию... А сейчас... что сейчас? Прошлое ушло, и наступает какой-то новый период жизни. Это безошибочно определила сердцем Хаара, молча стоя и глядя на солнце сверкающими глазами, в которых тихо таял от тепла холодный лед, взращенный так много лет назад, укрепившийся на ней, но не в ней, не в Ирине, которая давно получила новое имя и новую жизнь, взамен той девчонке, что рассталась со своей прежней жизнью, не жалея... Время отодвинулось, замерло. А между тем к Хааре на всех парах мчалась Бэтла. -Разбиты! Все разбиты! А почему ты своего не прикончила? – удивленно притормознула она, останавливаясь. Внезапно она завизжала. – Эй, ты хочешь ее убить? Не прикасайся к Хааре! Я тебя сейчас размажу! – возмущенно завопила Бэтла, занося копье. Изумленно моргнула. – Хаара, ты в своем уме? Ты... – она замерла, отшатнулась, не веря глазам. – Хаара! Ты обнимаешь стража мрака? Ты сошла с ума, да? – вытаращила глаза Бэтла. Хаара, она же Ирина, весело рассмеялась. -Бэтла! На ать-два шагом марш! Кру-угом! На первый – дурак рассчитайсь! – насмешливо произнесла она. – Лучше знакомься: Николай. По взгляду Бэтлы она поняла, что ее записали в психи. -Ты... ты того... – валькирия сонного копья пораженно разглядывала умиротворенную Хаару и высокого стража в плаще с откинутым капюшоном. – Тебе Гелату не позвать? – участливо спросила Бэтла. Но Гелата не из тех, кого надо ждать. Они везде там, где надо. -О! Дывысь! Яки тут у тоби церемонии! – хохотнула подмосковная валькирия. – Ишь идуть обнявшись, як жених з невестою! Ось я тоби покажу, ирод какой! Вот что кажу: нема у нас тут дураков! Геть отсюдова, пока я добрая ишшо! – разошлась Гелата, путая все на свете языки. – Диду, брысь-ка! Иль задумал что, га? Хаара громко рассмеялась, слушая сердитую валькирию. -Гелата, успокойся ты! Это мой друг. Гелата мигом сменила гнев на милость: -О, а я бачу: це ж гарный хлопец! Ну ладно, не буду вам мешать! – улыбнулась она и помчалась к остальным.