Глава 15 — Чудовище
1 июля 2014 г. в 20:34
Осторожно, с особым трепетом проведя кончиками пальцев по шершавой обложке книги, Локи положил ее на стол и вернулся в кровать. Когда оголенное тело коснулось пропитанных холодным воздухом простыни и одеяла, мужчина неприязненно поморщился и поежился. Поерзав на месте, наспех начертил на поверхности постели руну огня и через мгновение почувствовал приятное тепло, разливающееся вокруг него.
— Значит, тепла моего тела тебе уже недостаточно, — тихо усмехнулась Вар, удобнее устраиваясь в объятиях бога.
Локи в ответ лишь подавил ухмылку и притянул асинью поближе, большим пальцем пробежавшись по выпирающим позвонкам на ее спине. Девушка положила голову на плечо мага и обхватила его свободной рукой, обнимая.
— Довольно прохладно нынче в славном Асгарде, — немного погодя, протянула хранительница Великой Библиотеки не шевелясь.
— Возможно, мир чувствует скорый визит, который ему нанесут наши друзья из Етунхейма.
От собственных слов уголки губ мужчины непроизвольно дрогнули и опустились, он откинул голову на подушки и устало прикрыл глаза. Что-то внутри не давало покоя ни на мгновение после той злополучной ночи, когда ас принял решение любыми путями отложить коронацию. Нечто внутри без устали твердило, что он поступает неправильно, но стоило хоть чуть-чуть начать сомневаться, как здравый смысл неизменно приходил на помощь, успокаивая и заверяя младшего принца в правильности действий. Его брат не был готов принять такую ответственность, как правление Асгардом, это маг знал наверняка.
Несколько дней спустя Локи пришел к выводу, что можно не только повременить с коронацией, но и показать дражайшему отцу, насколько его старший сын был готов стать царем. Тор не смог бы устоять перед искушением преподать урок етунам, и на подобное Один уж точно не смог бы закрыть глаз.
— Книга поможет мне путешествовать между мирами? — чуть отстранился, заглядывая в лицо Вар. Асинья нехотя приподнялась на локте, встретившись с ним взглядом и кивнула. — Почему ты раньше никогда не говорила мне о подобных возможностях? Всю жизнь я слепо верил, что Бифрест — единственный способ, к которому невозможно прибегнуть без дозволения Стража.
— А ты и не спрашивал, мой принц, — женщина чуть прищурила темно-карие глаза, весело глядя на мага. — В моей библиотеке хранится еще много чего, тебе неведомого.
— Но ведомого тебе, — усмехнувшись, Локи провел рукой по густым кудрявым волосам, путаясь пальцами в темных прядях.
— Да, — асинья вновь кивнула, хитро улыбнувшись, приняла сидячее положение, прикрывшись одеялом. — Мало того, что написано в книгах — нужно уметь этим пользоваться, — красивое лицо вмиг стало серьезным. — Там, — указала взглядом на книгу, лежащую на столе, — магия иного рода, Локи. Тебе понадобится много времени, чтобы ее освоить.
— Но у меня его нет.
— Знаю. Поэтому и помогу.
Асинья покинула кровать, придерживая у груди одно из покрывал, и быстро подбежала к столу, стуча босыми ступнями по мраморному полу. Взяв книгу, юркнула обратно под одеяло, вновь прижавшись к теплому телу мужчины и нарочно коснувшись замерзшими пальцами его ног, заставив аса вздрогнуть от холода. Вар открыла ее на первых страницах и, подняв на принца блестящие глаза, улыбнулась загадочной улыбкой, которая еще с детства казалась Локи особенной и неповторимой. Хранительница библиотеки всегда смотрела так, словно знала какую-то тайну и безмолвно давала обещание однажды ее поведать.
— Начнем с самых основ, — нежно коснулась руки бога, сжимая его пальцы. — Попробуй вот это.
— Ты шутишь? — пробежавшись по ровным строкам, спросил мужчина, переведя удивленный взор на девушку. — Я с детства могу без труда создавать световые сферы, хоть с закрытыми глазами.
— Локи, ты меня совсем не слушаешь, — вздохнула Вар и легонько пихнула его под одеялом. — Тут применяется совершенно другая волшба. Это как... Как начинать с самого сначала. Что ж, если ты так уверен в своих силах, то давай, продемонстрируй мне столь примитивное заклинание.
Принц приподнялся на локте и, еще раз кинув взгляд на слегка выцветшие строки, мысленно произнес заклинание, выставив руку вперед. Но ничего не произошло: ни ожидаемого сияния вокруг пальцев, ни огненной сферы в воздухе. Услышав над ухом веселый звонкий смех, раздосадовано поморщился.
— Воистину, самый могущественный маг, — закончив смеяться, выдохнула она, потрепав аса по волосам.
— И почему заклинание не сработало? — мужчина недовольно увернулся от ее руки, сел на кровати. Вар хотела было что-то ответить, но не выдержала и вновь засмеялась. — О Всеотец, что за несносное создание! Тебе бы лишь позлорадствовать.
— Не злись, Ваше Высочество, — тепло произнесла она, продолжая широко улыбаться и скалить белоснежные зубы. — Давай, я помогу, — бережно взяла его запястье и развернула ладонью кверху. — Закрой глаза, — мужчина последовал ее совету. — А теперь положи вторую руку на книгу. Это старинная вещь; она писалась задолго до нашего рождения. Каждое слово в ней — это отдельная особая магия, понимаешь? Здесь нужно работать с самими книгами, пока ты в совершенстве не овладеешь волшбой и не познаешь тонкости древнего волшебства. Ты чувствуешь силу, которая течет в каждом написанном символе? — Локи молча кивнул, не открывая глаз. — А теперь прочти еще раз заклинание и представь, как энергия со страниц передается тебе, течет по жилам вместе с кровью ко второй руке, и как она выходит наружу, превращаясь в свет.
В следующее мгновение ас почувствовал приятное жжение на ладони, будто туда положили нечто очень теплое, почти горячее, невесомое. По всему телу разлилась едва уловимая, но мощная энергия, наполняя силой каждую мышцу. Все завершилось так же внезапно, как и началось. Но когда маг открыл глаза, над его ладонью парил меленький белый огонек, испускающий желтое сияние. И взглянув на свою руку, Локи с удивлением увидел, как по ней тянулись почти прозрачные, золотистые ниточки.
— Это и есть древняя магия, — с довольной улыбкой произнесла Вар, нежно проведя пальчиками по светящимся дорожкам, переплетающимися с синими венами на руке аса. — В отличие от той, что ты прежде использовал, она не создается.
— О чем ты? — мужчина с интересом рассматривал чудные узоры на коже, которые постепенно тускнели.
— Ты привык создавать магию, используя свои способности. А это волшебство уже создано — ты лишь применяешь готовые заклинания при помощи специальных книг. Подобным могут пользоваться только асы, обладающие волшбой.
— Была бы у тебя магия, цены бы тебе не было.
— Тогда ты точно не имел бы ни малейших шансов стать самым искусным магом при дворе, — весело усмехнулась Вар, закрыв книгу и протянув ее принцу. — Но постарайся, чтобы Всеотец не проведал о том, чем мы занимаемся.
— Ты о древней магии или об этом?
Локи с хитрой ухмылкой подался вперед и прильнул к ее губам, заставляя принять лежачее положение. Асинья разорвала поцелуй и, пытаясь подавить смешок, сказала:
— Я серьезно. Это особенное волшебство, которое давным-давно решили не использовать, потому что заклинания его настолько сильны, что противостоять им может лишь магия равной силы.
— Ну, мы с этим разберемся.
Все пошло не так. Локи схватился за запястье, которое вновь начало стремительно синеть, в ужасе наблюдая за тем, как на бледной коже проступают вены и появляются хитроумные сплетения рун, к каким маг никогда прежде не прибегал в своих заклинаниях. Внутри все замирало при виде столь жуткой картины: собственная рука становилась словно чужой. Зажмурился и бессознательно принялся тереть место, вокруг которого разливалась яркая синева, надеясь, что сможет избавиться от этого.
Сколько бы Эйр ни старалась, ей не удалось извести эту дрянь ничем. От горьких и противных снадобий синева на какое-то время исчезала, но потом, стоило Локи подумать о произошедшем в Етунхейме, появлялась вновь, разрастаясь все больше и больше.
— Меня прокляли? — Локи хотел было коснуться руки богини врачевания, но та одернула ее, подняв на аса большие серьезные голубые глаза.
— Возможно, — уклончиво ответила Эйр, поставив на прикроватную тумбочку небольшую глиняную пиалу с дымящейся жидкостью. — Пока мы не выяснили, что это, лучше ни к кому не прикасайся.
Руку больше не жгло, осталась лишь пульсация и легкое пощипывание. А еще холод, медленно расползающийся под кожей. Локи встал с постели и подошел к большому зеркалу, располагавшемуся в дальней части обители. Поднял руки, которые предательски задрожали, когда он увидел отвратительный синий цвет, разливающийся на тыльных сторонах ладоней.
— Всеотец, что произошло? — Вар поспешно распахнула тяжелые двери и вошла в помещение. — Ты послала за мной, — женщина обернулась к появившейся из-за портьер Эйр, — девушка была настолько перепугана, что я и не знала, что думать, — асинья перевела взгляд на принца и дрогнувшим голосом спросила: — Все живы?
— Да, — ответила целительница вместо него, снова скрываясь в соседней комнате.
— Что случилось? Где Тор? — прошептала богиня знаний, сделав несколько шагов в сторону мага. — Все произошло, как ты и задумывал?
Локи испустил тяжелый вздох, прикрыв лицо руками. Тор. Из-за этого треклятого прикосновения етуна все вылетело из головы. Все пошло совсем не так. Отец не должен был изгонять громовержца, не должен был лишать силы и возможности вернуться в родной дом. Мужчина стиснул зубы, ощущая липкое чувство паники, против воли обволакивающей нутро, от осознания того, что все вышло из-под контроля. Он должен был бежать к царю и на пару с матушкой уговаривать того простить брата. А вместе этого — вынужден торчать в обители Эйр, не зная, что за отрава разъедает его организм изнутри. Тело пробила крупная дрожь; ас сделал глубокий вдох, силясь восстановить сердцебиение. Отняв руки от лица, обернулся к Вар, собираясь рассказать о случившемся, но не успел сказать ни слова, поскольку богиня тут же отшатнулась назад, испуганно ахнув.
Локи едва удержался, чтобы самому не отскочить от зеркала, когда увидел в отражении две пары горящих красных глаз и посиневшую насыщено-синюю кожу лица, покрытую серебристыми рунами. Где-то за спиной раздался звонкий звук — Эйр выронила сосуд со снадобьем.
— Срочно пошлите за Всеотцом, — тихим голосом произнесла она, не переставая смотреть на аса. Но на аса ли?
— Как... — горько усмехнувшись, обернулся к богине врачевания, — такое возможно?
— Локи, все будет хорошо, — Эйр моргнула, словно стряхивая с себя оцепенение, и поспешно приблизилась к нему.
— Как? — не выдержав, вскрикнул, в растерянности блуждая взглядом с лица целительницы на лицо Вар, застывшей словно изваяние.
— Я не знаю.
Он пошатнулся, ощущая, как дрожь в ногах усиливается, как немеют кончики пальцев. Эйр нагнулась, собирая с пола разлетевшуюся на крупные куски пиалу.
— Локи... — Вар беспомощно протянула к нему слегка подрагивающие руки, но маг отступил назад, отвернув голову.
Внезапно заметил, что синева постепенно сменяется нормальным цветом кожи, оставляя за собой тоненькие голубые ниточки рун, которые вскоре тоже исчезли. Головная боль настолько усилилась, что было невозможно смотреть на что-либо, держать глаза открытыми.
— Постарайся успокоиться, — раздался за спиной ровный голос Эйр, — от волнения это распространяется быстрее.
— Что, это? — резко развернулся, продемонстрировав целительнице руки, пальцы которых остались слегка синими.
— Успокойся, — тихо повторила она, встретившись с ним взглядом. — Все будет хорошо, я обещаю.
Сердце колотилось как сумасшедшее. Успокоиться. Принц нервно усмехнулся и обхватил себя руками, зябко поежившись. Крупная дрожь окончательно завладела всем его телом, болезненно отдаваясь мощными ударами в затылке и висках. Предчувствие чего-то неотвратимого и непоправимого щемило горло, сдавливало грудную клетку. Казалось, что он знает ответ на мучивший его вопрос, но Локи упорно отгонял от себя навязчивые мысли.
— Это ведь не проклятие, да? — асинья молча смотрела на него, плотно сжав губы. Голос сорвался на крик: — Отвечай!
Эйр неуверенно протянула руку и коснулась синей кожи. Кончики пальцев мгновенно почернели и покрылись волдырями, но целительница не издала ни звука, лишь одернула руку и прижала ее к груди. Не медля больше ни мгновения, маг быстрым шагом покинул лазарет, направившись туда, где, по его мнению, сможет развеять все сомнения.
— Монстр! — письменный стол и множество бумаг, книг оказались на полу. — Чудовище! — мужчина со всей силы дернул за тяжелый бархат темно-зеленых штор, и те вместе с позолоченным карнизом полетели вниз. — Монстр, которым по вечерам пугают детей!
— Локи! — Вар прижалась к нему со спины, крепко обхватив руками. — Прошу, Локи! Пожалуйста...
Он замер, а затем грубым движением расцепил руки асиньи, освобождаясь от объятий.
— Уходи, — севшим от крика голосом произнес мужчина, отойдя в другой конец покоев и по-прежнему не поворачивая головы в ее сторону. — Уходи! — за спиной послышались поспешные шаги; рука мягко коснулась его плеча. — Не трогай меня, не прикасайся!
Злоба неконтролируемыми волнами накрывала с головой, болезненно сжимая все внутри. Она будто душила, сдавливая горло, заставляя горький ком застревать в нем. И не было возможности сглотнуть, избавиться от него. В голове приглушенно звенели обрывки из последнего разговора с Одином, периодически заглушаемые ударами пульса в висках. Не сын. Не принц. Не ас. А чудовище из мира ледяных великанов.
Не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями, схватил подвернувшийся под руку стул и швырнул его в стену.
— Локи, пожалуйста, не надо, — она больно сжала его запястье и дернула на себя, заставив посмотреть в глаза, блестящие от застывших слез, — не нужно.
— Не нужно? — хрипло усмехнулся принц, обессиленно опустившись на край кровати. — А что же нужно?
— Твоя матушка... Царица, — неуверенно поправилась, — она в отчаянии. Всеотец впал в преждевременный сон, и даже Эйр не может сказать ни одного утешительного слова. Фригг нуждается в тебе.
Фригг. Его любимая, милая Фригг. Его матушка, нежная, ласковая, которая читала на ночь сказки, успокаивала после кошмарных снов, прижимая к себе и гладя по волосам. Комната перед глазами поплыла, и Локи нагнулся вперед, оперевшись локтями в колени и прижав ладони к лицу. Мысль, что самое близкое и родное существо, мать, тоже лгала все это время, болезненно отозвалась где-то в районе грудной клетки.
— Уйди, уйди. Поди прочь... Уходи, оставь меня одного, — едва шевеля губами, зашептал он, качая головой из стороны в сторону.
— Локи, — Вар ласково коснулась его волос и провела по ним рукой. — Всеотец, да у тебя жар! Нужно позвать Эйр.
— Нет. Нет-нет, — поднявшись, стремительно пересек покои, оказавшись у опрокинутого стола. — Уходи, уходи. Прочь, прочь... Прочь.
Мысли путались, и как бы младший наследник ни силился привести их в порядок, ничего не получалось. В ушах беспрестанно стоял гул из различных голосов. Вот, он услышал, как не-отец объявил перед всем Асгардом об успешном сражении, в котором впервые принял участие Локи. Вот, Тор рассказал об одном из походов, в котором ему довелось принять участие. К этому шуму примешивался звонкий голос матушки, слова которой он так и смог разобрать. Ему казалось, что вот-вот дверь в покои должна распахнуться, в нее войдет старший брат и с довольной улыбкой скажет, что пора выступать в его первый военный поход. От подобных мыслей кровь застыла в жилах, Локи обхватил обеими руками голову и нагнулся, пытаясь избавиться от наваждения.
— Давай спустимся в лазарет, — донесся со стороны голос Вар.
— Нет... Нет, сейчас придет Тор, и мы пойдем, нас ждет отец, — бессвязно пробормотал он, сжимая волосы у корней.
— Локи, что ты такое говоришь?
— Ничего! Ничего! Уходи, оставь меня одного, — вновь замотал головой, ощущая липкое чувство страха, появившееся в животе.
Его била крупная дрожь, сильно знобило, во рту пересохло, в груди обдавало огнем. А в голове крутились, мелькали яркие картинки из прошлого, заставляя на доли мгновения верить, что все это происходило на самом деле. Чувствуя, что постепенно теряет ощущение реальности происходящего, мужчина дрожащей рукой наощупь нашел среди разбросанных вещей на полу клинок и полоснул лезвием по ладони.
— Что ты творишь? Перестань!
Боль немного отрезвила. Маг, поднявшись, схватил Вар за предплечье и грубо поволок к выходу. Вытолкнул асинью из покоев, захлопнул дверь. Оглядев рассеянным взглядом комнату, в которой практически не осталось ничего из того, что он ранее не перевернул или не разбил, принц медленно подошел к кровати и сел, оперевшись ладонями о колени.
Царица медленно поднялась с колен и отошла от постели, прижав пальцы к вискам. Ее светло-коричневое платье помялось, пряди русых волос выпали из замысловатой широкой косы. Остановившись подле большого письменного стола, асинья тяжело оперлась об него руками и, безвольно опустив голову, выдохнула.
— Неужели даже не удостоишь ответом, мама? — с горечью усмехнулся мужчина, голосом выделив последнее слово.
— Пожалуйста, Локи, прекрати, — Фригг обернулась, плотно сжав побледневшие губы.
Едкие слова застряли в горле. Выше его сил. Выше его сил заставлять и без того вымученную женщину страдать еще больше. Женщину, что растила его, назвала сыном. Ему хотелось быть невозмутимым и отстраненным, но сердце предательски щемило от вида родного прекрасного лица, на котором неизгладимой тенью лег отпечаток скорби.
— Как это произошло? Как ты могла такое допустить? — как можно спокойнее и мягче произнес Локи, остановившись за спиной асиньи. — Я хочу знать. Имею право знать.
— Имеешь, — кивнула Фригг, повернулась к нему лицом и внимательно посмотрела в глаза, — но действительно ли хочешь?
— Даже, если и не хочу, уже все равно ничего не изменишь.
Фригг развернулась и медленно опустилась на стул, положив руку на поверхность стола. Прижав пальцы к вискам, устало прикрыла глаза и покачала головой.
— В ту ночь, когда Один принес из Етунхейма вместе с победой небольшой военный трофей, я потеряла своего ребенка. Он родился мертвым, даже не открыл глаз. Знаешь ли ты, насколько велико горе матери, потерявшей дитя? Это глубокая чаша горя и боли, которую приходится испить до дна. И тогда, видя мои страдания, на следующий день царь принес малыша, которого забрал из ледяного мира. Только взглянув на тебя, я осознала, что смогу найти утешение, — асинья отняла руку от лица и подняла на принца блестящие от слез глаза, слабо улыбнувшись. — Возможно, я не была во всем честна с тобой, Локи. Но правда в том, что ты был моим сыном. Я растила тебя всю жизнь, практически с момента рождения, и в моих словах относительно любви к тебе не было ни капли лжи или лицемерия.
Ее голос был тихим и хриплым, она говорила медленно, с остановками, постоянно сглатывала, будто каждое слово царапало горло. Мужчина опустился перед ней на колени и, приблизившись, внимательно вглядываясь в бледное лицо, звенящим от напряжения голосом спросил:
— Зачем, зачем Всеотец привез меня в Асгард?
— Ты был невинным ребенком, брошенным во льдах разрушенного храма. Один взял тебя с собой, желая показать Лафею, что асы способны на милосердие. Он считал, что дети не должны расплачиваться за проступки своих родителей. Один даровал тебе лучшую жизнь, назвал сыном и растил как сына.
— Ты говоришь так, будто я должен быть ему благодарен, что он увенчал всю мою жизнь восхитительной ложью!
Царица резко поднялась и прошла мимо аса, направившись к кровати мужа.
— Как ты можешь так говорить? — осторожно опустилась у изголовья Одина. — Твой отец, возможно, спас тебе жизнь.
— Мой отец? — Локи горько усмехнулся, вставая с пола. — Моя жизнь? Жизнь, в которой я теперь даже не могу назвать тех, кто меня растил, отцом и матерью?
— Ты можешь называть родителями тех, кто тебя растил, а не произвел на свет, — горько усмехнулась Фригг, обернувшись к нему. — У многих детей нет кровных родителей по разным причинам, но их заменяют те, кто растил детей, кто заботился о них.
Локи молча наблюдал, как царица заботливо убирала по одной седой прядке со лба супруга, скорбно склонив голову и едва слышно нашептывая, что плохие времена вскоре пройдут. Внутри все разъедало невыносимое отчаяние. Мужчина чувствовал, как его небольшой мир безвозвратно рушится, и как бы он ни пытался вновь собирать крупные осколки, на сердце становилось все тяжелее.
— Мы любим тебя, Локи, — немного погодя, произнесла женщина. — И несмотря ни на что, ты всегда останешься нашим сыном.
— Но скажи мне, мама, — судорожно сделал вдох, ощущая, как что-то сдавило горло, мешая дышать, — как же теперь жить с этим? Что мне делать с правдой о том, кто я? Я не наследник престола Асгарда, но и не наследник Етунхейма. Не ас, но и не етун. Кто же я, мама?
Фригг посмотрела на мага, чуть приоткрыв рот, но лишь крепко зажмурилась, прикусив губу, и покачала головой, утирая рукавом скатившиеся по щекам слезы.
— Здесь твой дом, — только и смогла вымолвить она, сжимая подол платья. — Я знаю только это. И ты знай и всегда помни.
Больше не осталось сил у некогда прекрасной и величественной верховной богини, она беззвучно заплакала.
— Над золотым миром сгустились черные тучи, заслонив светило, — прошептала асинья, поглаживая Всеотца по неподвижной руке. — В минуты скорби нужно держаться вместе, чтобы не утонуть в отчаянии и боли, нужно верить в лучшее. Все будет хорошо, мой мальчик, все наладится, — Фригг обернулась к сыну и вымучено улыбнулась. — Надо быть сильными. Локи, найди своего брата и верни его домой. Мы не должны предаваться отчаянию, но должны быть готовы к худшему. Асгард не может оставаться хотя бы ненадолго без правителя. Пока не вернется Тор, бремя царствия ляжет на твои плечи. — Она вновь обратила взор на супруга и тихо добавила: — Не оставляй меня, жизнь моя, не оставляй наших детей, своих подданных. Не оставляй.
Локи пошатнулся, сжав руки в кулаки так сильно, что на ладонях появились белые лунки-полумесяцы от ногтей.
— Но... Тор в изгнании. Как он может вновь вернуться с правом на престол?
— Теперь о твоем истинном происхождении знаем не только мы, — царица сделала паузу и глубоко вздохнула. — Слухи расползаются быстро. Вскоре весь Асгард будет знать правду.
— Правду о том, что сын Лафея не может править золотым миром, — глухо закончил он вместо матери.
— Наши подданные любят тебя, Локи. Но вот другие миры могут воспользоваться этой ситуацией и обвинить тебя в сговоре с Етунхеймом.
Локи больше не слушал. Отошел к окну, окинул взором расстилающийся перед глазами пейзаж красот Асгарда и усмехнулся собственным мыслям: всю жизнь расти в этом мире, заботиться о благополучии, оберегать и после обрести возможность получения клейма предателя. Сколько же недоброй иронии было в том, что тот, кто сделал все, пытаясь уберечь царствие от необдуманных решений братца, теперь был вынужден смотреть, как старший наследник займет престол.
***
— Пресвятые Винчестеры, ты только погляди, как она смотрит на его губы! Вопль Дарси заставил мужчину слегка поморщиться и покачать головой. Джейн, которой, собственно, и предназначалось это восклицание, перевела озадаченный взгляд с девушки на Локи. Как только наступило утро, мисс Фостер посетила чертог смертной и любезно преподнесла свежие булочные изделия, сказав, что как раз проезжала по делам недалеко от дома Льюис. Забота Джейн о подруге делала ей честь, и это маг не признать не мог. — О. Мой. Бог. Она флиртует с Крюком из прошлого! Черт возьми, ты видела, с какой страстью она коснулась его колена? Локи совсем не понимал бессвязный словесный поток Дарси, а уж тем более не мог представить себе, какое может быть удовольствие от лицезрения несуществующих персонажей на экране. Более того, судя по выражению лица, ученая тоже не особо разделяла ажиотажа подруги и явно не собиралась бурно реагировать на взаимодействие блондинки с накладными ресницами и мужчины с подводкой и серьгой в ухе, которые так часто мелькали в небольшом экране ноутбука смертной, когда та включала его. — Мать моя волшебница, они поцеловались! — это было уже больше похоже на визг, чем на восклицание. Льюис подпрыгнула на месте и зааплодировала, с нездоровым интересом уставившись в свое электронное устройство. — Свершилось! Теперь я могу спокойно сдохнуть — поцеловались, чтоб их! — стоило ей только на минутку притихнуть, как, к великому сожалению Локи, персонажи на экране снова сделали что-то такое, что заставило девушку буквально пищать от восторга: — Он ревнует к самому себе! Капец! А Свон-то присосалась к нему конкретно. Видать, пьяные мужики ее заводят больше. Ой, да чего ты тупишь, Килли, просто подойди и присоединись к ним. Втроем-то веселее как-никак! Джейн отошла от смертной, сжимая в руках кружку с чаем, тщетно пытаясь скрыть снисходительную улыбку, и устроилась у косяка дверного проема, где стоял Локи. — Не удивлюсь, если сериалы ей еще и снятся, — понизив голос, хмыкнула женщина, сделав глоток. — Эти электронные ящики просто завладевают вашим мозгом. — Боюсь, ее мозгом завладевают те, кого показывают в них. А в данном случае, один харизматичный голубоглазый ирландец. Локи одарил непонимающим взгляд лежащую на кровати мисс Льюис и, закатив глаза, развернулся, направился на кухню. На краю стола одиноко лежала книга, которую только сегодня утром маг выбрал из скудного разнообразия библиотеки смертной. Коротая свой досуг — а точнее, почти все дни и ночи, — за чтением, мужчина тайно радовался, что не особо углублялся в Асгарде в изучение мидгардской литературы, поскольку ему просто-напросто сейчас не осталось бы чего читать. А так некоторые книги скрашивали жалкое существование, которое он был вынужден влачить в мире смертных, порой отвлекали от нерадостных мыслей, от однообразного образа жизни. Все в Мидгарде — от безвкусных сооружений и построек до общества самих жителей, — казалось ему бессмысленным и утомляющим. С каждым днем Локи чувствовал, как к скуке и безысходности добавляются злость и раздражение. Но как бы он ни пытался убедить себя, что все дело было в безвыходной ситуации и неопределенности, понимал, что по большей части его злила слепая беспомощность. И тот факт, что он зависел от простой смертной. Она давала ему кров, еду, свое внимание. Никогда еще прежде Локи не ощущал себя таким слабым и уязвимым. Горькая правда рвалась наружу, как бы старательно ее ни пытались подавить: без магии в незнакомом мире он оказался практически беспомощным. Эта своеобразная ссылка слишком затянулась и совсем перестала походить на часть отмщения Таноса. Либо происходящее являлось изощренным планом, либо у предводителя читаури нашлись дела поинтереснее, чем бог лжи и обмана, послужившей причиной поражения иномирцев. Локи смеялся, с остервенением ударял кулаками о стол или стену, когда хозяйки квартиры не было поблизости, вновь и вновь прокручивая в голове случившееся, пытался припомнить детали, которые могли ненароком ускользнуть от внимания. Но это не давало никаких результатов, лишь вызывало частые приступы раздражения и сильную головную боль. Он был вынужден сдерживаться днем, отвечая на назойливые вопросы Дарси, пытаясь не срываться на нее, а ночью, когда смертная спала, уходил в другую комнату и часами сидел на диване, обхватив гудящую от переизбытка мыслей голову руками. Иногда ему казалось, что все происходящее — только сон. В такие моменты мужчина откидывался на спинку дивана и трясся в беззвучном смехе, пряча лицо в ладонях. А потом резко вскакивал и начинал мерить шагами комнату, силясь привести мысли в порядок. Все это похоже было на игру. Очередную игру, к которым маг за последние годы успел привыкнуть. Только на сей раз установленные правила были ему совсем не по душе. Он не искал утешения в объятиях смертной, не нуждался в ее заботе и излишнем внимании, которое она не забывала ему уделять, и от того это все не вызывало у Локи практически ничего, кроме раздражения. Порой Дарси удавалось его поразить каким-нибудь словом или поступком, но подобное происходило нечасто. Мисс Льюис была чересчур беззаботна, местами легкомысленна, совершенно не усидчива, слишком энергична и полна странных идей и желаний. Она была недурна, но лишь для смертной. Дарси, как и все, что происходило с богом за последние месяцы, всего лишь являлась частью Мидгарда. И Локи просто хотелось поскорее избавиться от всего, так или иначе касающегося этого ненавистного ему мира людей. Локи без особого интереса смотрел на стоящую перед ним кружку с дымящимся чаем, вертя в руках ниточку еще влажного чайного пакетика, с которого на стол падали коричневые капли. Дарси определенно наорет на него за учиненный беспорядок. Мужчина усмехнулся и крепко зажмурился, сжав несчастный пакетик в кулак. По пальцам и запястью тут же потекли остывшие капли. Внезапно тело пронзила яркая вспашка боли, и на мгновение легкие сжались, словно из них выкачали весь воздух. Схватившись руками за край стола, ас вскочил на ноги, нагнувшись чуть вперед, силясь сделать вдох. Перед глазами запестрели мелкие точки, комната пошатнулась перед глазами, а потом все прошло. Глубоко вдохнув, мужчина опустился на край стула, придерживаясь за стол. По телу распространялась приятная дрожь, тепло и что-то еще, до боли знакомое. Локи опустил руки на колени и закрыл глаза, прислушиваясь к себе. Он ощущал, как мощные волны энергии струятся внутри, текут по жилам вместе с кровью. Не до конца веря происходящему, Локи наощупь прочертил дрожащим пальцем незримую дорожку по столешнице. Открыл глаза — перед ним вместо одной чашки стояли две, абсолютно одинаковые. С замиранием сердца коснулся одной из них, и она тут же растворилась в воздухе, оставляя после себя недолговременное золотистое свечение и легкую пульсацию в подушечках пальцев. Схватив ртом воздух, нервно усмехнулся и прижал горячие ладони к лицу. Одними губами прошептал заветное слово, которое приятно растворилось на губах: магия. Его магия. Он не знал, каким образом сила вновь вернулась к своему законному владельцу. Не знал, почему именно сейчас. Ему было все равно. Пытаясь справиться с вихрем ликования и торжества, грозящим разорвать его изнутри, маг поднялся на ноги и переместил руки на виски, все еще ощущая с непривычки легкое головокружение и щекочущее чувство в районе грудной клетки. Запрокинув голову назад, громко и раскатисто засмеялся, упиваясь долгожданным освобождением. Краем уха уловил голос смертной, которую, возможно, озадачил его смех. Дыхание вновь участилось, во рту пересохло, и трикстер вернулся к столу, оперевшись о гладкую поверхность руками. Опьяняюще чувство силы и энергии внезапно сменилось приступом слабости и головокружения. Но это нисколько не омрачило настроение аса. — Хэй, ты чего? — обернулся к девушке, застывшей в дверном проходе. — Все в порядке? — Все больше, чем в порядке! — губы сами по себе растянулись в довольной улыбке, и Локи зажмурился, покачав головой. — Точно? — Дарси окинула его недоверчивым взглядом, а когда мужчина разразился еще одной вспышкой громкого смеха, слегка вздрогнула, покрепче ухватившись за дверной косяк. Локи в два шага пересек кухню и, оказавшись подле смертной, в порыве заключил ее лицо в свои ладони, весело щурясь и скаля зубы. Она непонимающе уставилась на него, но не отстранилась, лишь накрыла его руки своими. — Вернулась, — звенящим от ликования голосом произнес трикстер, силясь сдержать рвущийся наружу смех. — Моя магия вернулась! После этих слов глаза Дарси расширились, она разомкнула губы, собираясь что-то сказать, но передумала и уверенным движением убрала руки мужчины от лица. — Локи, все хорошо? — нахмурилась девушка, чуть склонив голову набок. — Знаешь, не самое удачное время для шуток. Я едва стою из-за больной ноги. — Скоро все кончится, — отмахнувшись от ее слов, горячо прошептал ас, торопливо подойдя к столу. — Все кончится, — дрожащим от волнения и радости голосом повторил, сжимая и разжимая кулаки. — Сила вернулась, и я могу что-нибудь предпринять. Все кончено! — решительно воскликнул он и словно в подтверждение своим словам ударил ладонью по столешнице, тем самым заставив чашку и сахарницу слегка подпрыгнуть на месте. — Господи, Локи, не пугай меня! Мужчина обернулся, посмотрев на бледное перекошенное недоуменной гримасой лицо Льюис, которая до белизны на костяшках пальцев впилась в косяк. — Ты мне не веришь? — игриво изогнув бровь, поинтересовался бог, потирая ладони. — Что ж, леди Дарси, позвольте раз и навсегда избавить вас от сомнений. Локи не мог припомнить, когда в последний раз исполнял излюбленные трюки с таким наслаждением. Усмехнувшись, он выполнил рукой затейливый жест, и через мгновение подвеска с большим коричневым камнем на шее смертной обернулась маленькой живой змеей, которая тут же зашевелилась и тихонько зашипела. Девушка застыла с немым ужасом и изумлением глядя на змею, а потом, когда та не удержалась и соскользнула с шеи на пол, будто ожила и издала пронзительный визг, отпрянув назад. Дарси умолкла, зажав руками рот, и медленно осела по стенке на пол, не сводя испуганного взгляда со змеи. Мужчина опустил руку — рептилия растворилась в воздухе, подобно кружке на столе. Льюис подтянула к себе колени и уронила на них голову, спрятав лицо. — Слишком щедрая реакция даже для моего трюка, — Локи опустился рядом со смертной, которая упорно пыталась не встречаться с ним взглядом и силилась прекратить судорожные всхлипы. — Я... Я ненавижу змей! — она прижала ладони к лицу и замотала головой. — Придурок! — Она бы тебе не причинила вреда. — Боже, почему это происходит со мной? — Льюис сделала глубокий вдох и повернулась к асу. — Как такое, черт побери, возможно? — Магия, — равнодушно хмыкнул и пожал плечами, — я же говорил. — Отлично, я живу с гребанным Гарри Поттером! Какая магия? Не заказывала я никакой магии в свою жизнь. Мне и без нее дерьма хватает по горло. — Она и не твоя, а моя. Не понимаю твоей реакции: я с самого начала говорил об этом. — А я должна была поверить, что ты волшебник? Назвался бы еще супергероем или хоббитом. Знаешь, а мне все равно. Я сейчас пойду спать, потому что за окном ночь, ясно? Дарси с трудом поднялась, держа на весу больную ногу. Вновь чертыхнувшись, она поправила волосы и прикрыла глаза. — Могу помочь с твоим ушибом. — Нет, спасибо, обойдусь без фокусов. Кстати о них, верни мой счастливый камень. И не в виде ползучей твари желательно, — Локи кивнул и протянул ей раскрытую руку, на которой лежала подвеска. — Чертовщина какая-то. Во что же я ввязалась?***
Перехватив поудобнее древко Гунгнира, мужчина направил копье перед собой. Яркая волна световой энергии вырвалась из оружия и пронзила етуна, оставив от него лишь черные искры. Расчистив себе путь, Локи поспешил пересечь коридор, ведущий к покоям верховного бога Асгарда. Остановившись у большой двери, с силой ударил острием по обледеневшей поверхности, избавляясь от толстой кромки льда. Только бы успеть. Взгляд упал на лежащую в углу комнаты царицу. Внутри все мгновенно похолодело; Локи впился рукой в Гунгнир. Как он мог допустить такую страшную ошибку? Слишком поздно стражник сказал, что Фригг отправилась в покои к царю. — Говорят, ты видишь и слышишь все, что творится вокруг, — низкий и хриплый голос заставил отвести взор от матери. — Надеюсь, это правда, и ты меня узнаешь. Узнаешь руку Лафея. Руку, которая принесла смерть. Правитель Етунхейма вознес над неподвижно лежащим Одином образовавшийся изо льда клинок, но так и не успел привести свои угрозы в действие: мощный поток силы вырвался из Гунгнира и отбросил етуна к стене. — А тебе принес смерть сын Одина, — четко выговаривая каждое слово, произнес маг и пронзил своего кровного отца еще одним лучом, оставив мир ледяных великанов без царя. — Локи, — он обернулся и с облегчением заключил бросившуюся к нему Фригг в объятия, — ты спас его. Уткнувшись щекой в мягкие волы, собранные в прическе наверх, устало прикрыл глаза и выдохнул. Все получилось. Все обошлось. Дело осталось за малым: уничтожить мир ненавистных всем етунов, тем самым доказав раз и навсегда свою преданность Асгарду. — Клянусь тебе, мама, они заплатят за то, что сегодня сделали, — решительно кивнул мужчина, чуть отстранившись от асиньи. — Локи! Знакомый голос разнесся по пустынному помещению, отразившись резким уколом в груди. Маг вздрогнул, не в силах обернуться к двери. Слишком много лет он слышал этот голос, чтобы не узнать сейчас. И лицо матери, озарившееся радостной улыбкой. — Тор! — теперь прекрасная царица обняла родного сына. — Я знала, что ты вернешься. Локи с усилением отвел от них взгляд и сделал несколько шагов вглубь комнаты. Он тоже знал. Как бы ни старался утешить себя тем, что вход старшему сыну Одина — точнее, как выяснилось, единственному, — в родной мир запрещен, что Бифрест не открыть без помощи Стража, который должен был находиться в плену льдов. Горько усмехнулся, сжимая в руке древко копья. Он мог строить сколько угодно бесплотных надежд, но это не изменило бы правды. Трон Асгарда жаждал законного правителя. И им являлся совсем не бастард из холоднейшего из миров. — Может, расскажешь ей, как послал Разрушителя убить наших друзей и меня? Сердце болезненно сжалось, а потом с удвоенной силой забилось в груди. Локи поднял взгляд на брата, ощущая, как по всему телу растекается липкий страх. Нет, дражайший сын Одина уже отнял у него трон, не станет же он забирать еще и женщину, заменившую мать? Но, похоже, у громовержца был свой взгляд на этот вопрос. — Что? Растерянный взгляд светло-зеленых глаз, мгновенно обращенный к младшему сыну. Он испустил тихий смешок и растянул губы в кривой ухмылке. А что еще остается? Вокруг все врут, говоря, что самый страшный суд — собственный. Невыносимый ужас и горечь сковывают сердце, когда держишь ответ за совершенное не перед собой, а перед тем, чье мнение тебе не безразлично. — Наверное, он выполнял последнее распоряжение отца. Жалкая попытка. Впрочем, не ничтожнее положения хозяина самих слов. — О, да ты искусный лжец, брат. И всегда им был. — Отнюдь, Тор, — едкая насмешка так и сочилась вперемешку с горечью, — совсем не меня должны были венчать богом лжи и обмана. В славном Асгарде есть те, кто достоин этого звания гораздо больше. — Лицо громовержца полно мрачной решимости и осуждения, но на нем не читалось ни тени понимания сказанного. — Что ж, я рад, что ты вернулся. И если позволишь, я займусь уничтожением Етунхейма. Но прежде чем Тор успел что-либо на это ответить, в покои ворвался запыхавшийся стражник. — Ваше Величество, — он перевел недоуменный взгляд с одного брата на другого и продолжил: — воины Лафея бесчинствуют у дворцовых ворот. Большинство наших солдат было отправлено на защиту города. — Я разберусь с этим, — уверенно сказал громовержец, переложив молот в правую руку. Направился к двери, кивнув матери, затем обернулся к нему: — А потом и с тобой. Локи лишь усмехнулся, поглаживая большим пальцем гладкую поверхность древка, не сводя взгляда с брата, пока тот не скрылся в коридоре. — Зачем? — Фригг медленно обошла ложе царя, окруженное золотистым ореолом, и остановилась подле мага. — Зачем, Локи? — Разве теперь есть смысл объяснять? — он горько рассмеялся, силясь выдержать внимательный взгляд матери. Царица сделала еще один шаг к нему, старательно вглядываясь в лицо, будто пыталась что-то рассмотреть. Взяла свободную руку сына и, развернув ладонью к себе, осторожно провела по ней кончиками пальцев. — Что же ты наделал, мой мальчик? — тихо прошептала она, сжав руку. — Неужели мой сын способен на братоубийство? Как ты мог опуститься до такого, Локи? — Я должен быть просто позволить Тору вернуться и разрушить наш мир? Поверь мне, все это я делал лишь для того, чтобы сохранить Асгард. Уничтожив Етунхейм, я бы показал всем, что меня ничего не связывает с тем треклятым миром, что я верен этому! — Ты говоришь, что верен Асгарду, но сам предал своего царя, — холодно произнесла Фригг, покачав головой. — И тебе придется держать ответ перед Всеотцом. Ты совсем запутался и сбился с пути, — с грустью вздохнула царица, отвернувшись и собираясь уходить. Мужчина растерянно посмотрел ей вслед и в порыве чувств схватил асинью за запястье. — Я готов ответить за свои поступки. Но прошу лишь одного: твоего прощения. Царица обернулась, грустно улыбнувшись, и коснулась кончиками пальцев лица принца, совсем как в детстве, убирая за ухо непослушные темные пряди волос. — Ты мой сын, Локи. Я люблю тебя несмотря ни на что, — Фригг провела большим пальцем по щеке. — Конечно, я прощу тебя, но скажи мне... Разве я смогу тебе впредь доверять? Она вышла из покоев, оставив мужчину наедине с беспробудно спящим царем и горсткой пепла и льда от некогда грозных врагов. Сердце невыносимо щемило. Казалось, весь мир вокруг кто-то незримой рукой, как кусок холста, взял и разорвал пополам. — Остановите его! Сиплый голос начальника дворцовой стражи вряд ли был услышан среди лязганья стали о ледяные мечи етунов, но парочка стражников все же кинулись следом за покинувшим тронный зал магом. Локи, поджидаавший по другую сторону дверей, по очереди пронзил Гунгниром асов, стоило тем только переступить порог. — Лучше стой, где стоишь, — криво усмехнулся он, переведя взгляд на Видара, собиравшегося последовать примеру соратников. — К чему прислуге отмывать от пола еще и твою кровь? — Именем Тора, сына Одина Всеотца, законного наследника престола приказываю тебе остановиться! — Законного наследника? — Локи с наигранным удивлением вскинул брови, демонстративно выставив Гунгнир перед собой. — Пока это у меня, я все еще царь. — Опусти эту палку и сразись, как подобает воину, — Видар, обнажив меч, сделал уверенный шаг в сторону мага. — Без хитростей и всяких низких фокусов. — Как будет угодно, — Локи послушно швырнул копье в сторону, подняв с пола чье-то оружие. Мимолетное удивление на лице рыжеволосого аса сменилось решимостью, и тот, недолго думая, ринулся вперед, замахнувшись на временного правителя Асгарда. И когда его меч без труда рассек противника, будто воздух, Локи просто исчез, оставив после себя блеклое свечение, а настоящий принц обхватил Видара сзади и прижал острее Гунгнира к горлу: — Вот только я без трюков и, как ты это называешь, фокусов — не я. Цепкие пальцы воина впились в руку, будто это могло остановить мага. Локи тихо усмехнулся, успокаивающе цыкнув в ухо. Видар всегда был упрям и неугомонен. Подобно Тору, постоянно гнул свою линию, не желая прислушиваться к советам других. Знакомый голос раздался за спиной — не оборачиваясь, одним аккуратным движением он перерезал асу глотку, отступив назад. — Чудовище! — едкое слово, брошенное перед тем, как нанести удар. Локи увернулся и, перешагнув тело Видара, направил в сторону леди Сиф Гунгнир. — Лгунья, — оскалившись, чуть склонил голову набок. Недовольно поджав губы, воительница ловко увернулась от атаки и, оказавшись за спиной противника, с силой ударила его ногой в спину. Звуки сражения становились слышны все отчетливее; судя по всему, отряд Тюра подоспел в тронный зал. Вынув клинок для ближнего боя, Локи переложил Гунгнир в левую руку. Нужно было поторапливаться. Если Тор подоспеет раньше времени, то вся затея будет обречена на провал. Он стиснул зубы, когда острие меча Сиф задело предплечье. — Какую же змею пригрел на шее Всеотец, — выдохнув, сбивчиво произнесла асинья, поморщившись от боли после того, как маг хорошенько приложил ее головой о стену. — Не поверишь, то же самое могу сказать про тебя, — он одной рукой схватил Сиф за волосы, задрав голову вверх, а второй приставил к шее клинок. — Ты представить себе не можешь, с каким удовольствием я вырвал бы твой лживый язык. — Ты... Предал свою семью, привел войско етунов в родной дом, подстроил покушение на жизнь царя, пытался убить брата и сейчас хочешь уничтожить целый мир, полный невинных жителей, — Сиф схватила ртом воздух, зажмурившись. — И после этого ты обвиняешь меня во лжи? Локи сжал сильнее ее волосы, заставив опуститься на пол. Нависнув над асиньей, прижал лезвие к горлу — на коже выступила кровь. — А знаешь ли ты, дочь Фрэйра, — крепко держа ее запястья над головой, придавив к полу собой, он склонился к уху, — не покрывала бы своего ненаглядного наследничка в тот раз — не случилось бы всего этого. Из-за тебя я вынужден был идти на крайние меры, дабы отложить коронацию. Из-за тебя отправились мы в Етунхейм, где открылась правда о моем происхождении. Надеюсь, ты счастлива, что заглядываешь ему в рот, потому что большее тебе все равно не светит. — Можешь обвинить в своих бедах кого угодно... — одними губами произнесла Сиф, пытаясь сделать вдох. — Но крови от этого на твоих руках не убудет. Локи со злостью приложил воительницу головой о мраморный пол, чувствуя, как руки дрожат от неконтролируемого гнева, кипящего в жилах. Слепая ярость разъедала изнутри, наполняя рот горечью, заставляя задыхаться от ненависти и отчаяния. Нет, не время идти на поводу у эмоций. Стиснув зубы, убрал клинок в ножны, поднялся на ноги и, перешагнув через лежащую без сознания асинью, направился в другой конец коридора, крепко сжимая древко Гунгнира. — Однажды лезвие моего клинка окажется в твоей брюшине, — пообещал Локи то ли Сиф, то ли самому себе. _________ Heavy Rain — Main Theme
